Не драконь меня! (СИ)

Глава 40

Я гневно неслась по побережью. Мои пятки вколачивались в горячий песок, и наверняка под ними могло остаться стекло, имей я магию.

Присутствие Киллиана я ощутила почти сразу. Эльфа окутывала атмосфера спокойствия, стабильности и надежности, а это три качества, которых не могло существовать в моей конкретной ситуации ни при каком раскладе.

Недавно по побережью пронесся ураган и оставил в море раскидистые стволы деревьев. Я взобралась на ствол, напоминавший русалку, полоскающую в воде хвост, и закрыла глаза, позволяя бризу ласкать лицо, а каплям касаться щек маленькими солеными поцелуями.

— Расскажи, что произошло, — попросила, не оборачиваясь. Если присутствие Киллиана мне почудилось, то я точно схожу с ума. — Пожалуйста. Мне кажется, что я сумасшедшая. Я ничего не помню.

Эльф, как и всегда, был по-военному сух:

— Твой оборотень сделал тебе предложение.

Память быстро подкинула события в «Лунной вуали». Как Корас опустился передо мной на колено, как кто-то из посетителей ресторана подскочил и бросился нам наперерез. А еще помню вкус поцелуя. Яркого, волнующего, бархатного. Незнакомого.

Точно не Корас. Тогда кто?

Сердце заколотилось сбивчиво, словно в нем трепетали бабочки.

— Ты поцеловал меня? — я обернулась, чтобы видеть лицо Киллиана.

Золотые лучи ласкали красивое лицо эльфа, плескались в его черных глазах, отчего казалось, что в этой угольной бездне, далеко-далеко, горит свеча, на чей свет хочется идти…

— Ты попросила вмешаться, если что-то пойдет не так. Мне показалось, ты имела в виду именно такие моменты.

Попыталась сама вспомнить, что было дальше. Разумеется, оборотень пришел в ярость, пытался меня схватить, но мы с Киллианом прыгнули в лодку и спаслись бегством.

— Почему мы убегали?

— Корас решил, ты его оскорбила. Теперь он ищет тебя, чтобы сделать своей женой. Нам пришлось много скитаться, и на одной из переправ ты упала в воду…

Что-то такое припоминаю. Толщи чёрной воды, плывущей, почему-то, подо мной. Я словно парю над ней, будто умею летать. И страха, как ни странно, нет. Я всю жизнь боялась воды, почему эти воспоминания такие приятные? Из-за того, что Киллиан был рядом? Что обнимал меня, оберегал?

— Ты ударилась головой о камень и потеряла память.

С маминым-то амулетом я ударилась о камень? Сомнительно, но допустим.

— Где мы сейчас? Меня осмотрел доктор? Я могу работать? Память скоро вернется?

— Доктор сказал, что ты можешь работать, — Киллиан, приподняв полы балахона, вспорхнул на корягу и сел рядом. Его длинные теплые пальцы нежно накрыли мои, будоража воспоминания.

Как эти самые пальцы медленно скользят по моей обнаженной спине, а горячее дыхание стекает по моей шее.

Я вздрогнула и отобрала свою руку, будто ее сунули в огонь.

Мы с Киллианом переспали⁈

Он прекрасный мужчина. Красивый, сильный, надежный, но… Он никогда раньше не проявлял ко мне интереса, а я не рассматривала его с этой стороны. Неужели он… мы…

— Память вряд ли вернется, — мягко произнес мужчина, не пытаясь снова прикоснуться, понимая, что я не в порядке. — Но, поверь, это к лучшему. Там нет ничего, что тебе стоило бы вспоминать.

Возможно и так, но потерять память — это как потерять часть себя. Я пару раз играла амнезию, но действительные ощущения оказались несколько другими. Чувство потери чего-то важного выжигало дыру в груди. Куда там, казалось, что во мне впадина размером с океан…

Чтобы успокоиться, я потянулась к кулону на груди. Держатели камушка приятно покалывали пальцы, но ощущения несколько отличались от тех, к которым я привыкла.

Я опустила голову и обомлела.

— Киллиан, что это? Это не мой амулет!

— Теперь твой, — с подавленной злостью ответил эльф. — Мы многое пережили за эти дни…

Эльф замолчал, пытаясь подобрать слова. К горлу подобралась жгучая волна, глаза защипало от слез.

— Да расскажи все, как есть! Хуже не будет. Ты не представляешь, каково это понимать, что важная часть жизни просто выпала! Режиссер мечты меня боится, всегда честный и открытый, ты недоговариваешь, а материнский кулон, который на мне всю сознательную жизнь, до неузнаваемости изменился! Умоляю, — прошептала, сглатывая слезный комок. — Киллиан…

Я накрыла его ладони своими, и впитала ауру спокойствия и силы. С ним рядом хорошо. Надежно и спокойно. Почему раньше я разменивалась на мужчин в окружении славы, когда в действительности мне по душе вот это — тихое спокойствие, стабильность и уверенность?

Улыбка смягчила его суровое выражение лица, открыла для меня нового Киллиана. Того, который только мой и ничей другой. Это понимание затрепетало внутри влюбленностью.

— Хорошо. Ты хотела успеть на съемки, а я советовал пойти другой дорогой, чтобы избежать встречи с оборотнями. Тогда ты…

— Сбежала? — предположила я. Это было бы в моем духе. Я бы именно так и поступила.

Киллиан усмехнулся и с облегчением выдохнул, обнимая мои ладони, нежно переплетая наши пальцы.

— Да. Ты повела себя, как всегда.

— Но ты, как ангел-хранитель, всю жизнь следовал за мной безмолвной тенью… — прошептала, глядя в его бездонные черные глаза с искрами золотого солнца. Его взгляд завораживал. Музыка волн успокаивала. Бархатные прикосновения ветра обволакивали умиротворением.

И тревога отступила.

Бездна в груди постепенно уменьшалась.

— В этот раз ты действовала иначе. Оборотни добрались до тебя первыми. Они схватили и удерживали тебя в подвале.

В памяти вспыхнули картинки подземелья, какой-то сияющей сети и невероятно красивой женщины рядом с Корасом.

— Я помню какую-то сияющую сеть.

— В тот момент в тебе проснулась магия. Видимо, она дремала в вашем роду. Эта магия изменила твой амулет, ты ведь знала, что он всегда хранил в себе силу особого рода. Теперь он такой. Твой и только твой.

Память находила подтверждение всему сказанному, но сердце чувствовало фальшь. Что-то все же не сходилось. Было нечто еще, но… пока есть проблема посерьезней. Точнее, не проблема, а моя любимая работа! Я сбежала, спаслась от преследователей. Для чего был тот безумный рывок? Верно. Чтобы я воплотила свою самую яркую мечту, а потому я должна блеснуть в этом проекте, доказать миру, что Бриана Дероуз — звезда мирового масштаба, филантроп и просто прекрасная женщина. Это благотворительный проект, можно сказать, я работаю за макияж, еду и красивые снимки, строго говоря я понесу больше убытков, чем получу, но это работа на имидж.

Размышляя об имидже, я провела ладонью по локонам, и поняла, что их количество, длина, да и структура серьезные изменились!

— А что с моими волосами⁈ — я глянула в море, но в играющих волнах моего отражения не было. — Есть зеркало? Что со мной? С лицом все хорошо? У меня же нет шрамов, ран, ничего такого?

Я осмотрела руки, ноги, все, до чего мог дотянуться взгляд — несколько заживающих царапин и ранок на ступнях, будто я много ходила босиком, но в целом, ничего критичного.

Кисти осматривала с особым интересом. Мне казалось, что с ними что-то не так, я даже обратилась к Киллиану, но он успокоил, что ничего, препятствующего съемкам, со мной не случилось, а прическу можно исправить. К роли меня все равно хотели постричь.

Я лихорадочно прокрутила в голове слова роли. Текст лился как ручеек. Я не забыла ни слова, ни оттенка отрепетированных эмоции, но при этом не помню, как на днях пострадали мои волосы. Как такое вообще возможно?

— Хорошо. Можешь проводить меня к стилистам? Нужно привести себя в порядок. Съемки ведь сегодня?

— Если ты в порядке, то первая сцена — в бунгало, через час.

— А режиссер себе не изменяет. Меня же там убьют.

— Но ты обязательно воскреснешь, — обаятельно обернулся эльф и подал мне ладонь. — Пока я рядом, с тобой ничего не случится. Обещаю.

Я вложила пальцы в его теплую руку и аккуратно шагнула. Эльф неожиданно подхватил меня за талию и аккуратно опустил на песок. Близость его сильного тела будоражила. Сердце билось сильно, взволнованно, хотело большего, помнило те яркие эмоции, что подарила наша близость… Сказать ему, что я не забыла?

Киллиан аккуратно заправил мне за ухо выбившуюся прядку, бережно провел подушечками пальцев по моей щеке и прошептал:

— Идем?

Я кивнула и, вложив свою руку в его, пошла следом. Все будет хорошо.

— Мне стоит опасаться оборотней?

— Сюда они не сунутся. Я контролирую периметр, поставил сигнальные оповещения. Нужно быть сумасшедшим, чтобы ворваться на съемки. Думаю, они затаятся на соседних островах и будут ждать нашего возвращения. Ничего не бойся. Я рядом.

Он крепче сжал мою руку, и мы двинулись по узкой дорожке, ведущей к цветущим зарослям.

Когда теряешь память, это что-то ужасное. Кажется, что из твоего тела достали какой-то орган. Ты понимаешь, что организм работает как-то иначе, но сделать с этим ничего не можешь. Нельзя взять и поставить себе новый орган, память о старом не будет давать покоя, поэтому я сидела мрачнее тучи, когда мне наносили макияж. Пыталась убедить себя, что все в порядке, но не получалось. Интуиция ворчала, что где-то кроется огромное обманулово под ручку с кидаловом, а где именно — не знаю. Они играли со мной в прятки, и в этой игре я терпела фиаско.

Я фыркала на отца, когда он вводил меня в курс съемочного процесса и объяснял распорядок дня. Отпечаток ладони на режиссерской шее никуда не делся. При виде меня мужчина бледнел, словно я призрак и никто, кроме меня, изменений не видел. Даже Киллиан посоветовал отдохнуть и списал мои наблюдения на воспаленное сознание.

Хорошо. Я профессионал. Сконцентрируюсь на работе, вернусь домой, и буду во всем разбираться. А сейчас — готовимся умереть красиво, чтобы после этого эпично воскреснуть. Режиссер себе не изменяет, заходит сразу с козырей.

— Бриана, ты готова умереть красиво? — спросил он, заглядывая в палатку гримеров. Мне как раз надели белоснежное платье, образ почти готов. — Если не готова, мы все отложим.

— Все хорошо. Снимем самое сложное, остальное пойдет как по маслу.

— Тогда идем.

Сердце заколотилось быстро и тревожно. Я хорошо вживаюсь в роль и страх скорой смерти прокатился по телу жгучим адреналином.