На высоте в милю с вампиром

Глава 11

«Что такое Медный Круг?» — спросил Джет. «И какое это имеет значение, если пару их членов заметили в Италии?» Его взгляд скользнул от Данте к Мортимеру, пока он ждал ответа, потому что мужчина не отвез их в гараж/тюрьму в задней части дома, чтобы что-то им показать. Он хотел поговорить с ними вдали от женщин и рассказать им о последних новостях, которые стали известны в связи с авиакатастрофой и бомбами, которые ее вызвали.

По крайней мере, так он сказал им, когда они закончили разговор с пилотом Сидом и направились к джипу, где их ждали женщины. Тем не менее, он начал этот разговор с объявления о том, что в Италии были замечены члены «Медного Круга», и Джет понятия не имел, кто они, черт возьми, и какое отношение они имеют к бомбам в самолете.

— «Медный Круг» — это группа изгоев в Китае, — тихо объяснил Мортимер.

— Но они не такие, как другие изгои, — вставил Данте. — Они не сумасшедшие и не бегают вокруг, обращая или убивая смертных волей-неволей. Они в этом ради денег и власти, они организованы и смертоносны. Они действуют как преступный синдикат у смертных, но там, где синдикат может вести подпольную торговлю секс-рабынями, они делают нечто подобное со смертными, которых используют в качестве скота для кормления. Вот так.»

— И вы, ребята, ничего не делаете с этим? — удивленно спросил Джет. — Я думал, вы силовики и решать такие проблемы — ваша работа? Он адресовал вопрос Мортимеру, потому что Данте на самом деле не был силовиком. Он официально работал в компании Notte Construction, но иногда помогал, если Силовикам требовалась помощь. Однако Мортимер был главой Бессмертных силовиков в Северной Америке.

«Ты верно пропустил ту часть о том, что это группа из Китая?» — сухо спросил Мортимер. «У нас не больше прав приехать и позаботиться о «Медном Круге», чем смертная полиция могла бы послать полицейских, чтобы позаботиться о мафии в Италии». Он на мгновение нахмурился, а затем признался: «Люциан и пара других глав Совета из Европы предложили помощь в искоренении «Медного Круга», но глава Совета в Китае отказался от их предложения».

«Почему?» — сразу спросил Джет. Он думал, что они захотят избавиться от такой группы любыми возможными способами.

«Они боятся, что это создаст опасный прецедент. Но мы подозреваем, что на самом деле это потому, что члены Совета подкуплены или их шантажируют, чтобы они не трогали «Медный Круг» и позволили им делать то, что они хотят.

— Хм, — пробормотал Джет, подумав: «Интересненько.» Он полагал, что ему не следует удивляться тому, что бессмертные правящие чиновники могут быть коррумпированы так же, как и смертные. Бессмертные были такими же людьми, только жили дольше. Они страдали от той же жадности и пороков, что и смертные.

Вздохнув, он отогнал эти мысли и сказал: «Хорошо, так какое отношение они имеют к падению моего самолета?»

Джет сначала взглянул на Данте, но тот покачал головой, видимо, не имея ни малейшего представления.

Когда Джет затем повернулся к Мортимеру, тот поколебался, но в конце концов сказал: «Ну, мать и отчим Пэт и Куинн были убиты «Медным Кругом», когда они были детьми».

— Черт, что? — удивленно спросил Джет.

Мортимер кивнул. «Именно поэтому их отправили жить со «Стоунами» в Америку. Миссис Стоун была лучшей подругой их матери со школы и была их крестной матерью, но у них все еще была семья в Китае по материнской линии, которая могла бы их воспитать. Тем не менее, Силовики решили, что для них будет безопаснее исчезнуть.

«Почему?» — сразу спросил Джет. — А почему убили их мать и отчима?

— Их отчим был Силовиком, который преследовал «Медный Круг» и…

— Подожди, подожди, подожди, — перебил Джет. — Куинн и Пэт были смертными еще четыре года назад или около того, не так ли?

— Да, — подтвердил Мортимер. — Но их отчим был бессмертен. А их мать была его спутницей жизни. Итак, пока дети были еще смертными, он обратил их мать и удочерил девочек».

— О, — удивленно сказал Джет.

— В любом случае, как я уже говорил, отчим пытался разоблачить верхушку «Медного Круга. На самом деле, он был частью оперативной группы силовиков, пытавшихся разогнать группу. Но история такова, что кто-то сливал информацию «Медному Кругу». Членов опергруппы выявляли и убивали одного за другим, а их семьи были убиты вместе с ними настолько жестоко, насколько это было возможно, в качестве предупреждения другим, чтобы они оставили организацию в покое. Насколько я понимаю, отчим предпринимал шаги, чтобы защитить свою семью. Его жена не хотела уезжать, но он убедил ее отправить детей в Америку, чтобы они пожили некоторое время с ее дорогой подругой, миссис Стоун. Стоуны прилетели, чтобы забрать девочек и отвезти их обратно в Америку, но они прибыли на следующее утро после убийства. Именно они нашли обугленные останки во дворе, а Пэт и Куинн прятались в шкафу в доме».

— Черт, — выдохнул Джет, представляя миловидную маленькую Куинн, сжавшуюся в чулане и слушающую крики убитых родителей. Глубоко вздохнув, чтобы прогнать эту мысль из головы, он спросил: — Значит, Силовики беспокоились, что «Медный Круг» может попытаться убить Куинн и Пэт, если они останутся в Китае? Пара маленьких девочек? Зачем им беспокоиться?

— Потому что это чертовски напугало бы других силовиков, — просто сказал Мортимер.

Джет предположил, что это правда. И все же… «Хорошо, но вряд ли они пришли бы за ними сейчас, столько лет спустя, не так ли? И откуда им вообще знать, кто они и где они?

«Откуда они узнали, какие силовики преследовали их?» — спросил Мортимер, пожав плечами, а затем сам ответил на вопрос. — Заплатив за информацию, наверное. Он помолчал с минуту, а затем добавил: «Что касается того, что они пришли за ними сейчас, после стольких лет….». Он пожал плечами. «Известно, что они мстительны и злопамятны».

— И их видели в Италии? — нахмурившись, спросил Джет.

Мортимер кивнул.

«Когда?»

«Санто заметил, что какие-то мужчины наблюдают за Пэт и Куинн в аэропорту, и понял, что они бессмертны. Он не смог их прочитать, но ему не понравилось, как они на них смотрели. Он сказал, как хищники».

— Санто довольно стар, — обеспокоенно заметил Джет.

— Очень стар, — согласился Данте. «Он родился в 965 году до нашей эры».

Джету потребовалась секунда, чтобы переварить это, а затем он сказал: «Ну, черт, если он не смог прочитать этих парней…»

— Должно быть, они старше, — закончил за него Мортимер.

— Верно, — выдохнул он, а затем покачал головой. «Хорошо, значит, Санто видит старых бессмертных, наблюдающих за девушками. . и?»

«И он начал нервничать по этому поводу, но потом мужчины ушли, и он забыл об этом. Он не подумал об этом, когда услышал о пропаже самолета, но подумал, когда узнал о бомбах в самолете», — объяснил Мортимер. «Он немедленно отправился в аэропорт, сделал их снимки с камер наблюдения и отвез на главную базу силовиков в Италии. Один из их людей смог опознать их как Юнь Сяна и Цзыин Ляна, хотя в Китае сказали бы наоборот: Сян Юнь и Лян Цзыин. Там сначала называют фамилию, — объяснил он и продолжил. «Оба мужчины, по-видимому, подозреваются в том, что они члены «Медного Круга».

— Совет защитит Пэт? — обеспокоенно спросил Данте.

Мортимер кивнул. «Пэт, Паркер и Санто были немедленно взяты под охрану».

Джет молча слушал, но теперь сказал: «Я до сих пор не понимаю, как «Медный Круг» выследил Куинн и Пэт спустя столько времени. У вас же нет на них какого-то файла с их историей или чем-то еще, не так ли?

— Нет, — заверил его Мортимер, а затем поморщился и добавил: — Но я бы хотел, чтобы мы это сделали. Тогда мы могли бы подумать о том, чтобы Куинн выбрала другое имя для нового канадского удостоверения личности и банковских счетов, которые были открыты для нее на прошлой неделе, когда она сказала, что приедет сюда».

Джет взглянул на него с удивлением. — Она сменила имя?

Мортимер кивнул, а затем сказал: — Наконец-то. Мы пытались заставить ее выбрать новое имя и дату рождения с тех пор, как она обратилась, но она отказалась. Поскольку она собиралась жить в Италии, где вряд ли кто-то знал имя Куинн Питерс, мы не торопились. Но Люциан настаивал на том, что она должна определиться, если хочет вернуться «на эту сторону пруда», как он выразился.

«Почему?» — спросил Джет.

Мортимер пожал плечами. «Я подозреваю, что это был просто его способ заставить ее, наконец, выбрать новое имя и дату рождения. Грег считает, что это часто помогает человеку осознать и принять новую реальность».

«Грег Хьюитт? Зять Маргариты, психолог? — спросил Джет, и когда Мортимер кивнул, он спросил: — Так какое у нее новое имя?

«Сейчас в документах она Куинн Фэиян Мэн, а Паркер — Паркер Мэн».

Джету понравилось. Он думал, что Фэиян было красивым именем. Но он не понимал, почему это сделало ее мишенью.

Мортимер, казалось, понял это, потому что он сказал: «Матерью Куинн и Пэт была Фэиян Мэн после того, как она вышла замуж за Тиана Мэн, своего спутника жизни. Куинн, вероятно, взяла фамилию своей матери, чтобы почтить ее, но…

— Но это привлекло «Медный Круг», — осознанно выдохнул Джет.

— Вероятно, она не думала, что это будет иметь значение, потому что ее родители давно умерли, — пробормотал Данте, но Мортимер покачал головой.

«Она не знает. По словам Пэт, Куинн ничего не помнит о своей жизни в Китае. Она знает, что их мать и отчим погибли в автокатастрофе, и Стоуны удочерили их».

— Как это возможно? — недоверчиво спросил Джет. — Ты сказал, что их нашли спрятавшимися в шкафу? Я предположил, что они были свидетелями убийства или, по крайней мере, слышали его. Иначе, зачем они прятались?

— Они были свидетелями, — заверил его Мортимер. «Пэт все это помнит, но, думаю, Куинн заблокировала эти воспоминания. Они уехали в Америку, и когда она спросила, где их мать, миссис Стоун сказала, что она попала в автомобильную аварию, и Куинн поверила ей и с тех пор верит в это». Он пожал плечами. «По-видимому, Пэт пыталась сказать ей правду, когда они были еще детьми, но Куинн ей не поверила и разозлилась на нее за то, что она пыталась напугать ее тем, что она называла историями о монстрах. Пэт больше никогда не поднимала эту тему».

«Вот почему ты рассказываешь нам все это здесь», — понял Джет.

— Люциан не хочет, чтобы ей это говорили, — признался Мортимер. «По крайней мере, не мы. Он хочет, чтобы это досталось тому, кто будет ее консультировать, и поможет ей справиться с этим. Чтобы она вспомнила сама, чтобы избежать дальнейшего повреждения ее психики».

Брови Джета слегка приподнялись. Люциан Аржено всегда был с ним честен. Именно он дал ему работу пилота в «Argeneau Enterprises». Но он знал, что среди бессмертных у этого человека репутация абсолютно жесткого ублюдка, даже бессердечного, поэтому был несколько удивлен тем, как он так деликатно отнесся к этому.

— Не слишком впечатляйся, — весело сказал Данте. — Люциану просто не нравится добивать лежачего, и он надеется этого избежать.

Джет резко взглянул на него. — «Добивать? Он не стал бы убивать Куинн?

Данте поколебался, а затем сказал: — «Это не проблема. Мы не скажем ей и будем надеяться, что она не сойдет с ума. А потом она «естественно» вспомнит это на консультации, и все будет в порядке».

«Мы даже еще не знаем, «Медный Круг» заложил ли бомбы», — заметил Мортимер, прежде чем Джет успел обсудить вопрос о том, что Куинн, возможно, была подавлена. — «Двое мужчин, которых видел Санто, возможно, просто смотрели на девушек, потому что они привлекательны».

Данте нахмурился. — Я удивлен, что Санто не получил записи с камер наблюдения самолета, пока фотографировал…

— Да, — перебил Мортимер. «Судя по всему, они сейчас просматриваются. Но там часы видео с нескольких разных камер, которые нужно просмотреть. Они свяжутся с нами, если что-нибудь найдут».

Данте кивнул, а затем прокомментировал: «Ну, по крайней мере, Баше и Маркусу не придется лететь в Италию, чтобы забрать их».

— Да, и Бастьену не придется искать пилота, чтобы привезти их, — недовольно заметил он и сказал Джету. — «Бастьен будет очень рад, если выяснится, что за этим стоит «Медный Круг», и тебя можно будет освободить из-под стражи. Он сходит с ума, пытаясь охватить все рейсы прямо сейчас. Он потерял двух пилотов, Джефф мертв, а ты взаперти.

— Ну да, если выяснится, что за этим стоит «Медный Круг» и они охотятся за Куинн, он может забыть о моем возвращении к работе, пока вопрос не будет решен. Я не оставлю ее, пока все не закончится и она не будет в безопасности».

Хм. По-моему, Джет чувствует себя обиженным и в конечном итоге отвергнутым», — решила Маргарита, когда Куинн закончила рассказывать им о том, что произошло в самолете.

— Я не отвергала его, — тут же запротестовала Куинн.

— Дорогая девочка, ты сказала ему, что не готова к спутнику жизни, — заметила Маргарита.

— Да, но мы все еще можем…

— Просто перепихнуться? — предложила Маргарита.

Куинн покраснела. От Маргариты это прозвучало так пошло. Что плохого в том, чтобы он стал любовником, а не спутником жизни?

— Может быть, он надеется, что она все-таки решит, что готова к спутнику жизни, если это будет единственный способ заняться с ним сексом, — предположила Сэм в наступившей тишине.

— Это возможно, — согласилась Маргарита, а затем взглянула на Мэри. «Что ты думаешь? Ты же психолог. Задеть чувства или шантажировать ее, чтобы она приняла его в обмен на секс?

«Мой диагноз — крайняя сексуальная неудовлетворенность и потеря контроля в сочетании со страхом потерять ее», — медленно сказала Мэри.

— Потеря контроля? — удивленно спросила Куинн.

Мэри подняла одну бровь. «Ты чувствуешь, что можешь контролировать свои желания или тело, когда он рядом? Потому что я знаю, что не могла этого с Данте. . и, Господи, это было ужасно, — призналась она без смущения. «Я была старой вдовой на пенсии, а Данте выглядел моложе моих собственных детей. Я чувствовала себя грязной старухой, жаждущей ребенка, и постоянно напоминала себе вести себя прилично, но все, что ему нужно было сделать, это прикоснуться ко мне, и я вспыхивала и пыталась взобраться на него, как какая-то юная красотка. И так до сих пор, — призналась она с ухмылкой.

Когда женщины тихо захихикали, она продолжила. «Желание, возникающее между спутниками жизни, непреодолимо и заставляет пару чувствовать себя неуправляемой. Это может быть очень тревожным. А для Джета это усугубляется тем фактом, что для него это началось четыре года назад».

«Что?» — удивленно спросила Куинн. Она смутно помнила, как Джет упомянул, что она ему понравилась в первую встречу, но это было во сне. Кроме того, влечение к ней было далеко от безумия, которое охватывало их каждый раз, когда они касались друг друга.

«Он чувствовал это неконтролируемое влечение к тебе с тех пор, как поприветствовал тебя в своем самолете в ту ночь, когда он доставил тебя, Маргариту и Джулиуса обратно в Торонто из Олбани четыре года назад», — объяснила Мэри. «Каждая женщина, с которой он встречался и с которой имел отношения с тех пор, имела твое лицо, когда он закрывал глаза, и он выискивал информацию о тебе на каждом шагу, чувствуя себя сталкером, но не в силах был остановиться. Он начал беспокоиться, что с ним что-то не так психологически, и ему следует обратиться за помощью».

«Но если мы спутники жизни, почему я не чувствую этого?» — с беспокойством спросила Куинн. «Я его даже не помню. . или даже тот полет, на самом деле.

— Тогда ты была не в лучшейформе, — торжественно сказала Маргарита. — Ты многого не знала. У твоего разума были проблемы с принятием того, что произошло, и он на некоторое время отключился, чтобы ты могла приспособиться. Вот почему мы не поехали обратно в фургоне, как планировали, а отправились на самолете обратно в Торонто.

С минуту повисла тишина, а потом Сэм пробормотала: «Бедный ублюдок. Должно быть, сейчас для него это ад. Я имею в виду, если он думал, что сходит с ума еще до того, как прикоснулся к тебе, теперь, когда он знает, чего ему не хватает, возможность потерять тебя должна свести его с ума.

«Он боится, что если Куинн откажется от него как от спутника жизни в качестве самонаказания, он превратится в сумасшедшего Ренфилда, который будет есть жуков и ходить за ней повсюду, как комнатная собачка», — сказала им Мэри.

«Что?» — Куинн с ужасом повернулась к ней.

«Это страх, который преобладает в его уме», — заверила ее Мэри.

— Но ведь этого не случится, не так ли? — спросила она с беспокойством.

«Почему?» — спросила Мэри, выгнув одну бровь. — Ты планируешь использовать его как часть своего самобичевания. В этом он прав, не так ли? Ты будешь заниматься с ним сексом, когда тебе захочется, но никогда не будешь требовать его и не позволишь серьезных отношений?

Куинн нахмурилась. «Что в этом плохого? Сейчас не девятнадцатый век. Люди постоянно заводят любовников. Почему я должна требовать его? Что это вообще значит? Свадьба?» Она покачала головой. «Брак — это устаревший институт, и я не планирую больше иметь детей, так почему мы не можем просто быть любовниками и наслаждаться друг другом?»

— Какая ты современная, Куинн, — весело сказала Маргарита, а затем пояснила: — Претендовать на него, не имеет ничего общего с браком. Это значит обратить его и принять в свою жизнь как партнера. Это обязательство на всю жизнь. У бессмертных не бывает разводов. Как только вы полностью сблизитесь, это на всю жизнь».

Куинн вздрогнула от этих слов, ее губы сжались при мысли о том, что она сделает с Джетом то, что ее муж сделал с ней. Она ненавидела Патрика за то, что он обратил ее. Как она могла сделать это с кем-то еще? И что бы почувствовал Джет, если бы она превратила его в монстра, каким стала сама?

«Вау, теперь я думаю, что мои чувства задеты», — криво сказала Сэм, а когда Куинн вопросительно взглянула на нее, объяснила: «Ну, не приятно узнать, что кто-то видит в тебе монстра».

— Я не думаю, что ты чудовище, — устало сказала Куинн, а затем нахмурилась. — Кроме того, ты сама виновата, что читаешь мои мысли.

— Очаровательно, — пробормотала Маргарита.

Мэри кивнула. «Ее разум считает нас монстрами не только потому, что мы бессмертны, но ее подсознание, то, что Фрейд называл Ид, думает так. Это говорит о фобии. Возможно, ее подсознание реагирует на прошлый опыт». Она сузила глаза на Куинн и спросила: «Ты уже сталкивалась с бессмертными, Куинн?»

«Что?» — спросила она вздрогнув и машинально покачала головой, хотя проблески воспоминаний пытались подняться в ней, но она почти привычно подавила их.

Глаза Мэри сузились еще больше, и она спросила: «Ты уверена? Ты даже не слышала о бессмертных до того, как Патрик напал и обратил тебя?

Куинн замялась, вспомнив, как Пэт когда-то пыталась рассказать ей какую-то историю об их родителях. Но воспоминание было шепотом, который она не могла расслышать, и, наконец, она снова покачала головой. «Нет.»

«Может это из-за нападения Патрика?» — спросила Сэм. «Я имею в виду, что это, должно быть, было травмирующим. Я слышала, что он был сумасшедшим, а его одежда была грязной, рваной и залитой кровью. А потом он разорвал себе запястье и чуть не утопил тебя, заставив проглотить его кровь. Это может вызвать фобию у любого. Черт возьми, оборот был травмирующим для меня, а я знала, чего ожидать. Куинн нет.

— Хм, — пробормотала Мэри, но она смотрела на Куинн так, что ей было ужасно не по себе.

— Что ж, — вздохнула Маргарита. — Тебе придется поработать над этим вместе с ней, Мэри.

«Но что, если она не сможет помочь Куинн избавиться от фобии?» — спросила Сэм, нахмурившись. — Мы просто оставим бедного Джета в качестве ее Ренфилда?

Куинн нахмурилась. Джет не будет ее Ренфилдом. Они могут быть любовниками и друзьями и…

— Нет, конечно, нет, — сказала Маргарита. «Он заслуживает шанс на жизнь с партнером, который сможет любить его так, как он этого заслуживает. Если Куинн не сможет преодолеть эту свою фобию, мы сотрем ему память и позволим ему найти смертную женщину, которая сможет подарить ему любовь, детей и счастливую жизнь, — объявила она.

Куинн с тревогой уставилась на нее при этой новости, а затем женщина добавила: «Или, может быть, я смогу найти ему другую бессмертную, для которой он мог бы стать спутником жизни».

Пока Куинн задыхалась от этого, Сэм с сомнением спросила: «Возможно ли это? Спутники жизни довольно редки».

«Раньше случалось, что смертный был возможным спутником жизни для более чем одного бессмертного», — сказала Маргарита, пожав плечами, а затем поморщилась и добавила: «Это может означать, что нам с Джулиусом придется довольно много путешествовать, чтобы найти еще одну, но он все равно хочет больше путешествовать. Мы мало куда выбирались с тех пор, как наша поездка на фургоне сорвалась с рельсов.

— Но он… я… ты не можешь… — пробормотала Куинн, не в силах выговориться.

— Мы не можем запретить тебе наказывать себя, Куинн, — мягко сказала Маргарита. «Только ты можешь решить отказаться от этого саморазрушительного побуждения. Но мы не можем позволить тебе наказывать Джета вместе с тобой. Он заслуживает счастья». Она позволила ей подумать об этом на мгновение, а затем добавила: «Ну не стоит беспокоиться об этом сейчас. Ты поговоришь с Мэри, чтобы решить свои проблемы. Я уверена, что все будет хорошо».

По-видимому, закончив разговор, Маргарита повернулась к Сэм и спросила: «Как дела у твоих сестер, дорогая? Я давно не видела Джо и Алекс. Сейчас все всегда так заняты своей жизнью».

Куинн не слышала ответа женщины. Она была поглощена своими мыслями и чувством обиды на то, чем ей угрожали. По сути, если она не «примет» Джета, что, по-видимому, означало, что она должна будет обратить его и возьмет на себя пожизненные обязательства, они заберут его у нее.

Помимо того, что она превратит его в монстра, ее проблема в тот момент также была анафемой для Куинн. Она была замужем один раз, и этого было достаточно. Она видела, как брак развалился, и пережила величайшее предательство, когда Патрик фактически убил ее, обратив. О, конечно, она все еще была жива физически, но она больше не была человеком, а Куинн Питерс была мертв. Теперь она была бессмертной Куинн Фэиян Мэн и должна была начать новую жизнь. Она потеряла все, что имело для нее значение.

Ну, не все, признала она. У нее все еще были Паркер и Пэт, и она была благодарна за это, но Куинн ходила в школу и шестнадцать лет готовилась стать кардиоторакальным хирургом. Действительно, почти тридцать лет ее жизни, если включить детский сад и двенадцать лет школы. Большая часть ее жизни была посвящена карьере, но затем в один момент эгоистичной жестокости Патрик, человек, поклявшийся перед Богом и людьми любить и лелеять ее, лишил ее всего. Только дура рискнет довериться другому мужчине, чтобы впустить его в свою жизнь после чего-то подобного. Взять Джета в любовники — это одно, но посвятить себя ему? И инициировать его? Она предпочла бы вернуться к своему унылому, пустому существованию в своем коттедже в Италии, избегая людей, как смертных, так и бессмертных, и просто позволить времени идти своим чередом, пока ей не посчастливится умереть.

Куинн вздрогнула от этой мысли. Даже она знала, что это не здорово. А как же Паркер? Какой матерью она могла быть для него в таком состоянии? Конечно, Пэт вмешалась бы и помогла, но это было бы равносильно тому, как мать Джета залезла бы в бутылку и оставила его на воспитание маме Эбигейл, только в случае Паркера это была бы его тетя, а не просто какая-то соседка.

Итак, что ей делать?

Очевидно, ей нужна была консультация, ради которой она прибыла сюда, но она не ждала ее с нетерпением. Куинн знала, что это займет некоторое время — много сессий, тяжелая работа и все такое прочее дерьмо. Ей хотелось, чтобы ей дали одну таблеточку. Или что они могут стереть ее воспоминания о Патрике, об обращении и еще о чем-то. Может быть, они могли бы заставить ее думать, что она всегда была бессмертной и что она довольна этим. Это было бы неплохо, но никогда ничего не было так просто, и она подозревала, что здесь будет именно так.

Куинн разочарованно потерла лицо. Она так устала злиться и смущаться. Единственный раз, когда она этого не чувствовала, было, когда Джет был с ней. Затем она почувствовала себя живой и взволнованной, как будто в мире появилась какая-то надежда. Но когда его не было рядом, все эти заботы и страхи возвращались, и усталость ложилась на нее, как удушающее одеяло. Ей хотелось просто лечь и забыть обо всем на время, но она понятия не имела, где должна спать, поэтому резко встала и пробормотала: «Я пойду подышу воздухом».

Когда никто не возражал, она отошла от стола и вышла из кухни. Куинн не знала, что Бейли последовала за ней, пока не подошла к входной двери, и собака не толкнула ее. Она мельком взглянула на нее, а затем позвала: «Мэри, ничего, если Бэйли пойдет со мной?»

«Конечно. Наверное, ей нужно сходить на горшок, — ответила Мэри.

— Горшок, да? — спросила Куинн собаку и криво улыбнулась, когда немецкая овчарка дико завиляла хвостом и залаяла.

— Горшок, так горшок, — криво сказала она и открыла дверь.