Не заигрывай со мной

Глава 31

Я просто ужасный человек. Настя точно заклеймит сумасшедшей. Но я поступила правильно. Это лучшее решение.

Ночь с Кириллом — просто потрясающее событие, это не поддается никакой критике. И я бы хотела, чтобы таких ночей у нас было как можно больше. Однако мы слишком заигрались в ванильную семейную парочку. Я ощущала внутренний дискомфорт от того, что снова прыгнула в отношения, получила признание, при этом сама была к этому ещё не готова.

По тихой грусти, проводив Кирилла на тренировку, я дождалась курьера. Думала будет более неловко, но он вручил мне перемотанную непрозрачной упаковкой коробку с полным безразличием и скрылся в лифте быстрее, чем я могла бы ощутить смущение от того, что было в заказе. А затем я собрала свои вещи, вызвала такси и уехала… домой. К Насте.

Как бы ни было уютно с Кириллом, в его доме — не время. Мои чувства к нему сложно описать и выразить, поэтому совместное проживание пора было заканчивать. Уколы больше ставить не нужно, а таблетки я и сама в состоянии принимать дальше. Мне также нужно было решить вопрос с тетей Олей и её вмешательством в мои отношения с матерью. Я понимала, что она это сделала из лучших побуждений, из заботы. Но я об этом не просила. Нет ничего хуже непрошенной помощи. Однако, я всерьез задумалась над её предложением воспользоваться услугами психолога или психиатра.

Встреча с мамой больно ударила по едва затянувшимся ранам. Чувство тотальной отверженности грубо сжимало в тиски сердце. Забыться в объятиях Кирилла — слишком просто. Слишком по-детски.

Сбегать тоже по-детски, поэтому оставила записку.

— Что это, Майя? — грозный голос Кирилла в трубке телефона меня слегка пугал. — Я же сейчас приеду и…

— Не стоит! — прервала его на полуслове. — Всё хорошо, просто я слишком задержалась у тебя.

— Я тебя держал, что ли? Кто так делает?! — Кирилл повысил голос и мне пришлось отодвинуть трубку от уха.

— Прости, но если бы увидела тебя, то не смогла бы уйти.

Кусала ногти и стучала ногой по полу от нервов. Стыдно, мне было очень стыдно.

— Ты сбежала, — уже спокойнее сказал Кирилл. — Как мне это понимать?

— Я не сбежала. Я вернулась домой. Когда-нибудь всё равно пришлось бы. Или ты думал, что я перееду к тебе?

— Нет, я… Нет.

— Вот и всё. Не наводи панику. Мне стыдно. Правда.

— Ты выпила таблетки? — резко переключился Кирилл.

— Да, пап.

Он засмеялся. Кирилл принял моё исчезновение с завидной стойкостью.

— Без тебя дома… — он замялся на мгновение. — Пусто.

— Я тоже скучаю по тебе, но так нужно.

— Когда я смогу увидеть тебя?

— Когда захочешь, — я улыбнулась и закрыла глаза. Как я хотела ощутить его крепкие объятия сейчас. Я словно стала от него зависима. Именно это и напрягало.

— А если я хочу прямо сейчас? И каждую свободную минуту?

— Тогда… — я отключилась.

А затем уселась поудобнее на кровати и поставила перед собой телефон. Нажала на видеозвонок и ждала. Пара гудков и передо мной возникло лицо Кирилла, озаренное обворожительной улыбкой.

Сердце ухнуло вниз и затем вверх, и в мертвую петлю. Его волосы — мокрые, а капли стекали по серой футболке.

— Ты успел принять душ прежде чем звонить и ругаться? — уколола его, ехидно ухмыляясь.

Нет, никакого ехидства. Рот так и натягивался от радости, что скулы сводило: видела его, хоть и не имела возможности дотронуться.

— Как дела?

Приятный разговор обо всём и ни о чем. Я определенно приняла верное решение, вернувшись к Насте. Мы наконец могли отлипнуть друг от друга и обсудить не менее важные вещи — предстоящий турнир и программу тренировок перед ним. Могли мы это сделать раньше? Могли, но Кирилл строго запретил думать о чем-либо кроме здоровья и отдыхе.

«Успеем, Майя. Никакого турнира не будет, если ты не поправишься,» — повторял он как заведенный.

Мне также предстояло вернуться на работу как можно скорее. Я сильно подставила Милу своим приступом. Она, конечно, как и Кирилл, говорила, что здоровье важнее. Но меня всё гложило, какая нагрузка упала на её плечи. Да и мой кошелек пустел с каждым днём.

Позитивные мысли, позитивные мысли, позитивные мысли.

Как мантру настраивала себя на скорейшее выздоровление. Засыпала и просыпалась с этой установкой. В здоровом теле здоровый дух, но наоборот тоже прекрасно работало. Психосоматические заболевания та еще неприятная история.

Разговор с тетей Олей и Настей состоялся вечером, когда обе девушки семейства Крамовых вернулись со своих дел. Они тепло меня встретили, совершенно не ожидая, что я вернулась. У тети Оли сразу навернулись слезы, Насте даже пришлось отпаивать её валерьянкой.

— Всё хорошо. Я не злюсь. Разве что чуть-чуть, — успокаивала я тетю Олю, которая продолжала осыпать меня извинениями.

— Вера мне рассказала, что встреча ваша прошла… «не очень».

«Вера… Как же иначе?»

— А чего она ждала? Что я кинусь ей на шею и всё забуду? — в моем голосе так и сквозило пренебрежением, но с этим я ничего сделать не могла.

— Я не знаю, чем думала, Майя. Но я не могла не сказать ей, что с тобой. Как мать. Пойми меня.

— Я понимаю и не понимаю.

— Она ведь правда сожалеет, что у вас так всё вышло.

Я усмехнулась и сложила руки на груди. Это звучало фантастически. Настя с круглыми глазами сидела молча в углу и лишь наблюдала, иногда таская печенье со стола. В какой-то момент её мельтешащая рука начала меня раздражать, и я шлепнула по ней.

— Ай! За что?

— Не слишком ли ты на печеньки насела? Бока обвиснут.

— Схожу с утра в зал. Делов-то.

Ведьма. Ну точно ведьма. Хотя по мне зал уже лил крокодиловы слёзы. При моем ограниченном рационе, я умудрилась набрать вес. Но впервые меня это не напрягало.

— Как вы вообще познакомились с моей матерью? — обратила свой взгляд на тетю Олю.

— Это чистая случайность! — воскликнула она. — Она проходила диспансеризацию в нашей клинике. Я когда её увидела, подумала о том как вы похожи.

— Мы не похожи. Я копия отца, — фыркнула себе под нос.

— Ну не скажи. Нос, волосы, осанка и голос. Вот голос так похож, аж мурашки по коже. А потом я подглядела её карточку, фамилия та же и её профессия… Прости, Майя. Я полезла куда не следовало.

Тетя Оля опустила глаза в стол как нашкодивший ребенок перед директором школы. Я почувствовала себя мерзко. Взрослый человек вымаливает у меня прощение битый час, а я всё кочевряжусь.

Накрыла её ладонь своей, ощущая тепло и впитывая его в себя.

— Знаешь, она как и ты очень на все остро реагирует. Сначала отказалась со мной разговаривать. Подумала, что я какая-то мошенница, даже заявление в полицию собиралась написать. Но потом сама перезвонила…

Я слушала рассказ тети Оли, но как будто не слышала. На моих ушах выросли заслонки. Всё, что касается матери, фильтровалось мозгом, исключалось, стиралось из памяти. Всё, что казалось делает из нее человека. Слишком сильны мерзкие воспоминания, полные отчаяния и желания любви. Раз она следила за мной в соцсетях, то могла и связаться, но не стала этого делать. А мне…

Черт возьми, мне это было нужно! Это было так трудно признать, но в душе, в самом темном и далеком углу, я жаждала её звонка. Жаждала услышать, как она скучает. Как считает себя виноватой передо мной. Хотела услышать «Вернись домой, я исправлюсь. Мы начнем сначала».

Но чем больше проходило времени, тем больше я убеждалась в мысли, что нам хорошо друг без друга. Лучше, чем вместе. И я, может, и готова была на разговор, но жить вместе — ни за что. Я не вернусь в её дом. Там мне нет места. Там слишком больно.

— Настя, выйди, пожалуйста, — хрипло попросила подругу.

Видела, как ей не хочется, но она поджала губы и молча кивнула. Спустя минуту я уже просила тетю Олю записать меня на прием к врачу. Прежде чем общаться снова с мамой, надо было разобраться в себе. Я не готова была посвящать близких мне людей во всю эту гниль. Достаточно и того, что они уже знали. Ни Кирилл, ни Настя, ни тетя Оля не должны переживать за меня постоянно. И если я сама не справлюсь с этим, то и друзья не помогут. Это будет лишь бесконечная игра в «кошки-мышки», отношения «жертва-спаситель». Не этого я хотела для них. Но их поддержка — на вес золота, как ни крути. С ними я могла быть собой, но не хотела рассыпаться в их заботливых руках.

— Вы тоже меня простите.

— Да что ты, Майя. Не стоит.

— Стоит. Живу у вас тут на птичьих правах, еще и носом ворочу. Вы ведь хотели помочь.

— Ох, сколько Насте говорю, чтобы никогда не давала непрошенных советов и не лезла, куда не просят, а сама… Мне самой надо прислушаться к своим советам.

Я улыбнулась и обняла тетю Олю. Ничего криминального же она не совершила, и так сильно распереживалась. Да, мы с ней не родственники, но я ощущала всю нежность и заботу, которую она вложила в свой поступок. Внезапное появление мамы в моей условно-спокойной жизни не должно было разрушить доверительные отношения с мамой Насти.

— Я надеюсь, что таких сюрпризов я больше не получу.

— Без твоего ведома я больше ничего не буду делать. Зуб даю!

— Зубы оставьте себе, — я засмеялась.

Настя выглядывала из коридора. Всё же подслушивала, лиса. Я поманила её рукой и теперь мы обнимались втроём. Как настоящая семья. Мать и две дочери. Одна правда «приемная» и с нездоровой головой, но в семье, как говорится, не без урода.

Мила встретила меня так, будто я не на больничном была, а уезжала как минимум на год. Цветы, шарики, даже растяжка. Мне это показалось слегка чересчур, но что удивило — даже безэмоциональная и колкая Мария улыбнулась, когда я зашла в студию.

— Это всё мне?

— Мы очень по тебе скучали! — Мила кинулась мне на шею.

— Если бы ты не вернулась, сестру бы забрали в дурку, — бросила Маша, снова возвращаясь к листанию телефона. Её внимания мне хватило ровно на одну улыбку, но и то было ценно.

— Майя, мы зашиваемся. Я не чувствую ни ног, ни рук. Не могу спать и есть! Как хорошо, что ты вернулась!

— Я в строю. Так что не переживай, — сжала пальцы Милы в ладонях, передавая ей частичку своей уверенности. — Справимся.

Мила и Маша не преувеличивали. Не знаю уж, что там такого сделала хозяйка студии, но детей действительно было очень много. И как она справилась с этим сама — загадка. Или всего лишь всепоглощающее чувство любви к делу, которым занимаешься.

Группы одна за одной, и в какой-то момент я начала ощущать искреннее удовольствие от балета. Работа стала восприниматься не просто как способ заработать, перебиться, а как дело жизни. Видеть успехи детей, не причинять им морального и физического зла, поддерживать и направлять, договариваться. Конечно, методы у всех хореографов разные. Да даже не у хореографов: учителя, преподаватели, врачи, сотрудники госструктур. Где-то порой надо быть и тверже, иначе тебе сядут на шею. Дети те еще манипуляторы, но я четко для себя решила не ломать, а лепить.

— Ты закончила? — мягкий голос Кирилла из телефона заставил забыть об усталости после тяжелого рабочего дня.

— Да, с ног валюсь. Кажется, что на минутку в раздевалке я даже отключилась.

— Завтра выходной?

— С учетом того, что у нас тренировка, выходным это назвать очень сложно, — я горько вздохнула. — Но не подумай ничего такого! Я буду как штык вовремя и в бодром расположении духа.

Осень уже вступила в свои права, и я поежилась от порывистого ветра. Кто рано встает, тот носит куртку в руках весь день. Я же не ожидала, что к вечеру так заметно похолодает, и от этой куртки не было никакого толка.

— Замерзла? — голос Кирилла прозвучал как-то уж слишком громко.

А затем меня накрыло волной тепла. Но это было так неожиданно, что я вскрикнула от испуга. Этот придурок подкрался сзади и обнял меня за плечи, согревая.

— Кто ж так подкрадывается?! — заколотила его руками, не в силах унять трепещущее в груди сердце. — Что ты здесь делаешь?

— Сюрприз!

— Я от твоих сюрпризов поседею раньше времени! — пихнула его в грудь, отталкивая от себя, но он перехватил мои руки и поцеловал ладони.

По телу пробежала волна нежности, а сердце сжалось от радости встречи. Я отринула всякое стеснение и просто прыгнула на него, обхватив ногами за талию. Впилась в губы со всем отчаянием. Я скучала по ним так сильно. Мучительная неделя без Кирилла, без его запаха и живой улыбки. Видеосвязь совершенно не унимала мою грусть и не уменьшала ломку от нехватки его близости.

— Я скучала по тебе, — шептала, покрывая поцелуями его щеки, нос, глаза, брови.

Кирилл покачнулся от моего натиска и поспешил опустить меня на землю. Обняла его и прижалась щекой, вслушиваясь в ритмы сердца Кирилла.

— Я так рада тебя видеть.

— Не смог ждать до завтра.

— Разве ты сегодня не должен быть у родителей?

— Я как раз оттуда. Там ничего не изменилось, все живы и здоровы — это главное.

Я закивала, теснее прижимаясь к теплой груди. Ветер снова вызывал ворох мурашек по всему телу.

— Ты голодна? Не пропускала приемы пищи?

— Нет, пап, не пропускала. И да, голодна.

— Хорошая девочка, — Кирилл погладил меня по голове.

Разместились в уютном кафе, сделали заказ. Официант еще не успел отойти от нашего столика, как Кирилл полез в сумку и вытащил оттуда связку ключей.

— Держи.

— Что это?

— Ключи от моего дома. Уже забыла как они выглядят? — Кирилл качнул головой, убирая челку с лица.

— Зачем? — покрутила связку в руках.

— Хотел попросить тебя полить цветы.

— Хорошо, поняла. Ты куда-то уезжаешь? — убрала связку в сумку и посмотрела на Кирилла. Он удивленно смотрел на меня и явно сдерживался, чтобы не засмеяться. — Что с тобой?

— Ничего. Просто ты такая красивая. Глаз не оторвать, — улыбнулся он нежно и загадочно, вытянув ноги так, что они коснулись меня под столом. Как обычно.

— Погоди-ка…

Тут меня осенило. Не было у Кирилла в квартире никаких цветов. Засохший кактус на балконе — всё, что относилось к флоре. Он качнул ногой, подталкивая меня и продолжал лыбиться. Мои щеки вмиг налились краской от смущения и негодования.

— Не подумай, что это какое-то предложение переехать или что-то вроде этого. Просто пусть у тебя будет возможность навестить меня в любой момент. Или побыть в одиночестве, когда устанешь от людей.

— Я… ничего такого и не подумала! И не буду я приходить, когда тебя нет. Это как-то некрасиво.

— Что некрасивого в том, что у моей девушки есть ключи?

— А я твоя девушка?

— Разве нет?

— Мы это не обсуждали, — задрала нос, делая безразличное лицо. Официант уже принес нам напитки, и я отпила свой лимонад из базилика и клубники. — То, что ты в больнице назвался моим парнем, не значит, что я твоя девушка.

Кирилл молча встал из-за стола, обошел в круг и наклонился ко мне со спины, щекоча ухо горячим дыханием. Вдоль позвоночника забегали мурашки и стало чуточку жарче, когда его ладони легли на плечи и стали их мягко массировать.

— Как мне понимать твои слова, Майя? Ты пытаешься играть со мной? Неужели забыла то, что произошло у Макса на даче? Ты сама сказала, что хочешь быть со мной.

Я еле сдержалась, чтобы не растечься лужицей. Повернулась и заглянула в синеву глаз Кирилла, в которой горел жадный и опасный огонек.

— Я сказала, что «хочу тебя». Иного я не говорила.

— Мне встать на одно колено и сделать официальное предложение? — Кирилл начал было опускаться, но я удержала его.

— Не устраивай цирк. Мы же в общественном месте! — прошипела я сквозь зубы, поглядывая по сторонам.

— Я пойду руки помою. А ты посиди, подумай, — пригрозил мне Кирилл, прямо как учитель по математике в школе. Тот также говорил: «Посиди, подумай».

Прошло пять минут, десять, пятнадцать. Я вся извелась, куда пропал Кирилл. Уже успели принести еду. Сколько времени он дал на подумать? Не сбежал ли? Приступать к еде я не хотела без него, лимонад закончился. Спустя двадцать минут я написала сообщение: «Ты где?»

«У меня тут возникла проблема. Не подойдешь?»

— Какая еще, блин, проблема? Хозяйство ширинкой прищемил?

Бухтела себе под нос, со скрипом вставая из-за стола. Вот же неудобные стулья в этом казалось бы уютном кафе в стиле лофт. Направилась сразу в сторону уборных. Непримечательный закуток, скрытый шторкой. Далее — большой предбанник с раковинами и зеркалом в полный рост, а по бокам четыре двери. Посмотрела на себя в зеркало: кикимора кикиморой. И хоть бы слово сказал! Волосы дыбом, тушь размазалась по лицу. Красивая, говорил. Странное у Кирилла восприятие красоты.

— Ну и где ты? — громко спросила, так как признаков жизни не обнаружила.

Дверь одной из кабинок приоткрылась и оттуда показалась знакомая загорелая рука, украшенная часами, машущая в призыве. Я обреченно вздохнула.

— У тебя бумага закончилась что ли?.. Ай!

Кирилл втянул меня в кабинку и прижал к двери. Не сказать, что в ней было тесно. Скорее даже слишком просторно всего лишь для туалета. Пахло лавандой и чистотой. Свет приглушенный, как в каком-нибудь борделе. Во всяком случае вся ситуация заставляла нервничать и думать о неприличном.

— Что ты творишь? — шепотом спросила прямо в лицо Кириллу. Оно оказалось слишком близко к моему.

— А ты как думаешь? — он наклонился и поцеловал меня в шею.

Я попыталась оттолкнуть Кирилла, но он схватил мои руки за запястья и крепко сжал, опуская вниз.

— Это место… — чуть не со стоном выдохнула, боясь, что кто-нибудь услышит.

Он снова прочитал мои мысли и включил воду в раковине. Как будто это могло помочь. Одна его рука обхватила меня за талию, а вторая скользнула к поясу спортивных джоггеров.

— Не переживай, я хорошо вымыл руки.

— Ты с ума сош…! — возмутилась я, но мой рот был закрыт поцелуем, а пальцы Кирилла уже двинулись дальше.

Голова закружилась от его прикосновений. Я хотела остановить это, но веки словно налились свинцом и закрылись. Ноги сводило от удовольствия и желания. Настолько всё казалось безумным и неуместным. И мне это отчего-то нравилось и, больше скажу, завело с полоборота. Все эти неудобства лишь заставили кровь кипеть.

— Мне прекратить? Только скажи, — продолжал издеваться Кирилл.

Я же ушла в небытие, а его голос был не более чем белый шум. Змей искуситель, соблазнитель, нахал и псих! Я не вымолвила ни слова, лишь поцеловала в ответ, призывая продолжить. Да я такой же псих как и он.

Прикосновения стали смелее, жестче. Они вызывали во мне ураган эмоций, в котором здравый смысл завертело и унесло далеко-далеко. Мои бедра сами подавались навстречу пальцам. Кирилл тяжело дышал, зубами поднял футболку выше и впился ими в налившуюся грудь. Свободная рука оголила плоть, я оказалась в полной его власти. Во власти низменных желаний и фантазий, в которых меня доводят до оргазма в общественном месте.

Мне хотелось дотронуться до него также, как и он до меня, но Кирилл не позволил.

— Нет. Не порти мне удовольствие видеть тебя такой.

— Какой? — едва прошептала, с пеленой на глазах.

— Тающей в моих руках… — поцелуй, — … послушной… — еще поцелуй, — … и стонущей.

Стон сдержать оказалось невозможно, и Кирилл зажал мне рот, приглушая звук. Я буквально растаяла и чуть не упала, но он подхватил меня. Хотелось врезать ему, чтобы сбить довольное выражение лица. Но он облизал свои пальцы, которые еще мгновение назад были во мне, и это возбудило еще сильнее. Настолько этот жест был сексуальным. Кирилл явно чувствовал своё превосходство надо мной, а я была и не против поддаться.

— И часто ты, Майя, занимаешься такими вещами с абсолютно посторонними мужчинами? — ехидно прокомментировал случившееся Кирилл, я уже натягивала назад задранную футболку и лиф. — Или у меня какие-то особые привилегии?

— Знаешь, то, что ты сделал, ведь можно расценить как изнасилование.

— Ты была против? — спокойно спросил Кирилл.

Щеки запылали, я отпихнула Кирилла от раковины, чтобы умыться.

— Нет. Я не была против. Но всё же! — я погрозила указательным пальцем нахалу. — В следующий раз…

— А будет следующий раз? — перебил меня Кирилл.

Я выдохнула, сдерживая порывы злости. Возбуждения и след простыл.

— … предупреждать надо. А не заманивать меня.

— Ну раз ты не моя девушка, то я тебе ничего же и не должен? — усмехнулся Кирилл и резко открыл дверь уборной и вышел.

Я проследовала за ним и столкнулась с удивленным взглядом какого-то незнакомого мужчины, что мыл руки в общей зоне. Он так посмотрел на меня, словно у меня цена была на лбу написана. Извращенец.

Кирилл так быстро ушел, что мне пришлось чуть ли не бежать за ним. Еда оказалась уже непростительно холодной, но всё ещё немного сохранила тепло. Я гневно жевала листья салата, вглядываясь в невозмутимое выражение лица Кирилла, который то и дело играл бровями.

— Вкусно?

— Нет. Совершенно.

— Но ты всё съела.

— Голодная была.

— Ты такая милая, когда злишься.

Пнула Кирилла ногой под столом, он лишь посмеялся.

— Счет же пополам? Мы же не пара, — он продолжал издеваться.

— Да успокойся ты уже! Вместе мы, вместе!

Я это чуть ли не прокричала, чем вызвала настороженные взгляды других посетителей.

— Так бы сразу.

— Ты просто невыносим, — я спрятала лицо в ладонях, уже не понимая толком, что испытываю.

Он, конечно, даже в любви мне признался, а я… Я заулыбалась от уха до уха так, чтобы он этого не заметил. Не время. Уж слишком Кирилл активный парень. Как будто стоит признать степень моих чувств к нему, и он набросится, съест меня, как волк Красную шапочку и не подавится.

— К тебе или ко мне? — спросил он, когда мы вышли из кафе.

— Я — к себе, ты — к себе.

— Ты жестокая женщина.

— Я свой оргазм получила, ты от своего отказался, — я подмигнула ему, вызывая такси.

— Их могло бы быть куда больше.

— Не сегодня, милый, — похлопала Кирилла по щеке и легко чмокнула в губы, видя в приложении, что машина оказалась ровно у соседнего дома.

— Напиши, как доберешься.

Послала Кириллу воздушный поцелуйчик, запрыгивая в бело-желтую карету.

— Как прикажешь.