Невинная для командора

Глава 13

– Письмо для мисс Кассии! – зычно сообщил мальчишка-курьер, вихрем ворвавшись в магазин.

Магда как раз отлучилась, и я находилась в зале одна.

Не зная, от кого письмо, оно не было подписано, и что в нём, я скорее забрала его, вручила мальчишке мелочь и выпроводила. Затем, убедившись, что за мной не наблюдают, спрятала конверт в карман.

Когда вернулась Магда, я притворно скривилась и схватилась за живот:

– Ой-ой! – простонала, после чего заперлась в уборной, где дрожащими руками разорвала плотную желтую бумагу.

Письмо прислал Галахар! И что самое поразительное, он не угрожал в нём, а напротив, убеждал, что более не держит зла и желает мне только добра и счастья с драконом.

Я несколько раз перечитывала письмо, пытаясь представить, что мерзавцем двигало. Но как ни думала, на ум приходил только страх за свою шкуру.

Опасно иметь дракона во врагах. Драконы слишком не предсказуемы. Они могут карать и миловать, когда этого не ожидаешь. Именно поэтому Галахар решил затаиться до тех пор, пока я не расстанусь с Аареном.

Что ж, теперь я хотя смогу выходить на улицу. А потом что-нибудь придумаю.

Я сожгла письмо, а вечером впервые за несколько седмиц отважилась выйти на улицу!

Аарен остался довольным, что я доверилась ему и перестала бояться Галахара. Однако наши совместные прогулки продолжали проходить в самых невероятных местах королевства, и даже в соседних странах.

Ему навилось радовать меня, видеть, как загораются мои глаза, когда я выхожу из портала и озираюсь от изумления.

Мы чудесно гуляли, любовались достопримечательностями, ужинали в самых лучших заведениях, выбирали в модных магазинах новые наряды.

Отказываться было бесполезно. Чем больше я отпиралась, тем больше Аарен загорался желанием побаловать меня.

С него словно сошел защитный ледяной панцирь, и я увидела его чувства, заботу, нежность, какую не могла ожидать от циничного, хладнокровного дракона.

Особенно мне запомнилась наша прогулка по жаркой, далёкой Аркоте.

Мы гуляли по цветущим аллеям, наполненных ароматом цветов и благовоний, ели фрукты, смаковали сладкое терпкое вино, катались на лодках, кормили чудесных птиц с золотыми перьями, а потом Аарен преподнёс мне изумительной красоты серьги, с зелёным агатом-ирисом, мерцающим золотыми искорками, почти тон-в-тон с камнем, который был в его печатке.

– Это, Сладкая, мой родовой камень, – объяснил Аарен, покрывая мою чувствительную шею горячими поцелуями. – Знаешь, что это значит?

Да, я знала. Он не может на мне жениться, но это его знак, что я для него много значу.

Очень волнительное признание. И грустное.

– Что тебе нравится этот камень? – изобразила я глупышку и, привстав на цыпочки, прошептала: – Спасибо! Серьги очень красивые, Аарен. Тебе удалось поразить меня. Только я не привыкла к таким невероятно дорогим подаркам.

– Ну что ты, Касенька, – он притянул меня к себе, ласково провёл ладонью по моим волосам. – Ты моё сокровище. С твоим появлением в моей жизни, я ожил, перестал быть сварливым брюзгой, стал больше двигаться – и боль прошла. Невероятно!

– Это подземные потоки помогли тебе, – улыбнулась я, скрывая, что повлиял мой дар. Незачем Аарену этого знать.

После возвращения с особняк, нас ждала жаркая ночь.

Заснули мы поздно, однако утром я проснулась бодрая и, прежде чем приступить к рабочему дню в зале, вышла прогуляться и купить свежей выпечки.

Я шла, прижимая бумажный пакет к груди и думала о том, как же здорово прогуляться утром… Неожиданно мне преградил путь высокий парень в темной куртке с блестящими пуговицами и воскликнул:

– Кассиара! Ты?

Уже целую вечность ко мне так не обращались. Я вздрогнула, подняла голову и… испуг сменилось радостью.

Передо мной стоял кузен. Живой и невредимый! Он сильно похудел за эти два года, изменился, но я узнала его по глазами и носу с горбинкой, доставшимся кузену от тети Линеры.

– Марк! – я раскинула руки. – Ты живой!

Он сграбастал меня в объятия, приподнял и закружил.

– Кассиара! Я уже и не думал, что мы свидимся! Думал, что ты…

– Сгинула?

– Ага…

Радуясь встрече, мы свернули в подвернувшийся дворик, где сели на одну из скамеек и, так и держась за руки, начали рассказывать о себе.

– Нам повезло больше чем вам… Ох, – Марк поджал губы, спохватившись, что от моей семьи осталась только я. Больше нет «нас». – Чем тебе, Кассиара.

– Кассия, – поправила я.

– Ага. Повезло нам. Когда родители узнали, что вас арестовали, мы отдыхали на юге. Папа принял решение бросить всё имущество и бежать. Мы потеряли положение, дом, сбережения, даже фамилию, но мы хотя бы живы. А ты как спаслась?

– Диара переодела меня и вывели из дома. Я, Марк, тоже спаслась, но потеряла родителей.

Кузен нахмурился, вздохнул.

– Скажи-ка, только честно…

– Нет! – прорычала я, уже зная, о чем он хочет спросить. – Папа был далек от политики. Его оклеветал Галахар. Он же подкинул поддельное письмо с планом переворота. Только никто разбираться не стал.

– Дворецкий? Но зачем?

– Доносчик получает треть имущества.

– Вот скотина! – Марк сжал кулаки.

– Теперь он богат, обзавелся телохранителями-мордоворатами – да проклят.

– Матушкой?

– Да.

Я рассказала Марку, как Галахар опознал меня на улице в толпе, как преследовал, как я чудом выкрутилась, и предупредила:

– Так что, будь осторожен.

– Я здесь проездом, по делам. Но, когда осенью приехал домой, матушка не узнала меня. А тут какой-то Галахар! – улыбнулся широко кузен.

Я бы ещё поболтала с ним, но городские часы пробили десять.

– Мне надо бежать! – спохватилась я, поднимаясь и выпуская руку Марка.

– Жаль. Вот уж не чаял увидеться.

Мы обнялись, я помахала на прощание и поспешила в магазин, радуясь, что хоть кто-то из родных уцелел.

– Куда ходила, Сладкая?

Аарен встретил меня с улыбкой. Я поцеловала его и передала пакет с его любимыми булочками.

– Прошлась немного.

– Нагуливала аппетит к завтраку? Самое время.

– Только зал помогу открыть Магде, иначе Бранд будет ворчать.

– Он задерживается.

– Неужели? На него не похоже.

– Сам удивлен.

Аарен обнял меня за талию и увлек в столовую, откуда исходил аппетитный запах омлета с грибами и ветчиной.

Мы уже закончили завтракать, покинули стол, когда пришёл Бранд. Хмурый, как сыч.

Бросив на меня неприязненный взгляд, он скривил губы и прошел мимо, не отозвавшись на пожелание доброго дня.

На него и раньше находило, но сегодня он был особенно не в духе. Наверно, из-за ревности. Как только наши отношения с Аареном перешли грань, Бранд стал относиться ко мне строже и даже неприязненно. Не грубил, не пакостил, но смотрел осуждающе.

Но не ему судить меня.