Навязанная жена короля драконов (СИ)

19

— Что ты… — срывается у меня, а у самой сердце грохочет, словно пулемет. Ох, мамочки, чего я так засмущалось-то?

— Ночью в шахтах холодно. — Констатирует он факт.

— Я заметила и говорила об этом пару минут назад.

— От холода можно умереть.

— Да ну? — удивляюсь наигранно.

— Не надумай себе ничего, Лиарель. Я делаю это…

— Только, чтобы королева не дала кони здесь, — опережаю его и уже хочу уйти, оттолкнуть и вообще, высказать кучу всего. Почему-то так неприятно делается, до слез. Однако Кайрос прижимает сильнее, словно пытается передать мне часть своей энергии.

— Какая ты догадливая в последнее время.

— Я всегда такой была, — бурчу, уткнувшись носом в его грудь. От него так приятно пахнет. Эээ… стоп. Что это я закайфовала от мужского запаха? Еще не хватало тут в лужицу превратиться.

— Будь ты такой всегда, не вышла бы замуж за меня.

Интересно, королева знала, что он ее так не любит? Зачем, она согласилась? Могла ли вообще отказаться?

Грудь сжимается, и мне кажется, словно чувства Лиарель проскальзывают наружу. Любила. Ждала. Верила. Она сделала это намеренно. Стала его женщиной. Приняла роль быть в тени наложницы, несмотря на свой статус.

— Женщины, порой совершают безрассудные поступки, — выдаю я задумчиво.

Кайрос переводит на меня взгляд, его пальцы на моей спине напрягаются, будто он уловил в моих словах что-то, чего не ожидал. Его глаза, мрачные, как бездонные провалы шахт, в которых мы застряли, прищуриваются, и я почти вижу, как в них вспыхивает привычная холодность.

— Безрассудство — это ещё мягко сказано. Ты всегда была мастером разрушать всё, к чему прикасаешься, Лиарель.

Я вздрагиваю, словно от пощёчины. Вернее не я, а она. Но боль всё равно моя. Его слова — яд, но в них есть что-то, что заставляет меня цепляться за этот момент, за его близость, несмотря на всё.

— Ты ужасен, знаешь? — вырывается у меня. — Нельзя так с женщинами.

— А как нужно?

— Нужно любить, заботиться, вкусняшки покупать. Как она вообще могла на тебя запасть? Ты явно не герой женских романов, — бурчу я, пытаясь заглушить волнение, что вихрем закручивается в груди. И на фоне этого в очередной раз несу чушь. Боже, заклейте мне рот уже.

— Она? — Кайрос выгибает бровь. Опять скажет, что я двинулась. И будет прав.

— Если так не любишь меня, мог бы и не обнимать. Зачем прижимаешь к себе? — меняю резко тему. — Король драконов ведь не обязан возиться с королевой, которую презирает.

Его челюсть напрягается, и на секунду мне кажется, что Кайрос сейчас устроит мне кузькину мать. Пошлет далеко и надолго или чего хуже, уйдет один. Но вместо этого он вдруг наклоняется ближе, притом так близко, что я чувствую жар его дыхания на своей щеке. И опять волна смущения. Острая. Яркая. Как вспышка. Аж дышать тяжело делается.

— Потому что, — шепчет король, — даже такая, как ты, не заслуживает смерти в этой дыре.

Я хочу огрызнуться, сказать что-нибудь колкое, но слова застревают в горле. Его взгляд — он не просто холодный, в нём буря. Ненависть, да, но за ней что-то ещё, что-то, что он сам не хочет признавать. Я вижу это в том, как его пальцы невольно сжимают ткань моей одежды, как его дыхание становится чуть неровным, когда он смотрит на меня.

— Ты так говоришь, будто тебе не всё равно, — шепчу я, поражаясь сама себе.

Кайрос размыкает губы, будто хочет сказать что-то, но тут же отводит взгляд в сторону. Молчит какое-то время, затем снова возвращается ко мне.

— Не обольщайся, Лиарель, — звучит уже не так уверенно. — Это долг. Ничего больше.

— Долг, — повторяю я, и голосе проскальзывает горечь, которая принадлежит не только мне, но и Лиарель. — Интересно. Слушай, — вскидываю голову, и тут же замираю, смутившись пристального взгляда. Господи, мы так близко. Мы сидим в обнимку. И у меня отключаются все спасательные инстинкты.

— Слушаю, — коротко отвечает.

— Почему ты… ну… почему ты только на красоту смотришь? Разве не важнее, что у человека в душе? И… какой он друг, товарищ, семьянин?

— Лиарель, ты переохладилась?

— Ты не думал, что мы могли бы стать друзьями. Давай хотя бы попытаемся. Например, какое у тебя любимое блюдо? А цвет? Или певец? Может, есть яркое воспоминание из детства? Я вот люблю вспоминать, как бегала с воздушным змеем на склоне горы. Мне было пять, и я могла просто бежать. Подставлять лицо порыву ветра. Смеяться. Ни о чем не думать. А ты пускал змеев?

— Пускал, — задумчиво отвечает король. Взгляд его теплеет, и лицо вдруг трогает улыбка, словно он уносится в прошлое. В то самое, где было беззаботно и хорошо.

— Ого! — чуть отдаляюсь, радостно хлопнув в ладони. — Король умеет улыбаться. Черт, я должна запечатлеть это. — С кем ты пускал змея? Назови мне имя этого человека и я пожму ему руку, — подаюсь навстречу, разглядывая его лицо. Красивое. Чувственные очерченные губы. Острые скулы. Большие голубые глаза с густыми темными ресницами.

— С тобой, — его ответ поражает до глубины души. И судя по тому, как екает сердце, не только моей.

Выходит… они когда-то были близки? Он не был с ней глыбой льда постоянно?

— Со мной?

— С другой тобой.

Я замираю, не совсем понимая, что к чему. Неужели он догадался, что в теле королевы другая девушка? Может, поэтому и ведет себя так грубо? Но как это возможно?

— Кайрос… я… а что если я и сейчас другая?

Что ты несешь, Саша?

Кайрос медлит, и на мгновение мне кажется, что сейчас скажет что-то важное, что-то, что перевернёт всё. Но вместо этого король вдруг отстраняется, но не до конца — его рука всё ещё на моей талии, словно он не может решиться отпустить.

— Хватит болтать, — говорит мягче, чем раньше. — Нам нужно отдохнуть. Завтра предстоит много дел.

И прежде чем я успеваю возразить, король стягивает с себя тяжёлый плащ, пропахший дымом и металлом, и накидывает его на мои плечи. Его пальцы на секунду задерживаются на моём плече, и этот короткий, почти случайный жест кажется таким тёплым, таким… не похожим на него.

— Спи, Лиарель, просто спи уже.

Решаю, не возражать. Ложусь рядом, но прежде, чем уснуть, накрываю плащом нас обоих.

— Что ты… — начинает король свою шарманку, но я прерываю его.

— Спи, Кайрос. Просто спи.

А сама убеждаю себя, что так просто будет теплее, ничего более. Но в реальности, мне почему-то делается хорошо, спокойно. Рядом с ним. С мужчиной, который все еще желает мне плохого.