Не верь глазам своим

35

Конечно, сам Илья Семенович в аэропорт не приехал — прислал водителя, и Ирина слегка обиделась — показывает характер! Ну, что ж — война, так война!

— Ирина Викторовна, — наученный горьким опытом, водитель-охранник сразу «доложил» о предполагаемом маршруте. — Илья Семенович на фирме Глеба Ильича вас ждет. Мы на фирму?

— Нет, — из вредности не поехала Ирина в офис мужа. — В научный центр акушерства и гинекологии надо узнать об одной пациентке.

Такой пациентки в роддоме центра не оказалось, вернее, она была, но вчера выписалась… вернее, сбежала. Ограждая Ирину от ненужных волнений, Саша взял на себя все разговоры и выяснения, и Ирина беседовала лишь с главврачом, отказавшись посмотреть на ребенка: мамаша сбежала, ребенок остался в подвешенном состоянии, и врачи не знали, что делать.

— Лечение я оплачу! — пообещала Ирина, хотя сумма была приличная — почти миллион рублей: операция плюс выхаживание и дорогостоящие лекарства и это только на первое время. — Постараюсь найти мать и решить все вопросы. Главное, сейчас сделать тест на отцовство, от которого будет зависеть дальнейшие действия…

Получив все нужные реквизиты, Ирина поехала в особняк Левицких — где она еще может взять деньги, если не из сейфа (откуда ты берешь деньги? из тумбочки!) — налички там до фига! И часть Глеба.

— Предупредите Илью Семеновича, что мы едем к нему домой — пусть подъезжает, а я пока посплю…

Попросила Ирина Сашу и сделала вид, что задремала, не желая разговаривать со свекром по телефону, и стала обдумывать, как бы половчее и побольше выманить денег у «сторожа», надеясь, что, когда Глеб вернется она поговорит с ним и все уладит — наличку тоже надо куда-то тратить.

Расхаживая по гостиной, хозяин в нетерпении посматривал на дверь.

Когда Ирина с Сашкей вошли в дом, он взял ее под локоток и повел на второй этаж в кабинет, бросив охраннику «Останься», усадил в кресло и, встав напротив, с пафосом произнес:

— А я тебя предупреждал, чтобы ты заботилась в первую очередь о себе и сыне! Не послушалась! Получила?

— Получила, — покладисто согласилась Ирина, — но я не жалею, что помогла Дининым деткам.

— Ну, ну — посмотрим, как ты теперь будешь выкручиваться! Тебе же опять нужны деньги! И, как я понимаю, опять не для себя!

— Да! У вас же есть наличка Глеба — я хочу взять из нее миллион и оплатить операцию ребенку.

— Это деньги Глеба и дать тебе их без его разрешения я не могу!

— Я имею право на половину имущества — значит, половина этих денег мои.

— При разводе и дележе имущества! Вы разве с Глебом разводитесь?

Ирина задумалась…

«— Похоже, он очень недоволен разговором с мамой… Она вроде даже кричала на него! Вот и отыгрывается на мне!»

На его «дурацкий» вопрос она отвечать не стала.

— Я так понимаю, что вы не собираетесь помочь мне оплатить операцию ребенку.

— Нет.

— И денег не дадите?

— Нет.

— И в долг тоже не дадите?

— Нет.

— Хорошо, оплачу со счета фирмы, а потом погашу из своей зарплаты.

— Не получится — с сегодняшнего дня действительна только подпись Глеба, твоя нет.

— Ну, что ж… придется заложить свои колечки, гарнитур с брюликами…

— Не получится! Все твои драгоценности у меня в сейфе.

— Требовать у вас их возврата…

— Бесполезно! Только с разрешения Глеба!

Ирина почувствовала, что ее опять загоняют под плинтус и причем жестко и показательно, как нашкодившего котенка, тыкают моськой в наделанную лужу и шлепают по заднице — знай свое место, жэнщына! Она стала прикидывать, где она может взять такие деньги… и выходило, что НИГДЕ! Наличка — у мужа, деньги — у мужа, даже своим драгоценностям она не хозяйка — муж может потребовать отчета! На счету у нее почти — ноль! И что делать? В этом мужском мире бизнеса и денег женщина совсем бесправна и зависит от мужчины, если сама не работает… Она ведь уже думала о своем личном счете «на черный день», которым она сама будет распоряжаться по-своему усмотрению, но вот с этой болезнью мужа и беременностью обо всем забыла. Забыла и получила то, что имеет!

Она стала думать, где взять денег…

«— У мамы немного есть сбережений, зарплату попрошу перечислить и премию какую-нибудь начислить, можно продать вещи: свои и Снежкины, часы, телефон, комп… только вряд ли на нужную сумму наскребется, в конце концов, можно сдать нашу с мамой квартиру — сразу на год… а она будет жить у нас. Операцию оплатим, а дальше будем опять наскребать… Нет, так не пойдет — придется просить Глеба перевести мне деньги, не говоря об их истинном назначении… если у него они еще остались. Но так не хочется впутывать его в эту историю, пока точно не узнаю: это ребенок Глеба или нет? Если «нет» — со спокойным сердцем буду помогать, а если «да»… тогда (мама права!) пусть сам разбирается со своим ребенком, со своими любовницами… и со всеми вытекающими из его измен проблемами…»

Голова закружилась, сердце сжалось, но Ирина сумела взять себя в руки и загнать подступившие к глазам слезы обратно… только в уголках глаз появились слезинки…

Увидев ее переживания, Илья Семенович понял, что переборщил — волновать беременную нельзя, а он хотел, чтобы она просто честно призналась, что неправильно поступила, не послушав его, и попросила помочь, и чтобы между ними вновь стали прежние родственные отношения, и тогда он ей поможет! Подумаешь какой-то миллион! Он даст ей два, три, десять! Разве в деньгах дело? Нет, он хотел, чтобы она от него зависела… еще больше, чем раньше.

— В больнице лежит девочка… Не могли бы вы сдать генетический материал для установления родственных связей с ней?

— Так вот почему ты ничего Глебке не говоришь и денег у него не просишь на операцию этой девчонке — первой хочешь узнать: изменял тебе муж или нет! Что же ты мужу своему так не доверяешь?

— Похоже, даже слишком доверяла… Семейная жизнь, как минное поле — не знаешь в какое дерьмо вляпаешься со следующим шагом и когда подорвешься на мине, разрушающей твою жизнь! А Глеб… слишком красив и эгоистичен, слишком независим и избалован вашими деньгами и женским вниманием… это не способствует доверию жены. К тому же — «Яблочко от яблоньки недалеко падает!» — вспомнив слова матери, философски изрекла Ирина и поднялась с кресла. — Просто оближите ложечку, а я сама отвезу ее в больницу.

— Ложечку… — в раздумье повторил Илья Семенович, глядя на кофейную чашечку с кофейной ложечкой, стоящую на письменном столе. — Боюсь тебе это не поможет… узнать правду! Я предлагал тебе поговорить серьезно, но ты не захотела, а вот теперь пожинай плоды своего негативного отношения ко мне. Не будет никакого результата по этому тесту…

— Почему?

— Раз ты хочешь узнать: отец Глеб или не отец — надо было у него брать генетический материал.

— Я хотела проверить сначала на родственные связи…

— Запомни, самая сомнительная родственная связь с ребенком — это отец! — Илья Семенович подошел к столу, взял кофейную ложечку, сунул себе в рот, достал из ящика файлик и, вынув ложечку изо рта, сунул ее в файлик. — Вот тебе еще одна семейная тайна — разгадывай!

Отдав файлик Ирине, он выжидательно посмотрел на нее — надеялся, что она все-таки попросит денег… и он даст! Прочитает нотацию и даст!

Но Ирина не захотела унижаться и выпрашивать их же с Глебом деньги! Не захотела и «требовать и обвинять», а тем более угрожать — она что-нибудь придумает и найдет нужную сумму… Она развернулась и медленно пошла к выходу, придерживая рукой животик, осторожно стала спускаться по ступенькам, неся в руках файлик с кофейной ложечкой.

Глядя на озабоченную «подругу», Саша сразу понял, что денег она не получила — вот тебе и богачи! У них вместо сердца что, сейф, набитый деньгами?

— Ирин, не переживай! Найдем мы деньги! — обнадежил Саша и, увидев спускающегося по лестнице хозяина особняка, уже другим тоном спросил: — Домой, Ирина Викторовна?

— Нет, в центр акушерства делать тест.

— Лучше дождись Глеба и сразу сделайте тест на отцовство!

Но Ирина даже не ответила, сунув файлик с кофейной ложечкой в сумку и взяв Александра под руку — ее что-то пошатывало от усталости и переживаний, пошла к двери, но на пороге замерла… Ее осенило! Обернулась и вместо прощания спросила:

— Илья Семенович, а напомните, ка, мне сколько стоит ваша… вернее, моя яхта?

Брови мужчины сначала нахмурились, потом взлетели вверх, а потом он рассмеялся, искренне, от души.

— Твоя взяла! — вытирая глаза, от выступивших от смеха слез, произнес он, доставая из карманов по запечатанной пачке денег. — Держи свой миллиончик!

Он сунул Ирине в руки деньги и попросил:

— Только не продавай за миллион мою любимую яхточку!

Ирина кивнула, улыбнулась шутке — оказывается, шутки у него могут быть вполне нормальными, и они с водителем-телохранителемм вышли из дома.