Невинная мошенница

11

И снова последнее слово в их стычке осталось за ней… сознание этого факта приятно согревало Роксане душу в оставшуюся часть вечера. Вот только спалось ей в ту ночь почему-то очень неспокойно. Сначала Роксана долго ворочалась в постели, затем несколько раз подхватывалась среди ночи с чувством какой-то неосознанной, но явно ощутимой тревоги. Наконец в начале девятого утра Роксана окончательно проснулась – с тяжелой головой и в таком разбитом состоянии, словно она спала не в мягкой, удобной постели, а на голых досках.

Чтобы немного взбодриться, Роксана решила прогуляться по саду и, быть может, искупаться, если вода окажется теплой. В последние дни стояла такая жаркая погода, что пруд достаточно прогрелся для купания. Роксана уже успела исследовать этот неглубокий водоем с кристально-чистой водой и нашла, что плавать в нем очень приятно. Твердое дно, как она любила, минимальное количество водорослей, а также живописные цветы и густой кустарник на берегу, скрывающий пруд от посторонних глаз. Хотя, вспомнила Роксана, ведь спальня Мэтта все равно выходит на другую сторону парка, и он не сможет увидеть ее.

На всякий случай Роксана не стала облачаться в пляжный халат, просто натянула поверх купальника серые хлопковые шорты и светло-голубую блузку с коротким рукавом из трикотажного вискозного полотна. Волосы, которые еще сохраняли остатки завивки, Роксана завязала в пушистый хвостик на макушке, украсив его заколкой из коричневого плюша в виде пышного цветка. Потом всунула ноги в голубые пластиковые шлепанцы и, прихватив пакет с полотенцем, вышла в коридор.

Из комнаты Мэтта не доносилось ни звука, да и весь остальной дом был погружен в мирную сонную тишину. Спустившись по лестнице, Роксана вышла в сад, постояла пару минут на крыльце, любуясь безоблачным небом и с наслаждением вдыхая ароматы пробудившихся от сна цветов, а затем неспешно двинулась к пруду. Там она обогнула заросли невысоких кустов и вышла на небольшую лужайку, с которой начинался удобный спуск к воде… и едва не выругалась во весь голос, увидев прямо перед собой Мэтта.

Он стоял в паре метров от воды, обтирая полотенцем свой мощный загорелый торс, покрытый темной, слегка вьющейся растительностью. Влажные волосы на голове Мэтта были зачесаны назад, что делало крупные черты его лица более резкими и даже немного хищными, что сразу заставило Роксану вспомнить об опасности, исходящей от этого человека. Тем более что, к непередаваемой досаде Роксаны, ее тело почти сразу же предательски откликнулось на вид обнаженного, не считая узких плавок цвета морской волны, Мэтта. Откликнулось в том смысле, что Роксану охватило какое-то мучительное и одновременно сладостное томление, сконцентрировавшееся в нижней части живота.

Ей вдруг отчаянно, нестерпимо захотелось подойти к Мэтту и дотронуться до его груди, погрузить пальцы в густую шелковистую поросль, ощутить под ладонями стальную твердость мускулов на его плечах. И, конечно, ей хотелось целоваться с ним. Почувствовать возбуждающий жар его губ, ощутить на своем теле его сильные, нежные руки, оказаться в его крепких объятиях…

Внезапно Мэтт резко обернулся в сторону Роксаны, и все недозволенные мечтания разом вылетели из ее головы. Мэтт смотрел на Роксану таким взглядом, будто она тайком проникла в его личные покои с целью понаблюдать за тем, как он будет совершать свой интимный туалет. Его губы кривились в издевательской ухмылке, глаза были наполнены нескрываемым ехидством и самодовольным торжеством. У Роксаны нестерпимо зачесались руки. Эх, залепить бы ему сейчас увесистую пощечину! – гневно подумала она. Однако осуществить свое намерение Роксана не решилась, опасаясь непредсказуемых последствий, самым мягким из которых, по ее мнению, могла быть очередная грандиозная ссора.

– Подсматриваем, да? – насмешливо спросил Мэтт, перекинув через плечо полотенце и медленно, какими-то крадущимися шагами приближаясь к Роксане. – Ах, как это нехорошо с вашей стороны, дорогая моя! Наблюдать за малознакомым мужчиной в такие интимные моменты!

– Во-первых, ничего интимного ты не делал, – сказала Роксана, стараясь говорить как можно более отстраненным и спокойным голосом. – А во-вторых, я же не могла знать, что застану здесь некоего неприятного типа, которому нечистая совесть не дает подольше поспать в выходной день.

Мэтт весело рассмеялся.

– Нечистая совесть, говоришь? Но тогда получается, что и твоя совесть не совсем чиста, дорогая моя. Ты ведь тоже могла бы подольше поваляться в постели.

– Я привыкла вставать в это время.

– А я привык вставать еще раньше. Так что для меня подъем в восемь утра – скорее исключение, чем правило, так сказать, ради выходного денька. А вообще… – Мэтт окинул Роксану медленным, дразнящим взглядом, – я предлагаю прекратить очередную перепалку и поплавать вместе. Вода сегодня – просто прелесть, настоящее парное молоко. Так что давай, сбрасывай свою одежду и ныряй в пруд.

– Ага, разбежалась! – усмехнулась Роксана. – Если я и стану купаться, то не раньше, чем ты окажешься за километр от этого места, дорогой мой Мэтт. И потом, я вовсе не собиралась сегодня купаться.

– Тогда почему на тебе купальник? – обличающим тоном спросил Мэтт. – Я же вижу его завязки на твоей шее. Да и пакет с полотенцем ты захватила с собой явно не ради удовольствия таскать его в руках.

– Это не твое дело, – с вызовом заявила Роксана. – Как хочу, так и одеваюсь, что хочу, то и ношу с собой.

– Конечно, конечно, – улыбнулся Мэтт, – это только твое дело, дорогая моя. И все-таки, по-моему, ты поступаешь неразумно, отказывая себе в удовольствии искупаться в такой прекрасной воде. В чем дело, Роксана? Ты стесняешься меня? Или боишься, что я стану приставать к тебе в воде?

Он попал в точку, и Роксана с досадой почувствовала, что краснеет. Не желая, чтобы Мэтт заметил ее смущение, она состроила презрительную гримаску, а затем бесстрашно, открыто посмотрела на Мэтта.

– Ни то ни другое, дорогой мой Мэтт. Просто я не хочу иметь с тобой никаких общих дел и занятий. Проще говоря, меня не устраивает твоя компания, вот.

– А я уверен, что ты просто боишься, – ехидно поддел ее Мэтт. – И не только каких-то непредсказуемых действий с моей стороны. Прежде всего ты боишься, что выдашь свои чувства.

– Какие еще чувства?

– Ну, например, свое страстное влечение ко мне.

Роксана натянуто рассмеялась.

– Ты слишком много о себе воображаешь, Мэтт. А на самом деле ничего такого я не испытываю. То есть ты не вызываешь у меня абсолютно никакого страстного влечения, и… как мужчина ты вообще кажешься мне непривлекательным, – солгала она с милой улыбкой.

Мэтт пристально посмотрел ей в глаза.

– Объясни! – потребовал он.

– Ну… ты слишком волосат, – начала Роксана, заставляя себя смотреть на него бесстрастным, оценивающим взглядом. – На твоем теле чересчур много волос. И вдобавок ко всему они такие густые… словно ты какой-то пещерный человек.

– А ты, значит, любишь мужчин без волос?

– Во всяком случае, пусть их не будет хотя бы на груди, чтобы моя рука скользила по гладкой коже, а не по… – Роксана помедлила, подыскивая подходящее сравнение, – не по каким-то непроходимым лесным дебрям.

– Ты полагаешь, это неприятно?

– Полагаю, что это очень неприятно, да попросту отвратительно. Эти ужасные, грубые волосы… – Роксана с деланой брезгливостью поморщилась, – на них даже смотреть жутко, не то что трогать…

Мэтт так быстро оказался возле Роксаны, что она не успела ничего сообразить. Мгновение – и блузка Роксаны отлетела куда-то в сторону, а за ней последовал и бюстгальтер ее купальника. В следующий миг Мэтт нетерпеливо заключил Роксану в объятия, и ее грудь оказалась плотно прижатой к его груди, которая уже успела прогреться под солнцем за время их пикировки и теперь была очень теплой, почти горячей. Мэтт пошевелился, и шелковистые волосы его мощного торса возбуждающе защекотали нежные соски Роксаны.

– Отвратительно, говоришь? – Мэтт взял в свою ладонь руку Роксаны и медленно провел ею по своему торсу. – Что-то я не вижу на твоем лице никаких признаков отвращения!

Роксана хотела выдать очередную колкость, но Мэтт торопливо закрыл ей рот поцелуем: горячим, требовательным и страстным, под которым все тело Роксаны мгновенно занялось огнем. Продолжая удерживать Роксану одной рукой, Мэтт начал другой ласкать ее грудь. От прикосновений его чутких пальцев соски напряглись и заныли, по всему телу Роксаны разлилась сладостная истома. А вскоре неистовый натиск губ Мэтта сменился дождем легких, чарующе-трепетных поцелуев, от которых Роксану охватила приятная расслабленность. Нежное, неуловимое, словно шепот, касание мужских губ к лицу и шее Роксаны словно приглашало ее смягчиться, поучаствовать в некой заманчивой игре, манило обещанием райских удовольствий.

Это безумие! – кричал Роксане внутренний голос. Немедленно останови Мэтта, иначе горько пожалеешь, что поддалась требованиям своей предательской плоти!

Роксана потянулась к груди Мэтта, чтобы оттолкнуть его, но вместо этого ее пальцы зарылись в шелковистые волосы, и она начала перебирать их, с упоением лаская теплую кожу мужского торса. А в следующий миг жаркое дыхание Мэтта опалило грудь Роксаны, и требование отпустить ее затерялось между стонами восторга, едва язык Мэтта коснулся ее ставшего невероятно чувствительным соска.

Роксана усиленно пыталась сдержать страстные стоны, но Мэтт все равно услышал их. Его ладони скользнули к талии Роксаны, а затем еще ниже, к бедрам. Его жаркие ласки и поцелуи дарили Роксане неизъяснимое наслаждение, и она лихорадочно льнула к сильному мужскому телу, понимая, что остатки благоразумия вот-вот покинут ее и тогда случится то, к чему она так стремилась и чего так панически боялась.

Внезапно Роксана почувствовала, как ее ноги отрываются от земли. Не успела она сообразить, что это может значить, как обнаружила себя лежащей в объятиях Мэтта на каком-то мягком одеяле, расстеленном на траве возле самой кромки водоема. Осознав опасность, Роксана попыталась встать, но Мэтт принялся так пылко целовать и ласкать ее, что вся ее решимость бороться угасла. Закрыв глаза, расслабленно вытянувшись на одеяле, Роксана самозабвенно упивалась пьянящими ласками, с каждым мгновением все больше отдаляясь от реальности, уносясь сознанием в мир заманчивых, сладких грез.

Внезапно Мэтт перестал ласкать Роксану и замер, приподнявшись на локте. Почувствовав исходящее от него напряжение, Роксана открыла глаза. В устремленных на нее потемневших от страсти глазах Мэтта был написан вопрос, на который он ждал ответа, затаив дыхание и глядя на Роксану с отчаянной, пылкой и какой-то мучительной мольбой. Остановить его, мелькнуло в затуманенном сознании Роксаны, сейчас, пока он еще оставляет ей право выбора. Но Роксана так и не смогла произнести слово «нет». И когда Мэтт, улыбаясь какой-то незнакомой ей, счастливой и трепетной улыбкой, медленно наклонился к ней, Роксана задрожала всем телом, а затем доверчиво прильнула к нему, улыбаясь в ответ.

– Ты хочешь меня, любимая? – донесся до ее слуха вопрос, заданный словно через силу напряженным, застывшим голосом.

Ее последний шанс одуматься!

– Да, – ответила Роксана, испытав при этом такое чувство, будто она спрыгнула с обрыва в бурлящий водопад.

Из груди Мэтта вырвался вздох такого глубокого, искреннего облегчения, что Роксана изумленно посмотрела на него. В серо-голубых глазах стояло такое море бездонной, трепетной нежности, что Роксана не поверила своим глазам. Наверное, ей только кажется, ведь Мэтт не может испытывать к ней нежность.

– Если бы ты знала, как я мечтал об этой минуте, – прошептал Мэтт, судорожно сжимая ее в тисках своих сильных рук. – Если бы ты только знала…

Разгоряченная кожа мужского тела жгла Роксане пальцы… или, может быть, жар струился от ее собственных ладоней, что лихорадочно скользили по твердой груди Мэтта? Роксана была настолько захвачена чувственными ощущениями, что уже почти не понимала, кто из них двоих более пылко кого ласкает: Мэтт ее или она Мэтта. Желание накатывало волнами – неодолимое, словно лавина с гор. С каждым мгновением оно становилось все острее и нестерпимее, оно все больше подчиняло себе Роксану, и ее разум уже перестал контролировать происходящее. Да и зачем он нужен, этот разум, он бы только мешал ей испытать вожделенное блаженство, мешал бы избавиться от этого напряжения, которое уже становилось невыносимым…

– Возьми меня, Мэтт, – прошептала Роксана, впиваясь ногтями в его спину. – Пожалуйста, любимый, я так этого хочу!

Он не заставил себя долго ждать. Мгновение – и сильное, раскаленное от страсти тело накрыло Роксану, исторгнув из ее груди радостный вздох предвкушения. Нежно поцеловав Роксану в губы, Мэтт приподнялся на локте, а затем посмотрел ей в глаза: пристальным, напряженным взглядом, в котором читались и радостное ожидание, и волнение, и даже какой-то непонятый страх, словно он сам боялся того, что собирался сделать. Не отрывая лихорадочно блестящих глаз от лица Роксаны, Мэтт осторожно ввел член в ее влажное лоно, а затем резким, сильным толчком вошел в нее до конца.

Боль оказалась такой острой, что Роксана не сдержала пронзительного вскрика. Из ее глаз брызнули слезы обиды и разочарования. Не двигаясь внутри нее, Мэтт осыпал ее лицо нежными, благодарными поцелуями, шепча ласковые, успокаивающие слова. И вскоре Роксана с удивлением почувствовала, как в глубине ее тела поднимается новая волна желания, а от неприятных ощущений не осталось и следа.

Дождавшись, когда Роксана совсем успокоится, Мэтт осторожно возобновил движения. И вскоре волна небывалого наслаждения подхватила Роксану и понесла ее за собой к тем заветным берегам, куда она так отчаянно и настойчиво стремилась. А потом в один прекрасный миг тело Роксаны словно взорвалось изнутри, и солнечный свет померк перед глазами… и затем наступило небывалое, счастливое умиротворение, когда Роксане показалось, что время остановилось.

Спустя какое-то время она начала приходить в себя. Расправив затекшие от длительной неподвижности конечности, Роксана настороженно покосилась на Мэтта. Он ласково улыбнулся ей, потом нежно поцеловал в губы и, озадаченно покачивая головой, проговорил:

– Так, значит, в этом ты тоже не солгала мне.

Его слова окончательно вернули Роксану к реальности, напомнив об их отношениях вне секса и постели. Состояние блаженной расслабленности как рукой сняло. Вскочив на ноги, Роксана кое-как обмоталась полотенцем и, отойдя на пару шагов от одеяла, воззрилась на Мэтта гневным, испепеляющим взглядом.

– Итак, тебе все-таки удалось сбить меня с истинного пути, – сдавленно процедила она, едва удерживаясь от того, чтобы не наброситься на Мэтта. – Заморочил мне голову своей притворной нежностью, одурманил штучками бывалого обольстителя… а главное, ты очень верно рассчитал тактику своих действий… в том смысле, что застал меня врасплох, чтобы я не успела подготовиться к защите.

– Ну надо заметить, ты не очень-то стремилась защищаться, – язвительно поддел ее Мэтт. Он совсем не желал ссориться с Роксаной, но ее упреки задели его за живое, и чувство жгучей обиды побуждало не давать ей спуску. – А насчет того, что я соблазнил тебя с помощью каких-то там штучек… ничего подобного не было и в помине. Я вовсе не набрасывался на тебя, словно голодный зверь на добычу, напротив, я несколько раз давал тебе возможность подумать и определиться, действительно ли ты хочешь, чтобы мы стали близки.

– Какое великодушие! – иронично воскликнула Роксана. – Можно подумать, что ты просто образец порядочности и чести! А на самом деле…

– …А на самом деле ты сама хотела, чтобы это случилось, – подхватил ее слова Мэтт. – Ты хотела этого, дорогая моя Роксана, еще с того момента, когда увидела меня на берегу. Так что не надо теперь делать из меня виноватого, это, во-первых, глупо, а во-вторых, просто несправедливо с твоей стороны.

Поднявшись на ноги, Мэтт начал торопливо одеваться, не глядя на Роксану и издавая сердитое, возмущенное сопение. Роксане ничего не оставалось делать, кроме как последовать его примеру. Когда Роксана уже оделась и собралась уйти, ее взгляд случайно упал на одеяло. При виде красновато-бурого пятна на кремовой атласной поверхности Роксана издала стон яростного бессилия. Она схватила одеяло, намериваясь отнести его в свою комнату и там смыть с него так называемые следы своего позорного падения, но Мэтт вдруг решительно вырвал одеяло из ее рук.

– Оставь, я сам отнесу его в дом, – заявил он категоричным, не допускающим возражений тоном.

– Я бы предпочла сама отстирать с него эту… это… – начала Роксана, но Мэтт, не обращая на нее внимания, аккуратно свернул одеяло и сунул под мышку.

– Куда ты собираешься его нести? – испуганно спросила Роксана. – Ты что, хочешь, чтобы миссис Прайт узнала…

– Она не узнает! – рявкнул Мэтт, бросив на Роксану такой угрожающий, свирепый взгляд, что она не осмелилась больше возражать.

Ах, ну и черт с ним, с этим проклятым одеялом, с досадой сказала она себе. Разве в нем заключается главная проблема?

К дому они шли в полном молчании, в таком же молчании проследовали через гостиную и поднялись по лестнице. Только когда они оказались в длинном коридоре, разделяющем их комнаты, Мэтт вдруг резко повернулся к Роксане и, мрачно посмотрев на нее, сказал:

– Нам надо будет поговорить. Но не сейчас, потому что мне требуется время, чтобы все обдумать и принять решение. Завтракай без меня, я потом тебя найду.

С этими словами он вошел в свою комнату, с треском захлопнув за собой дверь. А Роксана пошла к себе, где первым делом сбросила с себя одежду и направилась в ванную. Ей не терпелось смыть с себя все, что связывало ее с Мэттом, все следы его близости. К тому же ей настоятельно требовалось взбодриться, а для этого самым лучшим средством является контрастный душ. Потом ей надо будет позавтракать, чтобы восстановить растраченные силы, а потом…

А потом ей предстоит долгий и тягостный разговор с Мэттом, вспомнила Роксана, и на душе у нее стало нехорошо. Милосердное небо, о чем Мэтт собирается говорить с ней? Он сказал, что ему требуется время для принятия решения. Но какого решения? Насчет того, достойна ли она быть его женой? Хорошенькие дела, ничего не скажешь. К тому же она еще вчера ясно объяснила Мэтту, что в любом случае не выйдет за него замуж. И менять свое решение она не собирается, даже несмотря на то что произошло между ними час назад. Хотя что, собственно, такого необычного произошло между нею и Мэттом? Просто позанимались разочек сексом, не более того. Обычное, житейское дело, если не считать того, что с ней, Роксаной, это случилось в первый раз. Но ведь все когда-то начинают!

Завтракала Роксана в одиночестве, так как Мэтт не появился в гостиной, как и обещал. После трапезы Роксана поднялась к себе и хотела заняться работой, чтобы время летело быстрее, но из этого намерения ничего не вышло. Да и какая работа в такой нервозной обстановке, с сарказмом подумала Роксана. Хоть бы Мэтт скорее убрался, дал ей, что называется, свободно вздохнуть.

А еще было бы лучше, если бы он отпустил меня, без особой надежды подумала Роксана. Когда же его проклятые ищейки закончат свою работу, когда же он убедится, что я ничего ему не должна?

Наконец Мэтт постучал в дверь. Роксана вдруг почувствовала такой прилив волнения, что не смогла выговорить «войдите». Немного подождав, Мэтт осторожно заглянул в комнату, а затем вошел внутрь. Роксана нерешительно подняла на Мэтта глаза, и ее сердце болезненно сжалось. Куда подевалась та бездонная, всепоглощающая нежность, с которой Мэтт смотрел на нее всего каких-то два с половиной часа назад? Сейчас серо-голубые глаза взирали на Роксану с какой-то холодной, чуть ли не злой решимостью, губы были сжаты в суровую складку, на шее нервно билась голубая жилка. Почему Мэтт так нервничает? – изумленно подумала Роксана. Или решение, которое он принял, далось ему очень нелегко? Но я не нуждаюсь в его благодеяниях, если речь идет именно о них!

– Я все обдумал, – объявил Мэтт, не тратя лишних слов, – и решил, что нам следует пожениться. Если ты согласна, мы можем прямо сейчас обсудить текущие проблемы.

– Текущие проблемы? – медленно переспросила Роксана. – У нас что, будет производственное совещание?

Мэтт досадливо поморщился.

– Сделай одолжение, не придирайся к словам. Я хотел сказать, что мы можем обсудить все, что связано с помолвкой и свадьбой: сроки, подготовка к торжеству, количество гостей, наряды и прочее.

– А как же расследование по факту моей виновности в гибели твоего племянника? Ты же говорил, что твои ищейки еще не закончили его!

– Я решил не ждать конца расследования.

– Неужели? – насмешливо осведомилась Роксана. – И что же, скажи на милость, привело тебя к такому решению?

– Не важно, – уклончиво ответил Мэтт, – просто я так решил, и все. Ну так ты согласна? – нетерпеливо спросил он.

– Нет.

Серо-голубые глаза вопрошающе впились в ее лицо. Роксана пристально посмотрела на Мэтта, и ей показалось, что его черты исказились гримасой боли. Но она слишком хорошо знала своего противника, чтобы поверить в это. Просто Мэтт злится на нее за то, что она ломает его планы. Планы, связанные с ней, женщиной, которую он не только не любит, но даже не уважает… Роксана просто не могла понять, что движет Мэттом в его странном, невероятном решении. Неужели причина заключается лишь в том, что он всю свою жизнь мечтал жениться на девственнице? Но Мэтт Флеминг не похож на ненормального!

– Почему? – спросил Мэтт после долгой паузы. – Почему ты отказываешься? Ты можешь… – он немного помолчал, казалось, ему трудно говорить, – ты можешь хотя бы вразумительно объяснить свое решение?

– А ты? – задала встречный вопрос Роксана. – Ты можешь объяснить, почему тебе вдруг взбрело в голову сделать мне предложение руки и сердца? Хотя, – она с робкой надеждой посмотрела ему в глаза, – ведь о сердце речь, кажется, не идет, да? Ты ведь не любишь меня, Мэтт?

Он достал сигареты и неспешно закурил. Потом, глядя на красноватый огонек, небрежно спросил:

– Признайся честно: мой ответ как-то повлияет на твое решение? Если нет, то я не собираюсь давать комментариев относительно моих чувств, мотивов поступков и всего такого.

Хоть бы какой-то проблеск любви и нежности, с горечью подумала Роксана. Но нет, лицо Мэтта оставалось абсолютно бесстрастным. Он не любит ее, это ясно как день. Он испытывает к ней только физическое влечение – жалкий суррогат настоящего чувства, который никогда не заставит ее почувствовать себя счастливой! Фактически Мэтт предлагает ей сделку, только из ложной деликатности не называет вещи своими именами. Он получит жену, которая устраивает его по всем параметрам, а она, Роксана, – состоятельного, работящего мужа, за которым не пропадешь. Возможно, Роксана и могла бы согласиться на такой брак, если бы… если бы уже не была до безумия влюблена в Мэтта!

– Нет, Мэтт, – ответила Роксана тихим и твердым голосом, – твой ответ не повлияет на мое решение. Я в любом случае не выйду за тебя замуж.

Ей показалось, что рука Мэтта, которой он стряхивал сигаретный пепел, слегка задрожала. Но выражение его лица осталось таким же спокойным и непроницаемым.

– Мне жаль, – сказал он бесстрастным голосом, звук которого отозвался в сердце Роксаны внезапным приступом острой боли. И как ни в чем не бывало деловито добавил: – Я прямо сейчас уезжаю в Бостон, вернусь только через две недели. Этого времени тебе хватит, чтобы закончить проект?

– Да, – чуть слышно пробормотала Роксана, – думаю, я успею…

– Прекрасно. – По лицу Мэтта скользнула дежурная улыбка. – В таком случае, я перевожу на твой счет обещанную сумму денег, и мы с тобой прощаемся. Как я понимаю, совсем не обязательно, чтобы ты сама следила за выполнением отделочных работ?

– Не обязательно, – подтвердила Роксана, – с этим вполне может справиться прораб.

Мэтт сдержанно кивнул, попрощался и вышел за дверь. Десять минут спустя Роксана услышала его шаги в коридоре, потом где-то гулко хлопнула дверь, в отдалении послышался и затих шум автомобильного мотора.

Вот и все, с растущей тоской подумала Роксана. Роман с Мэттом закончился, не успев толком начаться.

Скорее всего, они больше никогда не увидятся, потому что Мэтт наверняка не горит желанием встречаться с ней после того, как она отказала ему, чувствительно задев его самолюбие. Он пришлет машину, чтобы она могла вернуться в Бостон, где ее будет ждать солидная денежная сумма на банковском счете.

Они с Мэттом больше не увидятся… внезапно Роксана почувствовала, как ее охватывает отчаяние и горькое, мучительное сожаление. Зачем она отказалась от Мэтта, ведь она так любит его, ей так хорошо рядом с ним, у них столько общего, они подошли друг другу в постели! Ну и что с того, что Мэтт не любит ее, разве ей недостаточно того, что он будет принадлежать ей? И вовсе не такой уж у него несносный характер, просто он тяжело пережил трагическую смерть племянника, вот и повел себя с ней, мягко говоря, не лучшим образом. Но ведь потом он раскаялся, он…

Поздно, вынес безжалостный вердикт внутренний голос Роксаны, поздно о чем-то сожалеть, голубушка, ты уже потеряла этого человека, потеряла навсегда. Но ты бы не потеряла его, если бы он действительно любил тебя и если бы ты была ему по-настоящему нужна. Но ничего этого нет… а раз так, то о чем тогда сожалеть?

Да, сожалеть абсолютно не о чем. Но Роксане почему-то не становилось от этого легче. С каждой минутой гнетущая тоска усиливалась, а сердце ныло все сильнее и сильнее. Роксане оставалось тешить себя надеждой, что ей удастся отвлечься работой, благо теперь она точно знала, что ей заплатят за нее кругленькую сумму. Но сейчас мысль о деньгах и состоятельных заказчиках, которые вскоре должны посыпаться на нее как из рога изобилия, не казалась Роксане столь же заманчивой, как пару недель назад.