Мой персональный робот

Глава 8

– У тебя полный заряд?

– Да.

– На несколько часов хватит?

– Хватит на дольше.

Они ехали в бронированной машине, сидели рядом на заднем сиденье. Водитель слышал их слова едва ли, между пассажирами и ним стоял защитный экран.

– В парикмахерской может быть много людей. Это не потому, что она очень популярна, просто большинство салонов закрылись. Я не хочу, чтобы кто-то из посетителей понимал, что я пришла с роботом, и потому никаких световых эффектов и индикаторов. Веди себя по-человечески, будто я пришла с мужчиной.

– Будет сделано.

– Как мне тебя называть? Я не могу использовать «Аш три» на людях. Выберешь имя сам?

Проще простого.

– Называй меня Эйдан.

На него взглянули удивленно, но кивнули. Ладно, Эйдан, так Эйдан. А ему будет проще отзываться.

Спустя несколько минут трак остановился. Хелена расплатилась наличными, протянула их в окно, которое сдвинулось вниз на короткий момент.

– Приехали. Выходим.

(Jake Troth – Sunday Smile)

Пока над волосами его спутницы колдовал мастер – рыжая женщина лет сорока, – Ллен с интересом читал журналы. Все старые, новых, видимо, давно не выпускали. Индустрия развлекательной периодики осталась невостребованной, как и многое другое, и потому страницы мятые, с отпечатками множества пальцев, которые их листали. Все издания «женские», но ему было интересно их листать, пытаться выстроить понимание того, каким этот мир был до тлетворного влияния близкой войны. Реклама бижутерии, дорогих курортов, статейки о ресторанах, реклама сниженных ставок на ипотеку – всё, как везде. Причёски, куча причёсок…

Посетительниц было около десятка – одни ждали своей очереди, другие сидели под нагревательными куполами; шелестела, обдуваемая горячим воздухом, фольга.

К нему изредка обращались с ничего не значащими вопросами – узнать время, уточнить, не в курсе ли он, был ли вкусным рекламируемый чай, где находится ближайший магазин бытовой техники. В общем, пытались привлечь внимание высокого мускулистого парня, и всякий раз, когда это случалось, Хелена бросала на стулья, стоящие вдоль стены, хищный прохладный взгляд. Мол, что за клуши там покушаются на моего робота?

«Робот» отвечал на её взгляд мягкой улыбкой.

Когда всё было завершено, когда неровный и тусклый цвет волос Хелены превратился в дорогой шелк перламутровой ткани оттенка между золотом и серебром, когда последний штрих преобразила укладка, он поднялся с места. Шагнул навстречу «хозяйке», приподнял подбородок последней и ласково сообщил.

– Ты всегда красавица, но сегодня особенно. – И провел пальцем по щеке.

В немое завидующее желе превратились все – от рыжей парикмахерши до администраторши за дальней стойкой.

И уже после того, как миновали дверь на выход, Хелена весело рассмеялась и наградила его комплиментом.

– Это было очень реалистично, знаешь? Очень!

Его дальнейший день превратился в монотонный сценарий: полутемный магазин, напоминающий подвал, поездка на траке до следующего, опять подвал. Нормальных помещений с окнами, как он понял, не осталось. Точнее, они остались, но для торговли ввиду небезопасности их более не использовали. Всё больше непонятные склады, где на перекладинах теснились многочисленные вешалки с одеждой, теснились настолько плотно, что даже сдвинуть их в сторону не представлялось возможным. Часть «тряпья» вообще была свалена в кучи, и потому процесс выбора нового платья или блузки превращался в пытку и для покупателя, и для продавца. Освещения недоставало, на всём жёстко экономили. Шуршали упаковки с товарами, подыскивались нужные размеры, после этого лампа, которую использовали «у куч», переносилась в примерочную, затем к зеркалу. Полный бардак. Естественно, процесс затягивался. Хелена нервничала; Эйдан пытался сдерживать внутренние процессы, чтобы не слишком потеть от духоты, ибо не знал, когда представится шанс помыться. Вероятно, ночью.

Ему бы отлучиться минут на сколько-то, приобрести себе зубную щётку, желательно бритву, которые он мог бы где-нибудь прятать, вот только в этом городе была одна большая беда – магазины располагались врозь. Никакого тебе мола или галереи, где можно найти сразу все. И потому, когда Хелене сообщали, что «вот такую золотую блузку, как она хочет, видели у Валли», а это магазин через квартал, они снова вызывали трак.

Часа через два пытка с одеждой завершилась. Но подоспела иная задача.

Он еще не знал, насколько опасная, когда им сообщили:

– Самый большой выбор женского белья находится неподалеку. Но туда траки не подъезжают, неспокойный район, потому только пешком. Владелец не может подыскать новое помещение и вывезти товар. Если хотите, я объясню, как пройти. Скажу, код, который нужно набрать на двери, чтобы он вам открыл. Пойдете?

– Пойдем? – спросила Хелена.

Эйдану затея не нравилась совершенно, но бредовая девчонка вбила себе в голову, что на очередное свидание нужно обязательно идти в новом белье.

Неужели Микаэль настолько знаток скорости снашивания ткани, чтобы отличить использованное раз от использованного дважды? Наверняка ведь в шкафу найдётся подходящий комплект. Но на него смотрели вопросительно, и чужая жажда заполучить пару кусков кружевной ткани била Ллену в ноздри.

Разве он мог не согласиться?

– Пойдем.

Наконец он в открытую мог разглядеть то, что не выходило из машины – внешний облик города. Синее небо, редкие мягкие белые облака – с этими факторами всё было в порядке. А вот с остальным… Стены домов обшарпанные, во многих глазницах не хватает окон, осколки на асфальте. Выщербленные пулевыми отверстиями кирпичи, отсутствие прохожих. Злые символы, призывающие к военным действиям, вандальские граффити…

Вроде бы путь предстояло пройти недлинный – от начала улицы до её конца, но у Эйдана волосы стояли на загривке. В воздухе разлито чувство опасности – отсюда следовало убраться, как можно скорее.

Но ей приспичило приобрести трусы и бра.

Ему же пришлось задействовать все сенсоры, просканировать пространство – где-то недалеко источник агрессии. Где? Где?

Они шагали быстро вдоль стены – подъезды и входы в здание располагались с внутренней стороны здания, тут же место идеальной ловушки. И засады.

Он понял, определил источник опасности парой секунд позже – молодой парень в доме напротив. С пистолетом. Четвертый этаж…

И тут же толкнул Хелену в единственную попавшуюся дверь, воздвигая Создателю оды за то, что замок оказался не заперт. Служебный вход.

– Эй, ты что?!

Ллен же прижал девчонку к стене недобро, надавливая локтем на горло, чтобы не смела шелохнуться.

– Стоим тут, – сообщил жёстко, – пережидаем.

– Почему? – Хелена растерялась и перепугалась, оттого вырваться не пыталась.

– Снаружи стрелок. В доме напротив. Он под алкогольным воздействием, молод и не профессионален. Ищет живые мишени.

– Откуда ты…

– Ждём.

Эйдан слова ей не давал сказать. Часть его сознания все еще была настроена на парня в окне – нужно было дождаться, когда этого урода что-то отвлечет, когда он отойдет от окна.

– Убери… Больно.

Ллен убрал локоть.

– Когда я выступаю в роли телохранителя, ты меня слушаешься, поняла? – Теперь роль командующего взял на себя он. – Да?

– Да, – тихий шёпот.

И он знал её мысли, чувствовал недоверие. Наверное, робот решил поиграть в защитника, доказать свою нужность ей – именно это пока предположила Хелена. Эйдану же было на чужое недоверие насрать, ему нужно было вернуть их обоих домой живыми. Желательно без ран.

В подъезде было темно и тихо, пахло застарелой пылью. Воздух спёртый. Они стояли рядом, очень близко, дышали почти в унисон. Какой-то частью сознания Ллен обратил внимание на энергию Хелены, потому что все ещё касался её – держал за руку, чтобы импульсивно не вышла наружу до его приказа. И энергия эта была робкая, ищущая, нуждающаяся в ком-то сильном. В опеке, в спокойствии. Да, девчонку однозначно не додержали на руках, недолюбили, когда была возможность и нужда. Мягкая энергия запуганного котёнка, вымазанного в грязи стылых луж. Чтобы рассмотреть такого, его сначала нужно отмыть, расчесать.

За свою жизнь он ощущал множество различных женских энергий, и эта была, что удивительно, чистой внутри, пусть и прикрытой сверху, как нефтяными разводами, злостью на несправедливое отношение этого мира. А еще волосы Хелены теперь исключительно хорошо пахли, как и её чистая кожа.

От ненужных тем он оторвался, когда ощутил, что «снайпер» отошел от окна.

– Пора, – бросил жёстко и очень быстро потащил спутницу наружу.

Дальше они бежали. По крошкам кирпичей, осколкам, обвалившейся штукатурке.

И добежали до последнего дома, где нырнули в закуток, чтобы ввести четырехзначный код, сообщающий о том, что пришел «покупатель».

Хелена

Она знала – нужно было остаться дома, но вперёд вело желание появиться на следующем свидании в таком виде, чтобы у Микаэля не осталось сомнений в том, что она – та самая. Ей хотелось его сразить, ей это было нужно. Слишком долго она пребывала в спячке, и теперь неистово хотелось эмоций – ярких, красивых, положительных. Она по ним соскучилась.

Перебирала бельё с особой тщательностью – возьмёт сразу три комплекта, нет, четыре… Они уже с вечера начали говорить на откровенные темы, обсуждать интимные предпочтения – хороший знак. Притяжение взаимно. И её впервые не напрягало, что процесс сближения двигался быстро.

Пусть. Правильная дорога и не должна быть тормозной, ухабистой и неуклюжей, пусть всё течёт, как по маслу. Если Микаэль захочет дойти до постели, она до неё дойдёт, потому что сама того желала. Слишком спешно? Просто их «магниты» заточены друг под друга, она это ощутила уже тогда, когда держала в машине на прощанье протянутую им руку.

Да, опасно. Но, может, не настолько, насколько это казалось её роботу? Хотя, какие у того возможности, Хелена предполагала слабо.

И вот нашелся бежевый шелк, затем розовый пеньюар, белый халатик с вышитым низом, классные бюстгальтеры – черный, коричневый, с цветами. И белый. Размеры её? Да. Тогда она не будет выбирать, она возьмет всё.

И еще три пары капроновых колготок – не бегать же на эту улицу всякий раз, когда порвутся?

Главное теперь – убраться отсюда подобру-поздорову.

Оплату принял седой и чинный дедушка, кивнул, когда из кассового аппарата вышел чек. Чек ей был не нужен, кому его показывать.

– Идём?

Робот, попросивший называть его Эйданом, выглядел хмурым. Вжился в человеческую роль? Что-то её помощнику однозначно не нравилось, его внимание продолжало пребывать снаружи.

Он тащил её за руку, как буран, как сбрендивший тепловоз – Хелена спотыкалась. Хотела уже заартачиться – мол, полегче! – когда робот, прикрывающий сзади, толкнул её в спину и вбок. За угол.

И тут же раздался выстрел. Выстрел!

Он обил часть выступающего кирпича – ссыпалась вниз оранжевая крошка.

– Это… в нас?

– Да.

Она хотела рвануть, побежать, но неожиданно ослабли колени – Хелена привалилась к стене. Мгновенно пересох от страха рот, тряслось всё, каждая мышца в теле. Шок. Только её телохранитель оставался хмурым, но спокойным.

– Здесь он нас не достанет. Успокойся. Вызывай машину.

Ей стоило титанических усилий совершать простые движения – отыскать сотовый, не выронить его, ввести пароль. Какой урод в них стрелял? За что? Получается, Эйдан был прав, когда сказал, что в доме напротив «снайпер»? Еще добавил, что молодой, под алкоголем – она не поверила… А он там был!

Теперь шипела, тыкая в телефон, прижимаясь задницей к пошарканной штукатурке.

– Не хочет сюда ехать! Пишет, что остановится на соседнем проспекте, козёл какой…

Робот не стал поддерживать её в «ахах», взял под локоть, приказал:

– Напиши, что мы подойдём, куда требуется.

– А, если снова выстрелы?

Ей хотелось обратно в свою квартиру, в свой бункер. Чтобы солнце казалось безобидным и безопасным, как и небо, когда смотришь на них через зарешеченное окно. А здесь сердце паниковало, ум затмевал ужас.

– Вблизи стрелков нет. Но есть другое…

– Что?

Он почувствовал их до неё – группу людей, вышедшую из железной двери. Все в форме повстанцев, в грязных военных куртках. С автоматами.

– Пошли отсюда, уходим! – ей в голову ледяной волной ударил страх.

Их заметили, конечно. Если столкновение произойдет, если приблизиться, тогда случится страшное – робота покалечат, когда тот попытается защитить хозяйку, а саму Хелену затащат в дом, изнасилуют. Воображение рисовало страшные картины.

Но Эйдан сохранял ровное выражение лица.

– Мы идём вперед тихо, – приказал он, – старайся не наступать на осколки. Я отведу им глаза.

– Что?

Она не понимала. Он отведет им… что? Как?! Из группы двое мужиков их уже заметили точно, вопрос секунд, когда это сделают остальные. Зачем вперёд? На собственную погибель? Она уже видела, как в замедленной киносъёмке, как кожа робота повредится от пинков, разойдется на виске, как он будет лежать грудой металлолома, как будет звучать грубый смех. А её будут больно держать за локоть, потом спросят, кому она предпочтёт отсосать первой? Нет, только не это!

Но её тащили вперед, и единственное, что Хелена могла делать – это смотреть под ноги. Чтобы только не на крошки, не на осколки, а стекла ведь вагон. Наверное, здесь стояли машины, им разбили окна, те ссыпались. Авто потом отбуксировали, но улицы уже никто не подметал.

Их… не видели.

Она не понимала, как. Решилась поднять глаза, когда они поравнялись с группой. Повстанцы. Лица жесткие, брутально-некрасивые, взгляды тупые, «идейные».

Но их не видели!

Осторожно шагал робот, осторожно шагала она. Всего разок наступила на отбитый кусок кирпича, но раздавшийся дружный гогот поглотил этот звук.

И вот повстанцы сзади, их автоматы не смотрят им в спины. Хелене казалось, робот вибрирует, излучает что-то вокруг себя. Черт, она, оказывается, совсем не зря переплатила деньги, приобрела настоящего защитника, а не говно с бумажкой в виде инструкции.

Вот только физически тошнило от пережитого.

Садясь в машину, в ожидающий у проспекта трак, Хелена боялась одного, что наблюет в машине.

(Klergy – PlayGod)

«– Чем ты занимаешься, зайка? Всё хорошо?»

Её грело само наличие переписки и тот факт, что кому-то не всё равно.

«– Вышла до магазина, хочу кое-что купить».

«– Будь осторожна, на улицах небезопасно».

Он заботился о ней, Микаэль. Пусть пока на словах, но всё-таки.

«– Я уже заметила…».

«– С тобой всё в порядке?»

Ответ дался непросто. Через паузу.

«– Да»

«– Хорошо, напиши, как доберёшься домой».

«– Напишу».

Ей ужасно хотелось с кем-то поговорить обо всём, ей нужно было поделиться чувствами, и потому Хелена спустя минуту строчила Тори:

«– Приедешь вечером? Очень надо поговорить. У меня много всего случилось, и это не про робота. Я кое-кого встретила на сайте знакомств…»

Виктория позвонила. С длинным выдохом и протяжным матерком, выражающим сожаление от невозможности прибыть вечером лично, сообщила, что наклюнулся очень денежный клиент, что просит заказ выполнять на его территории, так как требуются постоянные обсуждения и доработки. Хочет получить результат в виде сайта быстро, готов платить достойно, что уже прислал за ней личный трак, она к нему едет. Слышался во фразах подруги мандраж и восторг, мол, такое происходит раз в жизни, может, обогащусь? Но прости, на следующие несколько дней я максимально занята, поговорим потом. Ты ведь не забудешь посвятить меня в подробности?

Хелена нажала отбой с протяжным вздохом – конечно, подробности она расскажет, ни одной не забудет. Но ведь жаль, что не сегодня.

Нервозность не унималась, её продолжало подташнивать. Трясло на выбоинах машину, дрожало сиденье; никак не возвращалась стабильность.

И тем удивительнее было, когда её за пальцы аккуратно взял «Аш три».

– Позволишь?

Она хотела отдёрнуть руку. Полутёмный салон; ей не нужна помощь машины, она бесполезна, когда ты понимаешь, что рядом не-человек. Но Эйдан в который раз за сегодняшний день проявил мягкую настойчивость.

– Это займет минуту. Или полторы. Подержи мою ладонь…

Он переплёл с ней свои тёплые пальцы. Не знай она, что он андроид, навалилась бы уверенность, что рядом настоящий мужчина. Ладно, пусть, пусть держит, если хочет.

Но робот не стал просто держать.

Он вдруг принялся поглаживать большим пальцем её ладонь – аккуратно, нежно. В какой-то момент касался линии судьбы и сердца, проводил по запястью, и этот странный ритм начал потихоньку распутывать внутренние узлы. Смазывал сложные места эмоций, убирал натяжение, делал твердое мягким. Наверное, минуты не прошло, но Хелена вдруг ощутила, что тряска машины больше не напрягает, что более мирным показался город, даже более симпатичным угрюмый до того водитель. С удивлением стало ясно, что меняется не внешнее окружение, но её восприятие внешнего окружения, меняется внутренний настрой.

Она отдалась этому поглаживанию, забыла, что рядом робот. Ей нужны были такие вот касания, теплота, когда кто-то молчаливо сообщает – я тут, ты не одна, всё хорошо.

Вернулось спокойствие, получилось задышать ровнее. Как будто прибой, расслабляющий сознание, как будто волны. Пусть.

Они ехали на рынок, нужно было купить еду. Не имело смысла совершать вылазку в другой день, у неё на очередной поход наружу может не хватить нервов и смелости. Лучше завершить со всем сегодня.

– Там безопасно? – спросил, читая её мысли, робот.

– Да, но очень людно, потому что самый большой выбор. – Хелена помолчала. – Ты умеешь носить тяжелые сумки?

– Конечно. Я вынослив.

В полутьме салона для расслабленного разума фраза почему-то показалась двусмысленной, щекотной. Но ведь это иллюзия, верно?

Ллен

Наверное, он начинал чувствовать её всё лучше – эту невзрачную на вид девчонку, которая шагала перед ним, маневрируя среди людей. Обтянутая свободными штанами попка, хорошие ноги, приятная глазу талия. Хелене бы подошел космический костюм из мягкой ткани на съёмочной площадке, её тело бы смотрелось в нем очень зовуще. Да и вообще, чем дальше, тем более гармоничным в ней выглядело для него её внутреннее и внешнее, даже черты лица, поначалу казавшиеся «скромными», в своей красоте вдруг увиделись иначе – сдержанно-привлекательными. Такой бывает царская красота, неброская, не для всех, но тех, кто умеет разглядеть.

Ему нравилось, как она собирала себя, разбитую по кусочкам, чтобы решиться на очередной рывок, выполнить то, что нужно выполнить. Да, ей хотелось только лежать на кровати, но она склеивала себя, шла вперед, делала то, что следовало делать. Выбрала на входе огромную сумку, поставила её на каталку с колесиками, вручила ручку Ллену. Теперь тщательно и быстро определялась с выбором продуктов, клала внутрь вакуумные упаковки с мясом, крупами, обработанным хлебом, отдавала предпочтение тому, что не требовалось хранить в холоде. Все верно, молодец. Запасалась специями, солью, сахаром, макаронами, сухофруктами… Вероятно, выбор здесь был много шире того, что могли доставить из магазинов.

Павильон огромный, под крышей, хотя этому месту сам Создатель велел располагаться на улице под солнцем. Но ведь безопасность превыше всего. Народа – толпы, все смурные, чаще молчаливые, внимательно смотрящие на ценники. Были такие, кто торговался, были те, кто протягивал нужные суммы молча – его хозяйка принадлежала ко второй категории. Берегла силы, не желала растрачивать их на споры.

Он понял, что люди здесь цеплялись за остатки того хорошего, что могли себе позволить, даже, если этим хорошим было просто отсутствие пустого конфликта. Хелена итак «дрожала» внутри, она давно потеряла почву под ногами, и держалась лишь на внутреннем клее, которым собирала свои внутренние куски для выполнения очередной задачи. Правда, скоро этот клей закончится, его неоткуда и нечем восполнять, его формируют положительные эмоции, а их у неё нет. «Писарь» этот не в счет, Эйдан это чувствовал.

Сейчас ему нравилось наблюдать за её уверенными движениями и действиями, за её решимостью. Да, человек должен в критические моменты уметь собираться, чтобы выживать. «Разваливаться» нужно в одиночестве, но пока он рядом, он ей это не позволит.

Сумка забилась почти до двух третей, когда в этом царстве мрака, которое Эйдана откровенно раздражало (как можно выбирать товар почти в темноте?) между ним и Хеленой прошёл-протерся плотный, но невысокий и невзрачный человечек. Лет семнадцати. Толкнул девчонку, обтерся жопой о Ллена – простите, мол, я спешу.

Но Эйдан поймал руку. Ту самую руку вора, которая вытащила из заднего кармана Хелены сотовый с приклеенным к нему чипом платежной карты. Схватил он её так жестко, что попытки карманника вырваться ни к нему не привели.

– Хелена? – позвал негромко, и та, которая утром сидела в парикмахерском кресле, мгновенно обернулась. Растерянно взглянула сначала на Эйдана, затем на незнакомого парня с противным круглым лицом, уже после на его руку с её телефоном.

И потемнела взглядом.

– Отпусти, – шипел говнюк, – эй, отпусти меня!

Но Ллен обладал столькими знаниями, как обезвредить, обездвижить или даже парализовать человека, что не видел нужды шевелиться. Хватка у него железная, не вырваться.

– Что мне с ним сделать? – спросил учтиво у «хозяйки», которая неторопливо забрала свой телефон, посмотрела на корпус так, будто его обмазали дерьмом. И проснулся во взгляде голодный зверь, он видел. Слишком много сегодня было пережито стресса, хотелось его выплеснуть, хотелось мести.

– Разбей ему башку.

Она злилась. Потому что в них сегодня стреляли, потому что у неё только что едва не увели средства со счета – день не просто мог стать хуже, он мог превратиться в катастрофу.

Эйдан ответил мягко и жестко одновременно.

– Я могу это сделать. Но не хочу, чтобы ты начала меня бояться.

Низкорослый пузан, пытавшийся похитить чужое, не дёргался в полной мере, потому что Ллен окутал его полем частичного безволия. Но злобой исходил очень сильной. Начал потеть, когда понял, что улизнуть запросто не сможет, начал волноваться.

– Тогда сделай так, чтобы он еще долго не смог воровать. Гнида.

– Без проблем.

Вот это Эйдан мог себе позволить. Ту руку, за которую он схватил карманника, Ллен сжал так, что раздробило кости и фаланги. Крик под сумрачным потолком павильона не раздался лишь потому, что он заблокировал «пузану» связки, но прохрустел фалангами, тканями и сухожилиями так, что вор облился кровавыми слезами, согнулся, захрипел, потерял силу в коленях. Он упал позже, когда Ллен его отпустил, а Хелена так и смотрела на действо потемневшим, чуть отстраненным, чуть безумным взглядом. Потому что человеку, который долго терпит по отношению к себе несправедливость мира, очень хочется иногда увидеть возмездие и «кару».

Карманник катался по полу, держась за конечность ныне нерабочую.

– Лечить будет до трех месяцев, – сообщил Ллен спокойно. – Полная работоспособность кисти не вернётся. Ты довольна?

– Я довольна. – Это был очень холодный ответ. Ей стало легче, что день закончился именно так, а не иначе. – Спасибо тебе.

– Всегда к твоим услугам.

Он мог бы дать голову на отсечение, что теперь спина в курточке распрямилась, походка стала уверенней, подбородок приподнялся.

Чуть-чуть клея ей на разбитые части. Да и любая девушка должна ощущать, что рядом с ней есть тот, кто в обиду не даст.

– Всё, мы закончили, едем домой. Донесёшь до машины сумку?

– Донесу.

– Отлично.

В какой-то момент Эйдан удивился мысли о том, что ему шутливо нравится, когда Хелена приказывает. У неё отлично получалось, между прочим, и его этот факт где-то на фоне – неважный, но забавный – веселил.