Мишель и Мышиный король (СИ)

Глава 5. Ужасный Мышиный Король

Мишель опешила. Почему Король вел себя так, будто они — старые друзья, не видевшиеся много лет? Вот он не казался ей хоть сколько-нибудь знакомым, наоборот, она готова была поклясться, что никогда в жизни не видела такого привлекательного лица. Словно с картинки.

— Прошу прощения, — Мышиный король вмиг стер с лица удивление, и выпрямив спину, принял расслабленно-величественную позу, сложив руки в замок перед собой. — Ты напомнила мне одного человека… Зачем вы здесь?

Опередив ее ответ, Уля вышла вперед и затараторила:

— Вы только не гневайтесь, Вашество, она совсем не виноватая, что все так обернулось. Это все Веник наш начудил — взял, да и притащил бедняжку через нору.

Она расставила руки в стороны, словно бы пытаясь закрыть Мишель от пристального взгляда Короля.

— Я говорила ему — не дело девушек непричастных оборотническим порошком обсыпать, а он заладил — мышененавистница саблю принцовую искала! Дурачок, что с него взять!

— Саблю искала? — взгляд светло-серых глаз сверкнул заинтересованностью. — А это правда?

— Нет!

— Да! — отозвалась Мишель одновременно с Улей, и та удивленно взглянула на подопечную. Мишель вышла вперед и, неуклюже присев, надеясь, что вышло похоже на реверанс, проговорила: — Мне действительно нужна сабля, которая висела на елочной игрушке. Дело в том, что дерево случайно упало, и игрушка была повреждена. Я взялась все починить, да только сабля солдатика куда-то потерялась. Не могли бы вы отдать ее мне и отпустить домой? Обещаю, я больше никогда вас не потревожу!

— Не потревожишь, значит? — задумчиво проговорил он, и Мишель почудилось, что в уголках тонких губ мелькнула усмешка. — Выходит, ты действительно искала золотую саблю солдатика?

— Да, — кивнула Мишель. Ей казалось, что выдуманная история про починку елочной игрушки вполне правдоподобна и не вызовет у Мышиного короля сомнений.

— А где он сейчас, знаешь? — задумчиво уточнил он. Откинувшись на спинку кресла, он постукивал длинными пальцами по гладкой поверхности стола, не отрывая от Мишель участливого взгляда.

Но ни его вкрадчивый тон, ни расслабленная поза не обманули Мишель — слишком уж возбужденно блестели серые глаза. Тут же вспомнилось, что бедняга Алек говорил про мышей: называл их коварными душегубами и винил в смерти своих родителей. Если и это правда, то вовсе не следует рассказывать королю все, что ей открыл заколдованный принц.

— В надежном месте, — выдала она первое, что пришло в голову.

— И где же это место? — не сдавался король.

— Вашество, тут, кажется, какое-то недоразумение… — начала было Уля, но он вскинул руку, обрывая служанку на полуслове.

— Вы ведь не отдадите саблю, да? — Мишель сделала шаг назад. — Ну и ладно. Мне она не очень-то нужна. Попрошу нашего сторожа деревянную соорудить! Не берите в голову, просто помогите мне вернуться. Пожалуйста.

Рука короля скользнула под стол, что-то щелкнуло, и в следующий миг он водрузил перед ошарашенной Мишель изящный золотой клинок.

— Эту саблю ты искала? — поинтересовался Король.

— Д-да, — отозвалась Мишель. — Очень похожа.

— А знаешь ли ты, сколько мышей было уничтожено этой самой саблей? — склонившись над сверкающим клинком, спросил он.

— Нет… — честно призналась Мишель.

Внутри росло ощущение, что их разговор свернул в опасное русло.

— До обидного много, — ответил Король. — А теперь ты хочешь вернуть ее владельцу. Зачем? Мы никому не желаем зла…

— Я тоже, — Мишель снова попятилась. — Давайте просто забудем об этой ужасной сабле, можете оставить ее себе, мне такая точно не нужна!

— И все же ты пришла именно за ней, — вздохнул Король и поднял на нее серые, сверкающие холодом глаза. — К сожалению, у меня не остается другого выбора…

Он поднял руку и дернул за висящий позади него шнурок с золотистой кисточкой на конце. В следующее мгновение позади Мишель выросли две здоровенные тени. Она едва не вскрикнула от испуга, когда похожие словно братья-близнецы стражники скрестили алебарды прямо перед ее лицом. Она дернулась назад, но уперлась в твердую броню третьего стражника.

— Отведите юную госпожу в темницу, — бархатный тон, теплый взгляд и загадочная полуулыбка совершенно не вязались со словами, которые произносил мышиный правитель.

— Постойте! Я не сделала ничего плохого! — испугалась Мишель. — Мне очень-очень нужно вернуться, господин Король! Меня ждут дети!

— …и пригласите палача, — он будто бы не слышал ее мольбы. — Завтра на рассвете состоится казнь.

Мишель показалось, что земля уходит из-под ног. Она пошатнулась, но ее тут же поддержала крепкая рука одного из стражников.

— Ваше Величество! Ну что же вы! — запричитала примолкшая было Уля. — Это ж та самая барышня из детдома! Вы ж столько раз…

— Хватит! — на этот раз тон Мышиного короля был по-настоящему грозным.

Сердце Мишель колотилось так быстро, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Что же ей теперь делать? Как убедить, что все произошедшее — простое недоразумение?!

— Господин Король… — полушепотом проговорила Мишель. На этом даже голос отказался ее слушать, и она умолкла.

— Меня зовут Генри, а не «господин король», — произнося это, он приблизился к Мишель — стражники тут же убрали пики. Склонившись к самому ее лицу, он тихо проговорил: — Алек должен был предупредить, какой я ужасный, разве нет?

От него исходил едва ощутимый запах миндаля, смешанный со свежим хвойным ароматом, а дыхание было теплым и щекотным. Мишель вдруг показалось, что такое уже происходило с ней однажды. И совершенно не сомневаясь, что нужно делать дальше, она приложила ладошку к мягкой щеке Короля и проговорила:

— Вовсе ты не ужасный, Генри.

Глаза Короля едва заметно расширились, и даже рот немного приоткрылся от удивления. Он явно не ожидал от Мишель подобной дерзости. Она и сама от себя не ожидала. Наваждение рассеялось. Только теперь она осознала, какой промах совершила.

Торопливо убрав руку от лица мышиного правителя, она опустила глаза в пол, с досады прикусив губу. Что он теперь с ней сделает? Развеет по ветру, как говорила Уля, и даже рассвета дожидаться не станет? С него станется, ведь, если слова Алека — правда, этому утонченному, красивому мужчине уже доводилось убивать людей…

Горький смешок заставил Мишель снова взглянуть на Короля. Тот внимательно следил за ее лицом и все еще улыбался. По-доброму. Печально.

— Ужасный-ужасный, не сомневайся, — проговорил он. — Иди уже в свою темницу. Увидимся завтра. На казни.

Развернувшись к ней спиной, Король взмахнул рукой, — стражники подхватили Мишель под руки и буквально вынесли из кабинета. Она оглядывалась, надеясь, что Мышиный король обернется и вдруг передумает, но он больше на нее не смотрел. Усевшись за стол, он подпер голову ладонью.

Мишель успела увидеть, как Уля уперла обе руки в столешницу, нависнув над правителем грозовой тучей, а потом дверь закрылась, отрезав ее и от Мышиного короля, и от единственного человека, который пытался ее защитить.

Что же делать, думала она, пока стражники вели ее темными коридорами. Неужели ее жизнь закончится вот так? Где же Алек? Разве он не должен примчаться, чтобы спасти ее из неприятностей, в которые она влипла по его вине?

Путешествие в компании суровых стражников закончилось в небольшой камере с узкой кроватью, столом, стулом и маленьким окошком, сквозь которое просачивался лунный свет.

Не было здесь ни Алека, ни надежды. Взгляд Мишель упал на ключик-подвеску, который по-прежнему висел на запястье.

«Не очень пока сказка получается», — подумала она и, усевшись на кровать, закрыла лицо руками.