Мой сводный зверь

Глава 5

Но уснуть не вышло. Эльдар сходил в душ и вернулся с одуряющим запахом цитруса на коже и волосах. А когда залез под одеяло, руки сами потянулись к его рельефному телу. Мне хотелось прижаться поближе, устроиться в его руках удобнее, чтобы страхи прошедшего дня остались где-то далеко и не смели пресекать границу нашей спальни.

Но вскоре их разогнал мой стон и вскрик, когда Эльдару надоело терпеть мои притирки. Он оставил меня беспомощно взирать на него снизу, пока сжимал мои бедра жесткими пальцами и возвращал себе раз за разом. Эльдар превращал меня в какую-то похотливую самку. Я никогда не знала каково это, когда тебя так хотят.

Кажется, у меня тоже были неплохие шансы познакомиться со своими соседями.

Даже не мечтала, что могу стать одержимостью такого мужчины. А он плавил меня в своем желании, отогревая застывшую в венах жизнь и выливая в совершенно новую форму. И эта форма мне нравилась.

Эльдар напоминал мне сильнодействующее средство, одна близость которого останавливала мир вокруг. Было похоже на зависимость. Зависеть я не привыкла, но с Эльдаром остаться самой по себе не выйдет. И он доказывал мне это каждым сильным движением. Я скулила, царапалась и подставлялась ему при каждом удобном случае. Задница уже горела от укусов и царапин, но это только подстегивало двигаться навстречу, срываясь на хриплый крик.

Я даже не помнила, как уснула.

Помнила лишь, что безнадежно развезло от оргазма. И все.

А говорят, мужчины засыпают быстрее. Оборотни, как оказалось, выматывают женщину гораздо надежнее, не оставляя ей разочарований.

***

Нда, жестко я ее пометил…

На оголенных ягодицах рдели следы от пальцев и зубов. Но как же они грели звериное самолюбие…

Вчерашний разговор с Кариной оставил горькое послевкусие. Мне хотелось, чтобы она могла меня понять до конца, но это невозможно. Люди так не чувствуют. Она бы неприятно удивилась, осознав, что многие мои эмоции — суть инстинкты. Показалось, будто я ее обманываю. Они же воспринимают нас как обычных мужчин.

Захотелось поговорить с Тахиром по душам, попросить поделиться личным опытом… Или, может, не морочиться? Да, мы разные. Но я же не сорвался, хотя дико боялся этого. Я не причинил ей вреда, за исключением покусанной попки. Может, пора расслабиться и, наконец, насладиться жизнью?

Карина заворочалась под моей рукой, и я провел по ее бедрам, пуская волну мурашек. Чёрт, как же снова хочется повторить вчерашний день! Но надо как-то поубавить пыл, а то точно сбежит.

— Привет, — прошептала она, глядя на меня через спутанные волосы.

— Привет, — улыбнулся я. — Душ? Кофе?

Карина застонала и необдуманно перевернулась на спину, вынуждая прикипеть взглядом к ее груди. Надо бы как-то обсудить мой голод и то, как неосторожно она его обостряет.

— Душ, кофе, завтрак… а потом к Тахиру, — строила она планы на день, улыбаясь. — А тебе надо куда-то?

— На разговор по вчерашнему инциденту.

— Тебе что-то грозит? — насторожилась она.

— Нет.

Карина улеглась мне на плечо и прижалась сбоку.

— Карина, — решился я, — я сейчас буду неадекватно голодным…

— М? — приподняла она голову.

— Это называется «медовый месяц». Гормоны рвут голову и… не только. Но все более-менее под контролем, пока ты… не рядом, кожа к коже…

— Ой, — встрепенулась она, замирая.

— От того, что ты перестанешь дышать, ничего не изменится, — усмехнулся я невесело. — Просто сделаю искусственное дыхание и трахну в придачу.

— Так, спокойно, серый волк! — уселась она и отодвинулась от меня, благоразумно натягивая на грудь одеяло. — Мне надо к женскому врачу. Что-то у меня там не все в порядке. То ли много секса, то ли твоего напора.

— Тогда первым делом запишись к врачу, — нахмурился я.

Стать причиной ее нездоровья вообще не входило в мои планы.

— Слушай, а мне нужен особенный врач, как Катя?

— Я не знаю.

Идиот. Хорошо я подготовился к семейной жизни. Но, кажется, я знал, у кого спросить.

— Иди в душ, я сделаю звонок, — приказал Карине и направился в кухню, натянув на себя только боксеры.

Руслан ответил сразу.

— Как оно? — прохрипел он.

Видимо, у меня «оно» было лучше. Я даже засомневался, будет ли он знать ответ на столь деликатный вопрос.

— Хорошо. Слушай, у меня вопрос.

— Давай.

Слышал, что он поднялся и устало вздохнул.

— К какому гинекологу теперь тащить Карину: к человеческому или нашему?

— Только к нашему. Там изменений много сразу нехарактерных — микрофлора всякая после метки растет, могут быть воспаления.

— А куда бежать?

— Да Катерине позвони. Она запишет.

— Понятно. Как ты там вчера? И вообще?

— Как обычно. Все нормально. Не беспокойся обо мне. Занимайся своими делами.

— Ну а о тебе-то кто побеспокоится?

— Я пока в норме. Когда надо будет, я скажу.

— Спасибо, Рус.

— Не за что. Тебе сегодня надо дать показания, помнишь?

— Конечно. Заедем. Как там Дебров, кстати?

— Хреново. Его в психиатрическое определили за решетку.

Я только хмыкнул. Но не чувствовал никакого удовлетворения от услышанного. Мне было все равно. Я не мог исправить того, что у Карины с ним была жизнь и даже есть перманентное о том напоминание — дочь.

Мы распрощались, и я еле успел приготовить завтрак прежде, чем из душа вышла Карина. Она сияла так, что я улыбнулся. Наверное, об этом я мог бы мечтать, если бы вообще верил в свое счастье — Карина знает правду и счастлива со мной утром после того, как я почти ни в чем себе не отказал за прошлые сутки.

— Ну что там сказал твой информатор? — промурлыкала она, опускаясь на стул.

— Руслан уверен, что тебе надо позвонить Катерине, — прорычал шепотом ей на ухо, не в силах отказать себе пустить по ее коже мурашки. — К обычному доктору тебе нельзя.

— Ух ты, — обеспокоено выдохнула она. — Надеюсь, я…

Наши взгляды встретились, и я сузил глаза, стараясь просто не думать.

— Что? — вздернул брови, застывая внутри.

— Не знаю… Ну, я же не рискую ничем в плане своего здоровья? У вас же рождаются здоровые дети?

— Так и есть, — почти спокойно подтвердил я. Зверь бился в бетонную стену моего приказа закрыть пасть. — Уверен, ты ничем не рискуешь. Но к врачу надо сходить.

— Ладно, — улыбнулась Карина, а у меня в груди лопнул узел очередного напряжения.

Но тут я виноват. Надо было всё же больше верить в своё счастье. И интересоваться всеми его аспектами, а не просто злиться на то, что мою самку интересует собственное здоровье. Я цеплялся за любой намек на то, что решать проблемы, связанные со мной, ей не хочется. Мне казалось, что для ее выбора в мою пользу есть условия.

А если с моим ребёнком будут риски? Она что, сразу сдастся? Нет, я этого не знаю. И Карина не похожа на такую женщину. Она преданная, любящая своего ребёнка… И замуж согласилась за меня выйти практически без паузы. Только ведь отделалась от своего бывшего придурка, а мне доверяет.

Откуда это все в моей голове?

Я слишком долго был один.

Это со мной беда — не с Кариной. Она как раз знает, как надо жить вместе. Это я понятия не имею. Нет, своих детей заводить мне определенно рано. Сначала надо голову полечить.

— Эль…

Я вынырнул из мыслей и поднял взгляд на Карину.

— …Что-то случилось?

Она смотрела на меня пристально и будто с каким-то даже пониманием. А я вспомнил, как мне нравилась её беспомощность когда-то. Когда нуждалась во мне...

— Нам нужно будет много говорить, — тихо заметил я.

— Я сказала что-то не то?

— Нет, — качнул я головой. — Я часто слышу не то, что ты говоришь. И меня это беспокоит.

— Ты же никогда ни с кем не жил, как я понимаю?

Нет, на ту напуганную девочку она уже не была похожа. Передо мной сидела взрослая женщина, которая точно знает, чего хочет.

— Никогда.

— Неудивительно, что ты боишься облажаться. Ты ведь не человек. Просто так, насколько я понимаю, не переступишь через отношения и не пойдешь дальше?

— Это я как раз умею.

— Ищешь повод уйти? — замерла она.

— Нет. Я не уйду.

Она выдохнула с облегчением и нахмурилась.

— У тебя же мама умерла в психиатрическом.

— Ты меня лечишь? — усмехнулся я, захлебываясь от внезапного ужаса, сдавившего грудь.

А следом — от понимания, откуда он. Я боялся сломать свою женщину, как отец. Вдруг я генетически не приспособлен? Вдруг разрушать свою жизнь у меня в крови?

— Почему нет? — повела она бровью. — Знаешь, я начала много читать книг по психологии и терапии различных состояний. Мне нравится. Мы виделись с Катей шесть раз за эти две недели. Она одобрила новое увлечение.

— Тогда рано или поздно ты где-то прочтешь, что понимание причин проблемы никак не способствует ее решению, — улыбнулся я грустно.

— Эльдар, детские страхи — самые глубокие, — увлеченно спорила она. — Когда нас рано бросают, мы становимся очень уязвимыми. Ты никого к себе не пускаешь, с трудом говоришь о себе. Но мы с тобой похожи. У нас обоих родителей не стало рано. Мне повезло больше — мама была со мной дольше, чем твоя с тобой.

— Думаешь, мы похожи?

Не знаю почему, но я улыбался. Теория Карины казалась такой милой и наивной, как сказочная тропинка из сладостей, которая приводит маленькую девочку к чудовищу в лапы.

— Похожи, — уверенно постановила она. — Мы ведь вместе. Ну что ты так улыбаешься?

Я больше не выдержал разделявшего нас расстояния и рывком пересадил её к себе на колени. Карина взмахнула руками от неожиданности и испуганно вцепилась мне в плечи.

— Тш, я не трону, — улыбнулся, притягивая её за шею и осторожно касаясь за ухом губами. Карина расслабилась и прижалась ко мне уверенней. Видимо, с этим предстояло смириться. Я ещё долго буду ее пугать. Но это не значило, что ничего не нужно делать. — Может, мне тоже стоит походить к Кате?

Карина удивленно глянула на меня и облизала пересохшие губы.

— Это было бы неплохо, — осторожно поощрила меня.

Боялась, что я соскочу.

— У меня как раз сегодня с ней встреча. Можно заехать вместе… пусть скажет, что делать.

— Ты был у Кати?

— Да, вчера.

— Зачем?

Вот что ей сказать? Попробовать правду?

— Таблеток просил, чтобы легче стало… Она сказала, что у них есть.

Карина только обняла меня доверчиво и протяжно вздохнула в шею. Ну а что тут скажешь?

— Звони ей. Записывайся к врачу и скажи, что… я приеду. С тобой.

А Катя поймет, что таблетки мне больше не нужны.

***

Я оставила Эльдара с Катей, а сама направилась на прием к гинекологу. Разговор с Эльдаром с утра тронул до глубины души. Таблетки он собирался пить… чтобы забыть меня. Хорошо, что Руслан вовремя вмешался. А то хороша парочка! Я затихла, пережидая панику от произошедшего. А Эльдар собрался убраться подальше… Как же вовремя нам вправили мозги.

Эльдар признался, что Катя отказала ему в медикаментах вчера, дала сутки на раздумья. Интересно, они с Русланом сговорились?

Врач оказалась взрослой женщиной. Я сидела перед ней, отвечая на вопросы, а сама все думала: вот же она — настоящий живой человек. И ведь нормально живет, работает, с ума не сходит.

— Простите, а можно вопрос задать не по теме? — робко начала я.

Она подняла на меня глаза от планшета:

— Можно.

— А как вы… пережили то, что… оборотни рядом с нами?

Она мягко улыбнулась:

— Не только оборотни. Вам не говорили ещё?

— Нет, — еле слышно выдохнула я.

— Спросите у своего мужчины, — улыбнулась она шире. — Конечно, не сразу, но я приняла этот вариант жизни. Ничуть не жалею. У них же нехватка врачей, платят они в разы лучше. Поэтому, как это ни странно, тут я почувствовала себя человеком.

Я слабо улыбнулась. Неожиданно.

Сведениями о моем здоровье врач меня тоже обнадежила. Сказала, что все то, что я чувствую в плане дискомфорта — нормально. У Эльдара другая микрофлора, и, несмотря на презервативы, после метки она влияет на меня вне зависимости от защиты.

— Кстати, презервативы после присвоения не всегда надежны, — заметила она. — Вы говорили о детях?

— Он сказал, что хочет, — неуверенно закивала я.

— А вы?

Я вздохнула.

— Слишком быстро всё.

— Тогда обсудите медикаментозную контрацепцию. Иначе придется допустить вариант, что вы можете забеременеть.

— Часто такое бывает?

— Регулярно, к сожалению, — пожала она плечами. — Ваш мужчина может не знать.

— Ладно, поговорим.

— Это хорошо, что у вас есть такая возможность.

— Ну, он вот даже к психологу пришел.

— Очень хорошо, — впечатлилась врач. — Значит, все у вас будет хорошо. Поговорите, а когда придут результаты анализов — встретимся и обсудим, что вы решили.

Я вышла из кабинета на нетвердых ногах. Обсудить с Эльдаром, что я пока не хочу от него детей? Видимо, нужно. Он ведь и сам обеспечивает мне защиту, значит, дает право выбирать? Вроде бы… Я вдруг поймала себя на том, что нахожусь в постоянном напряжении с Эльдаром. Мне очень хочется, чтобы между нами все улеглось, но на это потребуется время.

Когда я постучала в кабинет Кати, она открыла и пригласила пройти.

— Ты вовремя.

Эльдар сидел на кушетке, опустив плечи. Я уже откуда-то знала, что эта его поза означает, что режим «сопротивление» выключен. Он обеспокоено глянул на меня, когда я вошла, и протянул мне руку.

— Что сказали?

Я глянула смущенно на Катю:

— Ну, нам надо будет обсудить некоторые моменты, но в общем — все хорошо.

Он только насторожено прищурился… и выпрямился, напрягаясь.

— Карина, я рекомендовала Эльдара другому врачу. Не имею права работать с вами обоими.

— Понятно, — кивнула я.

— Но уверена, что вы сможете наладить отношения так, как вам хотелось бы. Нужно время, и оно у вас есть.

Я была рада сделать глоток воздуха, выйдя на улицу. Чувствовала себя побитой. Хотелось к Тахиру за город и свалиться в постель с Эльдаром, едой и вином. Ну и с Ксеней погулять… Но ведь и там ждал сложный разговор.

— Так о чем нужно поговорить? — потребовал Эльдар, взяв меня за руку.

Мы неспешно шли вдоль фасада в сторону стоянки. Газон присыпало золотистыми листьями платана, пахло сыростью и дождем.

— Врач сказала, что после метки презервативы могут не сработать, — пожала я плечами, виновато улыбаясь.

Глупо. Я-то в чем виновата? Ну и Эльдар взглянул на меня соответствующе.

— А что делать? — глянул на меня испытующе.

— Есть таблетки.

— Ну а ты чего хочешь?

Чёрт, я так надеялась, что он не задаст этот вопрос. Мелочно, малодушно… Но мне столько всего пришлось решать в последние пару дней, что хотелось сделать перерыв.

— Я бы хотела, чтобы у нас пока что было достаточно времени друг для друга. Давай подождем?

— Хорошо.

— А ты чего хочешь?

— Меня тут спрашивать не стоит, — усмехнулся он.

— Почему?

— Потому что это ты входишь в мой мир. Не я в твой. И условия нужны тебе.

— Мы же уже говорили — я не хочу делать тебя несчастным.

— Я уже отвечал, что ты делаешь меня счастливым. Подождать — это же не отказаться вовсе. Я подожду. Пошли обратно к врачу?

— Она сказала, что прием по результатам анализов, — растерялась я.

— А секс тебе запретили?

— Нет.

— Карина, у тебя нет времени. Если принимать решение, то действовать сейчас. Иначе, судя по опасениям, мы заведем ребёнка быстрее, чем тебе пропишут таблетки.

Я прыснула смехом .

А зря.

Уже через две недели я сидела в ванной и смотрела на две полоски на тесте, когда очередные месячные не пришли. У меня даже рука не опустилась — так и замерла перед глазами с тестом.

— Карина? — тихо позвал Эльдар снаружи. — Что-то случилось?

От него невозможно ничего скрыть. И презервативы не помогли, и таблетки не успели начать работать. Потому что в нашей спальне разве что простыни не пылали от страсти все это время. Тахир уехал в город, предоставив нас самим себе. И мы с Эльдаром немножко сошли с ума.

Днем гуляли с Ксеней, готовили еду, занимались с ней всякими поделками… и, как безумные, использовали любую возможность закрыться где-нибудь и сорваться с катушек. Я спала по четыре часа, но не чувствовала усталости. Любой его взгляд или касание — и я уже выгибалась кошкой и лезла ему под футболку.

На выходные Тахир забрал Ксению, и мы прерывались только на еду, короткий сон и ванну.

И вот результат.

Чёрт…

— Да, случилось, — открыла я дверь и вручила ему тест. Эльдар нахмурился сначала на полоски, потом поднял взгляд на меня. — От тебя ничего не помогло, — тихо заметила я. Он молчал, внимательно глядя мне в глаза. — Надо к врачу.

— И?

Чёрт, какой же он невероятно сексуальный! Этот его взгляд, жесткие линии лица и запах… Что тут скажешь? Нет, решения я приняла до этой гормональной атаки. Поэтому решительно проморгалась, пытаясь прийти в себя и разогнать розовый туман в голове хоть ненадолго.

— И убедиться, что таблетки не причинили вреда ребёнку. Ну и разработать новый план. Ты же, как я понимаю, не против родить ребёнка сейчас?

Его губы дрогнули. Он всмотрелся мне в глаза, будто и правда мог читать мысли и даже больше.

— Вот как? — усмехнулся шире и сгреб меня в объятья. А я расплакалась, пряча лицо на его груди. — Карина… — Эльдар подхватил под бедра и понес меня в кухню. Хорошо, Ксеня только вечером приедет. Успею нареветься. — Что хочешь? — усадил он меня на столешницу и взглянул в глаза. — Кофе? Чаю?

А я молчаливо вцепилась в него и обняла, прижавшись. Наверное, ничего мне так не хотелось сейчас, как его близости. Мысль о том, что я беременна от него, взрывала россыпи адреналиновых бомбочек в солнечном сплетении, и я пережидала, затаив дыхание. Эта новость взбудоражила и наверняка несла за собой много всяких стремительных перемен, которые мы так старались притормозить. Но не выходило. Все неслось куда-то на полной скорости, и не оставалось ничего, кроме как расслабиться в надежных руках Эльдара и отдаться этой скорости…

***

Это был последний более или менее теплый вечер этой осенью. В воздухе уже пахло первым снегопадом, природа оцепенела в его ожидании.

Но это все теперь мне не было близко. Я не буду шнырять по чужим лесам, не буду прислушиваться к звукам, несущим угрозу, и рвать жилы в одном выверенном рывке, который каждый раз может стать последним.

Теперь у меня совсем другие планы.

На жизнь.

Я вдохнул полной грудью и перевел взгляд на показавшуюся из-за поворота машину Тахира. Он возвращал Ксению после выходных.

Девочка как обычно радостно кинулась мне навстречу, прыгнула в руки и принялась выяснять, когда же придет волк.

— Скоро, — пообещал я. — Становится холодно. А ему, как и всем, хочется тепла.

— А мы домой его можем взять? — зашептала она громко.

— Посмотрим, — улыбнулся я. — Побежишь к маме?

— Да!

Когда Ксения скрылась в доме, я глянул на Тахира. Что-то он сдал в последние дни. И тут мне вспомнились слова Катерины о том, что его любимая женщина жива.

— Ты как? — вгляделся в его лицо.

— Так себе, — покачал он головой и уже хотел направиться в дом, но я придержал. — Расскажешь? Я хотел бы знать, что с тобой происходит.

Он долго смотрел на меня, хмурясь, и я вдруг явно почувствовал ту трещину, которую он отворачивал от меня все время.

— Я не знаю, как тебе сказать, — сдался он и вытащил пачку сигарет. — Будешь?

— Нет.

Он закурил и опустился на ступеньку.

— У меня есть избранная. Я поставил ей метку, спасая от смерти. И ее приговорили к пяти годам реабилитации...

Я только бровью повел, сужая на нем взгляд. Захотелось закурить.

— Я думал, тебе Катя нравится.

— С Катей мы познакомились, когда мне понадобилась помощь с этим всем, — выдохнул он вместе с дымом. — Я знаю, что нравлюсь ей, но это для меня ничего не значит.

— Почему ты молчал все это время?

— Мне никто не может помочь, кроме той, которая… — Он замолчал и стиснул зубы. — Я на таблетках. А по ощущениям будто босиком на углях.

— Как так вышло?

— Ей двадцать пять, Эль, — усмехнулся он. — Мне — сорок пять. И зверь ее выбрал за одну минуту. Я не мог дать ей умереть. Теперь же от всего этого ада меня отвлекаете вы с Кариной и Ксенией и иногда работа.

— Твой магазин?

— Не было никакого магазина. Никогда…

Он помолчал под моим испытывающим взглядом. Я уже был готов услышать что угодно.

— …Я всю жизнь был следователем. Причем в самом дерьмовом отделе, который можно придумать — охотился за людьми вне системы. Смерть Полины подкосила настолько, что я ушел в работу с головой. А когда нашел другую, меня лишили должности за нарушение инструкций. И повысили до судьи.

— Чёрт, но ты никогда не пах ничем таким! — дал я волю эмоциям.

— У меня квартира в городе. Сначала в душ, сменить шмотки, потом к вам.

— Почему не говорил?

— Эльдар, я сотрудник предбанника газовой камеры, — глянул он на меня сурово.

— Ну, Руслан же ликвидатор…

— Это не одно и то же. Ликвидаторы только приводят приговоры в исполнение. Я доказывал вину и сажал за решетку, а теперь — приговариваю к смерти.

— Тебе нечего стыдиться. Кто-то должен.

— Полина было не место во сем этом, — мотнул он головой. — Она создавала для меня особенную жизнь, в которой можно было временно забыть о том, кем я являюсь. Я не мог смешать её и все то, от чего хотелось отмыться.

— Нет варианта бросить это все?

— До появления Полины вариантов не было. Да и желания. Я не задумывался о том, что достоин кого-то типа нее. А когда позволил себе это, понял, что пора завязывать. Мне оставалось шесть лет до окончания контракта, а потом можно было выйти из всего этого и зажить жизнью, о которой я мечтал. Но мне не повезло. Знаешь, я так злился, — зло усмехнулся он, — на Полину, что бросила здесь одного, на судьбу, которая ни черта не дала шанса. Я пропадал в отделе сутками, лишь бы не вспоминать того, что так хотел совсем недавно. А теперь появилась Марина.

— Ты просто мастер в умении скрывать свою настоящую сущность, — осторожно заметил я.

Казалось, передо мной совершенно незнакомый мне тип. И говорить надо было о нем... Но выходило коряво.

— Ты просто никогда особенно мной не интересовался, — усмехнулся Тахир грустно. — Сначала был маленьким, а потом видел только Карину.

Я напряженно моргнул, щурясь на дым от его сигареты. Пожалуй, он прав. Я никогда особо не лез к нему в душу. Ребёнком — опасался разозлить, взрослым — считал, что каждый из нас имеет право на свою жизнь. Мне было удобно, что он не лезет в мою. И я в ответ не лез к нему.

— Ты хотел другой жизни, — предположил я. — Поэтому усыновил меня.

— Я хотел дать кому-то шанс на лучшее. Мне казалось, что это все, на что я способен.

— Может, пора дать шанс себе? Это же неплохо, что у тебя кто-то есть.

— Нет ее у меня. — Он затушил сигарету в пепельнице и поднялся. — Я побегаю-повою немного, прикроешь?

— Так не нужно же…

— Чёрт, забыл, — усмехнулся он. — Вот так живешь по уши в привычках. А они вдруг становятся не нужны.

Тахир направился в гараж, а я продолжал смотреть ему в спину. Непривычно. Я всегда знал, что у меня есть этот тыл, хотя будто и не нуждался в нем. Но с ним было спокойнее. А теперь его не стало. Я наивно полагал, что окончание моих проблем сделают его счастливей. Но, видимо, для этого уже поздно.