Наслаждение во тьме

Глава 30

МакКилл не сводил глаз с Авы, пока мерил шагами камеру. Она не прыгнула на него и не напала, но была готова это сделать в любой момент.

Он мог сбежать и, вероятно, должен был. Он пил из нее, поэтому был достаточно силен, но не мог заставить себя ее бросить.

Скоро она умрет.

Нет! Ава любила его. Она предложила ему все, чего он хотел. Любовь, одобрение, вызов и понимание. А потом, через мгновение, все это забрали. Она действительно умирала, медленно угасая. Вскоре она убьет. В ее глазах поселился голод. Голод по человеческой плоти. Он отдаст ей все, даже это, лишь бы ее спасти.

Половой акт и обмен кровью, и, возможно, слюной, были единственными способами передать болезнь. Сейчас он мог и сам быть заразным, как Ава предположила, но не думал, что это так.

Прошли часы, капля в море бесконечности, но МакКилл был в порядке. Все еще сильный. Как и у Брайд, его кровь могла содержать лекарство. Хотя болезнь всегда быстро адаптировалась. Потому что он подвергся воздействию и все еще не заразился, мог попытаться слить всю кровь Аве и все равно не спасти ее.

Он мог причинить больше вреда чем пользы. Крик Джонни…

МакКилл мог сделать только одно. Ему нужно повернуть время вспять, прямо сейчас. Чем бы это ни кончилось, необходимо предотвратить заражение Авы. Это единственный способ.

Хотя, если ему удастся изменить прошлое, она больше не будет его любить. Не увидит, как его ранят, не поймет, что ее сердце принадлежит ему, и может попытаться выкинуть МакКилла из своей жизни. Если он это не сделает, она умрет. Поэтому тут не над чем размышлять. Он просто обязан повернуть время вспять.

Остановить время легко. МакКилл просто думал: «Остановись», — и оно подчинялось. Остановить людей вокруг, чтобы они не поняли ничего, тоже просто. Он просто думал: «Замрите», — и они подчинялись.

Заставить время идти быстрее он тоже мог. Но последний час он мысленно повторял: «Обратный ход», «Перемотка» и «Назад», — но ничего не происходило. У него заканчивался запас слов для дальнейших попыток.

«Ты можешь это сделать».

— Время подчиняется моей воле, — процедил он. И подражая манере Авы: Время — моя сучка.

Ничего. Никакой реакции.

Ава наблюдала за ним, облизывая губы.

«Сосредоточься». Он должен попробовать что-то еще. МакКилл вспомнил свое детство. Он не мог контролировать свой дар, задерживать время и людей, когда пожелал, не мог заставить их замереть, когда хотел, но его родители не выглядели обеспокоенными.

«Пусть твои тревоги исчезнут, — говорила его мать мягким голосом. У нее были длинные темные волосы и ярко-фиолетовые глаза, ее лицо было настолько совершенным, что его могли скопировать с ангела. — Они просто блокируют твое желание добиться конкретной задачи».

Кроме нескольких разговоров с Авой, МакКилл так давно не думал о матери, что у него заболело в груди. Как бы он хотел познакомить ее с Авой.

Конечно, сначала она была бы в ужасе, потому что нет никого более робкого, чем Карина, и никого более решительного в соблюдении приличий в доме, но со временем они бы поладили.

МакКилл представил своего отца, стоящего позади матери, который положил руки на ее хрупкие плечи. Этого мужчину не заботили приличия. Однако он любил свою женщину и старался сделать ее счастливой, несмотря на слухи о неверности.

«Кто сильнее? — спросил его отец. Полная противоположность своей жены, Данте выглядел настолько грубым, насколько вообще мог мужчина. Шрамы покрывали все его лицо и руки, губы всегда были поджаты, словно он вечно был недоволен. — Ты или время?»

«Я», — подумал он тогда. «Я», — подумал он сейчас. МакКилл расправил плечи и закрыл глаза. Очистил разум. «Я контролирую ситуацию. Время подчиняется моей воле».

Снова и снова он повторял это утверждение. Примерно через сотню раз начал верить. Да, он мог это сделать. Он сильный. Сильнее всех. Ему удалось отбросить все волнения и заботы и представить нити времени так, как делал это в детстве.

Все нити были переплетены вместе, представляли собой дорогу, ведущую назад и вперед. Миллионы крошечных огоньков спешили по этой дороге, все в одном направлении. Только немногие сбились с курса и двигались по небольшим боковым тропинкам.

— МакКилл, — позвала Ава.

Для ее же блага он проигнорировал зов. «Я контролирую ситуацию. Время подчиняется моей воле». В детстве ему нужно было прикасаться к нитям. Проводить кончиками пальцев в нужном направлении. Он протянул руку.

— МакКилл.　

Раздался голодное рычание. Она набросится на него. В любой момент она на него набросится.

МакКилл вцепился в нити, ощутив электрический заряд, почти отпустил, но успел остановить время, когда теплое дыхание коснулось его шеи. Дерьмо. Он не услышал движений Авы, но она подобралась очень близко. Чуть его не укусила.

«Сконцентрируйся». Все огоньки перестали мигать, просто ожидая его следующего шага.　

«Я могу это сделать».

Он дергал из всех сил, его плечи чуть не вышли из суставов. Ничего.

Нити остались на месте. Сколько бы попыток он не предпринял. МакКилл не сдавался, не терял уверенности.

Он дергал снова и снова, его ладони жгло, все тело вибрировало от электричества. Когда он перестал, у него почти не осталось энергии. Черт возьми! Должен быть способ переместить нити.

Ладно. Итак. Он подвел итоги. Его действия не продуктивны, но не мог запустить время, потому что оно продолжит идти с момента остановки, и Ава начнет его есть.

Ава. Его прекрасная Ава. Он сделает ее прежней, розовой, свежей и полной жизненной энергии… Ее образ поглотил его разум… и с легкостью, словно он тянул перо на веревочке, огоньки начали двигаться назад.

Сначала он мог только стоять, не веря в происходящее. Как… Что… Но даже эти мысли исчезли, когда МакКилл понял, что смотрит сверху на себя. Они с Авой все еще были в камере, но она сидела у него на коленях, они разговаривали и обнимались.

У него получилось? Он действительно повернул время вспять?

Осмелев, он вновь дернул за ниточки. Они остались на месте. Что за черт? МакКилл чуть не закричал от разочарования. Что изменилось? Что он сделал не так? Подумал о прошлых действиях, решил, что дерганье не поможет, и представил себе Аву.

МакКилл вновь ее представил. Розовые щеки, свежая кожа, полное жизненной энергии тело. Нити скользнули назад еще на дюйм, и он наблюдал, как снимает Аву с коленей и садит ее на койку. Как отходит от нее… спиной вперед.

Его наполнили облегчение и радость, поглотили, затмив всю боль. Да. Да! Он реально это сделал.

Теперь он понял, что не может управлять временем силой. Не для перематывания его назад. Ему пришлось манипулировать временем с помощью картинок. Картинок… кого он хотел увидеть, когда хотел их увидеть?

Он представил Аву в фургоне, и снова огоньки скользнули по нитям назад, пока он не увидел именно то, что представлял.

Он начал потеть, трястись, нити хотели высвободиться, обжигали ладони. «Давай. Еще немного». МакКилл представил Аву на улице, идущую рядом с ним, и дернул за нити так сильно, что кости затрещали.

Через секунду он увидел себя и Аву на улице. В этот момент их жизней они еще не встретились с королевой Шонов и ее мужчинами. Здесь Ава здорова и невредима. Значит, именно этот временной отрезок ему нужен.

Он почти отпустил. Почти. Что будет дальше? Исчезнет ли мужчина, каким он был, вместе с воспоминаниями? Он решительно подумал, что нет. Нет. Этого не случится. Он всегда помнил, когда управлял временем в другом направлении. Почему сейчас должно быть иначе?

Есть только один способ выяснить…

«Помни, пожалуйста, помни». Сделать глубокий вдох, задержать дыхание… задержать и отпустить. Он разжал пальцы, когда выдохнул. Нити отскочили от него как можно дальше, подпрыгивая при перестроении.

Электричество мгновенно схлынуло, оставив МакКилла с ожогами и волдырями, которые появлялись при выходе на солнечный свет, и когда он собрался зареветь от боли, то моргнул и понял, что боль исчезла. Он обнаружил, что стоит рядом с Авой, а не просто наблюдает сверху.

— Подожди, — внезапно сказала Ава, и он знал — знал — что за этим последует.

МакКилл помнил.

Он хотел вскрикнуть, когда она остановилась и вытащила телефон. Хотел обнять, когда Ава нахмурилась. Каким-то образом ему удалось остаться на месте.

— Получила сообщение от Далласа. Королева Шонов нацелилась на пары. Она собирается угрожать одному, чтобы другой выполнил ее пожелание. Он говорит, что она может читать мысли, поэтому нам не следует думать о своих планах по отношению к ней.

— Он прав, — сказал МакКилл с бешено колотящимся сердцем. Вот оно. Нельзя все испортить. Нужно обезопасить Аву.

Она нахмурилась сильнее.

— Откуда ты знаешь?　

Ава явно ничего не помнит.

Вопрос его обрадовал. Он уже изменил будущее.

— Просто знаю. Пойдем.

Она положила телефон в карман, и МакКилл начал двигаться. Быстрее, быстрее. От сильной решимости ее спасти его начало трясти. Он увел ее от здания и зашел в милую кофейню.

Внутри он усадил ее на стул и жестом указал Ноэль и стажерам, которые не отставали от них, найти себе место.

— Купи ей самый большой латте со вкусом ирисок, какой у них есть, — приказал он Ноэль. — И не позволяй ей уйти. Поняла? На карту поставлена ее жизнь.

Замешательство отразилось на лице Ноэль.

— Л-ладно. Могу я спросить, почему ее жизнь зависит от латте?

МакКилл ее проигнорировал, сосредоточившись на Аве. Такая розовая кожа, под которой течет здоровая кровь. Это не должно измениться. Не в этот раз.　

— Оставайся здесь, — сказал он, готовый умолять. — Около твоего дома расположилась армия Шонов. Если ты уйдешь отсюда, они тебя убьют. Поняла? Я это видел. И, ради Бога, что бы ни случилось, помни, я тебя люблю.

Ее челюсть упала.

— Ты… что?

В этой новой реальности, он еще ей не сказал?　

— Я люблю тебя. Люблю за то, кто ты есть, хотя мы обсудим твое обращение в вампира позже. Возможно, после того как я позволю кому-нибудь почти убить себя. Но до тех пор будь осторожна, черт возьми.

— Почти убить себя? — Она резко побледнела. — Быть осторожной? МакКилл, о чем ты говоришь…

Он жестко поцеловал ее, заставив замолчать. Позволил себе насладиться поцелуем, потому что ничего не мог поделать. Он был так близок к тому, чтобы потерять ее, и так обрадовался второму шансу. Когда МакКилл поднял голову, ее глаза остекленели, а губы опухли и покраснели.

— Я люблю тебя, — повторил он, затем отвернулся. Над дверью кофейни звякнул колокольчик, когда он вышел.

Часть его ожидала, что Ава последует за ним, но он не учуял ее запаха по дороге в квартиру. В прошлый раз он попытался заморозить королеву и потерпел неудачу. Попытался задушить ее и тоже провалился. Остался только один вариант. И это значит…

Дерьмо! Он понял, что, скорее всего, потеряет Аву. Даже повернув время вспять, он все равно не сможет остаться с ней. МакКилл чуть не отступил, чуть не вернулся к ней, не схватил в охапку и не убежал с ней.

Но он должен выполнить свой долг. Нельзя позволить этой суке королеве свободно ходить, такой могущественной, такой самоуверенной, угрожающей его женщине и ее близким. Он скорее умрет, обеспечивая ее охрану, чем останется жив, пока она в опасности.

В желудке поднялась желчь. Его план мог провалиться, но ему нужно попытаться. Нужно использовать все возможности, чтобы защитить свою женщину. Только это имеет значение.

«Хватит размышлять, волноваться, зацикливаться», — подумал МакКилл. Не стоит предупреждать королеву о судьбе, которая ей уготована.

Когда он увидел дом Авы, то замедлил шаги, выжидая… выжидая… Дверной проем открылся, как и раньше, красиво сверкая в лунном свете. МакКилл проглотил комок в горле, остановил время и бросился вперед, прежде чем успел передумать. В прошлый раз королева не смогла сразу же с ним сразиться, значит, что и в этот раз не сможет.

У него всего минута, может две, чтобы нанести вред.

Он знал, что она там, потому что вновь ощутил запах гнили. Ярость охватила его, когда МакКилл вспомнил, где королева стояла. «Ты заплатишь, женщина». Он раскрыл руки и кратчайшим путем поспешил к ней.

За спиной он услышал, как Ава выкрикивает его имя.

— МакКилл! Что ты делаешь? МакКилл!

Черт ее побери! Конечно, она не осталась в кофейне. Глупо было думать, что Ава послушается. Это не в ее природе. И это было одной из причин, почему он ее любил.

Он не мог позволить ей подойти к королеве и ее охранникам, поэтому ускорился. «Бум!» Он врезался в тела, судя по всему в четверых, но продолжил двигаться вперед. МакКилл услышал женский вздох, бормотанье нескольких мужчин и потянул их прямо к проему.

Ава закричала:

— Нееет! Нет! МакКилл! Куда ты…

Как и прежде его начало засасывать внутрь с каждой секундой все быстрее и быстрее. Вскоре он потерял опору под ногами. Мир вокруг начал вращаться, воздух потемнел и сгустился. Королева и ее мужчины закричали от страха, и он перестал их удерживать. МакКилл падал все ниже и ниже.

Их всех ждала такая вечность? Они так и будут вращаться, вращаться и вращаться? Ладно. С этим можно смирится. Ради Авы он готов на все.

— МакКилл. Наконец, — раздался довольный мужской голос над ухом.

Падение МакКилла замедлилось, вращение прекратилось, и невидимые нежные руки поставили его на ноги. Окружающая обстановка изменилась.

В черном небе вспыхивали огоньки, которые он видел на нитях времени, представляя собой бесконечный полуночным лабиринт, совершенный и ужасный.

— Добро пожаловать домой, мой сын.

Домой? Сын? Он отрицательно покачал головой, внутри вспыхнул гнев.

— Кто ты? Где ты? — «Выходи и сразись со мной, ублюдок». — А где те, которых я привел с собой?

— Я расскажу тебе о них. Со временем.

Через секунду из тьмы вышел мужчина. Он был высоким, выше МакКилла, с черными волосами до лодыжек и яркими зелеными глазами.

По большей части он выглядел как человек с высоким лбом, острым носом и широким подбородком. Его конечности казались длиннее обычных, а тело тоньше среднего. На бледную, бледную кожу надет был какой-то облегающий костюм.

МакКилл не напал на него. Пока нет. Сначала информация. Потом убийство.

— Это ты звал меня?

— Да.

Глубокий голос, похожий на мурлыканье, прозвучал прямо в его голове… но губы мужчины не шевельнулись.

Какими силами обладало это существо?

— Зачем?

— Не думаю, что ты готов услышать ответ.

Губы по-прежнему не двигались.

— Скажи!

— Дай мне время, и я…

— Скажи, черт возьми!

Пауза, растянувшаяся после его второго требования, была неловкой. МакКилл решил, что его снова бросят в бесконечное вращение.

— Ты не готов к правде, но я вижу, что ты не успокоишься, пока не получишь ответы. Хотел бы я винить тебя за нетерпение, но ты сын своего отца. А я… я этот отец. Твой отец.

Даже после слов «мой сын» это заявление все равно его шокировало.

— Нет, — автоматически заявил он. — Нет. Мой отец мертв.

— Уверяю тебя, он очень даже жив.

— Нет.

— Твоя мать однажды пришла ко мне, как и ты. Ты знал об этом? Она рассказала?

— Я слышал слухи, — выдавил он, не желая соглашаться. Иначе бы пришлось признать правоту мужчины. — А иногда я улавливал ее плач по ночам, когда она считала, что никто не слышит.

Казалось, мужчина огорчился из-за этого.

— Она скучала по мне также сильно, как и я по ней. Я не хотел, чтобы так случилось.

— Нет. — Он сжал кулаки, гнев внезапно стал живым внутри него. МакКилл мог справиться с чем угодно, только не с ложным заявлением о беспокойстве за благополучие матери. Он попробовал приблизиться к нему, ринуться вперед, но обнаружил, что его ноги приросли к земле. — Что ты со мной сделал?

Его отрицание и вопрос мужчина проигнорировал.

— Я видел ее, хотел, говорил так, как сейчас говорю с тобой. В конце концов, она тоже присоединилась ко мне, и мы провели вместе многие месяцы. Она полюбила меня так же, как я полюбил ее, но ее муж всегда стоял на пути. Ей нужна была его кровь, моя не подходила.

Пока мужчина говорил — сразу помещая слова в разум — изображения появлялись на полуночном холсте вокруг них. Изображения матери МакКилла, она здесь танцевала, а ее волосы развивались. Он даже слышал ее смех, которые вернул его в детство, когда они жили в пещерах, а она обрабатывали его синяки с беспокойством в фиолетовых глазах.

— Я… я не твой сын, — прохрипел он. — Этого не может быть.

МакКилл знал своего отца. Любил его. Оплакивал.

— Прежде чем отрицать мои заявления, дослушай. Пожалуйста.

Спустя мгновение МакКилл сухо кивнул. Что еще ему оставалось делать? Он все еще был прикован к месту. Все еще хотел узнать, что случилось с королевой и ее мужчинами. Сопротивление не поможет.

— Она убедила меня отпустить ее, отпустить ребенка, которого я ей подарил. Она не могла жить с ним, но не могла смириться с мыслью оставить тебя. Она сказала, что без тебя не сможет жить, у нее останется только отчаяние и одиночество. В конце концов, я согласился, хоть и боялся, что ты будешь отличаться от своего вида. Отвергнутый и ненавидимый. Я поклялся, что не вернусь в пещеры, и остался верен слову. Думал, что ты для меня потерян навечно, но ты вышел на поверхность. И теперь пришел ко мне.

Вокруг них опять возникли образы. Его мать со слезами на глазах обхватывает лицо мужчины и умоляет понять. Мужчина тоже плачет и яростно обнимает, его сердце уже разбито.

— При каждом приближении я ощущал твое беспокойство, но обещал твоей матери, что не заставлю тебя приходить сюда, не расскажу о себе, пока ты сам не пожелаешь. Поэтому спасибо. Спасибо, что дал возможность познакомиться с сыном.

Он действительно казался благодарным.

МакКилл изо всех сил старался сделать вдох. Он бы хотел и дальше не верить словам этого мужчины, но его охватили сомнения. Он мог управлять временем, хотя никто из вампиров не мог. Даже нефрети. Его мать была бесплодна с отцом, но оказалась на приличном сроке беременности, когда вернулась.

Это нереально, весь его мир перевернулся.

— Как ты можешь быть моим… — Он так сильно сжал челюсть, что она заболела. МакКилл не мог произнести слово «отцом». Не по отношению к этому незнакомцу. — Вампиры могут иметь потомство только со своей парой.

Взгляд зеленых глаз смягчился.

— Я… другой. Как и весь мой народ. Мы живет в этом мире, и можем открывать двери в любой другой, в любое время. И поэтому, проведя несколько месяцев вместе, я вернул твою мать в те дни, когда она еще не была в паре, но моя кровь все равно не подошла. А когда мы расстались, я вернул ее как можно ближе к тому дню, когда забрал, не воздействуя на память.

Невероятно. Невозможно. И все же… правда. Внезапно он нутром это почуял. Мужчине нет причин лгать. Это ничего ему не даст. МакКилл, в самом деле, ощущал, что его окружает забота и радость. Знакомые запахи благодаря Аве.

И теперь все обретало смысл. Его суть и его способности. Печаль матери. Она любила этого мужчину, вероятно, умерла бы здесь, не имея возможности пить из кого-то еще, но ушла. Чтобы жить. Ради МакКилла.

Его гнев иссяк.　

— Что ты хочешь от меня? — спросил он, поняв, что его ноги свободны. Он мог двигаться. Поэтому подошел к мужчине и протянул дрожащую руку, чтобы прикоснуться к бледной коже. Мягкой и холодной. — Как тебя зовут?

Губы были такими же бледными, как и кожа в уголках.

— Меня зовут Виктор.

Так у них одинаковые имена. И еще раз доказывает любовь его матери к этому мужчине.

— И чего ты от меня хочешь? — спросил он снова, добавив, — Виктор.

Зеленые глаза заблестели.

— Время. Мне нужно время, шанс узнать друг друга. Я могу показать тебе все существующие миры. Могу показать людей и богатства, которые ты даже не представлял. Могу отвести в мир вампиров без солнца.

Время, да. Эту малость он мог дать. МакКилл внезапно тоже захотел узнать его.

— У меня есть женщина. — Его глаза расширились, когда он понял, что может к ней вернуться. Что он не застрял здесь. Его… отец вернул мать в ее мир. И мог сделать то же для МакКилла.

Блеск к глазах мужчины потускнел.

— Я видел ее, Ава Санс. Они очень милая, но не связана с тобой.

— Я хочу ее. — Его рука упала. — Хочу быть с ней. Вечно. Должен быть с ней. Не только ради крови, а ради… жизни. Я ничто без нее.

Виктор склонил голову на бок, и печаль отразилась на его лице.

— Она пошла за тобой из кофейни. Увидела, как ты исчез, и сломалась. Оставшиеся на улице воины появились и напали, потому что тоже увидели, как ты забрал их королеву. Ава заразилась. Она умрет, и тебе больше не понадобится ее кровь.

Нет. Нет! У него чуть не подкосились колени, когда паника наполнила каждую клетку. Он рискнул всем, своей жизнью, своим счастьем, своим будущем, а его женщина все равно умирает там, испуганная и одинокая.　

— Верни меня назад. Сейчас же. Если не сделаешь, я опять поверну время вспять и не приду сюда.　

Угроза, которую он исполнит.

Когда его отец заговорил, МакКилл понял, в кого он такой безжалостный.

— Дай мне, о чем я прошу. Время и шанс, и я верну Шонов в их мир, прежде чем они смогут заразить Аву. Это не удержит их от Земли навечно, но они будут слишком слабы, чтобы быстро вернуться.

Тогда Ава будет в безопасности. Будет здорова и жива.　

— Прежде чем я соглашусь, скажи кое-что. Что ты сделал с теми, кого я притащил с собой?

Он все еще мог слышать их крики.

— Они между порталами, но я не могу держать их там вечно. Нужно отправить их куда-нибудь. Согласись, и я сошлю их на планету с другими.

— Ава…

— Я не буду удерживать тебя здесь вечно, МакКилл. Дай мне время. Прошу. Соглашайся, и увидишь ее снова.

— Когда?

— Скоро.

Этого мало, ему нужно сейчас.

— Я даю тебе неделю.

— И мы ничего друг о друге не узнаем. Год.

Все в нем воспротивилось.

— Месяц.

— Шесть месяцев, больше я не намерен торговаться.

Мурлыкающий голос затих.

— Она будет здорова?

— Да.

МакКилл понимал, что Виктор не уступит. Они были одинаково упрямы.

— Я… согласен. — Черт, черт, черт! Шесть месяцев без Авы. Он не уверен, что выживет. Физически, да. Он мог пить понемногу из других. Пока. Но, когда он до нее доберется, то будет слаб и истощен, и ему придется быть осторожным, чтобы случайно не убить Аву при первом настоящем кормлении, но он не собирался полностью выводить ее кровь из своего организма. — Если пробуду здесь хоть на один день дольше отведенных шести месяцев, я разорву это мир на части… и тебя с ним. Не имеет значения, кто ты.

— Согласен.