Нас больше нет...

ГЛАВА 35

— Я вернулся…

Эти слова, произнесенные знакомым голосом, заставили меня застыть на месте. Дамир стоял в нескольких шагах от нас, раскрыв руки для объятий, и уверенно направлялся в нашу сторону. Он выглядел как призрак из прошлого, мрачный силуэт, очерченный тусклым светом уличных фонарей.

Я крепче сжала руку Сони, чувствуя, как она напряглась. Дамир изменился — его некогда гладко выбритое лицо теперь скрывала густая борода, придавая ему суровый, почти пугающий вид.

Одетый во всё черное, он казался выходцем из какого-то мрачного фильма. В его глазах горел огонь, который я не могла разгадать — то ли ярость, то ли отчаяние.

— Лида, — произнес он, приближаясь. Его голос звучал хрипло, с нотками властности. — Нам нужно поговорить. Уж извини, что без звонка, но я так-то до сих пор у тебя в чёрном списке…

Я инстинктивно отступила, пряча Соню за спину.

— Серьёзно, Дамир?! Вот так просто!!! — я чуть не поперхнулась, рассматривая его наглое лицо и ещё более его наглые глаза.

Ну и… беспринципный подонок! Явился как ни в чём не бывало! Дак только хватило совести… Хотя, о чем это я? Какая совесть у того, кто любит только себя.

— Убирайся! Тебе здесь не рады! — мгновенно отрезала я, держа руку на телефоне в случае чего. Нехорошее предчувствие рассыпалось по спине словно мелкие, острые иголки. Плохо дело. И, как назло, кругом ни души.

Он усмехнулся, и в этой усмешке не было ни капли тепла:

— Я приехал, чтобы навестить свои семью. Разве я не имею на это права? — он сделал паузу, его взгляд стал жестче. — А найти вас было не так уж сложно. У меня есть свои методы.

Эти слова прозвучали как угроза, и я почувствовала, как по спине пробежал холодок. Не дожидаясь ответа, он быстрым шагом направился к Соне. Я решительно встала между ними, чувствуя, как бросает в жар от закипающего внутри меня гнева.

— Не подходи к ней!

Дамир остановился, его лицо исказила гримаса раздражения:

— Не глупи, Лида. Я имею право видеть свою дочь. Ты не можешь мне запретить.

Соня крепче сжала мою руку, я чувствовала её страх. Её голос был едва слышен:

— Мамочка, что ему нужно… — прошептала она, — это правда папа? Но он выглядит так иначе…

Дамир, услышав её голос, смягчился на мгновение. Он протянул ей медведя.

— Малышка, неужели ты не узнаёшь меня? Я же твой папа… — его голос стал почти умоляющим. — Прости, что исчез. У папы были сложности. Папа решал проблемы. Но теперь я здесь, я вернулся! Обними меня, зайка…

Он раскрыл руки, но Соня лишь крепче прижалась ко мне. Я видела, как в её глазах мелькнуло узнавание — она узнала его голос, — но это не вызвало у неё желания броситься к нему. Вместо этого, я чувствовала, как она дрожит.

Дамир нахмурился, явно недовольный такой реакцией. Его тон стал жестче:

— Да, солнышко, это я. Разве ты не скучала по мне? Разве мама не рассказывала тебе обо мне?

Соня молчала, а я была на грани, чтобы выйти из себя. И плевать, что он мне сделает! Пусть только хоть пальцем тронет меня или её — выцарапаю глаза.

Как он смеет? Как он смеет появляться вот так, после стольких лет, и ожидать, что всё будет как прежде?

— Дамир, хватит! Ты пугаешь ребенка. Уходи! Мы не желаем тебя видеть, не желаем разговаривать. Всё закончилось сразу, как ты залез на другую бабу! А она… родила тебе двоих. Тебе память что ли отшибло?

Он выпрямился, его взгляд стал холодным, как лед:

— Пугаю? Своего собственного ребенка? — он опять усмехнулся, но в этой усмешке не было ничего веселого. — А может, это ты настроила её против меня? Что ты ей наговорила, Лида?!

— Я ничего не делала. Это ты исчез на два года! Ты сам всё разрушил.

Дамир вздохнул, словно разговаривая с непонятливым ребенком. Его тон стал снисходительным:

— Послушай меня внимательно! Все люди совершают ошибки — и это нормально. Не ошибается тот, кто ничего не делает. Я вернулся, чтобы… чтобы вернуть вас! И у меня есть гарантии — теперь я изменился, я стал другим. Заверяю вас, Лид, всё изменится. Я очень скучал!!! Если бы я только знал, чем обернется мой выбор! Моё сердце всегда рвалось к вам. Я понял это, только когда начал скучать… Когда вас, черт возьми, потерял!

Он достал конверт и протянул мне. Его рука слегка дрожала, но глаза оставались холодными:

— Чтоб ты понимала, мои слова не пустышка! Вот, я принес часть суммы, которую задолжал. Алименты! Я знаю, это не исправит всего, но…

Я не двинулась с места, но так хотелось плюнуть ему в лицо и засунуть эти деньги ему в задницу!

“Только не на глазах Сони…” — мелькнуло в голове.

И это единственное, что останавливало. А ещё не знала, что от него стоит ожидать.

Сразу мелькнула картинка из прошлого… Как Дамир поднял на меня руку, как ударил и я порезала руку.

— Деньги? Ты думаешь, деньги всё исправят? — голос срывался на крик. — Где ты был, когда Соня болела, а нам нечем было платить за лекарства? Где ты был, когда нас выгоняли из квартиры за неуплату? Где ты был все эти годы, Дамир?! Ты специально оформил всё своё имущество на отца, чтобы нам ничего не досталось! Ты считаешь себя хорошим человеком? Мужчиной?!

Дамир поморщился, словно мои слова причинили ему физическую боль. Но его голос оставался твердым:

— Я же сказал — у меня были проблемы. Я вынужден был исчезнуть… Но теперь всё изменилось. Я хочу всё исправить. Давай поговорим, я объясню…

— Нечего объяснять, Дамир, — отрезала я, чувствуя, как слезы подступают к глазам. — У нас теперь другая жизнь. Жизнь без тебя. И знаешь что? Нам лучше без тебя.

Его лицо потемнело, в глазах появился опасный блеск. Он сделал шаг вперед, его голос стал угрожающим:

— Ты не можешь просто так вычеркнуть меня из своей жизни. Из жизни Сони. Я её отец, нравится тебе это или нет.

— Могу и сделаю это! Ты нам больше никто. Уходи, Дамир. Уходи и не возвращайся. Нас больше для тебя нет!

Он застыл на мгновение, словно не веря своим ушам. Затем его лицо исказила маска гнева. Он сделал еще шаг вперед, нависая надо мной:

— Ах вот как? Думаешь, всё так просто? Но Соня — моя дочь! Моя кровь! Я могу видеться с ней, и ты меня не остановишь. Я всё сказал!

Я почувствовала, как Соня дрожит, и это придало мне сил. Я выпрямилась, глядя ему прямо в глаза:

— Всего “доброго”! Ты больше не имеешь права вмешиваться в нашу жизнь. Если попытаешься, я обращусь в полицию. У меня есть доказательства твоего пренебрежения родительскими обязанностями.

Он прищурился, его губы сжались в тонкую линию. На мгновение мне показалось, что он ударит меня, но вместо этого он, на удивление, отступил:

— Это мы еще посмотрим, дорогая… Я своё не отдам никогда. Запомни это.