Невесту заказывали? или Сюрприз для дракона

36.1

* * *

Робер, парк во дворце, после посещения предсказателя

— Я не знаю, какой портрет достался иномирной гостье, — маленький тщедушный человек плаксиво мямлил, кланялся и все норовил обслюнявить руку, словно в княжестве все еще приветствуется подобное подобострастие. — Листы склеились, портреты отпечатались на обеих сторонах листа, и что получила именно эта человечка, я не могу сказать.

Робер едва сдержался, чтобы не зарычать на этого мошенника, отросшие когти спрятал за спину. И он затылком чувствовал, что его брат, стоя за его спиной, с трудом прячет улыбку.

— Не удивительно, что вас поймали на мошенничестве, Визар, — князь все же справился с гневом, но холодность в голос так и не смог вернуть — рычащие нотки довели владельца осьминога до нервного тика. — Вы даже с таким простым заданием не справились.

— Но ведь все остальные девушки получили те самые портреты, что вы просили им передать, — человечишко вздрагивал, пятился, потом возвращался поближе и все время озирался, словно искал пути для побега. — Вы ведь меня не казните, нет? И потом, мой Йори умеет предсказывать, просто его оклеветали бездоказательно.

— И результат сомнительный, — за спиной Робера раздался голос брата. Дракон не выдержал — не смог молчать долго, хотя его и просили об этом. — Кто ж поверит, что нужно читать предсказание вашего подопечного наоборот? По мне, так это уже шулерство.

— Мой Йори — честный предсказатель! — у человека вдруг неизвестно откуда взыграла гордость за морского жителя, и он, выпятив грудь вперед, воинственно посмотрел на Лиама. Правда, воинственность его длилась недолго, и он принялся оправдываться. — Он же осьминог — он видит мир в противоположном для нас поле, где все перевернуто с ног на голову! Что со мной будет, Ваше Светлейшество?

— Тебя отправят на границу Ригила. Я разрешаю тебе выбрать, с каким княжеством будет эта граница соседствовать. И не вздумай возвращаться в ближайшие сто лет — наказание тут же будет приведено в действие.

Робер кивнул стражам, и те схватили человека, отошли ближе к стене и, перекинувшись в драконов, полетели, не дав сказать мошеннику хотя бы слова. Князь же тяжко вздохнул и повернулся к брату, который из последних сил сдерживал смех, прячась за надсадным кашлем.

— Говори уже, можешь не жалеть мою гордость, — буркнул и отвернулся, хотя самому уже становилось смешно от того, что он наворотил с этим предсказанием.

Лиам же просто принялся смеяться в голос да так заразительно, что и Робер не смог удержаться: даже хмыкнул пару раз, не удержав улыбку в узде.

— Этот день — один из самых лучших в моей жизни, брат. Безупречный и предусмотрительный Робер запутался в собственных гамбитах. Ты хоть понимаешь, что сам себя загнал в эту ситуацию? В погоне за истинной ты переплюнул всех наших прадедов, что славились стратегическим мышлением. Еще немного и они из-за грани выйдут, чтобы тебе поаплодировать.

— Какая длинная речь, брат, — фыркнул Робер, — а мог бы просто сказать, что я облажался.

— По-моему, ты облажался в тот момент, когда стал плести интриги против меня и своей истинной.

— Не против истинной, а для нее, — Робер поправил брата, но сам осознал, без подсказки, что и эта фраза звучит не очень привлекательно. — На отбор отвели всего пять-семь дней — этого мало, чтобы понять свои чувства, если ты не ощущаешь притяжения истинных.

— На площадь к жрецу и брачная ночь — вся истинность проявится, — хохотнул в очередной раз Лиам и подмигнул. — Помнится, именно это ты мне советовал с десяток лет назад.

— Если бы ты меня послушал, то не оказался в такой ситуации — уже давно бы с Тами дракончика воспитывали.

Робер развернулся, чтобы посмотреть брату в глаза, хотел заметить, как тот прячет истинные эмоции за очередной бравадой, но так и застыл на повороте: в саду, скрытая от них кустовыми розами, передвигалась Юлия.

— И поэтому ты затеял это театральное представление, чтобы помирить нас с Тами? — Лиам похлопал брата по плечу и снисходительно добавил. — А ты не боишься, что все, что мне тут якобы пришлось изображать, окажется большей правдой, чем предположение о твоей истинной?

Лиам ушел, а Робер даже не рыкнул в ответ, хотя Лиам намекал, что истинная Робера может оказаться всего лишь выдумкой самого Робера. Глупое предположение, хотя порванный портрет, улетающий по ветру к морю, до сих пор сбивает дыхание и порождает в груди гнев и, что странно, жгучее желание узнать, кто там был изображен.

Черноволосая головка то уходила вглубь сада, то возвращалась к тому месту, где стоял князь, вызывая своим мельтешением недоумение и беспокойство: что должно произойти во дворце, что девушка так мается в парке, не зная, куда приткнуться.

Еще несколько мгновений такого мельтешения, и Робер сам бы вышел навстречу Юлии, но та с приглушенно-возмущенным воплем вывалилась из розовой изгороди, сквозь которую, видимо, пробиралась с боем.

— Ваша Светлость? — девушка озадаченно огляделась вокруг, заглянула Роберу за спину, словно ожидая еще кого-то увидеть, обошла беседку по кругу и, обнаружив широкий выход, обозначенный металлической аркой с коваными розами, недоуменно уставилась на тот предмет, что сжимала в руках. — Хм.

Робер тоже посмотрел на то, что держала Юлия, и в груди как-то неожиданно потеплело. Надо же.

— Что вы делаете в саду, Юлия?

И вот глядя на девушку, он четко понял, что смутившаяся от его вопроса и порозовевшая разом девушка собирается ему солгать. Прикусила губу, сощурила глаза, а потом похлопала ресницами, изображая глупышку, которую озадачивают подобные вопросы, а затем улыбнулась так провокационно, словно отпугивать его собралась этой улыбкой.

— Ваша Светлость, вы не поверите!

Он уже не верил, но желания рассердиться не почувствовал.

Ну что же, Юлия, послушаем вашу версию.