Невеста-обманщица

Глава 7

Нерина прислонилась к стенке, забившись в угол кареты и делая вид, что совершенно выбилась из сил. Она не стала закрывать лицо платком, потому что за день у нее устала рука. К тому же внутрь экипажа почти не проникал свет, и девушка была уверена, что сэр Руперт не станет слишком внимательно рассматривать ее.

Сейчас, когда церемония завершилась и непосредственная опасность разоблачения миновала, Нерина не испытывала никакого страха, скорее — приятное возбуждение. Еще бы, ведь ее замысел удался!

Всю дорогу до церкви лорд Кардон ворчал на нее. Он так боялся опоздать, что лишь мельком взглянул на «дочь» и даже не выказал особого раздражения по поводу того, что она рыдала, уткнувшись в платок. Идя по проходу церкви, Нерина приложила платок к глазам. Священнику она отвечала прерывающимся от слез голосом. А когда они наконец подошли к ризнице и леди Кардон попыталась приподнять фату с ее лица, Нерина, задрожав, громко зарыдала: «Мама! Мама!»

Когда они двинулись к выходу под музыку свадебного марша Мендельсона под руку с сэром Рупертом, Нерина, улыбаясь про себя, думала, что в мире еще не было более убитой горем невесты. Она слышала сочувственный шепот гостей, и когда наконец они сели в экипаж, она инстинктивно поняла, что сэр Руперт весьма этим раздосадован.

— Не надо так расстраиваться, Элизабет, — сухо произнес он. — Я знаю, как вам тяжело покидать родительский дом, но я сделаю все, чтобы вы были счастливы.

Нерина чуть не рассмеялась. Ей хотелось спросить: «А как же леди Клементина и те прекрасные дамы, которые, несомненно, будут после нее?» Но было рано давать себе волю. Ей предстояло притворяться Элизабет еще по меньшей мере шесть или семь часов.

Бесси ждала в холле, когда они приехали в особняк. Сэр Руперт подал Нерине руку, чтобы помочь ей выйти из экипажа, и она удивилась, какие теплые у него пальцы. Она почему-то представляла его холодным, как лед, и твердым, как гранит. Его прикосновение впервые заставило девушку почувствовать, что он все-таки человек, и задуматься, не слишком ли плохо она с ним поступает. Но вспомнив его разговор с леди Клементиной в летнем домике, Нерина решила, что нет такого наказания, которое он бы не заслужил.

Увидев Бесси в холле, она сделала к ней несколько шагов и простонала:

— Мне дурно, Бесси! Помоги мне! — и упала на руки служанки. Поддерживая девушку, Бесси повернулась к одному из лакеев и сказала:

— Джеймс, помоги мне отнести ее милость наверх!

К удивлению Нерины, сэр Руперт решительно заявил:

— Я сам отнесу ее милость.

Он поднял ее на руки, и Нерина со стоном прислонилась к его плечу. Казалось, он нес ее легко, как ребенка. И хотя он быстро шагал вверх по лестнице, дыхание его оставалось спокойным и ровным.

— Какая комната? — коротко осведомился он у Бесси.

Служанка указала ему спальню леди Кардон, где на кресле было разложено дорожное платье Элизабет, а рядом стояли ее лакированные башмачки.

— Уложите ее милость на кровать, пожалуйста, сэр, — сказала Бесси. — Она так утомилась. Ей столько пришлось вытерпеть.

В ее голосе слышался упрек, словно она хотела заставить сэра Руперта чувствовать себя виноватым. Он молча осторожно положил Нерину на кровать и спросил:

— Принести бренди?

— Спасибо, сэр, здесь есть бренди, — ответила Бесси. — Оставьте ее со мной. С ней все будет в порядке. Когда его милость вернется, не будете ли вы так любезны объяснить ему, почему Элизабет наверху.

— Да, я скажу лорду Кардону. Вы уверены, что вам больше ничего не нужно?

— Спасибо, сэр, абсолютно уверена, — быстро произнесла служанка, проводила его до двери и заперла ее за ним.

Как только он ушел, Нерина поднялась и села в кровати.

— У меня все получилось, Бесси! — воскликнула она. — Я замужем! Смотри!

На руке Нерины блеснуло золотое кольцо.

— О, мисс Нерина, я так за вас боялась! — дрожащим голосом произнесла Бесси.

Нерина рассмеялась:

— Видела бы ты, как я рыдала в церкви! Это повредит репутации сэра Руперта. Люди будут говорить, что его невеста была не в восторге от этого брака. — При этой мысли она злорадно улыбнулась, а затем быстро добавила: — Задерни шторы, Бесси. Рисковать сейчас — это просто безумие. Тетя Энн может войти с минуты на минуту.

— Да, конечно! И о чем я думаю? Это вы заморочили мне голову своим обручальным кольцом. Вы рассуждаете так, словно не совершили ничего необычного. Как бы не пришлось расплачиваться, мисс Нерина!

— Я готова, — ответила Нерина, — если только смогу заставить и сэра Руперта заплатить за все. Слава Богу, что ты со мной, Бесси! Как по-твоему, скоро ли выяснится, что в детской спальне никого нет?

— Надеюсь, не раньше завтрашнего утра. После того как вы уехали в церковь, я взяла в кухне немного еды и сказала поварихе, что дала мисс Нерине успокаивающую микстуру. «Это непременно поможет ей поскорее уснуть, — говорю я. — И не надо ее никому будить. Если ей что-нибудь понадобится, она сможет позвонить». Не думаю, что служанки осмелятся ослушаться. И к тому же сегодня вечером у них будет праздник по случаю свадьбы. Вряд ли они станут о вас беспокоиться.

— А как же тетя Энн?

— Я скажу ее милости то же самое и посоветую быть поосторожнее, чтобы не заразиться. Насколько мне известно, она не болела ни корью, ни свинкой.

— Ты такая умная, Бесси! Кажется, ты продумала все до мелочей.

В этот момент за дверью послышались шаги, и Нерина поспешно опустилась на подушки и поднесла к глазам платок.

В комнату вошла леди Кардон.

— В чем дело, Элизабет? — резко спросила она. — Ты должна взять себя в руки! Почему ты лежишь здесь в темноте вместо того, чтобы вместе с мужем принимать гостей?

— О, мама, мама! — Нерина, казалось, была в истерике.

— Могу я поговорить с вами наедине, миледи? — тихо спросила Бесси.

Леди Кардон заколебалась, но затем, видимо, решила, что просьбу Бесси лучше выполнить, и вышла из комнаты. Через несколько минут Бесси вновь вошла, на этот раз одна.

— Что ты ей сказала, Бесси? — спросила Нерина.

— Я как следует напугала ее милость, — ответила Бесси, понизив голос. — Сказала ей, что вы на грани обморока, и если не отдохнете и не наберетесь сил, то будете не в состоянии отправиться в свадебное путешествие. Ее милость очень расстроилась. «Никогда не видела, чтобы Элизабет так глупо себя вела», — сказала она. «Видите ли, миледи, — ответила я, — кроткие натуры обычно очень чувствительны. Будет очень жаль, правда же, миледи, если свадебное путешествие придется отменить. Предоставьте все мне. Когда прибудет экипаж, я сведу леди Элизабет вниз. Она столько пережила, что просто не вынесет долгого сидения за свадебным столом и поздравительных речей. Или ваша милость полагает, что лучше позвать врача?» Ваша тетя, мисс, пошла вниз, повторяя, что не знает, как поведет себя его милость. Но мне кажется, она убедит его оставить вас в покое до последнего момента.

— Бесси, ты просто душка! — радостно воскликнула Нерина, представляя себе ярость дяди и замешательство сэра Руперта.

И все же, какой бы смелой она ни притворялась, когда Бесси повела ее вниз, где ее ожидал сэр Руперт, сердце Нерины тревожно забилось. В холле толпились гости. Они выстроились по обе стороны парадной лестницы до самого экипажа. При появлении новобрачной толпа зашумела.

Она медленно спустилась по лестнице, опустив голову и вытирая глаза носовым платком. Особенно опасным был момент, когда она должна была на прощание поцеловать лорда и леди Кардон. Но, к счастью, им так мешала вуаль, страусовые перья и ленты шляпки, что у них не было возможности рассмотреть ее лицо.

Провожаемая пожеланиями гостей и дождем из риса и розовых лепестков, Нерина села в карету и наконец ощутила себя в безопасности. Сэр Руперт сел рядом. Извозчик хлестнул лошадей, и экипаж тронулся. Вслед им неслись слова прощания.

Несколько минут Нерина продолжала усердно всхлипывать. Потом едва слышно попросила:

— Не подадите ли вы мне нюхательную соль?

Сэр Руперт передал ей флакончик и учтиво спросил:

— Не желаете ли вы, чтобы я чуть шире приоткрыл окно?

— Да-да, спасибо, приоткройте немного, — ответила Нерина и, когда сэр Руперт это сделал, высунулась наружу якобы затем, чтобы глотнуть свежего воздуха.

Потом она вновь забилась в самый угол и чуть-чуть расслабилась.

В молчании они проехали около мили, после чего сэр Руперт отвернулся от окна и сказал:

— Право, мне очень жаль, что вы так расстроены отъездом из дома.

— Это отнюдь неудивительно, — ответила Нерина. — Мы ведь так мало знаем друг друга.

— Верно, — согласился сэр Руперт таким тоном, словно эта мысль только что пришла в голову ему самому. — Если такая поспешность показалась вам неподобающей, вы не должны винить меня. Это было необходимо ввиду плохого самочувствия вашей матери.

— Вот как? — холодно удивилась Нерина. — Насколько я поняла, это вам не терпелось как можно скорее вступить в брак.

Сэр Руперт явно не ожидал столь смелого заявления.

— Кто вам это сказал? — настойчиво спросил он. Нерина замешкалась.

— Я… я не помню, — наконец произнесла она. — Но у меня сложилось впечатление, что у вас был повод поторопиться со свадьбой.

Ей было забавно наблюдать легкое замешательство на лице сэра Руперта, словно этот разговор был для него неожиданным и не совсем приятным.

— Наверное, я должен быть с вами откровенен, — произнес он. — Люди любят злословить, и вы можете услышать продолжение разговоров на эту тему. Правда, моя дорогая Элизабет, заключается в том, что после отставки лорда Палмерстона у меня есть все шансы стать министром иностранных дел. Я очень молод для столь высокой должности, и для ее величества королевы желательно, чтобы министры, особенно молодые, были женатыми людьми. Но, конечно, я сделал вам предложение не только по этой причине.

— Да, конечно, — пролепетала Нерина.

— Как я уже говорил вам, — продолжал сэр Руперт, — я помню вас еще с тех пор, когда вы были почти ребенком. А когда вы подросли, я много слышал о вашей красоте.

— Значит, вы влюбились в тот образ, который сложился у вас по рассказам других, — сказала Нерина. — Как, однако… опрометчиво!

Она заметила, что сэр Руперт бросил на нее быстрый взгляд. Но, к счастью, он не мог видеть выражения ее лица, потому что вуаль скрывала его.

— Возможно, я полюбил вас именно потому, что столько о вас слышал, — сказал сэр Руперт. Не зря же он был дипломатом. — Но я понял, что хочу жениться на вас, в тот день, когда пришел на прием, который устраивали ваши родители несколько недель назад.

— Очень любезно с вашей стороны, — ответила Нерина, и, хотя ее голос прозвучал робко, сэр Руперт вновь удивленно взглянул на нее.

Нерина решила, что нужно быть поосторожней и не заходить слишком далеко. Если сэр Руперт обнаружит обман, у него еще есть время развернуть экипаж и отправиться обратно в Роуэнфилд. Лорд Кардон уже не сможет предотвратить бракосочетание Элизабет и Адриана, однако если он к завтрашнему утру доберется до Дувра, то успеет помешать их отплытию в Индию.

Я должна быть очень осторожна, повторяла про себя Нерина и, скромно сложив руки на коленях, сказала:

— Вы не сочтете невежливостью с моей стороны, если я подремлю, пока мы доедем до станции?

— Конечно, нет. Наоборот, это будет очень разумно, — ответил сэр Руперт, как ей показалось, с облегчением.

С этими словами он вытянул ноги, положил их на противоположное сиденье и через несколько минут сам задремал. Нерина, и не думая засыпать, наблюдала за ним.

Наверняка на свадебном приеме он выпил немало шампанского и устал от громогласных речей: все родственники старались перещеголять друг друга в своих сентиментальных и сумбурных тостах.

«Вряд ли ему был по душе весь этот маскарад», — злорадно подумала Нерина и, приподняв вуаль, постаралась рассмотреть его лицо.

Во сне он кажется моложе, решила она. И не таким враждебным. Когда его глаза были закрыты и Нерина не видела жестокость его взгляда, она заметила изящество черт его лица: точеный прямой нос, неожиданно мягкие губы.

«Интересно, почему он такой агрессивный?» — спросила себя Нерина и вдруг поняла, что теперь у нее будет достаточно времени, чтобы это выяснить.

Что бы сейчас делала Элизабет на ее месте? Наверное, действительно плакала бы, уезжая с мужчиной, к которому — даже если она и не испытывала ненависти — не лежало ее сердце. Нерина не сомневалась, что, во всяком случае, Элизабет была бы до смерти перепугана. В сэре Руперте было нечто такое, что приводило людей в дрожь. Забавно, но даже дядя боялся его.

«А вот я не боюсь, — подумала она. — Я должна быть сильной. Если я позволю запугать себя — все кончено».

Нерина вновь закрыла лицо вуалью и, поудобнее устроившись, начала обдумывать, как уже делала тысячу раз, что она скажет сэру Руперту, когда они прибудут в Лондон.

Их поезд прибыл на вокзал Юстон в начале восьмого. За колоннадой входа их ждал закрытый экипаж.

Нерина выглянула в окно, даже не пытаясь сдержать восторг при виде шумного, суетливого Лондона с его высокими домами и оживленными улицами.

— Сейчас здесь шумно и жарко, — сухо произнес сэр Руперт. — Послезавтра мы отправимся в Париж. Если вы там никогда не были, поверьте мне на слово — это замечательный город. Во многих отношениях более цивилизованный, чем наша столица.

Нерина промолчала. Интересно, действительно ли они послезавтра поедут в Париж или же сэр Руперт отправит ее обратно в Роуэнфилд-Мэнор? Вряд ли он осмелится так поступить, но кто знает?

Когда экипаж повернул на Баркли-сквер, Нерина увидела высокие деревья и элегантные аристократические дома, окруженные садом.

— Вот мы и приехали, — сказал сэр Руперт. — Полагаю, слуги уже ждут, чтобы поздравить нас.

Его ожидания подтвердились. В холле дома на Баркли-сквер выстроились все — от экономки в шуршащем платье из черного шелка до юного чистильщика обуви, чья дерзкая улыбка показалась Нерине более искренней, чем церемонные реверансы и приветствия остальных. У Нерины возникло безумное желание улыбнуться и подметнуть ему в ответ, но она с серьезным видом обменялась со всеми рукопожатиями и последовала наверх за экономкой, чопорной женщиной неопределенного возраста с плотно поджатыми губами.

— Полагаю, ваша милость захочет поменять обстановку в некоторых комнатах, — сказала она, проводив Нерину в большую спальню. — Дом не отделывали с тех пор, как сэр Руперт купил его восемь лет назад. Мне всегда кажется, что у дам совсем другие вкусы, нежели у джентльменов, если вы понимаете, о чем я.

— Да, конечно, — согласилась Нерина. — А моя служанка уже прибыла?

— Она будет здесь с минуты на минуту, ваша милость, — ответила экономка. — На станцию уже отправили ландо, чтобы встретить ее и камердинера сэра Руперта.

— Пошлите ее ко мне, как только она приедет, — попросила Нерина.

— Слушаюсь, миледи, — сказала экономка. — Но если вашей милости что-нибудь понадобится, вам достаточно просто позвонить.

— Мне ничего не понадобится до прибытия моей горничной.

Экономка сделала реверанс и удалилась. Как только Нерина осталась одна, она сняла шляпку и стащила с головы белокурый парик, испытав невероятное облегчение. Потом провела рукой по волосам, и они рассыпались локонами, упали ей на лоб, мягко заблестели в свете свечей, горевших на туалетном столике.

Дверь открылась, и вошла Бесси. Увидев ее, Нерина радостно воскликнула:

— О Бесси, я так рада тебя видеть! Я боялась, что ты могла задержаться.

— Носильщики быстро перенесли багаж из вагона. Что-нибудь случилось, мисс?

— О нет, ничего. — Увидев встревоженное выражение лица служанки, Нерина с улыбкой поспешила успокоить ее: — Большую часть пути до Лондона сэр Руперт спал, а я сидела и размышляла. Но я так устала от этого парика! Приятно вновь стать собой.

— О, мисс Нерина, я всю дорогу беспокоилась за вас. Я так тревожилась…

— Предоставь эти заботы мне, Бесси, — сказала Нерина. — Во сколько ужин?

— Как только вы будете готовы.

— Тогда я прямо сейчас переоденусь. По правде говоря, я невероятно голодна.

— И вы еще можете думать о еде… зная, что вам предстоит! — воскликнула Бесси. — Вы уверены, что сэр Руперт ничего не заподозрил?

— Абсолютно уверена! Он, несомненно, ослеплен чарами леди Клементины, но я не думаю, что он вообще хоть раз по-настоящему взглянул на Элизабет.

— Если хотите знать мое мнение, ее милости повезло, что она избежала такого брака, — фыркнула Бесси.

В дверь постучали. Бесси бросилась к двери и приоткрыла ее.

— Пожалуйста, подождите минуточку, — решительно сказала она и повернулась к Нерине.

— Это ваш багаж, мисс.

— Я совсем о нем забыла, — воскликнула Нерина.

Она снова надела шляпку и села спиной к двери. Бесси впустила двух лакеев с дорожными сундуками. Они поставили багаж и в почтительном молчании удалились, после чего Бесси заперла дверь и посмотрела на сундуки.

— Вспомнить бы еще, в каком из них одежда, а в каком — мусор, — сказала она.

— Вот в этот ты положила свадебное платье, — показала Нерина. — Я заметила его, потому что инициалы на нем почти стерты.

— Верно, — воскликнула Бесси. — Наверняка его милость этого не заметил, иначе бы он, несомненно, отправил сундук обратно.

— Видишь! В спешке кто угодно может обмануться. Надеюсь, это относится и к сэру Руперту.

— О, мисс Нерина, что же он скажет? — воскликнула Бесси. — И, наверное, мне теперь следует называть вас «ваша милость».

— Интересно, надолго ли, — улыбнулась Нерина.

— Да не в этом дело, мисс. Кого Бог соединил — это уж навеки. Вы же не станете думать о таком ужасе, как развод! На это ведь нужно разрешение парламента!

— Да, я знаю. И развод не поможет сэру Руперту стать министром иностранных дел. Только подумай, что скажет королева.

— Я вот и гадаю, что скажет ее величество, если узнает, что сэр Руперт стал жертвой обмана.

— Интересно, хватит ли у него смелости сказать ей, — произнесла Нерина. — Готова поспорить на что угодно: он всеми силами постарается это скрыть. Он ведь не хочет выставить себя в невыгодном свете. Это одно из моих главных преимуществ.

Бесси открыла замок одного из сундуков.

— Что вы собираетесь сегодня надеть, мисс? Здесь только ваш свадебный наряд и старые платья Элизабет. Я засунула их сюда в последний момент.

— Конечно, я надену свадебное платье. Я должна чувствовать себя уверенно и знаю, что оно мне идет.

Это были не пустые слова. Сейчас, когда умелые руки Бесси элегантно причесали ее, девушка казалась настоящей красавицей.

В дверь снова постучали. Бесси пошла открывать.

— Сэр Руперт выражает свое почтение, — произнес чей-то голос. — Он полагает, что ее милость не откажется надеть вот это.

Бесси передала Нерине две коробочки с драгоценностями. Девушка открыла одну из них, и от изумления у нее перехватило дыхание. На синей бархатной подушечке лежал бриллиантовый гарнитур — колье, серьги и браслет. Во второй коробочке, поменьше, оказалось кольцо с двумя крупными грушевидными бриллиантами.

— Семейные драгоценности! — воскликнула Нерина.

Бесси наконец обрела дар речи:

— Они просто великолепны, мисс Нерина. Вы наденете их?

— А почему бы и нет? Я теперь принадлежу к этой семье. Кроме того, это именно тот последний штрих, который необходим мне.

Действительно, сверкающие бриллианты придавали ей особую утонченность и элегантность. Нерина взглянула в зеркало и не сразу отвела взгляд, любуясь своим отражением. Затем она порывисто наклонилась и поцеловала Бесси в щеку.

— А теперь в атаку! — прошептала она и стремительно вышла из комнаты.

Когда они поднимались наверх, экономка показала ей, где находится большая гостиная. Дверь была приоткрыта, и, прежде чем войти, Нерина заметила хрустальные канделябры, в которых мерцали тонкие свечи, элегантную позолоченную мебель под вышитыми покрывалами, сверкающие зеркала и старые портьеры розового бархата с кистями.

Дворецкий распахнул перед ней двери и закрыл их за ней, когда она вошла. Сэр Руперт стоял спиной к двери, опершись о каминную решетку и глядя на огонь. Немного погодя он медленно повернулся. На его лице появилась деланная улыбка, однако она быстро исчезла. Сэр Руперт уставился на Нерину; его удивление было почти комично.

— Нерина Грей! — наконец воскликнул он. — Что вы здесь делаете?

— Как странно задавать подобный вопрос собственной жене! — ответила Нерина.

Она пересекла комнату и уселась на диван.

— Вы сошли с ума? Что вы здесь делаете? — повторил сэр Руперт. — И почему на вас бриллианты, которые я передал наверх для Элизабет?

— Вы передали их мне. Ваш слуга сказал, что сэр Руперт полагает, ее милость захочет надеть их сегодня вечером. Если драгоценности предназначались Элизабет, значит, они попали не по адресу.

Сэр Руперт удивленно нахмурился.

— Не понимаю, о чем вы говорите, но хотел бы получить объяснение. Как вы здесь оказались? Или вас пригласила Элизабет? Будьте любезны, объяснитесь и снимите фамильные драгоценности, которые вы явно получили по ошибке. Они предназначались для моей супруги.

— Я так и поняла, именно поэтому я их и надела.

Сэр Руперт провел рукой по лбу с выражением невероятной досады, повернулся и направился к шнурку звонка.

— Что вы собираетесь сделать? — осведомилась Нерина.

— Я собираюсь позвать Элизабет, чтобы она немедленно спустилась сюда. Пусть сама разбирается со своими родственниками. Ваше поведение, уверяю вас, находится за пределами моего понимания.

— Подождите, не нужно звонить, — тихо произнесла Нерина, и рука сэра Руперта замерла в воздухе, не успев еще взяться за шнурок. — Позвольте мне все вам объяснить. Элизабет нет в этом доме. Я полагаю, она уже стала законной супругой джентльмена по имени капитан Адриан Батлер. Они любят друг друга и, думаю, будут очень счастливы.

Ей было приятно видеть, как сэр Руперт постепенно бледнеет. Каким-то сдавленным голосом он произнес:

— Элизабет вышла замуж! Значит, я…

— Вы женились на мне.

Сэр Руперт схватился за спинку кресла.

— Как вы смеете спокойно сидеть здесь и заявлять подобные вещи?

— А от кого бы вы предпочли узнать эту новость? — осведомилась Нерина. — От кого-нибудь из слуг?

Сэр Руперт шагнул к ней.

— Вы имеете дерзость заявлять мне, — повысил он голос, — что сегодня днем вместо вашей кузины я обвенчался с вами?

— Совершенно верно. Но, уверяю вас, я это сделала только потому, что не было другого способа обмануть моего дядю и дать Элизабет возможность обвенчаться с ее избранником. Хотя мы живем не во времена Средневековья, отцы до сих пор полагают, что имеют право заставлять дочерей выходить замуж против их воли, не думая о том, что эти браки не принесут бедным девушкам ничего, кроме страданий и несчастья.

— Но ваша кузина согласилась стать моей женой.

— Ничего подобного. Ей приказали выйти за вас. Ни вам, ни ее отцу не было дела до того, что она любила другого человека. Она была удобна вам, а вы так богаты и влиятельны, что можно было не принимать в расчет такую мелочь, как чувства самой Элизабет.

— Но почему вы мне об этом не сказали? И почему не сказала она?

— А разве вас это интересовало? Вы же хотели заключить брак по расчету. Все, что вам было нужно, — это недалекая, ничего не подозревающая, глупенькая супруга.

Сэр Руперт вздрогнул, словно эти слова имели для него какой-то смысл, но гнев мешал ему думать.

— Но вы, как вы могли так поступить? Это же противозаконно!

— Как раз наоборот, все абсолютно законно. Видите, у меня на пальце обручальное кольцо. Так что мы теперь муж и жена.

— Я не позволю выставлять меня дураком, — разгневанно заявил сэр Руперт. — Я немедленно верну вас в дом вашего дяди, и пусть он поступает с вами так, как сочтет нужным.

— Но при этом я останусь вашей супругой перед лицом закона и церкви, — тихо произнесла Нерина.

— Сомневаюсь, — ответил сэр Руперт. — Я обвенчался с вашей кузиной Элизабет.

— Вы обвенчались с девушкой по имени Элизабет. При крещении меня нарекли Элизабет Нерина. Мои родители всегда называли меня Элизабет. Но когда я стала жить с дядей и тетей в Роуэнфилд-Мэнор, стало неудобно называть нас с кузиной одинаково. И поэтому, против своей воли, дядя с тетей были вынуждены называть меня именем, которое казалось им иностранным и вычурным. А вообще-то так звали мою мать.

— Мне безразлично, законен этот брак или нет. Сегодня же вечером вы отправитесь домой, и тогда мы посмотрим, что скажет ваш дядя.

— А потом, полагаю, вы вернетесь сюда, явитесь ко двору и объясните ее величеству, что произошло. Как по-вашему, она даст согласие на наш развод или сочтет наилучшим решением раздельное проживание?

Сэр Руперт закусил губу.

— Кажется, вам есть что сказать на этот счет, — пренебрежительно заметил он.

— Вам это кажется не напрасно. Так оно и есть. И знаете почему? Я слышала ваш разговор с леди Клементиной Толмэдж, когда она решила, что удобнее всего вам жениться на моей кузине Элизабет.

— Вы подслушали нас? Но как? — с недоумением спросил сэр Руперт.

— Не вижу смысла углубляться в детали. Достаточно того, что я узнала о вашем намерении обзавестись покорной супругой, чтобы продолжать любовную связь с леди Клементиной.

— Как вы смеете заявлять подобные вещи!

— Разве это не так? — удивилась Нерина. — Или вы чего-то стыдитесь?

Сэр Руперт издал какой-то нечленораздельный звук и, отвернувшись, устремил взгляд на огонь.

— Вы были готовы обмануть Элизабет, не так ли? Эта милая, наивная девушка должна была послужить прикрытием для ваших бесстыдных интрижек и сейчас, и в будущем. Элизабет такая кроткая и робкая. Леди Клементина поступила мудро, выбрав именно ее. Она бы хорошо сыграла свою роль, не доставляя вам никаких хлопот. Но, к сожалению, она любила другого человека. Мне пришлось занять ее место. А я вовсе не смиренная, не наивная и не собираюсь становиться жертвой обмана в угоду вам и вашим любовницам.

Сэр Руперт повернулся к ней.

— Позвольте спросить, что же вы собираетесь делать?

— Я собираюсь быть вашей женой. Носить ваше имя, тратить ваши деньги и с удовольствием пользоваться всеми благами, которые обеспечивает ваше высокое положение в обществе. У меня нет никаких иллюзий на ваш счет. Я знаю, что вы собой представляете и чего можно от вас ожидать. Но вы никогда не будете знать, чего можно ждать от меня.

— Вы считаете, что нужны мне в качестве супруги? Мошенница, девчонка, которая обманом и интригами добилась своего, поставив меня в невыносимое положение!

— А вы считаете, что нужны мне в качестве мужа? Позвольте мне с самого начала расставить все по своим местам. Я ненавижу вас, равно как и всех мужчин. Я презираю их, а вас, возможно, больше всех. Знаете почему? Потому что вы, с вашими огромными талантами, положением в обществе, богатством и успехами на политическом поприще, были готовы причинить страдания доверчивой невинной девушке, поскольку это устраивало вас с вашими порочными страстями. Да, вы мне отвратительны! Я ваша жена, но, если вы хоть пальцем до меня дотронетесь, я расскажу о вас самой королеве! Так что мы теперь точно знаем свои права и обязанности.

Произнося эту пылкую речь, Нерина, сама того не замечая, поднялась на ноги, тяжело дыша. Хотя она была вынуждена смотреть на сэра Руперта снизу вверх, на какой-то миг она словно сравнялась с ним в силе и росте. Они испепеляли друг друга ненавидящими взглядами, а на их лицах застыло одинаково презрительное выражение.