Невеста лорда Темного леса

Глава 4.9

Анри- Много веков ваши предки служили моим верой и правдой. Пришел и наш черед. В час нужды, когда не осталось сомнений, что страшная опасность грозит нашим землям — нарушив договоры, франы пошли на нас войной. Очень скоро их флаги будут развиваться у наших границ. Король не скрывает цели — лес Хинифиад. Его богатства давно заставляют загораться алчностью глаза магнатов из Наруны. И я скажу вам, друзья, земли Эленойи не будут в безопасности, пока мы не сокрушим армию короля и не прогонимих прочь из Лиры. Анри стоял в центре полутемного зала Ратуши. На него неотрывно глядели семь пар глаз, кое-кто с бравадой, кое-кто с ужасом, а кое-кто хладнокровно и безразлично. Это все, что осталось от великих домов древнего королевства.

Сартран сидел позади всех на жесткой скамье, уперевшись локтями в колена. В его голове ворочались тяжелые мысли. Спокойный тон Анри не обманул его. Сартрана, бесспорно, восхищала легкость, с которой его друг принимал самые тяжелые ситуации, методично разрабатывал план и неуклонно приводил его в исполнение. Но война с королем? Что может быть безумнее!

Дверь в Ратушу громко хлопнула, и свежий ветерок прогулялся по залу, задув по дороге несколько свечей. Сартран поежился."Что за несчастные времена? — вернулся Сартран к мыслям, из-за которых не спал последнее время, — Сколько мы можем дать людей? Тирц — тысячи четыре, но город опасно оставлять без защиты. Северян немного, около двадцати сотен, хотя каждый из них стоит десятерых "

Сартран покосился на медведе подобных братьев Верн и вновь предался грустным размышлениям.

"У Райне людей больше, около шести тысяч, согласиться ли она их отдать? Тем самым она подпишет приговор своему имению у западной границы. Ну и ста телегам репы, — усмехнулся Сартран про себя, вспомнив, как еще совсем недавно скрывался от Рейне с ее внезапно проснувшейся коммерческой жилкой. Слушать про сто способов приготовления этого чудесного овоща он был не в силах. — У Олиса и Луи можно наскрести тысячи три на двоих, в самой же Эленойи больше всего — примерно десять тысяч воинов. Они нарастили войска после нападения эльфов. Но сколько воинов приведет с собой король? И самое страшное — оружие франов, против которого почти нет спасения! Если только не призвать всех — женщин, детей, стариков — встать в ряды защитников. Жизни все равно не будет в случае поражения."

Меж тем обстановка в зале начинала накаляться. Северяне, братья Грег и Эл, шумно выражали свою верность графской короне, не встречая понимания со стороны господ с Запада.

— Монсиньор, мы приведем своих людей и в два счета надерем задницу кичливым выскочкам в плоских шляпах, — Сартран заметил, как злобно прищурился Людовик Тирьи, — несмотря на все их свиристелки.

— Надерешь? — взорвалась криком Райне, грузная женщина, чей замок находился на самой западной границе. Высокая и необъятная северянка выглядела довольно игриво со своими кокетливо уложенными огненными локонами и платьем, окруженном облаком воздушного рюша и легкомысленных бантиков.

— Да, ты представляешь себе сколько у них людей? А машины, которые одним выстрелом могут уничтожить полкрепости? — продолжала хриплым голосом перечислять Райне.

— Согласен с Райне, — суетливо проговорил Олис, оттирая белым платком крупные капли пота со лба — у нас нет ни оружия, ни людей. Даже наши славные предки, которых было не в пример больше, не смогли выстоять в битве.

Сартран понимал колебания Олиса, его крепость находилась практически на северо-западной границе. Понимал, но принять не мог. "Что он предлагает? Сдаться?"

Только уверенная фигура Анри среди волн паники, не позволяла достопочтенным синьорам начать носиться по залу с воплями "Все пропало, сдаемся". Сартран сплюнул сквозь зубы на черно-белые плиты на полу. Даже сейчас, на грани гибели эти идиоты не могут ни о чем договориться.

Анри взмахнул рукой и шум стих:- Я не спорю, у нас мало сил. Мы плохо вооружены. Враг гораздо могущественнее, чем был раньше. Все это прописные истины. Но мы кое о чем забыли!

— О чем же? — взвизгнул Олис.

— О том, что мы теперь больше знаем про нашего врага. Про его войска, про его машины, его возможности. Еще мы знаем, что если проиграем, то пощады не будет никому. Поэтому нам важно распределить и сосредоточить силы.

— Сосредоточить силы? — опять сбоку донесся хриплый голос Райны. — Чем ты предлагаешь пожертвовать, монсиньор?

Даже в неровном свете, было видно, как точенное лицо Анри заледенело, а глаза сузились.

— Нам действительно придется чем-то пожертвовать, какие-то земли оставить, — тем не менее спокойно продолжил Анри, — Мы должны сосредоточить свои силы на ключевых точках — Тиртц, чтобы закрыть подходы к морю. Эленойя закроет врагу лес. И северная цитадель Кюр ди Нор — ворота в горы. Если франы сломают зубы, попытавшись их захватить, то у нас будет шансы в дальнейшем отстоять все графство. Мы укрепимся, выдержим первый натиск, а потом будем отодвигать противника от цели. Чтобы он не мог пройти к лесу.

Райне села и подняла бровь.

— Ты предлагаешь мне без боя сдать крепость, господин?

Анри кивнул:- Или сделать там ловушку, обмануть врага. Оставить там малый гарнизон, который нанесет ущерба больше, чем иные большие армии. Детали мы обсудим позднее.

Райне обескураженно замолчала. "О чем она думает? — промелькнуло в голове у Сартрана, — Может быть об урожае репы?"

— А почему мы вообще должны участвовать в этой войне? — донесся вкрадчивый с крайней скамьи. — Короля интересует только лес. Перезаключи договор, Анри, пусть они возьмут лес и оставят нам наши земли.

Это был Людовик Тирьи. Одетый на фрнаский манер в темно-зеленый длиннополый фрак и плоскую шляпу. Из-под полы до плеч спускались черные кудрявые волосы. Лицо с тяжелым подбородком было бы достаточно приятным, если бы не набрякшие мешки под глазами.

В зале повисло недолгое молчание. Разьяренный Эл прорычал какое-то неразборчивое ругательство. И подскочил, положив тяжелые лапищи на спинку скамьи, отчего та чуть не опрокинулась.

— Ты, видно, — с угрозой в голосе начал он, — совсем всякий разум потерял. Обрядился во франские тряпки и предлагаешь нам отдать наш лес на дрова. Те пущи, где бродил сам Мудрейший.

Людовик на это лишь холодно улыбнулся.

— Хорошо сидеть и разглагольствовать, Эл, когда знаешь, что твой замерзший замок собираются защищать. Для наших приграничных крепостей лишь одна участь — недолго побыть героями. И это когда, можно было бы просто договориться с франами. Все эти рассказы про Мудрейшего, волшебство Хинифиада — просто невежественные предрассудки и ничего более. О чем вам не хуже меня известно.

На лице толстого Олиса царили растерянность и страх, он явно колебался. Но Райне поднялась, шумно отодвинув скамью.

— Ты за себя-то говори, Луи. Род моего покойного мужа верой и правдой служил синьорам. Когда они королями были, и когда от Эленойского царства осталась только горстка земли. Проедься по территории франов — там, где раньше цвели вольные травы и были богатые дичью леса, — теперь там везде пыль, ямы и горы мусора. Чтобы найти хоть какое-то дерево помимо как в хозяйском парке, так надо очень хорошо постараться. Лес же священный трогать, так это последнее дело. — закончив перечислять, Райне вздохнула, ее мощная грудь колыхнулась, — Мы верны тебе, монсиньор. Примем твою волю и будем с тобой до конца. Но разумно ли это — подпускать врага так близко?

Анри тепло улыбнулся Райне. — Благодарю тебя Райне, и вас друзья, — он обвел взглядом сидящих в зале людей: огромных бородачей Вернов, полноватого Олиса, который без конца обмахивал себя платочком, задумчивого Сартрана, так и не проронившего ни слова, несуразную, но преданную Райне, надменного Людовика. Последний сидел и покачивал ногой, обутой в щеголеватую туфлю с бантом. — Вы сами знаете соотношение сил. Но как это ни странно единственный шанс — это война. Договоры с франами ничего не стоят. Они сожрут лес, а потом потеснят нас с земель Эленойи и нам уже некуда будет идти! — зал неодобрительно загудел. — У нас нет другого выбора, как защищаться.

Все все так же настороженно молчали.-

— Враг силен, но даже его воины должны есть. Так вот, пусть они не найдут ни кусочка еды на этой земле. Враг думает, что мы слабы, что мы дикари, которых они уже захватили один раз и без труда победят еще. В западных крепостях мы оставим малые гарнизоны и расставим ловушки. Везде, где бы они ни зашли их будет ждать отравленная вода, кипящее масло, и летящие камни.

Когда врага уже потреплет осада, мы станем уничтожать их подводы, убивать стражников, охраняющих провизию, в суровых скалах Севера, а в Тиртце и в Эленойе дадим отпор.

— Но что будет дальше, монсиньор? — не унимался Тирьи. — разве у нас появится больше сил, больше людей или больше оружия? У нас нет никаких надежд. Даже если мы победим, то рано или поздно франы опять соберут войска и отберут наши последние земли. Не забывайте про оружие врага, которое может с дальнего расстояния, гораздо большего, чем полет стрелы, уничтожать целые крепости.

— Надежда все же есть, — отрезал Анри, склонив голову набок, прямо посмотрел в воспаленные глаза Луи. — Иногда надо просто верить. Я вижу, в твоей душе слишком много сомнений моим словам, а я глава Правящего Дома Элленойи. Правильно ли я поступил, что оставил тебе власть, с которой ты не в силах совладать?

— Вера и надежда — удел невежд, — не сдавался Тирьи.

— Мудрейший не оставит нас, — воскликнула Райна, покосившись в сторону статуи четырых, строго взирающих на собрание с высоты потолка.

— Надо просто верить, — а мне это нравится! — прогоготал молчавший до сих пор брат Эла — Грег, такой же грузный и бородатый.

Олис, обтирая лысину, тревожно и недоверчиво смотрел на лорда.

Собрание продолжалось до поздней ночи, когда они обсуждали эвакуацию людей из западных крепостей, размер гарнизонов, пути сообщения. Все это время Анри иногда поглядывал на Людовика Тирьи, с сожалением понимая, что ни людей, ни припасов, ни какой-либо иной поддержки от замка Куфи дю Солей можно не ждать.