Ненавидь меня

Глава 21 Проступки и покаяние

Финн

Три женщины, которые когда-то были моими врагами, сидят напротив меня в кабинке закусочной. От жужжащей неоновой вывески "Открыто" на окне рядом со мной у меня болит голова, а нас омывает красным, как в преисподней. Мне действительно кажется, что я в аду.

"Как скоро вы сможете выполнить заказ?" спрашиваю я.

"Спасибо". Линни улыбается официантке, наполняющей наши чашки с кофе, а затем снова поворачивается ко мне. "Мы можем сделать это завтра. Нам нужен только арт". Они провели последние сорок пять минут, объясняя мне каждый шаг плана, над которым они работали вместе с Эффи.

Я нацарапал номер на салфетке и протянул ей. "По этому номеру ты попадешь к Роману, а он — к Кэшу. Я проинструктирую его и прослежу, чтобы он достал все необходимое. Но мы не можем ничего делать, пока моя жена не вернется ко мне в целости и сохранности".

" Понятно."

Я откинулся на спинку длинной кабины, пытаясь понять, почему мне все еще кажется, что меня избили. Даже после того, как узнал, что Эффи не предала меня намеренно. "Что тебе за это будет?"

"Разве помощь другу не является достаточной причиной?" Хадис встает в позу.

"Нет. Не в нашем мире".

Маргарита толкает по тарелке пропитанные кетчупом хашбрауны — я никогда не понимала, что такое завтрак на ужин, а у нее это выглядит не очень привлекательно. Она смотрит на Линни в поисках ответа.

"Мы облажались", — честно говорит Линни. "Не так сильно, как ты, но нас не было рядом с Эффи. Мы натравили ее на вас без должной подготовки. Мы пытались использовать твой шантаж в своих интересах, вместо того чтобы попытаться устранить его. И мы зализывали раны, когда Хадсон появился у нашей двери".

"Вы говорите, что должны ей?" Все трое кивают, и я понимаю, что меня беспокоит не это. Я точно знаю, что именно. "Почему она не сказала мне, что задумала?"

Если бы она мне сказала, я бы не реагировал так жестоко. Я мог бы помочь ей. Но больнее всего то, что после всего, через что мы прошли, она все еще не доверяла мне.

Линни задумчиво смотрит на меня. "Когда никто больше не мог помочь ей, ты был рядом. Она позвонила, и ты пришел…"

"Я, блядь, поставил ее в такую ситуацию". Я хлопаю ладонями по столу, солонка опрокидывается, посуда брякает. На меня смотрят три непонимающих лица.

"Да, ты это сделал, и, честно говоря, иди на хуй". Маргарита запихивает в рот кусок размокшей яичницы и замахивается на меня пустой вилкой. "Она лучший человек, чем я, потому что я бы не простила тебя, не говоря уже о том, что я была бы тебе чем-то обязана".

Я с трудом сглатываю. Мои проступки накапливаются, но наказание понесла Эффи.

Я должен вернуть ее.

Моя жена должна быть рядом со мной, а я — у ее ног.

Поездка от закусочной до виллы Лучано — самые мучительные двадцать минут в моей жизни. Мои легкие словно расколоты, кожа слишком натянута, сердце на грани вылета.

Я с содроганием думаю о том, что произойдет, если она не даст отцу то, что он хочет, или, что еще хуже, если он узнает, чем она занималась за его спиной. Я совершил много ошибок в своей жизни, но если с ней что-то случится от рук этого монстра, то то, что я не послушал ее, будет моей самой большой ошибкой. Я нажимаю на педаль газа и переключаю передачу, проносясь по жилым улицам на опасной скорости.

Я опускаю стекло, приближаясь к воротам их дома, одна рука на ручке, другая на пистолете, нацеленном на охранника. ""Открой ворота".

"Нет…" Я стреляю ему в ногу, и он вскрикивает, прыгая на одной ноге.

"Открывай, или следующая пуля попадет тебе в колено, Хоппи".

Он ругается между стонами, но все, что меня волнует, — это распахнувшиеся передо мной ворота. Неужели они всегда были такими чертовски медленными? Я подумываю о том, чтобы частично проехать через них, чтобы сэкономить время, пока они лениво зевают, открываясь.

Я мчусь по подъездной дорожке, обсаженной живыми изгородями и колоннами, увенчанными львами. Огибаю последний изгиб извилистой подъездной дорожки, и взору предстает величественный особняк в стиле колониального возрождения. Несмотря на гараж на четыре машины, перед входом стоят "Порше" и "Феррари".

Мой друг у ворот, должно быть, предупрежден о моем прибытии, потому что меня встречают шесть вооруженных людей, поднявших пистолеты и нацеливших их на мою машину. У каждого из них одинаковые зачесанные назад волосы, как будто они снимаются в рекламе причесок, а не защищают Дона.

"Похоже, это перебор", — говорю я, выходя из машины и не обращая внимания на все направленные на меня пистолеты. Среди мужчин я узнаю Ренцо, выглядящего как всегда несносно и высокомерно. "Приведи ее ко мне сейчас же, Лучано".

"Кого?" Он наклоняет голову набок с презрительной ухмылкой.

"Мою. Жену". Мои пальцы сжимают пистолет, лежащий у меня на боку. "Если с ней что-нибудь случится…" Я хищно рычу, готовый разорвать на части любого, кто встанет между нами.

"О, с моей сестрой? Нет, с ней все в порядке". Его губы кривятся. "Но она больше не твоя жена".

"Черта с два…" Открывается входная дверь, и появляется ее отец. Все мое внимание приковано к нему, и я спрашиваю: "Где она?"

"Ты опоздал, сынок". Он сцепил руки перед собой. "Эуфемия выходит замуж".

"Выходит. Замуж. За. За меня". Я бил себя в грудь, отбивая каждое слово.

"Недолго", — он поправляет лацканы, как будто разговор окончен, но он только начинается.

"Я не подпишу, мать вашу". Я засовываю пистолет за пояс и иду к нему лицом к лицу по мощеному крыльцу.

"Да ладно, ты же умнее. Нам не нужно, чтобы ты что-то подписывал. Черт, да нам даже не нужно, чтобы ты подписывал свидетельство о браке". Он усмехается, и моя кровь закипает. "Мы заплатили за то, чтобы ваш фиктивный брак был зарегистрирован, и мы заплатим за то, чтобы его аннулировали. С тобой или без тебя".

Ядовитые нотки звучат в моих словах, когда я возвышаюсь над ним. "Этого, блядь, никогда не случится. А теперь где она?" кричу я, сжимая в кулаке воротник его рубашки. Несколько пар рук хватают меня за руки и оттаскивают, но я не перестаю кричать, мое сердце бешено колотится. "Где моя жена?!"

Острый жгучий укол ударяет меня в шею, и рука летит на место. Мое зрение мгновенно затуманивается, а равновесие шатается. Я оглядываюсь через плечо и мельком вижу Джанни, держащего шприц, прежде чем мои колени отказывают, и я врезаюсь в тротуар.

Голова кружится, как будто застряла в водовороте. Все в поле зрения становится текучим, изгибается и течет, а окружающее меня пространство исчезает в черном потоке.

Не знаю, как долго я пробыл в отключке, но когда я очнулся, небо было туманно-розовым. Я вижу восходящее солнце через маленькое квадратное окно… где, черт возьми, я нахожусь?2

Пахнет бензином и грязью, а когда я извиваюсь в своих путах, грубое необработанное дерево царапает мою щеку об пол. Моя голова словно набита ватными шариками, смоченными керосином, а затем подожжена. Когда я открываю глаза в темноте, лоб пронзает ослепительная боль. Мышцы затекли и болят, как будто я часами лежал в одной позе на жестком полу.

Мои ноги, связанные в лодыжках, отталкиваются и ударяются о какие-то длинные столбы. Они с грохотом падают на пол. Один из них падает перед моим лицом — грязная головка лопаты, и все детали складываются воедино: Я нахожусь в садовом домике. Я громко смеюсь в темной комнате. Должно быть, братья-идиоты Эффи виноваты в моем заточении, потому что сарай, полный инструментов, — не самое безопасное место.

Как и лодыжки, мои запястья связаны за спиной. Судя по тому, что веревка царапает кожу, она сделана из грубого волокна. Распилить узы острием лопаты будет не быстро, но вполне возможно.

Я кручусь, как рыба в воде, пока не оказываюсь там, где нужно, и приступаю к работе. Я тяну свои связанные запястья к тупому краю лопаты, пока запястья не становятся влажными, спину сводит судорогой, но я наконец-то свободен.

Как только руки освободились, я рву веревки вокруг ног. Пальцы словно сжимают лед из битого стекла, когда в руках восстанавливается кровообращение. Каждый рывок за веревки — это острая боль, но мне все равно. Мне наплевать на все, кроме прекращения этой гребаной свадьбы.

Мои внутренности словно охвачены пламенем, а мысли заполнены тем, что она носит кольцо другого мужчины, греет постель другого мужчины. Но больше всего меня сокрушает то, что она проходит через все это одна, думая, что я ее ненавижу.

Я даже не хочу рассматривать возможность того, что не успею добраться до нее вовремя. Мне нужно, чтобы она знала, что я все испортил, что я слишком быстро ее осудил. Я не отказался от нас. Я не сдался. Я буду бороться до тех пор, пока она не окажется рядом со мной или пока я не окажусь под землей.

Я, пошатываясь, поднимаюсь на ноги, голова кружится от затянувшегося действия наркотика. Я тянусь к дверной ручке, но даже когда я поворачиваю ее, дверь не открывается. Я пробовал снова и снова, пока не пришел к выводу, что что-то должно блокировать ее снаружи.

Я врезаюсь плечом в дверь, вдавливая весь свой вес в дешевое дерево с такой силой, что удивляюсь, как не вывихнул сустав. Наконец я слышу звук раскалывающихся досок и понимаю, что почти у цели. Еще несколько ударов, и доски, прибитые к двери, ломаются надвое, а я, спотыкаясь, выхожу на прохладный утренний воздух.

Я пытаюсь сориентироваться, осматривая ухоженный газон и розовые кусты перед собой. Возможно, я все еще нахожусь у Лучано, но я не могу быть уверен, я никогда не проводил здесь много времени. Я могу вернуться назад и, если не покидал их территорию, добраться до своей машины. Риск быть замеченным возрастает, и единственное мое преимущество на данный момент в том, что они не знают, что я сбежал. И хотя ее братья не самые умные, я сомневаюсь, что даже они были бы настолько глупы, чтобы оставить ключи в замке зажигания для меня.

Я пробираюсь дальше на лужайку и в сторону от сарая, пока не смогу получше разглядеть дом и убедиться, что он принадлежит Лучано. А это значит, что забор через лужайку должен граничить с дорогой. Я бегу через лужайку, молясь, чтобы там не было фонарей с датчиками движения или чтобы у меня не начались очередные приступы головокружения, которые заставят меня есть дерьмо.

Я добегаю до железной ограды, мои ботинки намокли от утренней росы. Я перелезаю через него и спускаюсь на дорогу внизу. Конечно, в этом чертовски богатом районе нет ни одной разбитой машины, припаркованной на улице. Нет ничего, что я мог бы завести и выбраться отсюда, поэтому я продолжаю идти пешком.

Ни телефона, ни пистолета, ни плана — пока никакого, но, несмотря на все это, моя цель предельно ясна: я собираюсь вернуть свою жену.

1. Pray for Me — The Weeknd, Kendrick Lamar |

2. Continue playing Pray for Me