На пороге любви

Глава 2

— Шона! А я как раз собиралась звонить тебе! — оживленно воскликнула темноволосая Кортни, распахивая дверь и втаскивая Шону в безмолвный дом.

— Где все твои? — спросила Шона.

— Ушли. Повезло, да? — озорно улыбнулась Кортни. На ней были черные лосины, короткая юбочка с узором из ромбов и флюоресцирующие роликовые коньки.

— Гляди! — Кортни сделала извилистый круг по гостиной, лавируя среди мебели. Дом Скоттов всегда выглядел как на фотографии из журнала «Красивое жилище». «Миссис Скотт, — подумала Шона, — ни за что бы не позволила кататься по комнатам, будь она дома».

— Ну, как у меня получается? — спросила раскрасневшаяся Кортни.

Шона глазам своим не верила: эти ролики Кортни купила всего два дня назад!

— Если бы ты не была лучшей моей подругой, я бы, наверное, умерла от зависти.

В темных глазах Кортни отразилось искреннее удивление.

— Почему?

— Тебе, Корт, все так легко дается. Спорт, учеба, мальчики — ты со всем справляешься шутя.

— И это говорит девушка, которая после каких-то полутора месяцев занятий по бизнесу на уроках у мистера Харли получила рекомендацию в следующем полугодии продолжить эти занятия по самостоятельной программе! — насмешливо воскликнула Кортни.

— Это пустяк, — мрачно возразила Шона.

— Пустяк, говоришь? — откликнулась Кортни. — Да я ни чуточки не сомневаюсь, что через несколько лет ты станешь преуспевающей предпринимательницей с восьмизначной как минимум цифрой заработка, тогда как я по-прежнему буду выписывать восьмерки и вензеля на роликах.

Шона даже не улыбнулась, Кортни нахмурила брови.

— С каких это пор ты потеряла уверенность в себе? В чем дело? — озабоченно спросила она.

Обычно Шона неуверенностью в своих силах не отличалась, но после того как ей приснился тот неприятный сон, в душе у нее поселилась тревога. Она сняла куртку и стала рассказывать свой сон Кортни.

— …А потом ты бросилась ему в объятия, — простонала Шона.

— Я бы ни-ког-да не сделала ничего подобного, даже если бы в моей жизни не было Брендона Ролстона, — решительно заявила Кортни.

— Я знаю. Я твержу себе это с того самого момента, как проснулась.

— Тогда что же тревожит тебя на самом деле?

Шона вздохнула.

— Чак относится ко мне как к маленькому ребенку! — Вспомнив свои мысли об искусстве «создавать впечатление», которые пришли ей в голову утром, когда она наблюдала, как работает кистью ее мама, Шона поделилась ими с Кортни. — Понимаешь, что я имею в виду? — сказала она в заключение. — Я не Малявка — я взрослая. Но как внушить это Чаку?

— Попробуй действовать напрямую, — тотчас же предложила Кортни. — Скажи ему, что ты считаешь его остроумным, красивым, восхитительным.

— Ни за что! — вырвалось у Шоны.

— Почему же? Что плохого в том, чтобы откровенно сказать человеку, что ты о нем думаешь? — настаивала Кортни. — Моим братьям нравится, когда девушки говорят им такие вещи.

— Но они ведь студенты! — возразила Шона. — А девушки, с которыми они встречаются, просто красавицы. Им ничего не стоит быть откровенными!

Кортни пожала плечами.

— Ладно. Если тебе не нравится эта мысль, то единственное, что я могу тебе посоветовать, — это взять себя в руки.

Шона еще глубже вжалась в угол дивана и со стоном пожаловалась:

— Помогла, называется! Спасибо тебе!

— Пожалуйста! — Кортни плюхнулась на диван рядом с Шоной и стала снимать ролики.

— Я всего на два года моложе Чака, — сказала Шона. — И хотя я совсем не подросла после шестого класса, фигура у меня уже обозначилась. Как же он не замечает?

— Может быть, он просто не обращает внимания, — предположила Кортни. — Конечно, есть способы обратить его внимание — например, изменить стиль одежды. Пошли наверх и начнем!

Вскоре вся комната Кортни оказалась заваленной платьями, шарфиками, украшениями и аксессуарами.

— А что, если тебе поменять твои кактусы и расшитые мокасины на что-нибудь вроде этого? — спросила Кортни, поднося к Шоне оливково-зеленое платье. Шона поморщилась. Платье было неброским, хотя безусловно стильным, и в нем, судя по всему, она выглядела бы старше, но ей не нравился цвет.

— Примерь его, — настаивала Кортни. — Оно будет идеально подчеркивать твою фигуру. Что до туфель…

Она забралась в глубины стенного шкафа, и тут вдруг раздался звонок в дверь.

— Хочешь, я пойду открою? — спросила Шона.

— Давай. Это, наверное, кто-то из приятелей моего младшего брата. Просто скажи, что его нет дома.

Но за дверью стоял не мальчишка, а мужчина.

— Это улица Уэст-Пайн, дом сорок девять? Здесь живет Эдвин Скотт? — спросил он.

Шона кивнула. Мужчина сунул ей под нос квитанцию.

— Заказ для мистера Скотта. Распишитесь вот тут, пожалуйста.

— Я здесь не живу, я просто зашла в гости к дочери мистера Скотта. — ответила Шона. — Она наверху. Сейчас я ее позову.

— У меня жесткий график. Все, что мне нужно, это подпись, чья угодно, которая удостоверит факт доставки. — Мужчина подал ей ручку и квитанцию на доске с зажимом. — Где можно выгрузить? — спросил он, после того как Шона поставила свою подпись.

— Простите, я не знаю, — растерянно проговорила Шона.

Мужчина принял решение без ее помощи.

— На подъездной дорожке, я думаю. — Он повернулся и закрыл за собой дверь.

Шона взбежала наверх и застала Кортни сидящей на полу среди великого множества туфель.

— Кто это был? — спросила она.

— Доставщик заказов. Что-то привез твоему отцу. Он сказал, что выгрузит доставленное на подъездной дорожке.

— Хорошо. — Кортни вернулась к прерванному занятию и, порывшись в груде туфель, протянула Шоне пару лодочек на очень высоких каблуках. — Примерь вот эти! Они не слишком удобны, пока к ним не привыкнешь, но ноги в них выглядят, как на картинке.

Пока девушки подбирали туфли, костюм, прическу и косметику, пролетел час. Наконец Шона встала перед высоким, до полу, зеркалом в комнате Кортни и принялась критически разглядывать свое отражение. Темно-синяя блузка с рукавами три четверти и глубоким круглым вырезом плотно облегала фигуру, а темно-синие колготки под узкой мини-юбкой подчеркивали стройность тонких ног.

Кортни выглянула из-за плеча Шоны, и их глаза встретились в зеркале.

— Ты выглядишь потрясающе! — воскликнула она.

Шона просияла и крепко обняла подругу.

— Спасибо тебе, Корт, за помощь Я прямо-таки воспряла духом.

Девушки прибрались в комнате. Шона взглянула на часы.

— Скоро время ленча — я, пожалуй, пойду. Джин с Чаком должны скоро вернуться.

— Обещай, что потом позвонишь мне и расскажешь, какое впечатление ты произвела на Чака в своем «новом облике», — сказала Кортни.

— Обещаю, — ответила Шона. Она сложила в большую сумку одежду, в которой пришла к Кортни, и надела куртку.

Но на пороге Шона замерла: вся подъездная дорожка к дому Скоттов и добрая половина лужайки перед ним были завалены бесчисленными рядами елок, обернутых зеленой сеткой. Настоящий лес!

— Кортни! — завопила Шона, бросаясь обратно в дом. — Иди сюда! Скорей!

Кортни выскочила за дверь.

— О, Боже! Наверное, это рождественские елки для бойскаутского отряда. — Кортни нахмурилась. — Но их не должны были доставлять сюда. Папа больше не начальник отряда.

Шона прикусила губу.

— Твой папа рассердится?

— Не должен. Я хочу сказать, это не наша вина. Как бы то ни было, никакой трагедии не произошло. Тот, кто занял папино место, просто должен будет приехать и забрать эти елки. Так что иди домой и не беспокойся об этом. Помни: твоя первая забота — произвести впечатление на Чака. Да, и еще одно: юноша читает «Механике иллюстрейтид», а не твои мысли. Не обязательно говорить ему в открытую, но ты могла бы намекнуть о своих чувствах. Ну, знаешь, пойти на всякие женские хитрости.

Шона наморщила нос.

— Это такая фальшь!

— Фальшь это или нет, но здорово привлекает их внимание. Посмотри на Мелиссу Доути.

Шона знала, что тут Кортни права. Когда Мелисса Доути победно шествовала по коридорам школы имени Вудро Вильсона, все мальчики поворачивали головы в ее сторону. Стоило ей только взмахнуть ресницами и улыбнуться, показав ямочки на щеках, как мальчишки падали к ее ногам.

По дороге домой Шона пыталась научиться взмахивать ресницами, как Мелисса Доути, но потом со смущенным смешком отказалась от этих попыток. Пройдя несколько кварталов, она оглядела свое отражение в зеркальном стекле витрины булочной Мэрфи. Может быть, новой одежды и косметики будет достаточно, чтобы произвести впечатление на Чака. Ей также надо будет поразмыслить над тем, как установить более взрослые отношения с Джином.

К тому времени, когда она пришла домой, несколько рыже-золотых завитков выбилось из стильной прически, которую соорудила из ее волос Кортни. «А вдруг ярко-красная губная помада — это уж чересчур?» — подумала Шона, стоя перед зеркалом в своей спальне. 0(на сняла лишнюю помаду, затем подправила краску на ресницах. Поддавшись внезапному побуждению, она взяла флакон своих любимых духов и подушилась. Идеально! Заметив на подъездной дорожке грузовик Чака, она поняла, что самого Чака найдет в гараже.

Гараж являл собой пристройку к дому, имевшую несколько назначений. Отец Шоны проводил здесь бесчисленные часы, создавая, испытывая и совершенствуя свои изобретения, многие из которых касались приготовления пищи. В одном углу гаража стояло первое его изобретение — прототип газового гриля. Агрегат был оснащен вытяжкой, позволяющей поджаривать мясо в закрытом помещении. В другом углу стояли: машина, всасывающая мясной фарш и выбрасывающая ровненькие котлетки, готовые к жарке; электрическое устройство, в один миг превращающее картофелину в длинную спиральную стружку; большущая фритюрница, куда заливалось растительное масло, в котором обжаривалась картофельная стружка.

«Лаборатория» мистера Кейли не была отгорожена от остального помещения гаража. У Джина был свой собственный верстак, свои собственные инструменты и своя собственная захламленная рабочая территория. На этом пятачке они с Чаком упорно ремонтировали ветерана «мустанга». Тут Шона и застала их, с головой забравшихся под открытый капот. Пока она приближалась к машине, у нее от нервного напряжения засосало под ложечкой.

— Ну как продвигается работа? — спросила она, делая вид, будто это ей страшно интересно.

— Пока нормально, — ответил Чак, не поднимая головы.

Джин принюхался.

— Чем это пахнет? Наверное, мама опять изготовила ароматическую смесь из сухих лепестков?

— Это мои духи, дур… — Шона вовремя прикусила язык. Увидев ухмылку Джина, она приготовилась к новым насмешкам.

— Никогда не видел на тебе этой юбки, — проговорил он, оглядывая ее с ног до головы. — По правде сказать, я и не знал, что у тебя вообще есть юбка.

— Я вытащила ее из шкафа, — небрежно обронила Шона. Им незачем было знать, что это был шкаф Кортни.

— А по какому случаю? Или ты вырядилась ради нас? — спросил Джин, ухмыляясь во весь рот.

— Скоро должна зайти Кортни. Может, мы куда-нибудь сходим с ней, — соврала Шона.

— Только сначала умойся. А то у тебя такое лицо, словно ты ткнулась им в мамину палитру! — Джин фыркнул, довольный собственной шуткой.

Шона покраснела, ее уверенность в себе пошатнулась, но она не собиралась показывать это. Взяв чистую тряпку, она стерла маслянистое пятно с подбородка брата.

— Ты, Джин, тоже красавчик, — съязвила она со сладкой улыбкой.

Тут Чак поднял глаза и сказал:

— Дай-ка мне, красавчик, вон тот полудюймовый ключ. — При этом на Шону он не обратил ни малейшего внимания.

«Зря только старалась», — мрачно подумала она.

В это мгновение зазвонил телефон.

— Наверное, Кортни, — бросила она и с облегчением воспользовалась подходящим предлогом, чтобы удалиться. — До скорого, мальчики!

Звонила действительно Кортни, и в ее голосе звучало отчаяние.

— Шона, ты должна мне помочь! — простонала она. — Когда папа пришел домой и увидел все эти елки, он позвонил в организацию бойскаутов, думая, что нынешний начальник отряда заберет их. Но — ты представляешь? — Отряда больше нет! Его распустили еще летом!

— А кто же тогда заказал елки? — спросила Шона.

— Вышла путаница. У них был оформлен постоянно действующий договор с одной компанией в Висконсине, и его забыли отменить. А поскольку последним начальником отряда был папа, расхлебывать кашу придется ему.

— Разве он не может отослать их обратно?

— Нет! Он уже звонил и спрашивал. А теперь ему пришла в голову «блестящая идея»… Но ведь сейчас баскетбольный сезон, а я руковожу болельщиками. У меня нет свободного времени! Что же мне делать?

— Корт, хватит причитать, — одернула ее Шона.

— Как же мне не причитать? — стенала Кортни. — Ты ведь знаешь моего отца! Раз он решит, что мне полезно заняться тем-то и тем-то, то уж наверняка…

— О чем ты? — перебила Шона. — Чем тебе полезно заняться?

— Продажей этих проклятых рождественских елок! Ты что, не слушала?

— А что, по-твоему, я могу сделать? — спросила Шона.

— Не знаю. Что-нибудь Что угодно! Если на то пошло, это ты подписала ту дурацкую квитанцию.

Шона не обиделась. Она знала, что, успокоившись, Кортни поймет, как несправедливо было винить во всем ее. А сейчас главное — найти выход из положения.

Но ей, хоть убей, ничего в голову не приходило.

— Не отчаивайся, Корт. Я что-нибудь придумаю. И сразу позвоню тебе, — утешала подругу Шона.