Нежданное счастье майора Громова

Глава 30

Время будто стоит на месте.

Я смотрю на Веронику, крепко сжимающую мягкую игрушку — маму-кенгуру. Малыш-кенгуру отправился на операцию с Катей. Спасибо докторам пошли на небольшую уступку ради спокойствия дочки.

Я горжусь самоконтролем дочки. Замечаю, как у неё начинает дрожать подбородок, как по щеке скатывается слезу и уже хочу обнять, поцеловать, успокоить, как она смахивает слезу, встаёт с диванчика, на котором мы сидим уже не один час и делает что-то типа разминки. Это помогает ей взять эмоции под контролем.

— Я своими слезами маме не помогу, — отвечает Ника, когда я говорю, что она может поплакать, если хочет. — Я не хочу, чтобы она видела мои опухшие глаза. Она будет переживать. А ей нельзя.

— Ты у меня молодец, — произношу нежно и притягиваю к себе.

Чувствую, как напряжена каждая мышца дочки. Она держится из последних сил. Как и я. Но я не позволяю эмоциям вырваться наружу. Я сейчас должен быть опорой для этой сильной малышки.

— А тебе страшно? — тихо спрашивает Вероника. — За маму?

— Очень, — признаюсь так же тихо. — Но я верю, что местные доктора помогут маме. Я верю, что всё будет хорошо, и совсем скоро мы вернёмся домой.

— Домой?

— Ко мне.

— А мы у тебя останемся или поедем с самой к нам домой?

— А ты хочешь остаться? — спрашиваю осторожно.

— Очень, — шепчет Ника.

— И я очень хочу, чтобы вы остались. И вы останетесь. Я вас с мамой никуда не отпущу.

— Ты любишь маму?

— Люблю.

— А меня?

— Люблю.

Вероника всё же не сдерживается. Тихо всхлипывает и крепко обнимает меня за шею. Прижимаю к себе свою крошку и жадно вдыхаю её запах. Я так много потерял за эти годы, но готов всё компенсировать. Хочу, чтобы Вероника узнала, что это такое — когда рядом папа. У нас ещё много времени впереди. Я исправлю всё, что смогу. Всё ради дочки сделаю.

— Я тебя тоже люблю, папа, — тихо говорит Вероника, и я, взрослый мужик, готов расплакаться от накрывшей меня эйфории.

Я, наверное, на всю жизнь запомню этот момент. Наш первый момент папы и дочки. Вероника отклоняется первая и осторожно вытирает мои щёки. Всё-таки не сдержал слёзы.

— Я никому не скажу, что ты плакал, — говорит Вероника с улыбкой.

— Наш первый секрет?

— Да.

В этот момент дверь, куда увезли Катю на операцию, открывается. К нам выходит хирург. Он опускает маску с лица, и я вижу улыбку. Довольную улыбку доктора, который явно доволен результатами своей работы.

— Операция прошла успешно. Осложнений нет, — говорит он на английском. — Екатерина приходит в себя после наркоза. Она пробудет в послеоперационной палате несколько дней. Мы будем наблюдать за её состоянием. После — вернём в её палату.

— А мы можем её увидеть? Ну или хотя бы дочка?

— Можете зайти, только на пару минут.

— Нам и этого хватит! — говорит Ника на чистом английском, чем немало удивляет доктора.

Он ведёт нас через другую дверь в комнату, где мы моем руки, надеваем одноразовые халаты, бахилы, маски. Рука Вероники дрожит в моей руке, когда мы переступаем порог палаты.

— Ого, прямо как в кино, — выдыхает Ника, оглядывая оборудование, отслеживающее состояние Кати.

Ну а Катя лежит на огромной кровати и кажется совсем миниатюрной.

— Мамочка, — тихо зовёт Вероника.

Катя тут же распахивает глаза и медленно поворачивает голову.

— Никуся, моя малышка, — говорит с малышкой.

Доктора рядом нет, поэтому я подсаживаю Веронику на кровать, и тут же осторожно обнимает Катю. Бывшая жена так же, как и я недавно, жадно вдыхает запах своей малышки.

— Кенгурёнок! — радостно вскрикивает Ника, увидев в руке Кати игрушку.

— Он был со мной всю операцию.

— Ты как, мамуля? Голова не болит?

— Не болит, малыш. И больше не будет болеть.

Катя ласково проводит ладонью по волосам Вероники и смотрит на меня.

Я тут же оказываюсь рядом. Склоняюсь и нежно целую в губы.

— Ты мне снился, Громов, — говорит с улыбкой.

— Хороший был сон?

— Ты с детьми в футбол играл.

— С какими детьми, Катюш?

— С нашими. С двумя пацанами. Ника на воротах была.

— Мне бы они гол не забили! — заявляет дочь, а я широко улыбаюсь. — А ты что делала, мам?

— А я с коляской рядом гуляла, — отвечает с мечтательной улыбкой.

Угу, ещё трое, значит? Да не вопрос! Вернёмся домой, и начнём работу над воплощением этого сна в жизнь.