Наследник раджи

VI. Невозвратимая потеря

Коттедж Грегори пылал. В то время как Грэс звала отца, Том перепрыгнул через забор и очутился в цветнике, где, к великой радости, увидал мать и двух горничных в полной безопасности. Они заламывали руки. У м-с Грегори был растерянный вид.

— Слава Богу! Вы спасены! — воскликнул Том, кинулся к пылающему дому и исчез внутри.

В это время к м-с Грегори подбежал генерал.

— Успокойтесь! Пламя распространилось только по одной части дома. Мы еще можем спасти коттедж. Но как все это случилось?

— Я одна во Всем виновата: оставила на окне в передней зажженную свечку, и от нее загорелись занавески.

— Драпировки горят, как спички, об этом я сто раз говорил вам. Вот моя жена с Грэс. Так как, по счастливым обстоятельствам, вы здравы и невредимы, то идите скорее с ними к нам. Я позабочусь о Томе.

— Пойдемте, милая м-с Грегори! — настаивала Грэс.

В сад со всех сторон на помощь сбегались люди, подъехали брандмейстеры и полиция.

— Я не уйду отсюда до тех пор, пока не увижу сына в безопасности.

— Ну вот! — сказал генерал. — Посмотрите, вон он идет.

У Тома в руках был фонарь, освещавший бледное лицо. Юноша подошел и взял генерала за плечо.

— Украдены! — резко сказал он.

— Что? деньги? брильянты? Леди Эльтон, ради Бога, уведите м-с Грегори! Том, скажите-ка нам поясней, что случилось.

— Мое бюро взломано, и бумаги… мои драгоценные бумаги похищены.

— Вы уверены в этом?

— Совершенно. Ящик раскрыт и пуст.

— Взяли ли еще что-нибудь?

— Ничего. Лежавший на столе билет в сто ливров не тронут.

— Что это за бумаги?

— Я не знаю. Это еще ужаснее. М-р Черри мне их передал как последние наставления раджи, и я их должен был прочесть сегодня вечером. Но мы теряем время. Я подозреваю, что кража и поджог — дело одних рук.

— Невозможно! Я знаю, как начался пожар.

— Вы?

— Мой милый! Нельзя ли без мелодрам? Вы, пожалуй, станете и меня обвинять теперь в краже ваших бумаг. Откровенно говоря, произвела пожар ваша бедная мать свечкой, от которой загорелись кисейные занавески.

— Где моя мать?

— У меня, и она останется там некоторое время. Я не допущу, чтобы вы задали ей сегодня хоть один вопрос.

Они оказались посреди толпы. Пожарные трубы действовали, и огонь уже утихал. По просьбе генерала полиция осталась охранять выходы из коттеджа. Том, чью комнату не тронул огонь, хотел переночевать там. Оставшись один в темноте, он бросился на кровать и, прислушавшись к звуку удаляющихся шагов, заснул.

Первая мысль юноши после пробуждения была о бумагах. Думая, что ошибся, молодой человек перерыл всю комнату и, то надеясь, то отчаиваясь, наконец окончательно убедился в пропаже документов.

Том расспросил прислугу, приводившую в порядок уцелевшую в пожаре часть дома, не видел ли кто вечером поблизости незнакомцев, и, получив отрицательный ответ, отправился к Эльтонам.

Генерал, по обыкновению, пил чай в саду, под белым зонтиком, который держала служанка-индуска.

— Нашли вы свои бумаги?

— Нет, генерал.

— Вы говорите, что они важные? Как это Черри выпустил из рук такие документы?

— Они были адресованы лично мне… Это завещание человека, обогатившего меня. Я надеялся найти в них его последнюю волю, наставления.

— То есть, — сказал генерал, — они имели значение только для вас. Успокойтесь, они найдутся.

В это время вошла Грэс и сказала, что м-с Грегори хочет видеть сына.

— Мама вам советует ничего ей не говорить. Ее нервы в высшей степени напряжены, — сказала девушка, направляясь к дому.

Том нашел мать в постели, укутанную кашемировой шалью леди Эльтон. Женщина казалась спокойной. Только лицо было краснее, чем обычно, и глаза блестели.

— Я расскажу тебе, как все это случилось, — быстро сказала она, после того как Том поцеловал ее. — Проходя через переднюю, я услышала голоса, думая, что мимо идет Грэс в светлом платье, оставила горящую свечку на подоконнике и отправилась в свою комнату. У меня что-то закружилась голова, я прилегла и задремала, очнулась только от криков: «Пожар!». Слава богу, все обошлось довольно благополучно. Подумай, что бы нам пришлось испытать, если бы это случилось на прошлой неделе.

— Я бы желал этого, — у меня по крайней мере не пропали бы бумаги.

— Твои бумаги? — спросила мать дрожащим голосом. — Они сгорели, Том?

— В другой раз скажете, — вмешалась леди Эльтон.

— Не волнуйте ее, — прибавила Грэс.

Щеки м-с Грегори сделались багровыми, она впилась взглядом в сына.

— Очевидно, они сгорели, — в беспокойстве сказал Том, наклоняясь к матери. — Не волнуйтесь так, мама, иначе заболеете.

— Ах, нет! Теперь все хорошо.

Лихорадочное возбуждение женщины вдруг улеглось. Она, улыбаясь, откинулась на подушки. Том ушел, не беспокоясь о состоянии матери, но совершенно не зная, что думать об исчезновении бумаг.