Мой рыжий ангел

2.2

Накрапывал мелкий дождь, темные улицы города были мрачны, освещаемые скудными лучами фонарных столбов.

В окнах домов одна за другой зажигались свечи, из распахнутых дверей пивных и таверн раздавались веселые голоса и неровные куплеты песен, затягиваемых пьяными посетителями. Дорога, размытая дождевыми потоками, превратилась в месиво и таинственно отблескивала в пятнах падающего света.

У кабака старины Джона спешились трое всадников, нетерпеливо посматривая на двери заведения. Один из них, высокого роста, в безупречном темном камзоле, держа под уздцы вороного жеребца, усмехнулся, кивнув в сторону пивной:

— Фальшивит, приятели. Я исполнил эту арию куда лучше в прошлый раз, правда, Брэдфорд?

— Ты думаешь, я прислушивался к твоим песнопениям, — хмыкнул второй, которого назвали Брэдфордом.

Он был так же высок ростом и широкоплеч, одет в черный камзол с большими блестящими штиблетами и с гладко зачесанными в хвост темными волосами, — я даже не помню, как добрался до дому, и натворили ли мы в тот раз чего или мой братец снова подпортил нам все удовольствие!

Его приятели разразились смехом. Третий, среднего роста, худощавый, в длинном коричневом пальто и с вычурно украшенной серебром тростью в руке, похлопал его по плечу.

— У Джордана есть очень дурная манера, Брэд. Только не принимай как личное оскорбление, приятель, но твой высокородный брат обожает обламывать нам всё удовольствие и каждый раз появляется там, где его не ждут.

— И ты полагаешь, что сегодня нам снова не удастся вволю покуролесить? — осведомился Брэдфорд, неуверенно оглядываясь и осматривая темные закоулки, словно Его светлость герцог Бомонд мог где — то притаится, чтобы в неподходящий момент выскочить из укрытия и на виду у всех отшлепать своего непутевого младшего брата.

— Брось, Брэд, старина Джо не смог бы поместиться в том закоулке, его раздутая гордость застряла бы там намертво, — подначил невысокий, и оба они с дружком покатились со смеху.

— Заткнитесь, идиоты, — шикнул на них Брэдфорд, привязывая лошадь у изгороди, — слушай, Ральф, твой поросёнок готов принять смерть во имя долга перед нашими развлечениями?

— Обижаешь, — усмехнулся парень в пальто, — а ты уверен, что тебе удастся взобраться на крышу и подвесить ведро с кровью?

— Пара бутылок виски и наш Брэд хоть на луну запрыгнет, — засмеялся третий, чем вызвал недовольный взгляд Бомонда.

Эти трое дружили с юности и, несомненно, были самыми отъявленными хулиганами в окрестностях Лондона. Чарльз, единственный сын графа Бритта, имел два образования, правда, второе косвенное, ибо не осилил военную науку в одном из университетов Джорджии и вернулся в родные пенаты под крылышко отца, недавно схоронившего жену.

Ральф Спарк, старший сын виконта, слыл бездельником и повесой, обожал покуролесить и не пропускал ни одной юбки. Поговаривали, будто уж не одна деревенская девушка родила от него внебрачное дитя, но то были лишь слухи.

И наконец, главарь их банды, младший брат герцога Бомонда, Брэдфорд, которого Джордан безуспешно пытался приструнить в его выходках и привить ему чувство ответственности.

Он был первым заводилой в любой шалости, но при этом тщательно скрывал от дружков, насколько ему это не по душе.

Компания шалопаев ввалилась в пивную, весело гогоча, а спустя два часа трое друзей вышли из нее, пошатываясь и распевая песни.

Брэдфорд был самым трезвым среди приятелей, он сразу же направился на задки двора, где они припрятали поросенка, которого Ральф накануне стащил с фермы своего деда.

Парни, хохоча и споря, кто же на этот раз будет мясником, последовали за ним. Громкая музыка, лившаяся из заведения, вперемежку с пьяными голосами завсегдатаев заглушили неистовые вопли несчастного животного, когда Чарльз выпускал ему кишки.

Наполнив кровью приготовленное загодя ведро, приятели поспешили к пивной, стараясь не попасться на глаза редким прохожим.

— Не толкайся, Ральф, если не хочешь, чтобы я забрызгал кровью твое пальто, — проворчал Чарльз.

— Я заставлю тебя, ее выглотать, если хоть каплю обнаружу на себе, — отозвался Ральф, следуя за Брэдфордом.

— Тише вы, не шумите! Чарли, держи крепче ведро, не расплескай кровь!

Вся эта затея была ему не особо по нраву, но ударить в грязь лицом перед своими приятелями и не оправдать титул самого отъявленного хулигана он не мог.

Скинув с себя камзол и передав его на руки Ральфу, который предусмотрительно отступил назад, Брэдфорд закинул ногу в стремя своего скакуна и ловко, несмотря на хмельные пары, вскочил на его круп. Удерживая равновесие и пошатываясь, он начал взбираться по выступам бревен.

— Он не дотянется до вывески, — усомнился Чарльз, задрав голову вверх и наблюдая за другом.

— Если дотянется, как он удержит ведро одной рукой?

— Черт, Брэд, это была плохая идея!

— Слезай оттуда, приятель!

— Мне нужно отойти ненадолго, — наперебой начали говорить парни.

Брэдфорд чертыхнулся, свесившись вниз и пытаясь разглядеть, что происходит внизу. Ему было крайне неудобно полулежать на животе, распластанным на колючих досках ограждения, за которыми поднимался чердак.

Винные пары неумолимо испарялись, уступая место головной боли, и он уже пожалел, что ввязался в эту авантюру, поддавшись на уговоры дружков.

Топот копыт, непрестанно доносившийся со стороны дороги, заставлял его вздрагивать, ибо оказаться сейчас перед осуждающим оком брата — герцога ему ох как не хотелось.

— Брэд, слезай оттуда, — заорал Ральф, — лучше поедем навестим девочек мамаши Колли.

— Черт, я не могу слезть, — пробормотал Бомонд, безуспешно пытаясь высвободить штанину, которая зацепилась за острый крюк, торчавший из доски.

— Брэд, это не смешно! Слезай, мне слышится стук копыт!

— Вот только не говори, что по звуку копыт определил, чей это скакун, — ворчливо заметил Чарльз, поставив ведро на землю и всматриваясь вверх, туда, где застрял его друг.

— Да к дьяволу скакуна! Надо снимать оттуда Брэдфорда!

— Как ты это предлагаешь сделать?

— Ты запрыгнешь на круп его лошади и отцепишь эту чертову штанину.

— А почему это я? — возмутился Чарльз.

— Потому что ты выше меня ростом, идиот!

— Прекратите препираться, придурки! — заорал Брэдфорд, — делайте что — нибудь, я сейчас свалюсь отсюда и сверну себе шею!…

Смеркалось. Подул пронзительный ветер, разбрызгивая капли дождя и швыряя по дороге листву.

Анастасия торопливо выбралась из дилижанса, расплатилась с извозчиком и подхватила на руки хныкающую дочь, укутанную в теплое одеяльце.

Сюзанна, должно быть, проголодалась, и девушке нужно было найти укромное место, чтобы покормить ее.

Когда дилижанс, хлюпая по грязи колесами, укатил прочь, Анастасия осмотрелась. Вот она и прибыла в вечно туманный и холодный Лондон, а что теперь делать и где искать замок Бомондов, она совершенно не представляла.

Ее внимание привлекли видневшиеся неподалеку огни то ли таверны, то ли какой — то гостиницы и молодая мать, прижав ребенка к груди, поспешила туда, молясь, чтобы ей повезло и если это гостиница, в ней нашлись свободные номера.

Подойдя поближе, девушка остановилась, услышав громкие голоса, которые что — то наперебой кричали, и оглядела темную улицу, утопающую в слякоти.

В свете скудного фонарного столба она сумела различить две мужские фигуры, копошащиеся у входа в пивную.

Один из мужчин пытался залезть на вывеску или что — то в этом роде, а другой, стоя на земле, подначивал его веселыми шуточками.

Анастасия нерешительно попятилась, отступая вглубь мрака, чтобы хулиганы ее не заметили. И тут ее взгляд уловил еще одного человека, он неловко полулежал на выступе под вывеской заведения, нелепо дергая правой ногой.

Тот, что балансировал на крупе лошади, наконец смог дотянуться до своего приятеля и отцепил его штанину от крюка, после чего, не удержав равновесия, взмахнул руками и повалился на землю.

Девушка вскрикнула, и, не оставив себе времени на раздумья, ринулась к шалопаям, чтобы узнать, не требуется ли помощь, ведь парень мог серьезно травмироваться после падения.

Укрывая дочь от летящих капель влаги, девушка подбежала к молодым людям, щурясь от дождя.

Они не заметили ее появления, потому что громко препирались, двое из них стояли возле того, который шмякнулся с лошади, пытаясь поднять его с сырой, пропитанной влагой, земли.

— Ну же, Чарли, поднатужься, обопрись на мое плечо, — сказал Ральф, наклоняясь к приятелю, который, чертыхаясь и перемежая речь ругательствами, потирал ушибленное колено.

— Отстань, Ральф, не видишь, что ли, я не могу подняться!

— Не прикидывайся немощным, дружище, в прошлый раз тебе на ногу свалилась бочка с пивом, а ты удирал вперед всех!

— Когда это было? — на миг, позабыв о боли, с подозрением спросил Чарльз, уставившись по очереди на смеющихся дружков.

— Когда мы забрались на склад мистера Бенсона, — напомнил Брэдфорд, наклоняясь, чтобы поднять выпавшие из кармана спички.

Взгляд его наткнулся на маленькие женские башмачки с простыми пряжками.

Молодой человек удивленно поднял глаза чуть выше и увидел часть подола и стройные лодыжки в тонких белых чулках.

Он выпрямился, не слыша того, что говорили ему приятели и воззрился на незнакомку, стоявшую перед ним и прижимающую к груди сверток, глухо попискивающий.

— Да оторви от земли ты свою тощую задницу, Чарли, сколько можно тут прохлаждаться!

— Не могу, кажется, я сломал себе ногу, идиот! Перестань меня тянуть, или, клянусь, я отрежу тебе яйца!

— Ты до них не дотянешься! Потому что прежде я сломаю тебе вторую ногу!

— Заткнитесь, придурки, к нам пожаловала леди! — прервал их перебранку Брэдфорд. Парни умолкли, Ральф в изумлении обернулся, проверить, не шутит ли его друг, а Чарльз выглянул из — за него, пытаясь рассмотреть, правду ли сказал Брэдфорд.

— Он не врет, — сказал Бритт.

— У нее ребенок, — вставил Спарк.

— Вы что — то хотели, мисс? — спросил Брэдфорд, принимая из рук Ральфа свой камзол и натягивая его на себя.

Анастасия взглянула на пострадавшего, усомнившись, нужна ли ему ее помощь. Возможно, он в порядке, если сыплет шуточками, но раз уж она здесь, девушка решила все же поинтересоваться:

— Я услышала ваши крики, милорды и увидела падение одного из вас. Вам требуется помощь?

— Ну что Вы, леди, это простой ушиб, — сконфузился Чарльз, резво вскакивая на ноги, и стараясь не поморщится, от пронзившей колено боли.

Брэдфорд и Ральф растерянно переглянулись.

— А мне кажется, Вы все же должны показать мне свою ногу, — настаивала Сия, решительно передавая ребенка на руки ошарашенному таким поворотом событий Брэдфорду.

Он принял сверток с малышкой, при этом застыв, как изваяние и не смея шелохнуться, из чего Анастасия сделала вывод, что он ни разу не видел маленьких детей.

— Может, лучше отвезем его домой? — предложил Ральф, наблюдая за девушкой. Она покачала головой и посмотрела на двери пивной.

— Вы ведь знакомы с хозяином? Пройдемте внутрь, там я смогу осмотреть повреждение и оказать первую помощь.

Пожав плечами, парни направились за ней. Брэдфорд поравнялся с незнакомкой, осторожно открывая дверь заведения и придерживая лежащую на его руках малышку, которая вдруг успокоилась и расширенными синими глазами разглядывала его лицо.

Ральф быстро договорился с хозяином, чтобы тот выдал им ключ от своей комнаты и принес все, что скажет леди.

Они поднялись наверх и вошли в небольшую каморку, где была кровать, стол и пара стульев.

Анастасия попросила молодого человека, держащего на руках ее дочь, присмотреть за ней. Он воздел глаза к потолку, с трепетом поглядывая на ребенка. Девочка была прелестной, пухленькой и кого — то смутно напомнила ему.

Усевшись в кресло — качалку, он выпутал ее из влажного одеяла и уложил на колени, тихонько укачивая.

Ральф и Чарльз тихонько посмеивались, глядя на него и Брэдфорд показал им обоим кулак.

Идиоты! Нашли над чем потешаться!

Тем временем Чарльза усадили на кровать, и Анастасия быстро осмотрела его колено, заставив его задрать штанину. Он притворно изображал смущение, строя забавные рожицы приятелям, пока девушка вправляла его чашечку.

Закончив с пострадавшим, Сия выпрямилась и подошла к незнакомцу, протянув руки за малышкой. Сюзанна радостно заворковала, увидев мать, и потянулась к ней.

— Благодарю, милая леди, — улыбнулся Чарльз, учтиво отвесив ей поклон, — что же толкнуло Вас на столь отважный поступок?

— Я не могла остаться безучастной, сэр. И потом, я только что приехала в город и не знаю, как мне быть…

— У Вас что — то случилось? — встрепенулся Брэдфорд, украдкой рассматривая девушку.

Она была привлекательна, стройна и миниатюрна. Аккуратный носик на нежном овальном лице, большие изумрудные глаза, опушенные густыми темными ресницами и маленький капризно очерченный рот делали ее похожей на фарфоровую куклу.

Намокшие длинные волосы потемнели и облепили худенькие плечи, наверное, их натуральный цвет похож на оттенок поздней спелой пшеницы, решил он.

— Мое имя Анастасия Финн, я приехала из Атланты, чтобы… — она осеклась, не зная, стоит ли открывать истинную цель своего прибытия в Англию, — чтобы найти одного человека.

— Меня зовут Брэдфорд Бомонд, это сэр Ральф и сэр Чарльз, — улыбнулся Брэдфорд, глядя, как она сюсюкается с малышкой.

Анастасия резко подняла голову, услышав его фамилию и вдруг ее сердце тревожно ёкнуло.

Молодой человек, сидевший в кресле — качалке, был поразительно похож на Уильяма. Он был высок и широкоплеч, совсем как его брат. Темные, почти черные волосы и пронзительно — карие глаза, все это живо напомнило ее и пропавшего возлюбленного. Брэдфорд де Бомонд, младший брат Уильяма…

Пока Сия размышляла, молодые люди спорили, стоит ли сейчас расходиться по домам или продолжить похождения.

Брэдфорд оглянулся на Анастасию, тихонько убаюкивающую малышку на коленях.

— Куда же Вы направлялись, мисс? Может быть, Вас проводить, в этих краях, знаете ли, полно тёмных личностей.

— А он один из них, леди, — хохотнул Ральф, но тяжелый, полный предостережения, взгляд Брэдфорда заставил его замолчать.

— Дело в том, что мне нужно найти… — она секунду поколебалась, и, понизив голос, добавила, не глядя на него, — найти герцога де Бомонда. У меня к нему дело.

Приятели обменялись удивлёнными взорами, а Брэдфорд круто развернулся, окатив её пристальным, прищуренным взглядом.

— Какое же дело у Вас к моему брату?

— Личное, — она почувствовала предательский румянец, покрывающий щёки.

Ей было совестно говорить истинную причину своего приезда, ведь брат Уильяма может счесть её побирушкой, а этого Сия не могла допустить.

У неё имелась гордость, и она бы никогда не пошла на этот отчаянный шаг, если бы у неё был хоть малейший выход. Но Уильям совсем забыл о ней, он даже не знает, что у него родилась дочь.

Брэдфорд присел рядом с ней, нерешительно глядя, как девушка укутывает малышку в одеяло. На глазах Анастасии дрожали слёзы.

— Послушайте, леди, я не стану допытываться, что за дела привели Вас и зачем Вам нужен мой брат. Но отпустить Вас одну ночью я не могу, зная, что вы подвергаетесь опасности. Я провожу Вас до нашего замка.

— Эй, Брэд, ты что, променяешь развлечения на мокрые пелёнки? — глумливо воскликнул Ральф, ища поддержки у Чарльза, но Бритт бросил на него укоризненный взгляд.

— Заткнись, Ральф, разве не видишь, что даме нужна помощь. Брэд прав, нужно расходиться, всё — равно эта ночь уже испорчена.

Спарк щёлкнул пальцами, зло усмехнувшись и направился к двери.

— Идите вы оба к чёрту, подкаблучники!

С этими словами Ральф покинул комнатушку, громко хлопнув дверью. Сюзи заплакала, и Анастасия прижала дочку к груди, беспомощно взирая на приятелей.

— Мне очень неловко, кажется, я помешала вам, — извинилась Анастасия, подхватывая малышку на руки и поспешив к двери. Она и вправду чувствовала себя виноватой.

Своим вмешательством она испортила настроение молодым людям, и сейчас ей хотелось поскорее уйти отсюда, чтобы найти гостиницу, а утром отправляться на поиски герцога. Хотя и эта перспектива уже не столь привлекала ее, как вначале.

Но Брэдфорд догнал ее в тот момент, когда она спускалась по лестнице и настойчиво повторил:

— Я не отпущу вас одну, леди, если Вам, в самом деле, нужен мой брат, почему бы нам не отправиться в Бомонд — тауэр вместе?

— А как же Ваш друг? — нерешительно оглянувшись назад, спросила девушка.

Доброта милорда тронула ее сердце, да и он ведь не чужой для нее, во — всяком случае, он является родным дядей, ее дочери, хотя и не подозревает об этом.

— Чарльз вполне сможет добраться до дома, — хмыкнул он, — или до ближайшего борделя, если уж ему так приспичит переночевать в городе.

Она покраснела, но не промолвила ни слова и только кивнула, продолжая путь вниз. Он последовал за ней, распахнул входную дверь и быстро подвел своего жеребца к девушке, придерживая его под уздцы.

— Вы умеете сидеть в седле?

— Конечно, сэр, в юности я часто каталась на лошадях, ведь у моего отца была целая конюшня, — ложь слетела с ее губ легко, заставив Анастасию смутиться.

Она никогда в жизни не сидела на лошади и очень боялась даже подходить к этому животному, но увидев боевого скакуна Брэдфорда, огромного, черной масти, нетерпеливо взбрыкивающего передним копытом, и вовсе оцепенела.

Молодой человек не заметил ее заминки и принял малышку на руки, ожидая, когда Сия взберется в седло.

прокляла себя за эти слова и неуклюже закинула ногу в стремя, с опаской поглядывая на коня. Но он горделиво стоял, не шелохнувшись, и ей удалось устроиться в седле, не сломав себе при этом шею при падении, как она боялась.

Брэдфорд подал ей ребенка и вскочил позади нее, натянув поводья и крепко прижав к себе девушку одной рукой. Она напряглась, ощущая спиной крепкое мужское тело.

Хорошо, что на улице было темно, и он не мог увидеть ее смущения. Нестерпимый жар расползался по коже там, где покоилась ладонь Брэдфорда и Сия мысленно себя обругала.

Как она может так реагировать на близость совершенно незнакомого мужчины, ведь никто, кроме Уильяма, не мог вызвать в ней эти ощущения! Может быть, все дело в усталости? Или в том, что молодой человек так чертовски похож на своего старшего брата?

Странно, что Уильям не упоминал о нем, он всегда говорил лишь о герцоге, описывая его как властного и деспотичного. Что ждет ее там, впереди? Может быть, она совершила ошибку, приехав в Англию? Но отступать было слишком поздно, она уже ступила на тот путь, который теперь казался ей опасным, но не из — за того, как примет ее появление герцог.

Опасность представлял для нее Брэдфорд, ибо Сия вдруг поймала себя на мысли, что хотя они знакомы меньше одного дня, но он уже сумел всколыхнуть в ее душе какие — то струны.

Это пугало и одновременно волновало.

Все дело в его схожести с Уильямом, в который раз убеждала себя девушка, убаюкивая дочку и незаметно ерзая впереди молодого человека, однако он крепко держал ее за талию, и отодвинуться от него ей не удалось.

Вскоре показались первые огни, и она напрягла зрение, пытаясь понять, куда они приехали.

— Это деревня, от нее еще десять миль на север и мы на месте. Вы должны отдохнуть и заняться малышкой, у меня здесь есть знакомая, думаю, она примет нас до рассвета.

— Вы правы, милорд, Сюзи проголодалась, да и я продрогла. Благодарю Вас за заботу.

— Не стоит благодарности, взамен Вы поведаете мне о причинах Вашего интереса к моему брату.

Она не нашлась, что ответить, но обреченно опустила голову.

Он прав, он имеет права знать правду. Нужно собраться с духом и все начистоту выложить и лишь остается уповать на Всевышнего, чтобы Брэдфорд понял ее ситуацию и не отвернулся с презрением…

В доме миссис Мэллоун было уютно и тепло. Женщина накормила гостей сытным ужином и принесла девушке сухое платье, чтобы та смогла высушить свою одежду.

Проводив гостью в спальню, она деликатно удалилась.

Анастасия развернула хныкающую дочь и вынула из своего саквояжа сухие вещи, быстро переодев малышку, после чего Сюзанна получила свою порцию молока.

Немного спустя раздался стук в дверь и, не дожидаясь ответа, в комнате появился Брэдфорд. Он был в одной рубахе, с расстегнутыми верхними пуговками и обтягивающих черных бриджах, обрисовывающих его мускулистые ноги.

Сия покраснела, уловив на себе его взгляд и в который раз за сегодняшний день подумав о том, что он очень напоминает ей Уильяма. Молодой человек прошел к креслу, придвинул его к пылающему камину и устроился в нем, выжидающе глядя на девушку.

Она уложила Сюзанну на кровать и, склонившись над дочкой, начала свой рассказ такими словами:

— Возможно, милорд, услышав мою историю, Вы меня осудите и станете презирать, я Вас пойму.

— К чему это вступление? — нахмурился Брэдфорд.

— Дело в том, что я приехала в Англию, чтобы просить Вашего старшего брата герцога Бомонда об опекунстве над моей дочерью, — пряча глаза, произнесла она.

— Я Вас не понимаю…

— Мне тяжело об этом говорить, но я надеюсь на Ваше понимание, милорд, — негромко продолжала Сия, осторожно вытягивая из пальчиков Сюзи прядь своих волос, — я познакомилась с Уильямом полтора года назад и между нами завязались отношения… Понимаете, я влюбилась в него как — то сразу и потому совершенно потеряла голову. Мы встречались три месяца, он каждую ночь приходил ко мне, влезая в окно моей спальни. А потом ему нужно было возвращаться на учебу, в университет и он…Он уехал, напоследок пообещав вернуться за мной и увезти меня в Англию, в свой замок. В знак обещания он дал мне это, — она повертела на пальце перстень, украшенный рубинами, и показала его Брэдфорду.

Он молчал, не произнося ни слова. Девушка осмелилась поднять глаза и взглянуть на него. Ей показалось, что его лицо посуровело, и со вздохом добавила.

— Уильям не знал, что в тот момент, когда мы прощались, я носила под сердцем его ребенка.

— Почему же Вы не сказали ему?

— Но я тогда еще и сама не догадывалась об этом. Он уехал и больше я его не видела. Мой дядя, у которого я жила, скоропостижно скончался, и я осталась совсем одна, без крыши над головой и без денег. Лавку, которую он кое — как содержал, забрали за долги кредиторы, а его дом пошел с торгов и меня просто вышвырнули вон. Уильям дал мне немного денег перед отъездом, но они быстро закончились, и я решила приехать в Лондон, в надежде отыскать его. А если Уильям все же отправился на войну, мне остается лишь просить у его брата покровительства и защиты для своей дочери.

Закончив говорить, она отвернулась, крепко прижимая к груди задремавшую малышку и смахивая предательские слезы, навернувшиеся на глаза.

Анастасия никогда не выдавала своих чувств, при посторонних и держалась гордо, как учила ее мать.

Незачем изливать душу тем, кому, по сути, на нее наплевать. Но сейчас, находясь с этим, если рассудить, чужим ей человеком, и в то же время, близким, ибо он приходился родным братом ее возлюбленного, она почувствовала необходимость выговориться.

Брэдфорд хранил молчание, погрузившись в размышления.

Уильям. Его брат, которого всегда ставили ему в пример. Любимчик семьи, безупречный сын и ответственный человек. Средний отпрыск герцога Бомонда, скончавшегося в прошлом году от холеры, в те месяцы разбушевавшейся в окрестностях.

Уильям. С самого детства он, Брэдфорд, знал, что его братья намного лучше его, не раз слышал от отца, как он похвалялся своими старшими сыновьями перед приятелями, как гордо отзывался о их успехах в учебе и совершенно не обращал внимания на сорванца Брэдфорда.

Он был предоставлен самому себе, мог целыми днями носиться, по пыльным дорогам и пропадать с друзьями допоздна, не боясь, что его накажут за непослушание. Джордану, как первенцу герцога, с ранних лет вдалбливали, что он унаследует титул, если его отец вдруг уйдет из жизни и потому он рос ответственным и стремился во всем быть первым.

Уильям, более непоседливый по характеру, тем не менее, тоже умел быть послушным сыном и мечтал о военной карьере, что и повлияло на его решение поступить в университет, чтобы изучать основы ведения боевых действий.

У них с Брэдфордом разница в возрасте была всего в два года и их постоянно сравнивали. Стоит ли говорить, что сравнение было не в пользу последнего.

Уильяма ставили ему в пример, а Брэдфорд только посмеивался, не желая признавать, что он тоже может стать таким, каким хотел бы видеть его отец, но герцогу не было дела до младшего сына.

Он выбрал себе любимчиков и ничуть не стыдился этого. И теперь Джордан, который на целых шестнадцать лет старше Брэдфорда, пытается воспитать в нем истинного отпрыска достойного рода.

Молодой человек усмехнулся, снова мысленно слыша голос брата: «Ты не можешь без конца думать только об удовольствиях! Ты позор нашего рода! Безответственный тип, которому плевать на всех!»

Девушка терпеливо ждала, когда ее собеседник отвлечется от размышлений, украдкой его рассматривая.

Теперь, при ярком свете пламени она окончательно убедилась, что он очень похож на Уильяма, тот же огромный рост, широкие плечи и сила, ощущавшаяся в каждом движении. Тот же оттенок глаз — глубокий, почти черный, и чуть хрипловатый голос, даже фразы Бомонд — младший произносил отрывисто, как и его брат.

— Так значит, Сюзанна моя племянница, леди? А Вы приехали, чтобы дать ей честное имя де Бомондов, как это должен был сделать Уильям?

— Именно так, сэр, — покорно опустила она глаза, тихонько укладывая дочь на кровать.

— И Вы утверждаете, что мой брат дал Вам этот перстень в знак того, что вернется за Вами, как только окончит учебу?

Почему — то его слова несколько покоробили Анастасию. Ей послышалось в них скрытое раздражение и еще что — то… Угроза.

— Но это правда, милорд! Уильям добровольно передал мне кольцо…

— Свой фамильный перстень, — уточнил Брэдфорд, подняв левую руку, и в пляшущем отблеске свечей она увидела на его среднем пальце точно такой же, украшенный тремя рубинами и инкрустированный головой змеи — герб рода Бомондов.

Девушка сглотнула ком в горле, отгоняя неприятные мысли. Брэдфорд не спускал с нее тяжелого взгляда, словно осуждая или того хуже, обвиняя в чем — то.

Но ведь она говорила истинную правду!

— Вы… Вы мне не верите, милорд? — сорвавшимся голосом спросила она, втайне надеясь, что ошиблась и сейчас он развеет ее страхи. Но Брэдфорд не улыбнулся.

— И Вы приехали в Англию, якобы повидаться с моим братом Уильямом? Разве Вы не знаете, что он пропал, бесследно исчез почти два года назад, уехав в Атланту и с тех пор о нем не было никаких известий?!

Сия ошеломленно смотрела на него, не веря в услышанное.

Что он такое говорит? Уильям исчез два года назад? Но с кем же тогда она встречалась, и кто оставил ей этот перстень?!

— Милорд, но это же абсурд, — выдавила она, с трудом собираясь с мыслями.

— Что — то мне подсказывает, что Вы говорите мне неправду, — холодно заметил он, резко поднявшись с кресла и подходя к ней.

Сия испуганно отпрянула, инстинктивно прикрывая собой ребенка.

— Позвольте мне взглянуть на Ваше кольцо, — невозмутимо продолжал он, протянув ладонь и нетерпеливо пошевелив пальцами.

Стиснув зубы, она стянула перстень и подала его Брэдфорду.

Его лицо не изменило выражения, пока он разглядывал злополучную вещицу, поворачивая у огня, затем невозмутимо вернул перстень девушке.

— Да, он принадлежал Уильяму, там есть гравировка с его именем, и, видите, два рубина в огранке, это означает, что он второй по счету отпрыск рода. В моем перстне их три. Это была прихоть отца, он заказал нам всем одинаковые кольца, но с разным количеством камней. Так кто же передал Вам перстень, как Вы утверждаете, полтора года назад, если мой брат в то время уже считался пропавшим без вести?

Ей нечего было возразить, и Анастасия молча прикрыла пылающее лицо руками, собираясь с мыслями.

Доказывать что — либо Брэдфорду не имело смысла, она видела, насколько он упрям и не верит ни одному ее слову.

Но ведь она не лгала! Молодой офицер, представившийся ей Уильямом Бомондом, существовал, он не был плодом ее воображения! Его ребенок сейчас тихо посапывал рядом с ней. Девушке стало по — настоящему страшно. Если Брэдфорд утверждает, что Уильям пропал, кто же тогда вскружил ей голову и оставил после себя бурю воспоминаний?!

Поразительное сходство с Брэдфордом не могло быть случайным и рассказы Уильяма о его старшем брате, о их жизни в Бомонд — тауэр.

Почему он никогда не упоминал о младшем брате? Она нерешительно посмотрела на хмурого милорда, который пристальным взором наблюдал за ней.

— Я ничего не понимаю…

— Ложитесь отдыхать, скоро рассвет и нам нужно будет отправляться в путь.

— Ложитесь отдыхать, скоро рассвет и нам нужно будет отправляться в путь, — холодно взглянув на беспомощно притихшую Сию, Бомонд прошел к двери и взялся за ручку, замешкавшись на мгновение, чтобы взглянуть на спящую малышку, — я разбужу Вас, когда придет время выдвигаться, но не обессудьте, леди, мне придется запереть Вас здесь. На всякий случай.

С этими словами он исчез за дверью, и Анастасия услышала звук проворачиваемого в скважине ключа. Она тихонько легла рядом с дочерью, и наконец, дала волю слезам…