Наслаждения герцога

Глава 5

— Где он? — вопросил Эдвард спустя почти два часа, войдя из морозной мартовской ночи в комнату, где было почти так же холодно, как и на улице, несмотря на горевший в камине огонь.

Старший из дежурных стремительно встал: было заметно, что он ожидал этого визита.

— Сюда, ваша светлость, — сказал он негромко. — Следуйте за мной, я проведу вас в камеру.

Кивнув, Эдвард прошел за дежурным. Их шаги гулко звучали на каменных плитах, которыми был выложен пол в военной тюрьме, расположенной почти в двадцати милях к юго-востоку от Лондона. Темное и холодное здание было весьма угрюмым, а свет от фонаря, который нес дежурный, отбрасывал причудливые тени на толстые гранитные стены.

Они прошли подлинному коридору мимо камер, в которых сидели военные, осужденные за различные преступления. Зазвенев ключами, дежурный отпер тяжелую железную дверь, которая вела в отдельную часть тюрьмы.

— Здесь у нас содержат особых преступников, — сказал он. — Тех, кого посадили за тяжкие преступления или деятельность против государства. Он тут.

Дежурный остановился и другим ключом открыл массивную деревянную дверь.

Широко ее распахнув, он указал на фигуру, лежавшую на узкой койке в углу комнаты. В камере царил дух отчаяния и застарелого пота, к которому примешивался более резкий, почти сладкий металлический запах, говоривший о чем-то гораздо более мрачном.

Подойдя к койке, Эдвард взялся за край одеяла и сдвинул его. Под ним на спине, со светлыми волосами, небрежно обрамляющими классически правильное лицо, лежал лорд Эверетт. Если бы из его узкой грудной клетки не торчала рукоять ножа, вокруг которого расплывалось громадное пятно уже темневшей крови, то можно было бы подумать, будто этот человек спит.

— Когда вы его обнаружили? — спросил Эдвард, разглядывая труп человека, которого в шпионских кругах знали под прозвищем Ле Ренар, то есть Лис.

— Сразу после того, как разнесли обед. Когда он не взял еду, мы зашли посмотреть, в чем дело, и обнаружили его вот в таком виде.

— И вы полагаете, что его убили? Он не мог заполучить нож и сделать это сам?

Дежурный решительно покачал головой:

— Нет, ваша светлость. Мы раз в несколько дней обыскиваем все камеры на предмет контрабанды и прочего. И потом, Эверетт не из тех, кто кончает с собой. Он был слишком большим трусом для этого, я бы сказан. Может, когда-то его и считали героем, но он был просто мерзким предателем.

«Да уж, действительно мерзкий предатель», — подумал Эдвард. Лжец и французский шпион, который когда-то пытал Кейда почти до смерти. Из-за Эверетта его брату до самой смерти придется терпеть хромоту и носить многочисленные шрамы. А если бы не яростная преданность жены Кейда, то он не смог бы оправиться и эмоционально. «Благодарение Богу за то, что у него есть Мег!»

Дежурный был прав. Эверетт был слишком большим трусом, чтобы покончить с собой. Тогда кто же его убил?

Причина убийства была совершенно очевидна. Эверетт обладал массой сведений — знал тайны, которые британское правительство уже больше года пыталось из него вытянуть. Только недавно этот человек заговорил. Видимо, совершившего это убийство не устроила внезапно возникшая болтливость Эверетта.

— Тем не менее он был потенциально полезным предателем, — отозвался Эдвард на последние слова дежурного. — Он мог бы сообщить нам новые важные сведения, если бы остался жив. Итак, если это не его нож, тогда чей же? У него сегодня были посетители?

— Никого не было. Как правило, к нему редко кто-то приходил, а за последние пару месяцев вообще никого не было. Он был здесь совершенно один, ваша светлость.

Эдвард скептически выгнул бровь:

— Очевидно, что не совершенно один, раз в какой-то момент сегодня кто-то зашел к нему в камеру и убил ударом ножа. И я должен добавить, что у этого кого-то был не просто доступ в камеру, но и ключ от нее, если то, что вы мне рассказали, соответствует истине.

Тюремщик побледнел и хмуро посмотрел на свои ключи.

— Никто из моих людей такого не сделал бы.

— Возможно, вы не так хорошо знаете своих людей, как вам казалось. Когда Эверетта в последний раз видели лживым?

— Насколько я знаю, этим утром. Один из охранников упомянул, что Эверетт пожаловался на то, что ему не дают читать газеты.

— Тогда я хочу получить список всех тех, кто сегодня входил в тюрьму и уходил из нее, начиная с утра. И я имею в виду именно всех, начиная с вашего полковника и кончая самым жалким работником. В этом списке должны быть все гражданские лица, правительственные чиновники, даже мальчишка, который приходит вынести отхожие ведра.

Дежурный кивнул.

— Мне надо выяснить, не видел ли кто-то чего-то необычного, или не заметили ли кого-то, кто бы входил в эту часть тюрьмы или выходил из нее. Все люди, которые дежурили утром, еще здесь?

— Некоторые из них — да.

— Хорошо. Найдите сначала их, а потом отыщите остальных, особенно того охранника, который этим утром разговаривал с Эвереттом. Я хочу опросить его и остальных лично. Полагаю, у вас здесь найдется комната, где я мог бы разговаривать с этими людьми?

— Конечно. Все будет сделано так, как вы прикажете.

— Хорошо.

Однако дежурный не ушел сразу же. Секунду помедлив, он спросил:

— А что нам делать с трупом?

Эдвард снова посмотрел на Эверетта:

— Здесь достаточно холодно, так что пока можно оставить его в камере. Нам надо будет проверить его одежду и вещи, которые могли у него здесь накопиться. После того как это будет сделано, известите его родных. Полагаю, они захотят устроить ему достойное погребение, несмотря на все его преступления.

— Да, конечно, ваша светлость. Я сам об этом позабочусь.

— Отлично. А теперь проведите меня в отдельную комнату и найдите какого-нибудь горячего питья. И прикажите, чтобы вам и вашим людям тоже дали питье. Думаю, нас ждет долгая ночь.

На следующее утро в утренней столовой Клер положила себе яичницу-болтунью, кусочек жареного бекона и тост.

За столом уже сидели Мэллори и близнецы — лорды Лоренс и Леопольд, — которые с явным аппетитом поглощали еду. Клер знала, что лорда Дрейка к завтраку не ждут: накануне вечером он вернулся в свою холостяцкую квартиру, в которой обитал во время своего пребывания в Лондоне.

Клер устроилась за столом. Мэллори подала ей масло и джемы.

— Апельсиновый джем просто чудесный, и клубничное варенье получилось очень удачное. Я бы на вашем месте поскорее взяла и того и другого, пока кто-нибудь не решил, что их дюжина кусков тоста намазана недостаточно густо.

Близнецы продолжали энергично жевать, не отреагировав на выпад сестры. Хотя, Лео (по крайней мере Клер решила, что это был именно Лео) прервался на секунду, чтобы заговорщически ей подмигнуть.

— Спасибо за совет, — с улыбкой сказала Клер, кладя себе по ложечке каждой сладости.

— Я подумала, что после завтрака мы могли бы отправиться за покупками, — заявила Мэллори. — Сезон вот-вот начнется, а нам предстоит выбрать и заказать для вас гардероб.

Клер отложила вилку.

— Я была бы очень рада, но боюсь, что у маменьки опять мигрень и она не сможет нас сопровождать. Она сейчас у себя в спальне и пожелала только выпить чаю с печеньем.

Мэллори озабоченно воскликнула:

— Мне очень жаль это слышать! Я скажу, чтобы ей немедленно приготовили компресс с лавандой.

Она кивнула одному из лакеев, который тут же отправился передавать ее распоряжение.

Снова взявшись за вилку, Клер подцепила на нее половинку ломтика бекона.

— Надеюсь, что завтра ей будет лучше, и тогда мы сможем поехать.

— Куда поехать завтра и кому нездоровится? — осведомился звучный низкий голос.

Так мог говорить только один мужчина на всем свете.

Подняв голову, Клер увидела, как в комнату входит герцог. Она на секунду совершенно забылась, заново пораженная его красотой и умением держаться. В одну секунду он стал центром внимания. Невидимые токи энергии окружали его, свидетельствуя о его властности и гордости.

Было заметно, что им только что занимался его камердинер: его темные волосы были аккуратно зачесаны назад, открывая высокий благородный лоб, и их концы были еще чуть влажными после ванны. Щеки его были чисто выбриты, а свежий шейный платок завязан безупречным узлом. Костюм на нем был синим, почти такого же цвета, как его зоркие глаза. Остановившись у стола, он обвел взглядом всех присутствующих, ожидая ответа на свои вопросы.

Клер решилась первая.

— Этим утром моей матери нездоровится, — объяснила она, — а это значит, что мы с Мэллори должны отложить поездку за покупками на другой день.

— Мне очень жаль слышать о болезни вашей матушки, леди Клер. Мне послать за доктором?

— Нет-нет, у нее просто мигрень. Мы уже знаем, что сделать ничего нельзя — только закрыть занавески и дать ей спать. Спустя какое-то время ей станет лучше.

Он кивнул:

— Но если вы передумаете, вам достаточно только сказать.

— Благодарю вас, ваша светлость.

Его темные брови нахмурились.

— Эдвард, — тихо поправилась она.

На его губах появилась одобрительная улыбка.

— Кстати, доброе утро. Надеюсь, вы хорошо спали.

— Очень хорошо.

Выждав секунду, он кивнул и прошел к буфету.

— Ты не спросил, как спал я! — объявил Лоренс нараспев.

Эдвард на секунду прекратил накладывать себе завтрак.

— Да, — ответил он, не оборачиваясь, — не спросил. Но если все было как обычно, то ты спал как убитый и при этом громко храпел.

— Я не храплю! — возмутился Лоренс. — По крайней мере, когда я не напился.

Его брат-близнец расхохотался и хлопнул его по спине. Пожав плечами, Лоренс ухмыльнулся и снова принялся за еду.

Эдвард, положив себе на тарелку сытный завтрак (хотя и менее обильный, чем выбрали его братья), сел во главе стола. Клер оказалась справа от него.

— А куда вы собирались отправиться за покупками? — спросил Эдвард.

— К модистке и белошвейке, — ответила Мэллори. — За приданым для Клер.

Он проглотил кусок яичницы с ветчиной и промокнул губы салфеткой.

— Ах да, приданое, — проговорил он, посмотрев на Клер. — Полагаю, Мэллори сказала вам, что вы можете выбирать все, что вам требуется.

— Да, сказала, — подтвердила Клер. — Это очень щедро с вашей стороны, ваша светлость.

Он с задумчивым видом отправил в рот еще кусок яичницы и, проглотив его, сказал:

— Не вижу причины, по которой леди Эджуотер было бы необходимо вас сопровождать. — И тут же добавил: — Если, конечно, вы не нуждаетесь в ее советах.

— Конечно, я ценю советы моей матери, — ответила Клер, — но я уже довольно давно сама выбираю себе вещи.

— Тогда вы можете не менять свои планы. Вас может сопроводить один из близнецов. Я уверен, что он будет весьма полезен при переноске шляпных коробок и тому подобного.

Две темно-русые головы вскинулись одновременно.

— Ехать за покупкой платьев? — возмущенно вопросил Лео.

— Носить шляпные коробки? — воскликнул Лоренс.

Оба брата напряженно выпрямились.

— Знаешь ли, Нед, — добавил Лео, — у нас есть собственные планы.

— Отмени их. — Эдвард неспешно сделал глоток кофе. — Я уверен, что через день-другой состоится новый кулачный бой.

Лоренс даже положил вилку.

— Но не такой, как сегодня! Бьется Холландс, и я поставил на результат пять гиней.

— А я десять, — добавил Лео.

— Кто-нибудь из ваших приятелей сможет забрать ваши выигрыши, если, конечно, вы правильно выбрали, на кого поставить. Конечно, для сопровождения Мэллори и леди Клер нужен только один из вас. Второй может отправиться на бой.

Близнецы скрестили руки на груди.

— Было бы неправильно, чтобы один из нас поехал без другого, — сказал Лео.

— Мы оба предложим дамам свои услуги, — добавил Лоренс.

— Хорошо, значит, этот вопрос мы решили, — объявил Эдвард, принимаясь за копченую рыбу. Спустя несколько мгновений он посмотрел на Клер и добавил: — Я бы и сам сопровождал вас, но, боюсь, у меня возникли важные дела, которые нельзя откладывать.

— Конечно, — негромко отозвалась она. — Я понимаю.

Их взгляды ненадолго встретились.

Герцог нахмурился.

— Однако я буду очень рад сопровождать вас сегодня вечером в театр, — сказал он. — Если, конечно, вам захочется отправиться на спектакль.

На этот раз нахмурилась Клер.

— Кажется, там будут давать «Гамлета».

Она подумала, что «Гамлет» как нельзя лучше подходит к ее ситуации: ведь именно там от неразделенной любви умирает Офелия.

— Да, ваша светлость, — ответила она тихим голосом. — Вечер в театре кажется превосходным планом.

— Леди, вот самые последние фасоны, я получила их только этим утром, — объявила им мадам Морель, знаменитая модистка Лондона, вручая альбомы. — Уверена, что вы найдете среди них немало того, что вам понравится. И конечно, мы сможем внести в них любые изменения, какие вы пожелаете, чтобы каждое платье стало уникальным и только вашим.

— Спасибо, мадам, — отозвалась Мэллори, устроившаяся рядом с Клер на удобном диване, обитом розовым бархатом. — Вы всегда так любезны! Как я вам уже сказала, сегодня мы здесь что бы выбрать для леди Клер приданое. Ей нужно практически все, так что не стесняйтесь нам что-то подсказывать.

— Не все! — возразила Клер негромко. — У меня есть несколько удачных нарядов, которые я привезла из дома.

— Конечно, ваши платья чудесные, — согласилась Мэллори совершенно искренне, — но даже вы не сможете отрицать, их фасоны немного устарели. Как невеста Эдварда, вы должны быть одеты по самому последнему слову моды.

Мадам Морель глубокомысленно кивнула:

— И я не сомневаюсь в том, что вдовствующая герцогиня, будь она сейчас здесь, посоветовала бы вам то же самое.

«Да неужели? — подумала Клер. — Может, мне следует отказаться от нового гардероба и поставить Эдварда в неловкое положение, надевая мои поношенные и вышедшие из моды платья?»

Но тут она вспомнила о своей собственной матери и поняла, что такой трюк у нее наверняка не пройдет. Ее плечи невольно ссутулились.

— Почему бы вам, леди, не взглянуть на эти эскизы? — предложила мадам Морель. — А потом я к вам вернусь, и мы сможем посоветоваться.

Немолодая модистка повернулась и посмотрела в глубину салона. Ее глаза чуть сузились.

— Как я вижу, сегодня вас сопровождают два ваших младших брата, леди Мэллори.

— Да, они поехали с нами, потому что матушке леди Клер нездоровится, — объяснила Мэллори.

— Я всегда рада видеть всех членов вашей семьи и прослежу, чтобы им принесли побольше закусок. — Высоко подняв голову, она проплыла в глубь ателье. В этот момент оттуда донесся звук девичьего смеха, и Клер заметила, что одна из юных помощниц разговаривает с близнецами. Щеки девушки разрумянились, глаза блестели: похоже было, что близнецы вовсю с ней заигрывают.

Мадам цокнула языком:

— Салли, леди нуждаются в ваших услугах. Господами теперь займусь я. Можете идти.

Снова покраснев — на этот раз от испуга, — девушка быстро присела и исчезла. Стоило ей исчезнуть, как лорды Лео и Лоренс обратили свои чары на мадам — и вскоре уже у нее по-девичьи румянились щеки и блестели глаза.

«Неугомонные!» — подумала Клер.

Снова сосредоточившись на цели их визита в ателье, она начала просматривать фасоны. На каждой странице ее встречал новый соблазн, каждый следующий наряд был еще лучше предыдущих.

— Они все такие чудесные! — призналась она. — Не знаю, как я буду выбирать! А что закажете вы?

Мэллори смущенно на нее посмотрела:

— Я? О, мне хотелось бы заказать несколько нарядов, но боюсь, что я уже исчерпала свой лимит. Когда Эдвард получил счет на мои наряды, то у него из ноздрей чуть пар не повалил. Он сказал, что запрещает мне покупать платья до тех пор, пока я не получу очередную сумму, назначенную мне на содержание. А если я ослушаюсь, он конфискует все мои наряды и отправит меня в имение. — Помолчав, Мэллори ухмыльнулась: — Конечно, Нед не стал бы осуществлять эту угрозу. Но с другой стороны, лучше не рисковать. И потом, мои деньги поступят уже в середине месяца, так что мне осталось ждать всего пару недель. — Она постучала пальцем по щеке, на которой заиграли ямочки. — Может, я закажу что-нибудь уже сегодня и попрошу мадам не присылать наряд до пятнадцатого числа! Ах, Клер, вы просто гений!

Значит, Эдварда рассердили чрезмерные траты сестры!

Внутренне трепеща, Клер стала с новым энтузиазмом просматривать эскизы.

— Знаете, Мэллори, наверное, я не смогу выбрать всего несколько моделей. Мне просто придется заказать их все!