Мой персональный робот

Глава 10

(Sasha Sload – Highlights)

Хелена

Он не позволил ей выбрать ни боевик со сложными для восприятия сценами насилия, ни постапокалипсис, настоял на романтическом сериале – простом и понятном. С непритязательной сюжетной линией, шутками и чувственностью во взглядах. Где-то отыскал пакет кукурузы, приготовил попкорн – с тем количеством масла и соли, как она любила.

Вкусно.

В комнате погашен свет; фильм они смотрели вместе.

Вместе – это слово удивляло её более всего. Фильм с роботом. Который изредка отпускал меткие комментарии, следил за развитием и улыбался неловким колкостям героев. Кажется, Хелена отрастила еще одну пару глаз сбоку и за Эйданом наблюдала с куда большим интересом, чем за фильмом.

Ей было странно хорошо с ним, очень спокойно. Наверное, находись рядом настоящий мужчина, пусть даже хороший друг, она никогда не словила бы удивительное чувство безмятежности, как теперь. Как так вышло? Совершив спонтанную, неожиданную для себя покупку, Хелена была уверена, что будет держать андроида выключенным большую часть времени. Возможно, начнёт беседовать с ним чаще через пару недель, чуть-чуть поладит спустя месяц. Но конец второго дня, и она валяется с ним на расправленном диване в рабочем кабинете, радуется тишине, мельканию кадров на экране, вкусу кукурузы на языке.

И чувство, как будто «все дома».

Откуда оно взялось? У неё толком и дома-то не было, про семью и говорить нечего.

Робот казался расслабленным, комментировал по существу и излучал спокойствие; Хелена расслабилась тоже, втянулась в сюжет. Просмотрела целых две серии, прежде чем вспомнила про телефон.

Потянулась к нему – пусто. Ничего.

Чем бы ни был занят Микаэль, про свою новую знакомую он не вспоминал. Или же был сильно занят. Хотя, говорят ведь, если женщина нужна мужчине, он всегда найдет минутку.

Ей вдруг захотелось выключить телевизор, остаться одной, уткнуться в подушку, нырнуть в горе – в пучину, ставшую привычной. Реальным людям она не нужна. Недостаточно хороша, интересна, красива? Почему так?

Робот уловил её состояние быстро по отложенному обратно на тумбу сотовому, по протяжному вздоху.

– Мы не будем выключать фильм. – Произнес мягко, а после добавил. – Я сделаю тебе массаж стоп, хорошо?

– Не нужно.

Она была не в том состоянии, чтобы её касались, массировали. Напряжение – штука такая, если ударяет, то очень быстро, и отчаянно хотелось закрыться в раковину. Печаль любит тишину, но Эйдан был настойчив.

– На ногах очень много точек, которые отвечают за эмоциональное состояние. Позволь мне…

– Я не хочу.

Вдруг он решит массировать ей не только стопы, начнёт забираться выше – к бедрам? Потом включит некую программу «реабилитации», содержащую в себе элементы эротического релакса? Поможет, так сказать, «забыть бывшего». Не хватало еще падать так низко в моменты слабости.

– Я не буду трогать ничего, кроме твоих стоп. – Он читал мысли? Аш три сидел на краю дивана, ждал ответа. Непривычный взгляд, теплый, серьезный и глубокий. – Нужно давать шанс тому, что помогает тебе чувствовать себя лучше.

«А не хуже»

Эти слова она уловила из воздуха.

Быть может, он прав? И, если не будет забираться выше лодыжек…

Что лучше – страдать или попытаться отвлечься и получить немного удовольствия? Впервые Хелена осознанно выбрала второе, и робот вновь уловил ответ раньше, чем тот прозвучал.

– У тебя есть жирный крем или массажное масло?

– Да. На полке, слева.

Она покупала его полгода назад, заметила, что от сидячего образа жизни появились признаки целлюлита. Помнится, тогда начала приседать, делать зарядку по утрам, растирать бедра после душа. Кажется, помогло, или же депрессия, подкинув максимальные переживания, заставила забыть о минимальных? Масло, в общем, имелось, и Эйдан его нашел. Пока он стоял у шкафа к ней спиной, Хелена скользила взглядом по широкому развороту плеч, по мускулистым ногам и упругому заду. Боги, кто же создал эту машину столь идеальной? Волосатой там, где надо, с перекатывающимися под кожей мышцами, настолько «живой»? Наверняка среди разработчиков имелась женщина, вероятно, не одна. Оно и понятно – кто бы купил неуклюжее подобие мужика? За большие деньги.

– Только не дави сильно.

– Я буду аккуратен.

Она ходила однажды с подругой в салон и там её уговорили попробовать предоставить в распоряжение массажиста стопы. Тот то ли был неумел, то ли сама процедура была «не её», но Хелена то хихикала от щекотки, то охала от боли.

В этот раз было иначе. Неизвестно, кто учил Аш Три, но к женским ногам он прикасался мягко, очень приятно. Поглаживал большим пальцем свод, разминал подушечки стоп, не забывал про пальчики. Делал всё сидя, по-свойски сложив ноги Хелены к себе на теплые колени.

Фильм длился.

Сосредоточившись как будто на экране, а на деле на ощущениях, она поплыла в мягкую негу. Впервые подумала о том, что Тори была права – массаж нужно просить каждый день в обязательном порядке. Поглаживания не просто расслабляли, они расплетали внутренние узлы. Сначала те, что лежали на поверхности – самые тугие, – потом застарелые, глубже. Касания приносили умиротворение душе, и телефон забылся, как и Микаэль. Стало не важно, где он, с кем и почему молчит. Правы те, кто утверждает, что радость заключается в моменте – если ты счастлив сейчас, то ты просто счастлив. И завтра и вчера не существует.

Эйдан никак не воспринимался роботом, он был для неё человеком – иллюзия ума? Так, вероятно, было проще.

И он понимал толк в том, как расслабить женщину. Спустя десять минут Хелена поймала себя на мысли о том, что не прочь продолжения – нет, не того пахабного, на которое чуть раньше наталкивала строптивая фантазия. Более безобидного, но всё-таки…

– Икры можно тоже.

– Принял.

Прозвучало как будто с улыбкой. И в ход пошли движения, разминающие уже ноги до коленей – всё так же нежно, аккуратно, ласково.

«К этому можно привыкнуть»

Дальше она не зайдёт, нет. Кто-то должен уметь останавливаться, и, если робот слушается команд, то решения стоило принимать именно ей.

Правда, прежде чем прервать процесс, Хелена позволила себе еще добрые минут десять неги.

– Нужно ложиться спать.

Ей было хорошо без вина; от тоски не осталось и следа. Сотовый трогать не хотелось.

Неожиданно для себя, пока Эйдан возвращал масло в шкаф, она спросила:

– Полежишь со мной?

– Конечно.

Не хотелось думать «почему» и «зачем» – хотелось мужское плечо рядом. Неожиданно для себя она уткнулась в него с удовольствием, выдохнула. Казалось, она слишком много времени провела под толщей воды и, наконец, вынырнула. Можно дышать. Просто быть.

Телевизор погашен, свет тоже. Улица тиха; лишь несколько пересеченных световых полос, пробивающихся сквозь решётку на окне в комнату.

– Спи, – пояснили ей тихо, – когда ты уснёшь, я уйду. Чтобы тебе было комфортно.

– Угу.

Сегодня, чувствовалось, она уснёт быстро, без вина и плохих мыслей. Маленькая победа. «Всё-таки хорошо, что он не настоящий мужчина, не друг, но робот. Никогда не распустит руки» – это успокаивало.

Сон накрыл легко, будто пуховым покрывалом.

(Ariana Grande, 2 Chainz – 7 rings (remix))

Она проснулась спустя полчаса, час?

Когда из положения «просто уткнулась носом» она переместилась головой Аш Три на плечо? Когда он успел её приобнять? Так уютно, как не было ни с кем. Её рука на его шее, и пульс под пальцами – совершенно живой, настоящий. Кажется, Эйдан спал или же делал вид, что спит. Дышал ровно, не шевелился.

«Интересно, как у робота реализован механизм дыхания? Для чего? В груди работают сервоприводы?»

Задерживаться на этой мысли Хелена не стала, вместо этого погладила мужскую щеку осторожно, почти невесомо. Щетина. Очень теплая кожа. По сравнению с её прохладными руками Эйдан ощущался «печкой». Мягкая кожа на шее, кадык, впадина над ключицей – чёрт, она его щупает?

– Спи, – шепнула зачем-то, – не шевелись.

Никто и не пошевелился, глаз не открыл. Не сообщил «слушаюсь» или «как пожелаешь». Это придало храбрости – может, правда в режиме отдыха?

Наверное, не нужно было этого делать, но Хелене хотелось продолжить путешествие рукой – грудные мышцы налитые, волоски, соски реагируют на прикосновения. Она ведь хозяйка, может делать всё, что вздумается? Пресс очень сильный, кубики так приятно обрисовывать по выпуклостям и впадинам… Ниже прикрытые плавками лобковые волосы.

Темно, тихо, ночь.

А её вдруг понесло. Как давно у неё не было мужчины? Давно… Может, попробовать? В голове метались «за» и «против», вели нешуточную борьбу друг против друга. Кто её осудит? Только она сама, если что. Но как остановиться, если тянет? Накрывало чувство чужой силы, очень ощутимой мужской ауры, будто рядом хищник. Очень спокойный и расслабленный, готовый «подчиняться», потому что так пока нужно, но покоряющее женскую суть поле у Эйдана было сногсшибательным. Кажется, у неё рот наполнился слюной и стало влажно там, где не должно было быть, когда Хелена просунула ладонь под ткань.

О да… Именно таким должен быть ствол – толстым, чуть налитым. Опять подумалось про наличие женской половины в разработчиках. Да, нельзя, но она щупала то, что никак не напоминало силикон или вибратор. Это был член.

Очень отзывчивый член. Под её пальцами, которые осторожно сжались, он налился, стал «упёртым» – почему-то на ум пришло именно это слово. Стал «наглым». Мошонка круглая, плотная, очень комфортная пальцам – хотелось ласково и очень аккуратно её мять. А эта бархатная кожа – что будет, если обнаглеть еще больше и совершить пару движений вверх-вниз? Она ведь не спустит трусы с робота, не наклонится к паху лицом?

«Вот на ком можно было бы отрабатывать минеты… Любую технику, любой стиль. Ласкать не партнёра, но своё эго, потакать своим собственным желаниям. Дать себе возможность побыть сучкой – что такого, что некоторым женщинам нравится дарить оральные ласки?»

Получать, собственно, тоже. Может, стоит робота обучить? Дать ему точные инструкции – ключи к её телу, особенностям? С ним можно будет полностью расслабиться, не думать о том, как она выглядит в чужих глазах. Достаточно ли красива, стройна? Задать темп, последовательность любимых поз, сказать «помедленнее» или «побыстрее» там, где захочется. Аш Три не будет спрашивать: «ты уже кончила, дорогая?» и не придется ему врать, чтобы не обиделся, он будет идеально терпеливым.

Но сможет ли расслабиться она сама?

Попробовать или остановиться?

Мужчину хотелось, между ног сделалось совсем влажно. Продолжать хотелось инстинктам, но кололась логика, боялась самоосуждения наутро. Секс с роботом – это дно? Признание того, что она поставила на людях крест? Пошла лёгким путём и тем самым предала себя?

В тот момент, когда Хелена неожиданно для себя приняла решение стянуть с Эйдана трусы и позволить себе хотя бы что-то, Аш три «проснулся».

И не дал ей наклониться к собственному паху.

Он сделал то, чего она не ожидала от слова вообще – перехватил её за шею и уложил обратно на постель, чуть навалился сверху, посмотрел в глаза.

– Ты к этому не готова.

Хелена молчала.

Она не ожидала, что её уложат столь аккуратным, но доминантным движением. Очень мужским, очень возбуждающим – мол, остынь, моя хорошая. Я тут, но ещё не время. И против воли прошла по низу живота сладкая судорога. Рука на шее – что проще? Примитивнее и более возбуждающе? Эта рука не давила, не причиняла дискомфорта, просто держала.

В голову дала такая волна эйфории – она была права, ей с ним понравится. Логика включится утром, пусть…

– Почему?

– Впадёшь в эмоциональный раздрай при пробуждении.

Вероятно.

Но, боги, как ей хотелось ощутить на себе его вес – сейчас под покровом тьмы он не был роботом, он был очень горячим, красивым, сексуальным мужчиной. Он им пах, и эта аура силы проплавила дыры в любых доводах «против».

– А… если я прикажу?

– Тогда… я продолжу.

Кто задавал ему программы? Кто научил его быть… таким? Непреклонным, с уверенным самомнением, умеющим тормозить?

Сложно сказать, что случилось бы дальше – никто, в том числе она сама, не сумел бы это предположить.

Но в этот момент на улице послышались, шаги, смех, голоса.

Ллен

(Tommee Profitt, Ruby Amanfu – You Made Me Do It)

Снаружи был молодняк; Ллен одевался со скоростью света, держал внимание на улице. Слишком агрессивный тон речи, развязный – «вандальский». Он его знал.

– Кто они?

Ответить Хелене он не успел, потому что случилось следующее. Кто-то захохотал:

– Смотри, какая норка уютная! – видимо, обнаружил раскрытое окно правее вдоль дома. После пауза, во время которой Эйдан успел услышать шипение фитиля (динамит?). А после взрыв. Закинули шашку в соседнюю квартиру – дрогнул пол и стены; Хелена приглушенно взвизгнула, села на кровати и прижала одеяло к лицу. Хорошо, что с потолка не посыпалась штукатурка – то ли шашка была самопальной и слабенькой, то ли стены добротными.

Об этом Ллен думал уже на ходу. Он помнил, что форточка на кухне приоткрыта – они оставили её таковой, потому что вечер был теплым и потому что на кухне стояли сумки с продуктами. Вакуумные упаковки не чадили разнообразными запахами, а вот картофель, морковь и прочие овощи, еще не сгруженные в подвал – да.

Форточку он успел захлопнуть ровно в тот момент, как незнакомцы приблизились. Кто-то пнул по стеклу носком ботинка – квартиры первого этажа были чуть «утоплены» в фундамент, что облегчало задачу злопыхателям. Иногда, лучше быть сверху, чем снизу, но не всегда.

Неприятно звякнула щеколда, вошедшая в паз от пинка.

А Эйдан уже несся обратно в кабинет.

Он успел… Почти.

Левое окно было приоткрыто тоже, и шашка полетела прямо на подоконник, после на ковер. Клубы вонючего дыма, оранжевые искры по пропитанному селитрой и порохом шнуру – он не думал, он действовал.

Под приглушенный визг своей соседки схватил динамит, прыжком подлетел к окну, распахнул его полностью и выбросил динамит обратно на улицу.

Он даже засек время – полторы секунды до взрыва.

На этот раз где-то посыпались осколки стекол, земля вздрогнула еще раз. И ласковым удовольствием прошлись по ушам чужие крики, стоны, злость. Кто-то был ранен, кто-то, возможно, убит. Эйдан был солдатом, и победа – единственный вариант в любой схватке. Окно было тут же захлопнуто.

Спросил он отрывисто, грубо.

– Есть железные листы?

– З-зачем?

Снаружи матерились; кто-то орал, кто-то ужасался, глядя на раны того, кому не повезло. Спустя секунду послышались звуки рвоты – отлично, кинул метко. Потому что уродов, у которых накануне войны съезжает башня, надо ставить на место жёстко. Ибо мир в головах психически нестабильных людей становится слабым, иллюзорным, им кажется, что руки развязаны и можно вершить насилие.

– Прикрыть оконные проёмы.

– Нет… Они… бронированные. Стёкла.

Отлично.

Едко воняло побывавшей в квартире шашкой; драло горло.

– Иди в спальню, закройся, – приказал он.

И Хелена практически рывком поднялась с кровати.

– Ты ведь не пойдёшь наружу? Скажи, что не пойдёшь!

– Без необходимости не пойду. Иди.

Она полетела в соседнюю комнату вместе с одеялом.

Теперь важное – он будет ждать. Как будут развиваться события, попробует ли еще кто-нибудь сунуться в квартиру или же хватило?

– Не выходи… – попросила Хелена, прежде чем исчезнуть в коридоре, – там три перегородки, они в квартиру не проберутся.

– Понял.

Дверь спальни закрылась.

Он стал слушать.

Одна минута, вторая – из подъезда ни звука. Обкуренные придурки, решившие кроваво позабавиться, вероятно, не смогли или даже не пытались вскрыть наружную дверь. Раненого или раненых они бросили тоже – матерки, когда удалялись с улицы, он слышал.

Подонки. Мелкие злобные твари.

Ллен стоял в тёмном коридоре, как страж. Состоял из сенсоров, из ушей, из полной боеготовности. Если бы кто-то попробовал пройти в подъезд, он пошёл бы в рукопашную с ножом. Огнестрельного оружия всё равно нет.

Но тихо.

Прошло ещё несколько минут. Почему-то не ехала скорая – кто-то должен был её вызвать, возможно, соседи пострадали, но он проверять не пойдёт, у него другие задачи.

Восстановилась тишина и чернильное спокойствие улицы. Насколько это возможно, учитывая, что на ней лежал некто в бессознательном состоянии или же убитый.

Жаль, что он не Дварт или не Кардо, даже не Санара, которые давно бы уже сплели «сеть страха», отпугивающую от дома мразей. Подвесили бы энергетические структуры, не позволяющие сунуться в район с недобрыми намерениями. Но Эйдан специализировался по людям, по ментально-гипнотическим внушениям.

Наверное, стоит попросить Дрейка об обеспечении возможности прохождения дополнительных курсов. Ллену не помешают новые знания.

Убедившись, что вокруг тихо, что течение ночи более не прерывается появлением новых неизвестных лиц, он прошёл на кухню, включил вытяжку – та равномерно загудела. Да, дыма попало немного, но всё-таки.

Найденное в ванной большое полотенце Эйдан обильно смочил, отжал, проложил вдоль щели под дверью спальни – так внутрь не попадет запах. Проще будет спать.

Не успел он выпрямиться, как дверь распахнулась – Хелена стояла с бледным лицом, напуганная.

– Я… не смогу… уснуть.

– Сможешь. Это шок.

– Началось? Скажи… началось?

Она про войну?

– Нет, всё в порядке. Ничего не началось, это… какие-то малолетние уроды.

«Можно выдохнуть»

Он не был в этом уверен сам, но ей лучше транслировать спокойствие.

Девчонку трясло.

– Эта шашка… Она могла взорваться прямо в комнате. В твоих руках.

В глазах, кажущихся сейчас темными омутами, застыл ужас.

– Да, могла. Но не взорвалась.

Он знал, что она видит в голове – сценарий, в котором она, например, не купила робота. И залетевший в окно динамит разворотил полквартиры, уничтожил компьютер, ценные данные, её саму…

Но всего этого не произошло.

– Попробуй поспать.

– Я не могу.

Она была на грани слёз.

– Всё закончилось, нужно отдохнуть.

– Они могут вернуться.

– Да, могут, – врать не имело смысла, – но на защите есть я.

Хелена опять ломалась изнутри – ещё чуть-чуть, и осядет на пол. Пришлось принимать иное решение.

– Давай руку, идём…

((AYLIVA – Immer Kalt)

Она отбрехивалась, как могла – мол, не надо её успокаивать, не надо помогать. Она не слабачка, она может сама… Может. Могла всегда.

Но Ллен настоял.

Уложил на постель, лёг рядом, боком. Уткнул себе в грудь почти принудительно, попросил:

– Дай мне минуту, хорошо? Просто дыши.

Он думал, что придётся прибегнуть к прямой подмене чужих эмоций – начать заменять стресс спокойствием.

Но… Удивился.

Пока гладил Хелену по волосам, та уткнулась носом в его грудь и затихла.

Она доверилась.

Сама.

Для кого-то этот факт не сказал бы ничего, но для Эйдана он стал странной зелёной лампочкой, которая никогда до того не зажигалась. У него было много женщин раньше. Сложно не пользоваться своим умением соблазнять, когда это выходит легко, и несколько лет назад он пресытился. Пресытился засыпать и просыпаться с кем-то, изучать чужие ауры, эмоции. Понимать, что имеет шанс пробраться под кожу, но всегда под маской, под прикрытием, сотканным из чужих желаний.

Хелена среагировала просто на него – на его мужскую энергию.

Маску он не надевал, не было необходимости, для неё он «робот». Но сейчас она ощущала не робота, а его – Ллена. Бессознательной своей частью она закуталась в его энергию, приняла её, пропустила через себя, сплела со своей. И затихла.

То был редкий момент женского доверия.

Он не мог бы объяснить, чем ему был ценен этот дар, не смог бы никому, даже друзьям, хотя они бы, возможно, поняли. Когда у человека отключается логика, он просто чувствует. Можно ли быть безмятежным рядом или же нет? Хочется забыть обо всем, хочется выкинуть мысли? Просто быть…

Ответ редко был «да».

Послышался протяжный хрупкий вздох – Хелена «отсыхала» от напряжения.

Его рука на её волосах.

Интересно, как сложилась бы её судьба, если бы ни задание Дрейка? Через сколько она стала бы очередным обугленным трупом на руинах того, что было городом? Ракеты сносят всё без разбора – дома, людей.

А теперь эта одинокая девчонка спала – не прошло и трёх минут, – завернувшись не в одеяло, но в него, в ауру Эйдана.

Жизнь – странная штука.

Интересно, будет ли этой ночью спать он сам?