Месть. Не стоило мне изменять

Глава 24

Глава 24

Вероника

Зал спортивного центра пустеет после тренировки очень быстро. Я стою у раздевалки, ожидая Женю, нервно перебирая прядь волос, чтобы прикрыть синяк. Тональный крем не справляется, синяк все равно просвечивает.

Тренировка окончена, дети собираются, и как всегда жду сына в стороне ото всех, там, где нет других мамочек, галдящих черти о чем. Из-за угла появляется Дмитрий. Его спортивная футболка подчеркивает широкие плечи, на его губах та самая самоуверенная ухмылка, что и в прошлую встречу.

Ну почему я опять с ним встретилась?

- Вероника, - он останавливается слишком близко, нарушая личное пространство. Его теплый, насыщенный одеколоном воздух обволакивает меня, смешиваясь с запахом пота, и нет, он ничего не портит. - Ваш сын сегодня показал лучший результат. Настоящий боец растет, - он окидывает меня оценивающим взглядом, и его глаза медленно скользят по моей фигуре, будто я не человек, а товар на витрине.

Почему мне кажется, что этот тип просто раздевает меня глазами? Хотя, почему кажется, он реально раздет меня взглядом и явно всякое якое со мной в главной роли представил. В пальцах появляется дрожь то ли от гнева, то ли от отвращения.

- Хотя, глядя на вас, не удивлен. Такая мама могла только чемпиона воспитать. А может у такой мамы должен быть только чемпион, чтобы защищал. Фигура на зависть многим, осанка королевская. Да и характер, я смотрю у вас, когда надо ласковый и нежный, а когда надо, боевой.

Чувствую, как по спине пробегают мурашки от его наглого тона, а руки чешутся от желания дать ему хорошую такую пощечину. В ушах начинает гудеть, но я сжимаю кулаки, вспоминая, что мой сын вот-вот выйдет из раздевалки. Последнее, что мне нужно, чтобы он увидел свою мать в перепалке с возможным тренером.

- Дмитрий, давайте на берегу сразу все обсудим. Вы не в моем вкусе. Все эти ваши игры мне не интересны. Здесь занимается мой сын, ему нравится его основной тренер, и из-за вашего нездорового внимания, мне не хотелось бы искать ему другое место, - говорю ровно, глядя ему прямо в глаза, но этому нахалу все равно. В его взгляде читается нечто животное, хищное, он явно привык получать то, что хочет. - И кто вообще дал вам право работать с детьми?

Он удивленно поднимает брови, но ухмылка не исчезает. Он поправляет рукав спортивной кофты, демонстрируя бицепсы, явно рассчитывает произвести впечатление.

- Ты не в курсе? – у него такой тон, словно он президент страны, и я это проспала. - Этот центр мой, красавица. И я мастер спорта, все лицензии в порядке, не волнуйся, с детьми могу работать, - он делает шаг ближе, и я чувствую, его дыхание на моей коже. - А насчет вкуса... Может, просто не попробовала как следует?

- М-да, как все печально, - цокнув, тяну слова, и не отступаю, нельзя.

В коридоре раздаются шаги, возможно, это Женя, и мне нужно закончить этот разговор как можно быстрее.

- Теперь понятно, почему слово "нет" для вас пустой звук, - холодно отвечаю, чувствуя, как волосы соскальзывают со щеки, и тут же поправляю их.

Пальцы дрожат то ли от злости, то ли от того, что этот тип заставил меня нервничать.

- Мозги на ринге отбиты в юности видимо были. Удивительно, как их вообще хватило на то, чтобы этот центр поднять.

- Я нормальный мужик, - он пожимает плечами, нагло оглядывая меня с ног до головы. Его взгляд задерживается на груди, потом скользит вниз, я чувствую себя так, будто стою голая. - Просто вижу перед собой красивую женщину и не могу не сказать об этом. Такие ноги... Такая грудь... Да любой мужик с ума сойдет и станет немного пещерным с одним единственным желанием, точнее с тремя: схватить, утащить, взять, - еще и пальцы разгибает при перечислении.

- Ну да, вы просто нормальный бабник, - поправляю его, снова пытаясь прикрыть синяк волосами, мне даже не до его пошлостей. В горле стоит ком от гнева, от унижения, от осознания того, что я не могу просто развернуться и уйти, потому что мой сын все еще здесь. - И не более того.

- Пока свободен, имею право. Как в отношения вступлю, это другое, - он наклоняется ближе. - Кстати, волосы у тебя сегодня шикарно лежат. Хотя, когда убраны, мне нравилось больше, - он резко тянет руку ко мне и убирает волосы за ухо, показывая, как ему нравится.

Мне только жалости его для счастья не хватало, но его пальцы касаются моей кожи, и по телу пробегает волна отвращения. Я стараюсь быстро это исправить.

- Идите к черту, - резко отворачиваюсь, освобождаю волосы, скрывая этот кошмар, только кажется, мне не удалось.

Дмитрий замирает. Ухмылка исчезает с его лица, глаза расширяются и в них появляется гнев. Он снова тянет ко мне руки и аккуратно, бережно хватает за подбородок, поворачивая пострадавшую часть лица к себе. Его пальцы сжимаются не больно, но достаточно, чтобы я поняла: он не отпустит, пока не получит ответ.

- Кто это сделал? – спрашивает со звериным рыком, и мне становится страшно. В его глазах что-то меняется. В них не только гнев и недоумение, в них забота. Но мне плевать. Мне не нужны его чувства.

- Не ваше дело, - коротко отвечаю ему, вырываясь. - Держитесь подальше от меня и от моего сына, по-хорошему вас прошу, иначе узнаете, какая я бываю боевая. А сейчас простите, сын скоро выйдет, мне не до вас.

За дверью раздаются шаги, наконец-то Женя выходит среди последних. Я быстро отхожу от Дмитрия, поправляя волосы, чтобы скрыть синяк.

Чувствую, что Дмитрий все еще смотрит на меня, но я уже поворачиваюсь к двери, идя на встречу сыну.