Мой сводный зверь

Глава 3

День я провел в отупении, пялясь в потолок и телек. Иногда — в холодильник. Но сказать с уверенностью, ел я или нет, не мог. Закралась мысль, что, может, перетерпеть всё? Может, мне удастся? И Карина пусть живет своей жизнью… в безопасности.

Когда стемнело, я оделся, прыгнул на мотоцикл и помчался на другой конец города. Поездка немного развеяла туман в голове. Пользуясь прояснением, я попросил у Тахира Катин номер. Он не отвечал минут двадцать, но ответил сразу с контактом его докторки, обозначив, что получил разрешение от нее на мой звонок.

Сама Катерина ответила сразу же.

— Эльдар, здравствуйте. Что вы хотели?

— Мнение специалиста, если уместно.

— Смотря что вы имеете в виду.

— Можно ли сейчас помочь медикаментами оборотню, который не может быть с избранной?

Она замолчала на несколько секунд, прежде чем ответить:

— Эльдар, а почему вы решили, что это ваш случай?

— Я не прошу меня лечить разговорами, — быстро «вспыхнул» я. — Просто ответьте на вопрос.

— Поддержка есть, но…

— Могли бы мне прописать? — перебил я.

— Могла бы, но только после приема и ваших ответов на мои вопросы, — неожиданно твердо заявила она. — Придется убрать зубы и поговорить со мной. Сможете?

— Смогу, — процедил раздраженно.

— Тогда приезжайте завтра к десяти в институт. Я встречу вас на проходной.

— Буду.

И я отбил звонок.

Придется и перед этой ещё хвостом вилять. Бесили. От ясности в голове и следа не осталось, и я надавил на педаль.

Но стоило приехать к нужному дому, снова впал в ступор. Пришлось вытащить сигарету и закурить, чтобы вонь от дыма вынудила прийти в себя. Оставив мотоцикл, я натянул капюшон на глаза и направился к дому Деброва пешком. Он огорожен от мира высоким забором и пунктом охраны. Но это не стало проблемой. Пройдя вдоль забора сотню метров, я быстро наметил себе не только слепую в темноте зону, но и весьма уязвимую камеру.

Хреновый старт карьеры благонадежного сотрудника для Руса, что уж там.

Оказавшись во дворе, я не спеша побрел к ближайшей лавочке, намереваясь дождаться реакции на случай, если препятствие я прошел недостаточно изящно. Следующие полчаса показали, что никто моего маневра не заметил, а в двери попасть довольно просто с очередным входящим. Но у квартиры Деброва я замер, прислушиваясь. Он был дома. Я уловил звук шагов и стук дверцы. Осталось только выманить и прикончить ублюдка. Но я сделал пару шагов назад и направился к дальнему окну у лифта. С высоты верхнего этажа город уставился на меня своими фонарями и горящими окнами. То, что казалось таким простым все эти две недели, теперь вдруг стало страшной реальностью. Да, он хотел меня убить… Но что-то с этим всем было не так.

Я не хотел отвечать тем же.

Если Карина узнает, что я убил ее бывшего мужа, думаю, это никак не облегчит ее принятие меня. Если это вообще возможно. Нет, не с этого надо начинать, хоть руки и чешутся придушить ублюдка. Но она не примет… И будет права. Знать обо мне все и принять — не одно и то же. На войне я был спасателем. И никогда не был убийцей.

А вот отдать его под суд — можно. Путь система ему делает мозги. За покушение на жизнь он сядет в тюрьму. Если не по человеческим законам, так по нашим. Не отвертится. И поделом.

Я вздохнул, отпуская эту злость. Показалось, что стало легче дышать. Надвинув капюшон поглубже, я направился к лифту. Выйти за пределы жилого комплекса было так же просто, и даже через забор прыгать не пришлось. Мда, такая себе охрана.

Усевшись на мотоцикл, я завел двигатель и направился домой. Теперь, когда мысли об убийстве перестали анестезировать пустоту в душе, она сдавила грудную клетку. Не хотелось никуда. В свою квартиру — тем более. И я направился колесить по дорогам города до самого утра. Было в нем что-то успокаивающее и завораживающее. Сначала было тесно, но чем дальше за полночь, тем меньше становилось машин и спокойнее мне. Кофе с заправки показался особенно вкусным, хоть и сильно горчил. Мысли улеглись в голове, осталась только пустота. Но и она не пугала.

Рассвет тоже впечатлил. Здесь, разгоняемый электрическим светом, он особенно тяжело всходил над этой искусственной вселенной. Могло показаться, что я могу найти тут себе угол и стерпеться с дневным адом… Наверное, мне и правда лучше не лезть больше к Карине. Она точно не станет сходить по мне с ума. А я…

Я справлюсь. Мне не впервой. Метку я ей не поставил. А значит все можно откатить. Надо будет только бумажку оформить о браке, чтобы никто не придрался.

И на этом, пожалуй, все…

До Катерины я доехал, не заезжая домой.

С принятыми решениями стало спокойней. Жизнь, по ощущениям, замедлилась и выцвела. Нужно будет ещё извиниться перед Русланом, съехать с квартиры… и вернуться в ту стихию, которая прежде помогала справиться с безвкусной жизнью и наполнить ее хоть каким-то смыслом.

— Эльдар, доброе утро, — догнала меня Катерина в пустом коридоре.

— Я вам кофе принес, — протянул ей стаканчик.

— О! Спасибо большое! — улыбнулась она, открывая передо мной двери. — Проходите.

Я прошел в светлый кабинет и уселся на более-менее удобный стул рядом со столом, игнорируя кушетку.

— Катерина, мне просто нужно лекарство… — серьёзно взглянул на девушку, севшую за стол.

— Эльдар, такие лекарства просто так не даются. Почему вы решили сдаться? Карина не сдается.

— Я ей не нужен. Она бы пришла.

— Вы ведь не понаслышке знаете о том, как тяжело иногда люди переживают изменения, связанные с появлением оборотня в их жизни.

— Катя, я не смогу.

— Чего? — сузила она глаза.

— Принять все, в чем вы меня собираетесь убеждать. Да, я знаю из первый рук, чем заканчивается иногда жизнь таких женщин. То, что Карина не пришла, говорит о том, что она в зоне риске. И что перегружать ее психику не стоит. А я не смогу не перегрузить. Чем дольше ее нет рядом, тем сложнее мне контролировать себя. Вы же не будете это отрицать?

— Не буду, — серьёзно кивнула она.

— Ну так прописывайте тогда лекарства, да я пойду.

— Не могу.

Я медленно вздохнул, хмуро глядя на глупую рыжую докторку, которая взялась кипятить мне мозги после бессонной ночи.

— Не стоит меня заводить, — угрожающе процедил я.

— Кто-то должен, — бесстрашно пожала она плечами и откинулась на спинку стула. — Эльдар, позвольте мне несколько предложений?

— Быстрее, — прорычал.

— Вам, как и людям, свойственно прогнозировать худшее будущее из возможных. Вам даже больше, потому что инстинкт самосохранения у вас развит сильнее. Но контролировать этот процесс вы должны, иначе боль станет такой нестерпимой, что и таблетки не помогут. Вы принимаете сейчас вашу фантазию о развитии событий за стопроцентную реальность.

— То есть я не опасен для Карины в таком виде? — нагло оскалился я.

— Вы трусите, Эльдар. Ваше «я» не хочет пережить ту боль, с которой столкнулось однажды. И оно убеждает вас, что только побег от жизни гарантирует вам, что боль не вернется. Но это не так. Вы справлялись с гораздо большей болью во взрослом возрасте. Вы сможете преодолеть гораздо больше, чем думаете. А представьте, если не понадобится. Я не могу распространяться о ходе консультаций Карины, но не могу не сказать, что она как раз справляется. Да, время работает против вас, но на нее. А это не такая большая угроза в сравнении с той, которую вы создадите вам обоим, если уйдете.

Мы замолчали, глядя друг на друга. Я сжимал зубы, играя желваками, и не понимал, чего мне хочется больше — встать и уйти или все же дослушать эту очкастую русалку до конца. Нет, Катя не была русалкой, но напоминала мне ту рыжую из мультика.

— Пропишите таблетки.

— Завтра, — постановила она, откидываясь на спинку стула.

Глаза ее при этом метали молнии. Нет, на дружелюбную рыбу она точно не похожа. Зубастая слишком.

— Завтра? — усмехнулся.

— Обещаю, — хмуро ответила она.

— Ну, за сутки я как раз соберусь, — мстительно съязвил. Но, видя, как напряженно хмурится Катя, спросил: — Как у вас с Тахиром?

— Вернетесь в семью, — расскажу, — сложила она руки на груди, явно злясь.

На мою тупость, не иначе. Может, она права.

— Вот как? — оскалился холодно. — То есть вы уже в семье?

— Я не стремлюсь, — отвела она взгляд в монитор. — Да и сердце вашего отца надежно занято другой женщиной.

— Ее нет. Давно. А вы есть. И вы тоже трусите.

— Вы просто не интересуетесь им и ничего о нем не знаете, — вдруг тихо заметила она. — Женщина, к которой он привязан, жива...

Она вернула на меня совсем другой взгляд — неуверенный и уязвимый. Чёрт, ну неужели ты никого не нашла, чтобы не рвать себе сердце? Хотя… отец умел западать в душу женщинам. Та же мать Карины… По мне — одна из многих, но он нашел в ней что-то особенное. И я искренне считал, что Полине с ним повезло. Он умел быть особенным, уступчивым, обаятельным, «пушистым» для нее… Не то что я.

Я поднялся и направился к двери.

— Тахиру нужна семья, — долетело мне в спину, когда я уже взялся за ручку. — Ты, Карина и ее дочь.

Пальцы сильнее сжались на ручке, но я не обернулся. Толкнул двери и вышел.

***

— Если я не вернусь, то позвони Тахиру, ладно?

— Ты не вернешься, — ехидно усмехнулся Руслан. — Но я тобой горжусь.

— Ну спасибо! — закатила я глаза.

Мы стояли посреди моей кухни. Ксеня поздоровалась с Русланом, снисходительно отметила коробку пиццы и направилась чистить зубы.

— Он не спал сегодня.

— Откуда ты знаешь? — удивилась я.

— Маячок засунул на его мотоцикл, — смутился он. — Не говори ему, пожалуйста.

— Ну если только не придется этим спасти свою жизнь… Так а… где он был?

Руслан напряженно глянул на меня, хмурясь.

— Катался по городу всю ночь, — ответил, наконец. — Потом был в больнице, где лежал.

— Может, плохо ему? — встревожилась я.

— Ему плохо. Поэтому езжай быстрее. Машина у подъезда.

Я кивнула и направилась к выходу.

— Я в обед тогда Тахиру позвоню, — следовал он за мной по коридору. — Не переживай.

— Ну не убьет же он меня! — обернулась у двери.

— Нет, — усмехнулся Руслан. — Но вряд ли отпустит.

Ладно, уже не отступить.

Я вышла из дома и села в машину. Водитель закрыл за мной двери и вернулся за руль. Вопросов никаких не задал.

— А сколько ехать? — спросила я.

— Около часа, если пробок не будет, — отозвался он учтиво.

Отлично, смогу подремать…

Я нахохлилась в куртке и откинулась на спинку сиденья.

Ночь вышла бессонной. Я все думала о словах Руслана. Мне нельзя позволить Эльдару снова уйти. Он мне нужен. Да, страшно. Но потерять его навсегда страшнее. Пусть уже наорет… или выгонит… Тогда буду знать, что я попыталась. Но успокоиться не выходило. Тело дрожало от ожидания, я представляла себе взгляд Эльдара, когда окажусь у него на пороге. Вспомнилась наша встреча в доме Тахира… Как он рычал и огрызался, только бы не подпустить. Но я все равно не остановилась. И теперь лезу снова.

Час пролетел так быстро, что я даже опешила, когда мы въехали во двор.

— Первый подъезд. Пятый этаж, квартира двадцать три. Домофона нет, никаких кодов тоже.

Я и сама видела. Старый облезлый домик в таком же облезлом дворе.

— Спасибо, — взялась я за ручку.

— Подождите, пожалуйста… — И он поспешил на улицу открыть мне двери. — Всего доброго.

— Спасибо, — повторила я и направилась к подъезду.

Ноги дрожали, дыхание сбивалось. Пока поднялась на пятый этаж, выдохлась совсем. Перед дверью нужной квартиры долго пыталась взять себя в руки и дотянуться до звонка. Но когда все же отважилась и оживила противный резкий взвизг, ноги подкосились, и я отступила к стенке, пытаясь пережить приступ сердцебиения. Только никто мне так и не открыл. Пришлось дернуть звонок снова, хотя и непонятно зачем. Он же… Он и без звонка меня бы услышал.

— Руслан, — пролепетала я в трубку, когда он ответил. — Он не пускает.

— Карин, его нет, но скоро будет. Вижу по датчику, что подъезжает.

— Из больницы?

— Да. Держись там.

— Ладно, — хрипло выдохнула. — Как Ксеня?

— Съели пиццу, теперь изучаем волков большой пластилиновой деревни.

Я нервно усмехнулась.

— Значит, тебя приняли в семью. Поздравляю.

Он рассмеялся в трубку, и мы распрощались. И почти сразу же с улицы донесся знакомый звук двигателя. Я прилипла к мутному маленькому окну на этаже и всмотрелась во двор.

Это был Эльдар. Заглушил двигатель, подхватил сумку и перевесил ее через плечо. И я зажмурилась, осторожно делая вдох. Он вошел в подъезд, сделал несколько шагов и вдруг остановился.

И наступила тишина.

Могло показаться, что он так и стоит там внизу, настороженный и сбитый с толку. Но стоило открыть глаза… и я сразу дернулась в сторону, но оказалась схваченной за шею. Неопределенно пискнув, я вытаращилась, глядя в глаза Эльдара, и уперлась ладонями в его грудь. Кажется, Руслан сознательно отправил меня на смерть, а его заверения, что Эльдар меня не убьет, чистой воды подстава.

— Эль… — сорвалось с губ.

Но Эльдар только нахмурился сильнее.

— Рот закрой, — прорычал и, резко крутанув на месте, прижал к себе спиной и толкнул к квартире. — А Ксеня, я так понимаю, с Русланом.

Я кивнула, не решаясь нарушить его приказ.

— И когда вы так успели подружиться?

— Мы не дружим! — хрипло вскрикнула я, и он, втолкнув меня в квартиру, захлопнул за собой дверь.

— Я просил тебя не лезть ко мне, но ты снова решила, что тебе можно.

На грохот сумки позади я отскочила и развернулась лицом. Эльдар снимал с себя куртку, отвернувшись.

— Я знаю, что ты просил не лезть! Но я не могу не попробовать! Не хочу тебя терять, но ты пугаешь, Эльдар!

Я пятилась, а он медленно наступал.

И глаза его пугающе бликовали жёлтым. Я пыталась вспомнить того волка, который был другом… но Эльдар его вообще не напоминал. Взгляд его совсем потемнел, брови сползлись на переносице, а черты лица заострились. Когда на моем горле вдруг сомкнулись пальцы, я вздрогнула, но не дернулась. Казалось, что с ним, как с настоящим хищником, побежать значило бы рискнуть жизнью. А он медленно сдавил пальцы и уткнулся мне лбом в висок.

— Я даю тебе последний шанс, Карина, — зарычал хрипло так, что у меня от его голоса едва не подкосились ноги, и я схватилась за его запястье. — Подумай хорошо. И беги от меня на все четыре. Я отпущу. Не надо быть со мной из-за чувства вины… Мне это не нужно. — Голос его задрожал от злости. — Я заслуживаю большего!

И кожу оцарапало когтями. Я зажмурилась, но упрямо мотнула головой:

— Я здесь не из-за чувства вины! Я испугалась, Эльдар! Но тебя потерять я боюсь больше!

— Ты не ответила на вопрос, — процедил он, причиняя боль когтями.

— Я не уйду.

Он задышал чаще. Когти исчезли, будто я развеяла какое-то проклятье, и он отпустил горло.

— Тогда потрудись объяснить, чем я заслужил эти две недели одиночества. — Он потянул с меня куртку, и я едва не осела за ней следом.

— Я… я не знаю…

Он отбросил куртку на стул и, усадив меня, принялся снимать ботинки.

— Ты не трудишься, — заметил сурово.

— Я не должна оправдываться! — вспылила. — Ты сам знаешь, как это тяжело пережить! Чего ты от меня требуешь?

— Я где-то давал тебе понять, что со мной тебе будет плохо? — поднял он темный взгляд. — Обещал, что все будет так плохо, что загремишь следом за моей матерью пожизненно?!

— Эль…

— Мою мать довел отец! Ему было плевать на её чувства! Я — не он!

— Ты — оборотень, Эльдар! — вскричала я. — Мне не за что оправдываться! Я же здесь!

Он рывком дернул меня на ноги и, подхватив под руку, потащил в единственную спальню.

— Стать моей будет больно, Карина, — нахмурился он, толкая меня на кровать.

— В смысле?

— В прямом, — рванул он с меня штаны и склонился к лицу.

Одной рукой потянул молнию кофты вниз, а сам склонился к шее, и я задышала чаще. Хотелось зажмуриться, отдаться… и чтобы все быстрее кончилось. А Эльдар вдруг прихватил болезненно кожу на шее зубами, и я задержала дыхание. Но не укусил. Выпустил и прижался к горящей коже губами.

— Чёрт, — выругался, отстраняясь. — Лежи. Я за резинками.

Я нервно вздохнула. Ну, я жива… А страшный оборотень не набросился и не порвал в клочья. Он даже в такой ситуации озаботился моей безопасностью…

Хлопнула глухо дверь, и я прикрыла глаза, давая себе передышку и растекаясь по постели.