На высоте в милю с вампиром

Глава 9

— Я открою, — тихо сказала Мэри и встала, чтобы пойти к двери.

Куинн смотрела, как она уходит, в голове у нее царил беспорядок, когда обрывки их разговора прокручивались в ее голове. Было много вещей, которые она хотела изучить поближе, но сейчас больше всего в ее уме было откровение Мэри о том, что ей пришлось «исчезнуть» из жизни своих детей. Куинн не могла себе этого представить. Ее не было в жизни Паркера несколько месяцев сразу после оборота и сейчас отсутствовала, но это было лишь временно. Она любила своего сына и не могла представить, что придется отказаться от него навсегда.

Или Пэт, подумала она, нахмурившись. Помимо того, что она была ее сестрой-близнецом, Пэт была ее лучшим другом. Она всегда была рядом, чтобы подбодрить ее, подбодрить и помочь Паркеру. Боже, она бы не выжила без девичьих выходных, когда Патрик отсутствовал на конференциях или в других поездках, связанных с работой. Они вдвоем выпивали слишком много вина, хихикали, а затем пели и танцевали в гостиной с Паркером под самые последнии хиты.

На самом деле, подумала Куинн, сейчас ей не помешает один из этих выходных. У них не было ни одного с тех пор, как четыре года назад началась вся эта бессмертная история, и она предполагала, что больше никогда не будет. По крайней мере, не с вином. Судя по всему, бессмертным вино вредно.

«Что смотрим?»

Куинн удивленно огляделась, услышав этот вопрос. Она смотрела широко раскрытыми глазами, когда Джет плюхнулся на кровать рядом с ней, подложив подушки под спину, чтобы он мог прислониться к изголовью, а затем скрестил ноги в лодыжках и сложил руки на животе, глядя на приглушенный телевизор.

— Куда делась Мэри? — спросила Куинн, ее взгляд скользнул в сторону входа, хотя она быстро смахнула следы слез с лица. Боже, у нее, наверное, был красный нос и…

«Она сказала, что ей нужно уйти и что-то купить. Она вернется так быстро, как только сможет, — ответил Джет, беря пульт и нажимая кнопку, чтобы включить гид по каналам. «Побег из Шоушенка», — сказал он. «Это чертовски хороший фильм».

— Да, — тихо согласилась Куинн. «Один из любимых. Но, должно быть, он только начался. До этого мы смотрели «Индиана Джонс: В поисках утраченного ковчега». Ну не совсем смотрели, — добавила она с иронией.

«Святотатство!» — Джет сказал с притворным ужасом. «Как ты могла не смотреть «Индиану»? Это классика».

Куинн весело улыбнулась его поддразниваниям и пожала плечами. «Ты знаешь, девченки. Мы любим поговорить».

«Хм. И громко, — серьезно сказал Джет, и когда она вопросительно подняла бровь, он признался: — Стены здесь, должно быть, тонкие, как бумага. Я слышал большую часть вашего разговора.

«Ой.» — Куинн почувствовала, как вспыхнули ее щеки, но была слишком занята, возвращаясь к разговору, чтобы понять, что он услышал. «Слишком много», — с тревогой решила она, а затем недовольно сказала: «Итак, теперь ты знаешь, какой у меня в жизни бардак».

«Все не так и ужасно», — заверил он ее, вставая и двигаясь, чтобы сесть на ее кровать, чтобы он мог обнять ее. Прижав ее к своей груди, он успокаивающе потер ее спину и добавил: — По крайней мере, не хуже, чем у большинства людей. Я имею в виду, смотри, я ребенок алкоголички, помнишь? И беспризорник, в значительной степени воспитанный милой соседкой.

Куинн издала удивленный смешок. — Значит, ты хочешь сказать, что мы оба запутались?

Джет пожал плечами. — Как сказала Мэри, большинство людей такие.

— Боже мой, ты же все слышал, — пробормотала Куинн, смущенно уткнувшись лицом ему в грудь.

«Да. Извини. Я подумывал включить телевизор, чтобы дать вам уединение, но не хотел», — признался он.

Это вызвало у нее еще один смех, и она откинулась назад и сухо посмотрела на него. — По крайней мере, ты честен в этом.

Выражение лица Джета стало серьезным. — Я всегда буду честен с тобой, Куинн.

— Спасибо, — прошептала она, внезапно осознав, как близко они были. Как хорошо он пах, жар его тела, его рука на ее спине.

Она подозревала, что Джет тоже внезапно осознал их близость, потому что он ненадолго закрыл глаза со стоном, а затем снова открыл их и криво улыбнулся. «Если быть честным, я, наверное, должен сказать, что, хотя я думал, что ты выглядишь горячо в классических брюках и шелковой блузке, я нахожу тебя очень, очень горячей в футболке и джинсах».

— О, — выдохнула Куинн и была совершенно уверена, что ее соски только что напряглись.

«Я хочу заняться с тобой любовью», — добавил он. — Но Мэри скоро вернется, так что я не смею.

— Нет, — разочарованно ответила она, кашлянула и кивнула. «Нет. Лучше не стоит».

«Но я очень, очень хочу прикоснуться к тебе в этой футболке», — объявил он.

— Провести по мне рукой? — спросила она с недоумением.

«Да. Я хочу посмотреть, так ли хороша она на ощупь, как выглядит, — сказал он с усмешкой, а затем добавил: — Я бы не стал ее снимать. Я просто хочу провести руками по ткани. Если ты не против».

Куинн облизнула пересохшие губы и кивнула. — Да, — прошептала она, а затем немного откинулась назад, и наблюдала, как его загорелая рука двигается к ее животу, а затем ненадолго скользит по нему по белому хлопку, прежде чем скользнуть вверх по одной груди, а затем к другой.

— Твои соски уже твердые маленькие камешки, — простонал он, накрывая рукой одну грудь и слегка массируя.

Куинн закусила губу и с восхищением наблюдала, как отзывается ее тело, как ее спина выгибается в ласке, как ее ноги беспокойно переминаются. Когда он затем сосредоточил свое внимание на одной груди, найдя и прокатав сосок через ткань большим и указательным пальцами, Куинн ахнула и схватилась за его плечи, бормоча его имя умоляющим тоном.

— Я знаю, дорогая, — простонал он и жадно поцеловал ее, продолжая ласкать. Но когда его колено скользнуло ей между ног и потерлось о нее через джинсы, Куинн со стоном отстранилась и покачала головой. «Нет. Подожди. Я хочу-"

«Что ты хочешь?» — спросил он, когда она заколебалась.

Она снова облизала губы и встретилась с ним взглядом, прежде чем сказать ему: «Мэри рассказала мне о спутниках жизни. Она рассказала мне об общем удовольствии».

— А-а-а, — пробормотал он, проводя большим пальцем по ее соску и обратно через лифчик и футболку. «Это хорошо.»

— Но на самом деле я еще не… я имею в виду, что до сих пор ты уже ласкал меня, когда я прикасалась к тебе, и я не могла сказать, что доставляло мне удовольствие, а что — тебе. Я бы хотела прикоснуться к тебе, но ты не прикасайся ко мне, — призналась она, краснея и смущенная, но слишком любопытная, чтобы не спросить.

Большой палец Джета перестал двигаться, и он слегка отстранился, чтобы посмотреть на нее. «Да?»

Куинн кивнула.

Он ненадолго задумался, а затем спросил: «Можно тебя поцеловать?»

— Да, конечно, — сказала она с улыбкой на губах, а затем остановила его, когда он начал наклоняться, чтобы сделать именно это, и добавила: — Только не сейчас. Только после того, как я начну прикасаться к тебе.

«О-о-о.» — Он снова выпрямился. — «Хорошо. Действуй.»

Когда он зажмурил глаза, словно готовясь к удару, Куинн чуть не рассмеялась. Но она сдержалась, а затем осторожно потянулась, чтобы прижать руку к его паху. Она услышала, как он втянул воздух, и почувствовала, как его рука слегка напряглась, но она также почувствовала, как волна удовольствия пронзила ее собственный пах, как будто в ответ на ласку. Зачарованная, она надавила сильнее и начала проводить рукой вверх и вниз по выпуклости его эрекции, ее рот слегка приоткрылся, когда возбуждение, потребность и удовольствие начали расти внутри нее в ответ.

Когда рот Джета накрыл ее открытый рот, она жадно поцеловала его в ответ, а затем отпустила его, чтобы слепо расстегнуть джинсы и осторожно расстегнуть молнию. Она почувствовала, как его живот напрягся в унисон с ее собственным, когда она просунула руку в его джинсы и боксеры, чтобы найти и сжать его, а затем начала ласкать его, как того требовало ее тело.

Едва Куинн успела сделать три поглаживания, как Джет прервал их поцелуй и прорычал: «О Боже, я хочу заняться с тобой любовью».

— Да, — простонала она, сжимая его чуть сильнее.

— Когда мы доберемся до Торонто, — пообещал он, лихорадочно целуя ее глаза и щеку.

— Я сняла там номер в гостинице, — пропыхтела она.

— Тогда мы отправимся туда, — выдохнул он, его руки вцепились в ее плечи, а бедра подпрыгивали от ее ласк. — Я сниму с тебя каждый дюйм одежды и… Они оба замерли, когда раздался стук в дверь, а затем Джет прижался лбом к ее и простонал: — Нет.

«Торонто.» — Она вздохнула это слово как обещание, а затем отпустила его и высвободила руку из его штанов, ее тело болело в знак протеста против прерывания.

— Торонто, — согласился он со вздохом. — Или самолет, если мы будем одни. Мы можем вступить в «Клуб на высоте в милю» («Mile High Club» — это слэнговое название несуществующего официально клуба, который объединяет людей, занимавшихся сексом на высоте больше, чем одна миля (1,6 км).

— Как будто ты не его член? — слегка поддразнила она, выпутываясь из его рук.

«Как я могу? Я ведь пилот», — отметил он.

Куинн усмехнулась, а затем посмотрела на дверь и вздохнула, когда снова раздался стук. «Я открою. А ты бы лучше. ". — Она указала на его расстегнутые джинсы, затем соскользнула с кровати и пошла к двери, не торопясь, чтобы убедиться, что он успеет привести себя в порядок, прежде чем она откроет дверь. Но он оказался быстрее, чем она ожидала. Когда она подошла к двери и оглянулась, он уже был собран и стоял перед «Keurig», готовя кофе.

Криво улыбнувшись, когда он взглянул на нее, она повернулась, чтобы открыть дверь, и ее глаза расширились от удивления, когда она уставилась на Люциана Аржено. Как только Куинн оправилась от шока, увидев человека, который, как она думала, все еще был в сторожке, ее глаза сразу же переместились на его плечо. Куинн начала было открывать рот, но прежде чем она успела что-то сказать, Люциан прорычал: «Если ты еще раз извинишься за то, что стреляла в меня, женщина, я буду крайне раздражен».

Куинн захлопнула рот, а затем пробормотала: «Я подозреваю, что это твое обычное состояние», — и повернулась, чтобы подойти к Джету. Она собиралась приготовить себе кофе, но Джет уже делал это за нее.

— Где Мэри?

Куинн с удивлением обернулась на этот вопрос и увидела, что Данте последовал за Люцианом в комнату. За ним по пятам шли еще несколько человек. Она с любопытством разглядывала их, узнавая в Джастине Брикере бессмертного, которого она встретила, когда жила у Маргариты в течение первых нескольких месяцев после ее обращения, и она уже познакомилась с Андерсом и, конечно же, с Данте в домике. Но других она не знала.

«Мэри сказала, что ей нужно кое-что принести, и она вернется через час», — объяснил Джет, добавляя сахар и порошкообразные сливки в оба кофе.

«Наверное, еда», — радостно сказал Джастин Брикер, и, когда Куинн с любопытством посмотрела на него, объяснил: «Данте написал ей, что мы возвращаемся, а он всегда голоден. Вероятно, она пошла купить для всех, что-нибудь поесть».

Куинн кивнула, но хотела, чтобы Мэри что-то сказала. Она бы пошла с ней, чтобы помочь. Она отвлеклась от этой мысли, когда Джет поставил перед ней чашку кофе. Пробормотав: «Спасибо», она взяла чашку с дымящейся жидкостью и осторожно отпила из нее, пока ее взгляд скользил по людям, заполнявшим комнату.

Данте, Джастин Брикер и Силовик по имени Андерс, которому так нравилось наблюдать, как она беспокоила Люциана из-за его раны. Была также пара, состоящая из светловолосой женщины и светловолосого мужчины, которых она не знала, но именно последние три человека действительно привлекли ее внимание. Они были просто таким странным трио. Это были две женщины и мужчина, которых Куинн никогда раньше не встречала. В то время как одна из женщин была невысокой и фигуристой, с длинными светлыми волосами и в консервативной деловой одежде, у другой были темные волосы с оттенком цвета фуксии, и она была одета в футболку с круглым вырезом, узкие черные джинсы и сапоги на высоком каблуке. При росте пять футов десять дюймов (178 см) она также была по крайней мере на шесть дюймов выше блондинки, но темноволосый мужчина между ними был еще выше и чертовски широк, казалось что в длину и в ширину он был одинаков (почти так же широк, как и его рост). Большинство бессмертных мужчин, которых она встречала, были крупными мужчинами, но этот был исключительно крупным.

— Ты знакома с Данте, Андерсом и Брикером, — сказал Люциан, а затем указал на пару и добавил: — Моя племянница Баша и ее муж, Маркус Нотте.

Глаза Куинна слегка расширились при этом имени. Мужчина, очевидно, был еще одним родственником ее зятя, но женщина была однозначно Аржено. Две семьи, казалось, были сильно связаны между собой, подумала она. Маргарита изначально была Аржено, но теперь вышла замуж за Нотте, как и эта женщина, Баша.

— Остальные трое, которых ты видешь, — это Тайни и Мирабо Макгроу и Джеки Аржено, — объявил Люциан. «Джеки — жена моего племянника Винсента, а Тайни и Мирабо — семья».

«А кто нет?» — пробормотала Куинн, вызвав смех у всех, кроме Люциана.

— Джастин нет, — сухо объявил он.

«Эй!» — запротестовал Силовик. «Зачем выделять меня? Андерс тоже не Аржено.

— Его жена спасла жизни моей жены и детей, что делает ее — и, соответственно, его — семьей, — мягко сказал Люциан.

Джастин нахмурился, услышав заявление, а затем опустился на край первой кровати, что послужило сигналом для всех рассредоточиться по комнате в поисках мест. Несколько человек сели на кровати, несколько заняли места на диване, а Данте приподнялся и сел на кухонный стол, только Люциан, Куинн и Джет остались стоять у кофеварки. Затем Люциан Аржено встал прямо перед Куинн и Джетом и осмотрел их, как бабочек, приколотых к доске.

Куинн осторожно посмотрела на него в ответ, а затем ее взгляд снова переместился с его лица на его грудь. Чувство вины тут же пронзило ее, и она открыла рот.

— Я предупреждал тебя об извинениях, — напомнил ей Люциан.

Куинн поморщилась. «Ну, мне жаль, очень жаль. Я имею в виду, я думала, что это Ника или Марта. Я бы не выстрелила в тебя, если бы знала, что это ты, — заверила она его.

— Как ты могла подумать, что Люциан — это Ника или Марта? — недоверчиво спросил Джастин Брикер, его изумленный взгляд скользнул по крупному мужчине.

— Ее глаза были закрыты, — сухо сказал Люциан.

«Что?» — Джастин недоверчиво взвизгнул. «Ты стреляла, даже не посмотрев, в кого стреляешь? Что, если бы это был Джет? Он смертен. Он бы умер».

«Это не мог быть Джет. Я только что заперла его в ящике с выпивкой позади себя, — огрызнулась Куинн, но почувствовала, как румянец заливает ее щеки. С ее стороны действительно было нехорошо стрелять, даже не посмотрев сначала, чтобы убедиться, что она стреляет внужного человека.

— Ну, это мог быть другой смертный, который… Подожди, ты заперла Джета в ящике с выпивкой? — недоверчиво спросил Джастин. «Что, черт возьми, за выпивка? Чувак, я многое пропустил, пока застрял на месте крушения, кормя Аннику кровью.

Куинн хмуро посмотрела на него, а затем повернулась и посмотрела на Люциана, выгнув бровь. — Я полагаю, есть причина, по которой вы все здесь?

Люциан помолчал с минуту, а затем спросил: «Что ты помнишь о крушении?»

Куинн удивилась вопросу, но ответила достаточно охотно. «Я спала и проснулась от шума, хаоса и холода», — начала она и быстро пробежалась по воспоминаниям об аварии. Но в конце концов она заколебалась, а затем призналась, что не сказала Джету в то время, потому что не хотела его расстраивать. «Когда я добралась до кабины, я увидела, что мы врезались в скалу. Но под углом. Миллер, должно быть, увидел скалу впереди и либо попытался развернуть самолет, чтобы избежать столкновения с каменной стеной, либо намеренно повернул самолет, чтобы Джет не пострадал. Как бы то ни было, сторона Джета не пострадала, и только сторона Миллера ударилась о каменную стену. Они столкнулись и передняя часть самолета раздавила его».

Она почувствовала, как Джет рядом с ней напрягся, как только она начала говорить об этом, но не смотрела на него. Однако она позволила своей руке опуститься, чтобы сжать его. Когда она нежно сжала его, он сжал в ответ.

— Значит, ты не слышала взрыва до того, как выбило окно? — резко спросил Люциан.

«Взрыв?» — спросила она с удивлением.

«Кира и ее охранники услышали два взрыва подряд, как раз перед тем, как самолет рухнул», — объявил он.

Куинн сглотнула, но покачала головой. «Я спала. Я полагаю, это могло быть тем, что разбудило меня, но… ". Она беспомощно пожала плечами.

Когда Люциан перевел взгляд на Джета, пилот тихо сказал: — Я услышал хлопок. Но только один раз, прежде чем мы потеряли двигатели.

— Но ты смертный и был в кабине, — пробормотал Люциан. «Женщины были сзади у двигателей и бессмертны с бессмертным слухом».

Джет кивнул, соглашаясь с этим. — Значит, ты думаешь, что оба двигателя взорвались?

— Мы знаем, что оба двигателя взорвались, — заверил его Люциан. «Джеки и Тайни провели предварительное обследование и обнаружили скрученный металл повсюду по обе стороны от места крушения».

— Это… — Джет покачал головой. «Двигатели не взрываются просто так, и никогда два одновременно…»

— Они нашли улики, свидетельствующие о том, что в оба двигателя были заложены бомбы, — тихо сказал Люциан. «Мы узнаем больше после того, как прибудет специальный следователь и проведет более тщательный осмотр самолета, но, похоже, одна из бомб была либо неправильно заложена, либо неисправна и не нанесла такого большого ущерба, как первая. Это единственная причина, по которой Миллер смог снова запустить этот двигатель и выровнять самолет. В противном случае это было бы прямое падение на землю и, без сомнения, огненный конец для всех вас».

— Боже, — вздохнул Джет, побледнев при этой мысли, а затем нахмурился и спросил: — Но зачем взрывать самолет?

Когда взгляд Люциана снова скользнул к ней, Куинн резко выпрямилась. «Что?»

— Кто-нибудь жалает твоей смерти?

Этот вопрос вызвал ее удивленный смех, и она указала: «Все, кого я знаю, уже думают, что я мертва благодаря тебе и твоим людям. Ну, кроме Пэт и моего сына, — сухо добавила она. — Ты предполагаешь, что Пэт наняла кого-нибудь, чтобы взорвать самолет?

Люциан покачал головой и взглянул на Джета. «А тебя?»

Он сразу покачал головой. «Я таких не знаю.»

Люциан кивнул, как будто именно этого он и ожидал, а затем объявил всем: «Пока мы не выясним, кто из людей в самолете был целью, все, кто был там, должны быть под защитой».

«У Киры уже есть своя собственная охрана», — заметил Андерс, и этот комментарий заставил Куинн слегка нахмуриться, задаваясь вопросом, почему у женщины были телохранители, которые путешествовали с ней. Сначала она не поняла, что женщины, сопровождавшие русскую блондинку, были ее охранниками. Она просто думала, что это группа женщин, путешествующих вместе. Теперь она задавалась вопросом, зачем Кире нужна защита. В конце концов, она была бессмертной и могла позаботиться о себе.

Ей придется спросить Джета позже, подумала Куинн, когда Брикер прокомментировал: «Да, и я сомневаюсь, что она будет рада, если к этому присоединятся наши люди».

— Я уверен, что ты прав, но я хочу, чтобы за ней следили, чтобы не случилось неприятностей, пока это все не закончится, — мрачно сказал Люциан. — Мортимер может назначить одного из вас приглядывать за ней. Лишняя пара глаз, когда она на задании, не повредит».

— А Джет и Куинн? — спросил Андерс.

Куинн резко нахмурилась посмотрев на темнокожего мужчину за то, что он привлек внимание Люциана к ним, а затем перевела взгляд на Люциана, когда он сказал: — Я хочу, чтобы они оба были подзащитой на постоянной основе. Держите их вместе. В доме Силовиков, вероятно, лучше всего. Потребуется меньше рабочей силы. Я также хочу-"

— Подожди, — запротестовала Куинн. «У меня забронирован номер в отеле Four Seasons».

«И у меня есть рейсы, которые я должен выполнить», — отметил Джет.

Люциан хмуро посмотрел на Куинн за то, что та перебила его, и сказал: — Тогда Мортимер отменит бронирование. Повернувшись к Джету, он добавил: — А Бастьен отдаст твои рейсы кому-то другому. Вы двое теперь под охраной.

— Ты имеешь в виду, заключенные, — обиженно сказала Куинн, видя, что возможность наконец-то заняться любовью с Джетом в Торонто рушится у нее на глазах.

Не обращая на нее внимания, Люциан повернулся к остальным и сказал: «Данте и Мэри полетят в Торонто с Джетом и Куинн. Но мне нужно, чтобы кто-нибудь полетел в Италию, чтобы изучить записи с камер наблюдения. Тот, кто подложил бомбу в самолет, мог быть пойман камерами безопасности либо внутри ангара, либо снаружи».

«Бомбы могли быть заложены в самолет в России», — указал Джет. «Это была первая остановка перед Италией, и мы были там некоторое время, чтобы дозаправиться».

— Да, — согласился Люциан, нахмурившись. «Я свяжусь с отцом Киры. Он может попросить своих людей проверить записи с камер наблюдения.

— Он может отказаться только потому, что это ты его просишь, — заметил Андерс.

Люциан сразу же покачал головой. — Не тогда, когда это может быть как-то связано с покушением на Киру. Этот человек мудак, но он заботится о своей дочери».

Андерс кивнул, а затем все разговоры прекратились, и все посмотрели на дверь, когда она открылась, и Мэри суетливо внесла полдюжины сумок с KFC.

«Еда!» — радостно закричал Брикер, вскакивая с кровати и бросаясь вперед, чтобы помочь Мэри.

Но она повернулась боком и обошла его, сказав: «Во внедорожнике есть пицца. Я не смогла все принести».

— Принесу, — сказал Брикер, направляясь к двери.

— Спасибо, что добыла для нас еду, Мэри, — сказал Люциан, отступая в сторону, чтобы она смогла поставить пакеты на кухонный стол. — Но вам придется забрать свою, вы уходите. Самолет уже здесь, и я хочу, чтобы ты с Данте сопроводили Джета и Куинн в Торонто. Немедленно.»

— Оки-доки(Ладненько), — легко сказала она, начав рыться в сумках и вытаскивая из них разные предметы, чтобы собрать еду на четверых.

— Где твой чемодан, tesoro? — спросил Данте, подойдя сзади к жене и обхватив ее бедра, наклонившись, чтобы поцеловать ее в макушку. «Я отнесу его во внедорожник».

«Он уже там», — заверила она его, а затем повернулась, чтобы протянуть ему сумку, в которую была упакована еда. «Твой тоже. Только Джет и Куинн должны собрать свои вещи.

Куинн поставила кофейную чашку на прилавок и подошла к изголовью кровати, чтобы забрать сумку с ее грязной одеждой и вещами, которые ей дала Мэри. Она поставила их на пол рядом с кроватью, на которой сидела. Когда она выпрямилась, Джет забрал у нее свою куртку.

— Я заберу и пойду возьму свою сумку и отнесу обе во внедорожник, пока ты обуваешься, — сказал он, а затем, казалось, заколебался, как будто хотел поцеловать ее или что-то в этом роде, но в конце концов он просто улыбнулся и повернулся, чтобы поспешно выйти из комнаты.

Она смотрела, как он уходит, затем наклонилась, чтобы подобрать свои туфли, и села на кровать, чтобы надеть их.

— Ей нужна кровь, прежде чем вы уйдете? — внезапно спросил Люциан.

Куинн раздраженно взглянул на него из-за того, что он спросил Мэри, а не ее. Она не была ребенком и ненавидела, когда с ней обращались как с ребенком.

— Она должна быть в порядке, — сказала ему Мэри. «Я дала ей четыре пакета, когда она приехала, и в самолете есть кровь».

Люциан хмыкнул на это и повернулся к еде на стойке.

Покачав головой, Куинн встала и направилась к выходу из комнаты, более чем счастливая уйти от властного человека, который, казалось, любил вмешиваться в ее жизнь. Она была в ярости, когда вышла из оборота и узнала, что он устроил так, что все думали, что она умерла. Теперь она снова злилась на него из-за того, что ей и Джету придется жить в доме Силовиков неопределенный срок. Помимо того, что с ней обращались как с ребенком, его решение поставило крест на планах, которые были у нее и Джета, провести время вместе, как только они прибудут в Торонто. Вдобавок ко всему, у нее были другие планы на пребывание в Канаде, которые она теперь не могла реализовать. Главное — посещение доктора Грегори Хьюитта, чтобы она могла привести свою жизнь в порядок. Если только он не приедет в дом Силовиков, с этим ей придется подождать.

Первоначально Куинн договорилась о встрече и возвращении в Торонто, чтобы успокоить Пэт. Отвлеченная «синдромом новоиспеченых спутников жизни», ее сестра-близнец, казалось, действительно не замечала состояния Куинн в первые два года. Пэт обратила на это внимание в последние два года, когда начала немного восстанавливать контроль над своими гормонами и клетками мозга. По крайней мере, Куинн полагала, что так оно и было, потому что именно тогда Пэт начала пытаться осторожно затронуть тему ее душевного состояния, того, как она живет в изоляции, и действительно настаивала на том, чтобы она посещала семейные праздники с ней, Санто и Паркером. Но Куинн не была готова и игнорировала ее раздражительные лекции, пока терпение Пэт не лопнуло, и она прямо не сказала ей, что она запуталась и, скорее всего, запутает Паркера, если не соберется и не попросит помощи.

Это расстроило Куинн. Она любила Паркера, и хотя она не понимала, почему ее нежелание выходить на улицу может испортить жизнь ее сыну, она сдалась под страхом того, что это произойдет. По сути, сначала она договорилась о встрече с Грегори Хьюиттом под давлением, но быстро поняла, что это была хорошая идея. Кроме того, она не хочет навредить своему сыну. . ну, откровенно говоря, Куинн не хотелось продолжать жить так, как она жила. Но она знала, что не сможет исправить ситуацию в одиночку. Ей нужна была консультация, и Люциан мешал ей получить ее.

Ублюдок, обиженно подумала она, пересекая парковку и направляясь к внедорожнику, в багажник которого Джет грузил их сумки. Что ж, она не собиралась этого допускать. Ей придется найти способ получить необходимую помощь, несмотря на диктат Люциана Аржено.