На ромашке не гадай

11

Следующий разговор с Энди произошел недели через две, тоже в пятницу. Только на этот раз Энди позвонил в коттедж.

К телефону подошел Тим, но, услышав голос Энди, пробормотал что-то невнятное и передал трубку Джин.

– Кто? – одними губами спросила она, однако ответа ей не потребовалось: по хмурому выражению, вдруг появившемуся на лице Тима, она и так все поняла. – Это ты, Энди? Здравствуй.

– Привет! – с несколько наигранной бодростью прозвучало в трубке. – Как у вас дела?

– Спасибо, нормально.

Откуда он звонит? – вспыхнуло в мозгу Джин. Не сидит ли сейчас с ним рядом эта… Рита?

– А у тебя как дела? – в свою очередь спросила она, постаравшись придать своему тону светский оттенок.

– Замечательно. – На этот раз Энди говорил вполне искренне – чувствовалось, что он счастлив. Похоже, ему даже приходилось сдерживать рвущиеся наружу эмоции.

– Рада за тебя, – с некоторой сухостью произнесла Джин и замолчала, ожидая, что Энди сообщит о причине звонка.

По-видимому, он понял, потому что поспешно сказал:

– Я тут подумал, не сходить ли нам с Тимом куда-нибудь?

– Куда? – машинально спросила Джин, думая о своем. Потом спохватилась. – Ах да, очевидно, ты хочешь встретиться с ним.

– Да, как мы и договаривались: каждый из нас может проводить время с Тимом. Ведь ты не возражаешь? – В голосе Энди прозвучало беспокойство.

– Я-то нет. – Джин покосилась на Тима, который изо всех сил делал вид, будто его не интересует разговор родителей. – Но, сам понимаешь, это зависит не только от меня.

– Думаешь, Тим все еще не освоился с новым положением?

– Тут и думать нечего! – хмыкнула Джин. – Конечно, нет.

Наступила пауза, во время которой Энди, судя по всему, размышлял над дальнейшими действиями. Наконец он неуверенно произнес:

– Мы с Тимом могли бы отправиться в кино, или в кегельбан, или в парк, где есть кафе-мороженое.

– Я абсолютно не возражаю против всех этих вариантов, но…

– Да-да, понимаю, последнее слово за Тимом. Что ж, если он не захочет никуда идти, можно просто посидеть у нас… попить чаю с пирожными, например. Рита будет рада познакомиться с моим сыном.

– Ну да… Что?! Ты поселился у Риты? – Джин вновь испытала такое же странное ощущение, которое охватило ее, когда Энди сообщил о том, что у него появилась женщина. Ей стало как-то не по себе, как порой бывает, когда не знаешь, то ли плакать, то ли смеяться. Но ничего смешного она в данной ситуации не видела, трагического, впрочем, тоже. Однако ее горло почему-то стиснул спазм, который обычно является предвестником рыданий. Сделав над собой усилие, Джин несколько раз сглотнула, избавившись от ощущения кома в горле, после чего произнесла совсем другим тоном: – Так вы живете вместе?

– Ну… а почему бы нет? Просто я искал квартиру, а Рита, зная об этом, предложила мне переехать из гостиницы к ней. Так что все вышло, можно сказать, случайно. Да, дорогая?

– Откуда же мне знать? – произнесла Джин и в следующую минуту сообразила, что привычное обращение «дорогая» на этот раз адресовано не ей. – Кхм… то есть да, наверное случайно, вам двоим виднее.

– Что?

Похоже, Энди ненадолго отвлекся и не услышал последних фраз Джин, что, с ее точки зрения было даже к лучшему. Эта небольшая заминка помогла ей прийти в себя, а также вспомнить, что рядом находится ловящий каждое слово Тим.

– Ладно, оставим это, – подавив вздох, сказала Джин. – Сейчас я передам трубку Тиму, и если он не прочь отправиться с тобой куда-нибудь, то приезжай за ним. Если же нет… не знаю. Словом, как вы с Тимом решите, так и будет. – Повернувшись к Тиму, она протянула ему телефонную трубку. – Возьми, папа хочет тебе что-то сказать.

В первый момент Тим сделал такое движение, будто хотел спрятать руку за спину. Потом, очевидно, вспомнил, что он уже взрослый, и хоть с неохотой, но все же взял трубку.

– Да?

Джин отметила про себя, что Тим не назвал Энди папой, и прикусила губу: на мальчика слишком много всего свалилось, причем совершенно незаслуженно. Как помочь ему выстоять под этой ношей – вот вопрос, который постоянно не давал ей покоя.

Что говорил Энди, Джин не слышала, зато догадывалась, ориентируясь на ответы Тима. Впрочем, долгой беседы у них не получилось.

– Спасибо, папа, но мне в этот уик-энд не хочется ни в кино, ни в парк, ни в кегельбан, а мороженое мне может купить мама. Э-э… разве обязательно знакомиться с тетей Ритой сейчас? Нет? Тогда давай с этим подождем. Да… Да… Нет, посижу дома. Конечно. До свидания. – Попрощавшись, Тим повесил трубку и повернулся к Джин. – Папа велел передать тебе привет от тети Риты.

Джин вздрогнула. Неужели Энди надеется установить между ней и своей новой пассией приятельские отношения? А с другой стороны, почему нет? Ведь наш брак распался, мы оба свободны, но дружеские отношения между нами сохранились, подумала Джин. Что странного в желании Энди еще и укрепить их, познакомив меня и Тима с Ритой? Наверняка она приятный человек, иначе Энди не обратил бы на нее внимания.

– А кто такая эта тетя Рита? – проник в мысли Джин голос Тима. – И почему папа переехал к ней? Я думал, что раз вы не хотите больше жить вместе, то станете жить по отдельности, а получается…

– Тетя Рита – это папина знакомая. Он переехал к ней из гостиницы.

– Понятно, – угрюмо протянул Тим. – Они теперь поженятся?

От этого вопроса пальцы Джин непроизвольно сжались в кулаки. Поженятся?! Интересно, как они это сделают, ведь Энди еще не разведен…

Через минуту выяснилось, что их с Тимом мысли текут в одном направлении.

– Но сейчас ты папина жена, да, мама? – спросил тот.

– Пока да.

Тим вновь задумался, горестно сведя брови у переносицы.

– А если вы разведетесь, папа сможет жениться?

Джин молча кивнула.

– И… – Тим взволнованно глотнул воздух. – И у папы с тетей Ритой может родиться ребенок?

Ногти Джин впились в ладони, но она сумела ответить спокойно:

– Конечно.

– И после этого… – Тим умолк, словно борясь со слезами, и влага действительно поблескивала у него на глазах. Джин заметила это, пристально вглядевшись в его лицо. – И после этого он перестанет быть моим папой?

Джин хотела возразить, но слезы уже покатились по щекам Тима.

– Как он мог… так поступить… со мной?! – всхлипывая, воскликнул он. – Ведь он мой папа! А я его сын. Разве отцы так поступают с детьми?

Джин порывисто шагнула к Тиму, обняла, и он уткнулся лицом ей в грудь.

– Успокойся, солнышко, папа никогда не перестанет быть твоим… папой…

Ее слова прозвучали не очень убедительно, она сама это почувствовала.

А если Энди в самом деле перестанет общаться с Тимом, когда у него появится свой ребенок? – мелькнуло в ее голове. Тогда я окажусь лгуньей и все претензии Тим обернет против меня. Не совершили ли мы с Энди ошибку, не сообщив Тиму, что он наш приемный сын? Возможно, зная правду, он не реагировал бы на наш развод так бурно?

– Перестанет! – крикнул Тим. – Уже перестал! Он бросил меня ради этой тети Риты! А ты еще говорила, что я здесь ни при чем и ни в чем не виноват… Ведь я чувствую, это все из-за меня! Эх, мама, зачем ты меня обманываешь?!

Этого Джин не смогла вынести. Слова Тима обжигали ее словно удары хлыста, к горлу подкатывали рыдания.

А я еще радовалась, что мы с Энди так мирно расстались, подумала она. Следом в мозгу пронеслось: ну нет, я не позволю сделать из себя козла отпущения. Пусть Энди думает что хочет, а я все-таки скажу Тиму правду! Время настало…

– Послушай, солнышко, – прерывисто произнесла она, беря лицо Тима в ладони и поднимая так, чтобы можно было видеть глаза. – Я должна кое-что сказать тебе. То, что ты обязан знать. Возможно, я бы не говорила этого… еще некоторое время, но ты делаешь неправильные выводы относительно папы, поэтому придется сказать. Слышишь меня?

– Д-да… – с запинкой ответил Тим.

– Хорошо. – Джин вздохнула глубже, собираясь с духом, и каким-то словно не своим, механическим голосом произнесла: – Энди тебе не отец.

Тим заморгал.

– Папа не…

– Да, не папа. Вернее, папа, но приемный. Он усыновил тебя, когда ты был еще совсем крошкой.

– У-сыновил? – в два приема переспросил Тим.

Джин со вздохом кивнула, стараясь не прислушиваться к вкрадчивому голоску, который зазвучал вдруг в ее голове: вообще-то Энди тоже не мешало бы присутствовать при этом объяснении. А то развлекается сейчас в объятиях Риты, пока ты тут отдуваешься за двоих!

– Да, солнышко. Папа усыновил тебя, потому что полюбил. И сейчас любит, просто он со мной не хочет больше жить. А я с ним. Мы договорились расстаться, но это совсем не означает, что кто-нибудь из нас стал меньше тебя любить, понимаешь? Если бы это было иначе, папа не звонил бы и не пытался встретиться с тобой. Знай, ты делаешь ему больно, отказываясь общаться. И ты тут действительно ни при чем, уверяю тебя…

Когда Джин закончила говорить, Тим высвободился, шмыгнул носом и вытер кулаками лицо. Потом поднял голову и посмотрел прямо в глаза Джин.

– Не волнуйся, теперь мне ясно, что я ни при чем. Но я хочу спросить…

– Да? – Джин облегченно вздохнула, видя, что Тим начал понемногу разбираться в ситуации.

– Сколько мне было, когда папа усыновил меня?

– Э-э… около двух лет, год и восемь месяцев, если точнее.

Тим вновь шмыгнул носом и произнес:

– А кто мой настоящий папа?

Джин ласково провела ладонью по его светлым, как у Энди, волосам.

– Этого никто не знает, солнышко.

– Но ты-то знаешь, мама, – нахмурился он.

Джин покачала головой.

– Нет, мне это тоже неизвестно.

Произнеся эти слова, она внезапно похолодела.

Ну все! – промелькнуло в ее мозгу. Ну все…

Прямо на ее глазах ресницы Тима изумленно распахнулись, во взгляде отразилась напряженная работа мысли, затем постепенное осознание услышанного.

– Как это, тебе тоже неизвестно? – медленно произнес Тим. – Ты должна знать, если ты моя… – Он не договорил и провел языком по пересохшим губам, не сводя с Джин напряженного взгляда.

Не в силах произнести ни слова, Джин вновь покачала головой.

Тогда Тим – надо отдать ему должное, в эту непростую минуту он проявил необыкновенное мужество – сказал:

– Выходит, ты тоже мне не…… – Все-таки произнести фразу до конца он не смог.

– Не мать, – выдохнула Джин, словно освобождаясь от давящей на плечи тяжести. Действительно, ей как будто стало легче, когда она сказала правду. – То есть со мной та же ситуация, что и с папой: я усыновила тебя. – Она улыбнулась. – Сначала ты мне понравился, затем я тебя полюбила, а потом ты стал моим сыночком. – Немного помолчав, Джин добавила: – Знаешь, чего я больше всего опасалась, когда мы сообщили тебе о своем разводе? Что ты уйдешь с папой.

Глаза Тима снова влажно заблестели.

– Не бойся, мам, – сказал он, потянувшись вперед и обнимая ее. – Я не уйду.

– И ты продолжишь общаться с папой, как прежде?

На этот раз Тим ответил не сразу. По-видимому, какие-то сомнения все-таки сидели в его голове.

– Э-э… наверное, продолжу, только не знаю, получится ли, как прежде. Теперь, когда ты рассказала мне все… – Он умолк, словно не в состоянии подобрать подходящие слова, потом произнес: – Дайте мне время, ладно? Вы оба. Я… должен подумать.

Вы оба…

Услышав это, Джин сразу вспомнила, как, узнав об их разводе, Тим крикнул: «Я ненавижу вас, обоих!», и ее вновь охватило знакомое чувство вины. Оно было беспочвенно, Джин осознавала это, но все же не могла избавиться от назойливой мысли о том, что если бы ей не захотелось личного, персонального счастья, то у Тима были бы сейчас обычные каникулы и он не ломал бы голову над совсем не детскими вопросами.

– Хорошо, сынок, не стану тебя торопить. Тебе действительно требуется время, чтобы привыкнуть к… известию о себе самом. Хочу только, чтобы ты не сомневался в нашем добром отношении к тебе. Мы с папой помним тебя совсем маленьким. И очень любим тебя. Не забывай это, что бы тебе ни говорили.

– Кто? – спросил Тим.

Джин пожала плечами.

– Ну, мало ли… Мы с папой пока не развелись, но когда-нибудь это случится, и тогда пойдут гулять слухи. Ты им не верь. И даже если возникнут сомнения, прислушайся к своему сердцу, оно не обманет. Я сама так поступаю в спорные моменты.

– И помогает? – спросил Тим.

Джин кивнула.

– Только нужно уметь слушать голос сердца. Если научишься этому, все будет в порядке.

– А как научиться?

– Видишь ли, тут трудно давать какие бы то ни было советы. Эту науку тебе придется постигать самому. Лишь помни главное: что бы между мной и папой ни происходило, тебя мы любим. Не забудешь?

– Нет, мама… Или мне больше нельзя тебя так называть?

Джин порывисто прижала Тима к груди.

– Глупенький! Конечно, можно. Ведь я и есть твоя мама.

Правда, где-то существует и другая, настоящая, промелькнуло в ее мозгу. Но где она? И как ей живется без своего ребенка? А может, она давно забыла, что когда-то у нее был сын? Что ж, не зря, видно, придумана поговорка: не та мать, что родила, а та, что воспитала.

– Ладно, – вдруг произнес Тим, – когда папа позвонит в следующий раз, я поеду с ним в кегельбан… или куда он там хочет.