На пороге любви

Глава 5

У Кортни вырвался громкий вздох облегчения, когда Шона позвонила ей, чтобы поделиться новостями.

— Ты спасла мне жизнь! Спасибо, Шона. Как тебе удалось уломать мальчиков?

Шона во всех подробностях рассказала ей, как было дело. Кортни, хихикая, спросила:

— Значит, Чак погладил тебя по головке? И что ты ему сказала?

Шона, лежавшая на кровати, повернулась на бок и стала наматывать на палец телефонный шнур.

— А что я могла сказать? «Прости, Чак, но мне все-таки не три годика»?

— Во всяком случае он заступился за тебя перед Джином. Это лучше, чем ничего, — оживленно заметила Кортни.

— Наверное, да, — согласилась Шона. — Джин сказал мне, что Чак одолжит у своего дяди грузовик-зерновоз и завтра после уроков мы заберем эти елки.

— Но ведь у Джина, кажется, завтра тренировка?

— Да, и он отказывается пропустить ее, говорит, что начнет помогать нам сразу после тренировки.

— Выходит, вы с Чаком будете одни? — В голосе Кортни прозвучали довольные нотки. — Тут кроются романтические возможности.

— Да, и в том числе возможность надорваться, — сказала Шона. — Не вижу в этом ничего романтического.

Кортни рассмеялась.

— Слушай, а хочешь, я поговорю с Брендоном? Может, он и остальные ребята помогут перевезти елки после окончания тренировки.

— Ты хочешь сказать — вся команда? — изумленно спросила Шона.

— Конечно. Посули им угощение. Это действует безотказно.

Шоне понравилась эта мысль. Полезное с приятным.

— Ладно, — сказала она. — Скажи Брендону, что после того, как работа будет сделана, мы угостим всех гамбургерами, жареной картошкой и содовой.

— Только сначала спроси, не будет ли возражать твоя мама, — посоветовала Кортни.

— Нет, не будет — при условии, что мы с тобой займемся стряпней в гараже. И папа будет всецело «за», если мы воспользуемся его хитроумными кухонными изобретениями. Потом, конечно, надо будет все вычистить и вымыть.

Закончив телефонный разговор, Шона заварила чай из лекарственных трав для мамы и для себя и принесла его в студию. Понаблюдав, как постепенно возникает на полотне живописный пейзаж, она сказала:

— Красиво получается.

Ее мать с улыбкой приняла комплимент, а заодно и чай.

— Спасибо, солнышко.

Пока они прихлебывали горячий настой, Шона рассказала матери о своих планах. Миссис Кейли с энтузиазмом одобрила все ее замыслы, в том числе и кормежку баскетбольной команды.

— Замечательная мысль! — сказала она. — Когда много рук, работа спорится, но когда много желудков, должно быть много еды. Позаботься о том, чтобы хватило на всех.

Шона удобно угнездилась в кресле и принялась составлять список необходимых продуктов. Ей понадобятся тонны картофеля и галлоны растительного масла, чтобы поджарить картофельные стружки, которые она изготовит с помощью папиного изобретения, не говоря уже о фунтах мясного фарша для гамбургеров и нескольких ящиках содовой…

Когда Чак и Джин, закончившие приборку в гараже, вернулись в дом, Шона поспешила изложить им свой план перевозки рождественских елок.

— Затея хорошая — она здорово облегчит нам жизнь, — одобрил Чак.

Но Джин сдвинул брови.

— Не уверен, не уверен. Что подумают обо всем этом ребята?

— Само собой, они подумают, что мы занялись продажей рождественских елок, — сказала Шона. — В чем, собственно, дело? Или ты боишься уронить свой престиж знаменитого игрока? Если тебе неловко, скажи им, что это бизнес Чака — Чака и мой. Нам все равно, что они подумают, правда, Чак?

Чак широко улыбнулся.

— Я надеюсь, что они захотят купить у нас несколько елок, остальные их мысли по поводу нашего бизнеса меня мало волнуют.

В конце концов Джин согласился с ними, но Шона чувствовала, что он относится к ее затее настороженно. Постороннему человеку ни за что было не догадаться, что ее брат при всей своей популярности постоянно беспокоится о том, что подумают о нем люди. Партнерство с Джином вряд ли будет легким.

Назавтра Кортни подвезла после уроков Шону домой, и они, сразу же направившись в гараж, взялись за дело. Решив подавать еду как в буфете, девочки застелили верстак мистера Кейли яркой клеенкой. Цветные бумажные тарелки, салфетки и пластмассовые приборы придали помещению нарядный вид. Шона соорудила художественную композицию из еловых веток и шишек, украсила ее алым бантом и поместила в самом центре верстака.

— Отлично смотрится! И пахнет дивно! — воскликнула Кортни, наклоняясь и вдыхая нежный запах хвои. — На твоем месте я поставила бы это чудо на обеденный стол в доме. Здесь его никто не заметит: мальчишки будут слишком заняты, наполняя свои тарелки.

Шона с улыбкой объявила:

— Хватит любоваться да нюхать! Пора заняться делом!

Следующие два часа именно этим они и занимались. Уже к половине шестого испеченные ими шоколадные пирожные с орехами остывали на кухонном столе. С помощью изобретенного мистером Кейли комбайна они подготовили фарш. В холодной подсоленной воде лежали картофельные стружки, готовые к тому, чтобы их поджарили во фритюрнице.

— По-моему, мы сделали все возможное, — сказала Шона.

— Вот так-так! Посмотри на мою блузку — я заляпала ее шоколадом. Ну и вид у меня! — расстроилась Кортни.

— Не беда! Прими душ и переоденься во что-нибудь мое, — предложила Шона. — Я тем временем воспользуюсь ванной наверху. А потом начнем жарить картошку.

Шона быстро приняла душ и порылась в стенном шкафу. Поскольку жарить им предстояло в гараже, она надела толстый и очень теплый вязаный свитер с индейской символикой, доходивший ей почти до колен. Темно-коричневые лосины и отороченные мехом сапожки довершили ее наряд.

Шона зачесала назад волосы и перехватила их вязаной лентой, хорошо сочетавшейся со свитером. Она подкрашивала губы, когда в спальню влетела Кортнн в пушистом розовом свитере Шоны, надетом поверх ее собственной клюквенно-красной мини-юбки.

— Весь ваш двор завален елками, но мальчиков нигде не видно. Наверное, они уехали за следующей партией, — сообщила она.

— Пожалуй, пора зажигать гриль, — сказала Шона и добавила: — Ты потрясно выглядишь!

— И ты тоже. Может быть, Чаку придется по вкусу индейский стиль одежды, — с лукавой улыбкой подхватила Кортни. — Ну ладно, идем готовить!

Некоторое время спустя Шона услышала шум грузовика, въезжающего на подъездную дорожку. Кортни включила свет во дворе и увидела, что на улице припарковываются несколько автомобилей.

— Похоже, вся команда тут, — заметила она.

— Чак тоже приехал? Ты его видишь? — спросила Шона.

— Он в грузовике. — Кортни понаблюдала еще с минуту, затем вернулась к дымящемуся грилю. — Они выгружают последние елки. Нам надо поторапливаться!

Шона с Кортни едва успели заполнить последнюю выстланную салфетками корзину шипящими жареными стружками, как дверь гаража широко распахнулась и внутрь ввалилась орава парней, оглашая помещение шумным гомоном и громким смехом. Шона переводила взгляд с одного разрумянившегося лица на другое, но Чака среди них не было.

— Подавай еду, Малявка! — крикнул Джин. — Мы умираем с голоду!

— А где Чак? — спросила Шона, стараясь уберечь горячие стружки от воровато тянущихся к ним пальцев.

— Он поехал вернуть зерновоз дяде. Брустер в своей машине едет следом и привезет его назад. Они быстро слетают туда и обратно.

Шона постаралась скрыть свое разочарование.

— Что ж, тогда можно начинать. Все готово.

Джин открыл холодильник, и ребята набросились на содовую. Шона, продолжая отбиваться от рук, норовящих стащить горячую стружку, отнесла корзину в дом и водрузила на обеденный стол рядом с гамбургерами и булочками. Мальчики бросились наполнять тарелки, и вся еда мигом исчезла.

Шона и Кортни поспешили в гараж приготовить новую партию гамбургеров и картошки. В скором времени мальчики начали перекочевывать из дома в гараж.

— Уступи-ка мне свое место, Кортни, и дай покрутить вертел. Я большой мастер по этой части, — похвастался Джордж Хек.

— Смотри не пережарь! — пошутил Джимми Джонс.

Джордж улыбнулся во весь рот и в тон ему ответил:

— Это тебе не «королевский гамбургер». Я поджариваю по собственному рецепту.

Когда Шона начала делать картофельную стружку, к ней подошел Кенни Кейн и стал смотреть, как она пользуется машиной, изобретенной ее отцом.

— Это, похоже, не такая уж сложная работа. Дай мне попробовать, — сказал он через минуту.

Кенни был высокий и стройный блондин со светлыми, как солома, волосами. Цвет его глаз было трудно различить за очками с толстыми стеклами. Когда он улыбнулся, Шона увидела, что на зубах у него металлическая пластинка. Улыбнувшись ему в ответ, Шона сделала шаг в сторону.

— Пожалуйста.

— Стоит перенести кухню в гараж, — с улыбкой заметила Кортни, обращаясь к Кенни, — и вы, ребята, все немедленно превращаетесь в шеф-поваров!

Кенни вынул из фритюрницы новую порцию хрустящих, золотистых стружек, и тут дверь гаража открылась и на пороге появился Чак. У Шоны быстро заколотилось сердце.

— По-моему, договор был такой: мальчики перевозят елки, девочки готовят еду. А что происходит здесь? — с улыбкой спросил Чак.

— Погоди, Чак! Мы правда готовили, — запротестовала Шона.

— Разумеется, готовили. Не обращай на него внимания, — вступила в разговор Кортни.

— Они только что заняли наши места, — добавила Шона.

— Везет же некоторым, — сказал Чак. — И раз уж ты освободилась, не принесешь ли мне тарелку? Я голоден как волк. И кстати, неси не одну тарелку, а три. Сейчас придет Брустер, а с ним одна наша знакомая.

— Знакомая? — переспросила Шона. — Кто это?

— Я, — ответил мелодичный женский голос.

Шона и Кортни повернулись в сторону двери. Все мужские головы в гараже повернулись туда же. Под руку с Джоном Брустером танцующей походкой в гараж впорхнула Мелисса Доути, похожая в своей розовой шапочке, розовом пушистом пальто и наимоднейших розовых лосинах на розовую пушинку.

— Ничего, что я вторгаюсь без приглашения? — прощебетала Мелисса. — Мы с Брустером вместе занимаемся. Он сказал, что вы не будете против, если перед этим мы забежим к вам заморить червячка. — Голос ее звенел, ямочки на щеках обвораживали, улыбка ослепляла.

Брустер явно гордился тем, что держит Мелиссу под руку.

— Так ничего, что мы пришли? — спросил он.

— Нет проблем! Чем больше компания, тем веселей, — радостно пригласил гостей Джин.

— Спасибо, Джин. Как мило с твоей стороны! — ответила Мелисса, взмахнув ресницами.

— Сейчас принесу тарелки, — буркнула Шона.

Чак оторвал взгляд от Мелиссы и улыбнулся ей.

— Спасибо, Шона.

Непослушное сердце Шоны замерло. Он назвал ее по имени! Если бы только он посмотрел на нее так, как смотрели все мальчики на Мелиссу!

В течение следующего часа или около того гости Шоны курсировали взад-вперед между гаражом и столовой. Мелисса расхваливала еду и восхищалась картинами на стенах. Полюбовавшись художественной композицией Шоны, она заметила:

— Ты могла бы присовокупить несколько палочек корицы и сушеных яблочных долек — это обогатило бы цветовую гамму и фактуру композиции. — Усмехнувшись, она добавила: — О нет, я начинаю вещать, как моя мама! Я помогаю ей в ее художественном салоне.

Хотя она обращалась к Шоне, все мальчики, находившиеся в пределах слышимости, ловили каждое ее слово.

— Она так занята собой! — В тот же вечер, после того как гости разъехались, Шона ворчливо поделилась своими впечатлениями с Кортни.

— Я не имею ничего против нее до тех пор, пока ей не приходит в голову мысль о «совместных занятиях» с Брендоном, — откликнулась Кортни, поднимая голову от фритюрницы, которую она отчищала от жира.

Перед мысленным взором Шоны стояли восхищенные взгляды, которые бросали на Мелиссу Чак и остальные мальчики. Интересно, Чак по-прежнему собирается пригласить ее на бал или она пойдет туда в сопровождении Брустера? Неужели Чак так же завидует Брустеру, как она, Шона, Мелиссе? Шона вздохнула и наморщила нос.

— Я никогда никому не завидовала, — призналась она. — Не нравится мне завидовать.

— Тогда не завидуй.

— Если бы это было так просто! — Шона вытерла руки кухонным полотенцем и повесила его сушиться на спинку стула.

— Все дело в том, что ты зациклилась на одном: какая Мелисса хорошенькая. А в ней далеко не все привлекательно, — сказала Кортни. — Как только ты поймешь это, ты тут же обрадуешься тому, что ты не такая, как она, и никогда больше не станешь ей завидовать.

С минуту поразмыслив над ее словами, Шона рассмеялась.

— Корт, как это ни смешно, но ты, наверно, права.

Кортни тоже рассмеялась.

— Как бы то ни было, ты весело провела время, несмотря на, Мелиссу, правда?

— Да, — согласилась Шона, — весело. Говорила я тебе, что Чак назвал меня Шоной? Не Малявкой, а Шоной?

— Говорила, — с улыбкой ответила Кортни. — Раз шестнадцать, не больше.