Глава 36

Спенсер вытаскивает стул, садится на него и швыряет на кухонный стол белый пакет из Duane Reade. Он молча открывает пакет и методично достает из него каждый предмет.

Оранжевую краску для волос и бритву.

— Черт, — я тяжело вздыхаю, когда в меня врезается новая, но очень неприятная эмоция. Стыд. Я солгал ему, и он об этом узнал.

Он наклоняет голову и, потирая подбородок, смотрит на меня.

— Скажи мне, почему я не должен брить тебя налысо и не должен красить твои брови в оранжевый цвет.

Я провожу рукой по своим волосам и делаю глубокий вдох. А затем просто пожимаю плечами.

— Ничего не могу придумать.

Спенсер хмурится.

— Серьезно? Это все, что ты можешь мне сказать?

Я поднимаю руки вверх в знак капитуляции.

— Ты имеешь полное право злиться, — говорю я спокойно. Потому что, кого это сейчас волнует, ну, правда?

Он чешет затылок.

— Ты вился возле моей сестры и это единственное, что ты можешь мне сказать?

— Что ты хочешь, чтобы я сделал? — выплевываю я. — Отрицал это? Спросил, как ты узнал?

— Ум-м-м, — начинает он и замолкает. Он действительно думал, что я буду все отрицать.

— Слушай, — говорю я резко, потому что действительно сейчас не в духе. — Я уверен, что ты все понял. Я уверен, что ты видел, как я танцевал с ней на вашей свадьбе. Правильно? Я прав?

Он кивает, и в его зеленых глазах мелькает удивление от того, что я не увиливаю от этого разговора.

— Шарлотта упомянула об этом, а я сказал, что такого, черт возьми, быть не может. И мы поспорили и сделали на это ставки, поэтому я здесь. Я приехал, чтобы доказать свою правоту. Но, черт возьми. Что-то и в правду происходит?

Я киваю, а затем качаю головой.

— Происходило. Нет. Я не знаю. В любом случае, ты проиграл пари.

Спенсер выпучивает глаза.

— Да ладно. Серьезно? — спрашивает он, не веря моим словам.

— Слушай, прости, но я ни о чем не жалею, — говорю я, повышая голос. Когда прислоняюсь к холодильнику, разочарование, гнев и печаль — все эти эмоции проходят сквозь меня.

Он широко разводит руки в стороны, как бы спрашивая «что за дела?».

— Как, черт возьми, это случилось?

Я смотрю на него.

— Я не буду вдаваться в детали. То, как все это началось, никого не касается. Я пообещал Харпер, что никому об этом не расскажу, и я не собираюсь нарушать это обещание, даже если она сочтет нужным разрезать мое сердце напополам своими словами о том, что я должен отправиться в Лос-Анджелес.

— Ты крутишь шашни с моей сестрой, и это твой ответ? — его тон становится мрачнее, и теперь мне ясно, что он совершенно точно зол.

— Это личное, ясно? Личное и закрытое к обсуждению, — я отхожу от холодильника, опираюсь руками о стол и смотрю ему прямо в глаза. Я думал, что мне придется просить его одобрения, но теперь понимаю — то, что произошло между нами с Харпер, абсолютно не в его власти. И это его даже не касается. Я ошибался на этот счет. Она была под запретом только в том случае, если бы я не заботился о ней. А я забочусь о Харпер так чертовски сильно, что не знаю, что делать с этими переполняющими меня чувствами к сестре своего лучшего друга. Пришло время ему об этом узнать.

— Это случилось, и случилось не один раз, и вот он я, — я стучу себя по груди. — Я люблю твою сестру. Вот тебе правда. Так что доставай краску и сбривай мои волосы. Делай все, что хочешь, мужик. Это не изменит того факта, что я признался ей в любви, а она сказала, что я должен уехать в Лос-Анджелес.

— Ого, — Спенсер качает головой так, будто в его ушах вода, а затем показывает знак тайм-аута. — Притормози. Я понял только слова «влюбился» и Лос-Анджелес. Начни сначала.

Какой бы гнев не бурлил в нем, похоже, что он успокоился.

Я не начинаю сначала. Не делюсь деталями. Но рассказываю ему основные составляющие моей жизни везунчика и мировых проблем.

— Ладно, вот правда. На тот момент у меня уже были к ней какие-то чувства. Я пытался от них избавиться. Я пытался их игнорировать. Но чем больше времени я с ней проводил, тем сложнее было с ними бороться. Сначала я ничего тебе не говорил, потому что все происходящее было только между нами. Я не говорю, что это хорошо. Я говорю, что именно так все и было, и я не сожалею о том, что чувствую. Я все понял во время твоего медового месяца. То, как я сильно о ней забочусь. И как сильно ее люблю. И истинное препятствие возникло сейчас, когда я сказал Харпер, что я, черт возьми, даже не могу остаться с ней.

Спенсер хмурится.

— Почему?

— Они переводят мое шоу в Лос-Анджелес. Джино уже отдал мое эфирное время кому-то другому. И если я хочу продолжать работу над этим шоу, либо я еду в Калифорнию, либо все кончено, — я вздыхаю. — Я не жду, что ты меня пожалеешь. Не жду, что кто-нибудь вообще это сделает, — я провожу рукой по своим волосам и понижаю голос. — Я просто хочу девушку, но не могу ее получить.

Спенсер тоже вздыхает.

— Мужик, — говорит он сочувствующим тоном. — Едва взошло солнце, а нам уже нужно выпить виски, потому что нет ничего хуже любви, — он подходит к краске для волос и бритве, а затем засовывает их обратно в пакет.

— Я получил отсрочку? — спрашиваю я, ухмыляясь.

Он кивает.

— Ты не злишься?

Спенсер смотрит на меня оценивающим взглядом.

— Чувак, я влюбился в свою лучшую подругу и бизнес-партнера. Я понимаю. Любовь просто случается, и сбивает тебя с ног. И ты… ты влюбился в мою сестру. Я не могу винить тебя в этом. Не могу злиться на тебя за хороший вкус. Кроме того, ты и так уже достаточно страдаешь из-за любви и без того, чтобы я вел себя, как засранец.

Я усмехаюсь.

— Любовь — та еще сучка.

— Будто я не знаю, какой суровой она может быть. Хорошо, что я могу вернуть это обратно в Duane Reade, — выражение его лица становится более серьезным. — Но послушай, мне нужно кое-что сказать. Ты знаешь, почему я вел себя, как мудак, не желая, чтобы вы с Харпер были вместе?

— Потому что ты думаешь, что я недостаточно хорош для нее?

— Черт, нет, — усмехается он. — Ты, наверное, единственный парень, который действительно заслуживает мою сестру, а моя сестра просто потрясающая.

Я улыбаюсь.

— Я знаю. Она, правда, такая.

— Я сказал тебе это потому, что если ты разобьешь ей сердце, — резко говорит он, тыча в меня пальцем, — то я потеряю тебя как друга. А ты мне нужен, Ник. Но я все равно должен буду убить тебя за то, что причинил ей боль.

— Это вроде как самое милое, что ты мне когда-либо говорил. Хотя это и странно.

— Я знаю.

— Но, Спенсер? Я не хочу причинять боль Харпер, — я смотрю ему в глаза, давая понять, что я так же серьезен, как и он. — И не хочу разбивать ее сердце. Я просто хочу любить ее. Ты совершенно точно можешь меня за это высмеять, но это правда.

Он встает и хлопает меня по спине.

— Отлично. Я не хотел, чтобы дошло до этого, но, очевидно, нам нужно вызвать подкрепление.

— Кого это?

Он стреляет в меня взглядом так, будто ответ на этот вопрос очевиден.

— Шарлотту. Ты думаешь, я способен понять, как вернуть Харпер? Для этого тебе понадобится тяжелая артиллерия. Мне повезло, что я убедил Шарлотту выйти за меня замуж.


***

Фидо смотрит на меня так, будто знает все мои секреты, в то время как Шарлотта слушает мой рассказ о безответной любви со своего места на диване.

— Позволь мне кое-что прояснить, — зевает Шарлотта. Она еще не акклиматизировалась после поездки, но готова помочь решить проблему моей жалкой личной жизни. Спенсер сидит рядом с ней. — Она просит тебя последовать за самой удивительной возможностью карьерного роста, которая у тебя когда-либо была?

— Да.

— И она прекрасно понимает, что свое шоу ты любишь больше всего на свете, — Шарлотта смотрит на меня.

— Правда?

— Да. Все это знают.

— Знают?

Она приподнимает брови.

— Ник, это не плохо. Правда. Ты любишь свою работу, любишь мультипликацию и любишь «Приключения Мистера Оргазм». Я уверена, Харпер знает, как сильно ты любишь это шоу.

— Наверно, — мысленно я возвращаюсь к нашему анализу после псевдо-свидания с Джейсоном, когда она спросила, чего я боюсь больше всего. Что я ответил? «Что все развалится. Работа, шоу, успех». Затем, после того, как мы отвезли Серену в больницу, она спросила меня о детях. Мой ответ еще раз подчеркнул то, что шоу — моя настоящая любовь. «Я был очень сосредоточен на работе, на том, что делаю, и на шоу. Такой моя жизнь была с тех пор, как я окончил колледж, и мне это нравится».

Что значит… динь, динь, динь… у Харпер Холидей есть все основания полагать, что ради работы я сделаю все. Что ради шоу я отправлюсь куда угодно. У нее нет причин думать как-то иначе.

Шарлотта подтверждает этой своим следующим замечанием.

— Она знает, что твоя работа — по понятным причинам — была центром твоей вселенной с тех пор, как тебе исполнилось двадцать.

Я снова киваю, и Фидо пользуется возможностью, чтобы растянуться на коленях Шарлотты и плюхнуться на спину, подсунув ей свой живот для ласки. Он такой кобель.

— Но, — возражаю я, выставляя напоказ еще больше доказательств. — Я сказал, что люблю ее, а она ответила: «Я не могу сказать тебе не переезжать в Лос-Анджелес». Она не сказала, что любит меня.

Шарлотта отмахивается от моих переживаний.

— Это не проблема. Харпер пытается показать, что поддерживает тебя. Она не хочет, чтобы ты принимал решение, основанное на ее словах.

— И как бы я это сделал?

— Сболтнув на одном дыхании, что любишь ее, и что ты должен переехать в Лос-Анджелес, — спокойно говорит Шарлотта, поглаживая Фидо.

— Тем самым она решила, что я приму решение, основанное на ее ответе?

— Да, и она заботится о тебе, поэтому хочет, чтобы ты был свободен и мог сам принять правильное для себя решение, — говорит она, указывая на меня.

Я прищуриваюсь.

— Откуда ты знаешь, что она заботиться обо мне?

— Когда ты рассказал ей об этой новой возможности, она попросила тебя принять ее. Но ты почему-то думаешь, что это означает, что она о тебе не заботится. Я правильно понимаю?

Спенсер широко улыбается и обнимает ее.

— Моя жена гениальна, не так ли? — а затем обращается к ней, — Так ты можешь сказать нам, что все это значит?

Шарлотта закатывает глаза.

— Вы двое — чокнутые. Но я люблю вас обоих. По-разному, конечно же.

— Лучше так тому и быть, — обижено говорит Спенсер.

Шарлотта поворачивается ко мне.

— Как ты себя чувствовал, когда был с ней? Тебе казалось, что она чувствует то же самое?

Спенсер закрывает уши.

— Ла-ла-ла. Я не хочу этого слышать.

Пока Спенсер продолжает напевать, я рассказываю Шарлотте больше, чем когда-либо признавался ему.

— Да. Полностью. Мы были одним целым. Ты знаешь? То, как она на меня смотрела. Слова, которые она говорила… — я замолкаю. Я не рассказываю, как я чувствовал себя в постели с Харпер прошлой ночью, но я знаю, что она должна была чувствовать то же самое.

«Скажи, что ты тоже это чувствуешь».

Воспоминание о прошлой ночи оживляет меня.

Я вспоминаю момент в такси, перед тем, как она покинула Манхэттен, и как мы, наконец, признались, как сильно хотели увидеть друг друга.

Я возвращаюсь к тому, что сказала Харпер после встречи с Джилиан. Я подумал, что она пытается отправить меня во френдзону. Но что, если она пыталась сделать то же самое, что и я — убедиться, что между нами что-то есть? Что мы не потеряем друг друга? Я вспоминаю все моменты, что мы провели вместе: как Харпер попросила меня отвезти ее на железнодорожный вокзал, потому что хотела увидеть меня; как пришла ко мне после полуночи, одетая в плащ; как принесла мне мороженое и подарила стиральный порошок и карандаши; как отвела меня в магазин душевых кабин, пошла со мной на вечеринку Джино и продула игру в боулинг; как воплотила в жизнь мою фантазию о сексуальной библиотекарше, и даже то, какое белье она для меня надевала. Боже, великолепное, божественное, развратное белье, которое она носит, сводит меня с ума. Харпер меня возбуждает, делает счастливым, вдохновляет и…

Шарлотта прерывает мои мысли.

— Я думаю, вопрос не в том, чтобы она сказала тебе не переезжать в Лос-Анджелес, а в том, хочешь ли ты поехать. И если хочешь, то, возможно, тебе стоит попросить ее поехать вместе с тобой.

Она — гениальна. Совершенно точно гениальна. Я все сделал неправильно, и мне необходимо исправить беспорядок, который я наделал. Я встаю.

— Ты права. Я должен идти.

Я целую ее в щеку, хлопаю Спенсера по плечу и чешу Фидо под подбородком. Он надменно выгибает бровь, но я знаю, что ему это нравится, потому что мы любим одну и ту же девушку. Когда я ухожу, Шарлотта поворачивается к Спенсеру и говорит:

— Я выиграла. Сегодня вечером с тебя мармеладные мишки.

Уходя, я вызываю такси и еду домой. Хватаю кое-какие файлы, а затем направляюсь в офис Тайлера и прошу его вывести Джино на чистую воду.


Загрузка...