Мой вид любви

Глава 21

Райан

Это произошло так быстро. С быстротой щелчка выключателя мы словно перенеслись из Вегаса на Аляску. Она враз изменилась с тёплой и активной на ледяную и твёрдую. На секунду я впадаю в ступор от её слов, оказываясь чертовски сбитым с толку. Всё же шло хорошо. Мы отлично ладили — более, чем отлично. Вместе заботились об Эр Джее. Она даже обнималась со мной в постели. А потом «щелчок» и всё изменилось.

— У тебя нет причин спать здесь. Мы не вместе, и мне нужно личное пространство. Ты можешь приезжать в гости, — произносит Микаэла, и меня поражает её реакция — она в бешенстве.

Я знал, что это произойдёт. На самом деле, даже ждал этого. Я провёл с Микаэлой почти две недели, наблюдая, как она боролась за то, чтобы сделать простой шаг вперёд. Видел её сломленной и потерянной, и мне довелось наблюдать, как она двигалась вперёд шаг за шагом, пока снова не смогла уверенно стоять на ногах. Предполагать, что она резко станет идеальной для меня, было бы нелепо. У неё были планы, в которые я не входил. Именно поэтому я ушёл в тот день. Да, я позвонил и попросил её приехать ко мне в Техас пару месяцев спустя. Эгоистичный поступок с моей стороны. Я безумно скучал по ней, скучал по тому, что чувствовал рядом с ней. Но когда она сказала «нет», я не стал настаивать, потому что знал, что в этом нет ничего личного. Она защищала своё сердце.

Именно этим же она сейчас и занималась. Не знаю, что именно промелькнуло у неё в голове, но, судя по слезам в её глазах, это были либо мысли о Йене, либо о моём скором отъезде. Что бы ни было, это было достаточно для того, чтобы воздвигнуть стену, которую она возвела, чтобы защитить себя.

Я должен злиться, что она отталкивает меня, но тот факт, что Микаэла не упомянула о нашем сыне, заставляет моё сердце забиться сильнее. Она смирилась с тем, что я его отец и никуда не денусь, и она не пытается держать его от меня как можно дальше — только от себя, потому что, хотя она и не может защитить Эр Джея от всего на свете, она всё ещё может защитить себя.

Я наклоняюсь и целую Эр Джея в лоб. Я не хочу уходить, но не собираюсь спорить с Микаэлой. Она родила всего несколько дней назад. Её переполняют эмоции, она измотана.

— Я люблю тебя, малыш, — шепчу я своему сыну, прежде чем поцеловать Микаэлу в висок. — Если тебе что-нибудь понадобится, я всего в одном телефонном звонке. Напиши мне позже и дай знать, когда я смогу провести время с Эр Джеем.

Она тяжело сглатывает и кивает, отказываясь смотреть на меня. Я бросаю последний взгляд на неё и Эр Джея, затем неохотно ухожу. Когда я спускаюсь вниз, то вижу, как Белла на кухне готовит себе протеиновый коктейль. Она больше не дерётся, но занимается спортом и тренирует других бойцов.

— Как поживает наша девочка? — спрашивает она, делая глоток своего напитка.

— Она решила взять паузу, — честно отвечаю я. — Попросила меня оставить её в покое.

Белла хмурится.

— Ты же не собираешься на самом деле это сделать, правда?

Когда я начинаю смеяться, она добавляет:

— Ты подходишь ей. Когда она вернулась домой, то почти стала похожа на прежнюю Микаэлу. У неё был новый план, у неё появилась цель в жизни.

— Она сильнее, чем думает.

— Да, — Белла делает ещё глоток своего напитка. — Она никогда не упоминала о вашем совместном времяпрепровождении, но я была уверена, что что-то в ней изменилось. Как будто она не просто исцелилась, а именно изменилась. Что бы ни произошло между вами, это осталось с ней, когда она вернулась.

Я покашливаю в кулак от её слов, и её глаза расширяются, когда она понимает, что только что сказала.

— Не это! — она смеётся. — Ну, вообще-то… — Белла пожимает плечами. — Микаэла определенно вернулась домой с ребёнком, — она насмешливо смотрит на меня, и я начинаю смеяться.

— Не подумай ничего такого, но ты разве не видела ребёнка там наверху? — я киваю в сторону лестницы. — Я ни о чём не жалею за то время, что мы провели вместе, особенно, что благодаря произошедшему у нас появился он.

Белла смеётся.

— Я поняла. Ты идешь домой?

— Думаю зайти в Бойцовский клуб, чтобы потренироваться. Дай ей немного времени, чтобы разобраться со всём, что происходит в её прекрасной голове. Ты можешь присмотреть за ней? Она ещё недостаточно окрепла.

Белла кивает.

— Конечно.

— Спасибо.

Заехав домой навестить маму и переодевшись в тренировочную одежду, я направляюсь в спортзал. Когда захожу, то вижу Марко, стоящего у стойки регистрации. У нас не было возможности по-настоящему поговорить обо мне и Микаэле с тех пор, как я вернулся. Из-за того, что все спорили, а потом у Микаэлы начались схватки, всем было не до разговоров.

— Какого чёрта ты здесь делаешь? — спрашивает он, когда я сканирую свою карточку. Я ожидал, что у него найдутся слова подобного рода, но не думал, что мне будут здесь не рады.

— Когда проверял в последний раз, я всё ещё числился членом клуба. Если что-то изменилось, скажи.

— Оу, — он поднимает руки в притворной капитуляции. — Я не это имел в виду. Просто интересно, почему ты здесь, а не с Микаэлой и своим сыном.

— Она выгнала меня, — ворчу я. — Сказала, что ей нужно немного пространства,

Марко кивает.

— Я разозлился, когда узнал, что моя маленькая девочка забеременела от тебя.

Мне нечего ответить на это, поэтому я жду, когда он продолжит.

— Потом я винил себя, когда узнал, где ты её обрюхатил, — Марко секунду смотрит на меня. — А потом я узнал, что ты стал причиной того, что она наконец-то снова ожила.

Он обходит стол и встаёт передо мной.

— Я надеюсь, что однажды ты сделаешь её своей законной женой, но я не понаслышке знаю, какими упрямыми могут быть женщины семейства Купер.

— Купер? — спрашиваю я.

— Блядь, да, у Беллы и Микаэлы, может, и моя фамилия, но их характер — это всё грёбанные Куперы.

— Да, хорошо, — я смеюсь. — И не вини себя, — я похлопываю его по плечу. — Микаэла может упрямиться сколько угодно, но однажды я обязательно женюсь на этой женщине, и приятно знать, что ты меня поддержишь, — я смотрю ему в глаза. — Я не горжусь тем, как это произошло, но, как уже сказал Белле, я никогда не пожалею об этом. Микаэла — единственная для меня. Я чувствую это всем своим существом. Теперь мне просто нужно убедить её, что я тот, кто ей нужен.

Марко кивает.

— Она успокоится. И просто для протокола — я хотел рассказать тебе об Эр Джее. Я бы никогда не стал скрывать что-то подобное от другого мужчины. Я знаю, каково это. Просто пытался дать ей время справиться с этим самой.

— Я знаю. Понимаю. Я был взбешён, но трудно оставаться в покое, когда узнаешь, почему Микаэла сделала то, что сделала.

— Она была чертовски напугана.

— Да, — соглашаюсь я.

— Есть какие-нибудь идеи, что ты собираешься с этим делать?

— У меня есть пара идей, — на самом деле я много думал о нашей ситуации и о том, как моя жизнь и её могут каким-то образом сложиться вместе. — Мне нужно пережить следующие четыре месяца, и как только я вернусь, то собираюсь разобраться со всем этим дерьмом.

— Ну, независимо от того, что произойдёт между вами двоими, ты, как отец Эр Джея, всегда будешь членом моей семьи, — Марко заключает меня в объятия и хлопает по спине, и я вздыхаю с облегчением, зная, что мужчина, на которого я равнялся большую часть своей жизни, в случаи чего прикроет мою спину.

После хорошей тренировки и душа я направляюсь в магазин моих сестер в центре города, чтобы провести с ними немного времени. Они настаивают на том, чтобы пригласить меня на ланч, где восхищаются фотографиями Эр Джея. Поскольку я не проводил много времени с ними, то соглашаюсь поужинать с ними. Мама и папа присоединяются к нам, и мы превращаем это в некое семейное времяпрепровождение. Приятно, что мы все вместе несмотря ни на что. К сожалению, из-за того, что я часто бываю в командировках, это случается недостаточно часто.

Пока мы отдыхаем, я миллион раз проверяю свой телефон, но Микаэла ни разу не написала. В конце концов мы прощаемся, и я возвращаюсь в гостевой дом своих родителей. В итоге я засыпаю на диване, смотря тупой ящик и мечтая оказаться рядом с Микаэлой и нашим сыном.

Я просыпаюсь утром и уже собираюсь идти в спортзал, как перед самым выходом на телефон приходит сообщение от Микаэлы:

«Я беру Эр Джея на прогулку, если хочешь присоединяйся».

Я отвечаю:

«С удовольствием. Буду через десять минут».

Она не отвечает, но вместо этого ставит сообщению «большой палец вверх». Я смеюсь, понимая, что это вероятно её способ подпустить меня ближе при этом держа на расстоянии вытянутой руки.

Я подъезжаю к её дому и нахожу её стоящей снаружи с Эр Джеем, лежащим в большой красной коляске, в которой он выглядел ещё великолепнее. У коляски три толстых колеса, и ручки сзади. На улице не сильно холодно, поэтому Микаэла была одета в толстовку с надписью «Бойцовский клуб», легинсы, подчеркивающие все её изгибы, и пару пушистых сапожек, которые сейчас носили все женщины. Она машет мне рукой, когда я паркуюсь и выпрыгиваю из своего грузовика.

— Хорошая коляска. Планируешь прокатиться на этой штуке по бездорожью?

Она начинает беззаботно смеяться, тем самым напоминая мне о нашем времени в пляжном домике, времени, когда впустила меня в своё сердце.

— Это прогулочная коляска. Мои родители купили её мне, потому что я люблю бегать на улице, — она опускает козырёк, открывая сетчатый чехол. — Это защитит его от ветра.

Прежде чем она вновь закроет сына, я наклоняюсь и целую Эр Джея в лоб, вдыхая его приятный детский запах. Надеюсь, он будет также пахнуть, когда я вернусь через несколько месяцев.

Мы начинаем наш путь по подъездной дорожке, а затем поворачиваем налево, как только выходим на дорогу. Сначала Микаэла молчит, смотрит куда угодно, только не на меня, и я не говорю ни слова, не желая отталкивать её от себя ещё больше.

Затем, примерно через полмили, она указывает на дом, выставленный на продажу.

— Раньше это был дом моей подруги Дженни. Она переехала в выпускном классе. Я удивлена, что дом ещё не продан. В нём стоял самый красивый камин, который я когда-либо видела от пола до потолка.

— Рынок перенасыщен. Какое-то время он процветал, и все покупали недвижимость, но потом люди пожадничали и начали повышать цены. Сейчас на продажу выставлено слишком много домов по завышенным ценам и не хватает покупателей.

— Логично, — отвечает Микаэла. — Ты поэтому до сих пор не купил себе дом?

— Да, — говорю я, решая ограничиться этим ответом. Я не собираюсь упоминать, что редко бываю дома, так что покупка была бы пустой тратой времени. Но как только я вернусь с этого задания, всё изменится. В течение многих лет я никогда не чувствовал себя на своём месте, добровольно участвовал в командировках, пытаясь таким образом найти что-то, что помогло бы мне почувствовать себя целостным, на своём месте, спокойным. Но поиски не увенчались успехом — до Микаэлы, а теперь и Эр Джея.

— Как ты себя чувствуешь? — спрашиваю я, желая сменить тему.

— Я в порядке. Всё еще болит. Обезболивающие помогают. Доктор сказал, что ходить полезно. Мне просто нельзя поднимать ничего тяжелого, поэтому я попросила маму вынести коляску.

— Шесть недель, верно? — спрашиваю я, мысленно прикидывая, сколько это займет времени. Я скоро уеду, а ей ещё около четырёх недель может понадобится помощь. Помощь, которую я не смогу ей оказать. Хорошо, что она живёт со своими родителями. У неё есть её бабушки и дедушки, братья и сёстры, и моя семья, кто-то всегда будет рядом, чтобы помочь ей.

— Да, — отвечает Микаэла.

Когда мы проходили мимо дома ее бабушки и дедушки, Лиз буквально неслась по тротуару, а Купер следовал за ней.

— Я знала, что это ты! — она обнимает сначала Микаэлу, а затем меня. — Мы только вернулись. Собирались пойти посмотреть на малыша.

Купер и Лиз — лучшие друзья моих родителей, так что я практически вырос здесь. Сейчас они по полгода живут во Флориде, так как вышли на пенсию, но, должно быть, вернулись раньше, когда узнали, что Микаэла родила ребенка.

— Поздравляю, — говорит Купер, пожимая мне руку, а затем обнял свою внучку.

— Благодарю вас.

— Пойдем в дом, — настаивает Лиз. — Здесь слишком холодно для ребёнка.

Микаэла подкатывает коляску к входной двери, а затем Лиз забирает малыша, заходит с ним в дом, не прекращая целовать нашего сына и комментируя, какой он очаровательный.

Мы проводим с ними немного времени, пока Эр Джей не начинает капризничать, а потом Микаэла говорит им, что его необходимо покормить и что нам следует вернуться домой, чтобы потом уложить сына на сон. Попрощавшись, мы возвращаемся к Микаэле. К моему удивлению, она приглашает меня зайти. Остаток дня мы проводим вместе, смотря телевизор и по очереди обнимая Эр Джея. Когда же приближается время ужина, Белла приглашает меня остаться, что я и делаю, но только после того, как спрашиваю Микаэлу, не против ли она моего общества. После этого помогаю помыть посуду и прежде, чем Микаэла успевает выставить меня за дверь, ухожу сам.

— Напиши или позвони, если тебе что-нибудь понадобится, — говорю я Микаэле, возвращая ей Эр Джея.

Я вижу, что она борется сама с собой, не уверенная, должна ли просить меня остаться, но я не собираюсь ставить её в такое неловкое положение. Какой бы ни была причина по которой она оттолкнула меня, Микаэла всё ещё не готова обсуждать её. Кроме того, прогулка с ней заставила меня задуматься… И теперь у меня появляются кое-какие дела, о которых мне необходимо позаботиться до моего отъезда.

— Спокойной ночи, — шепчу я, мои губы едва не касаются её уха.

Она начинает дрожать, что говорит мне всё, о чем необходимо знать. Она по-прежнему хочет меня… Ей просто нужно время.