Глава 9

— За ужином ты зевал так, словно уже лежишь в кровати, а не за столом сидишь.

Рокси улыбалась Марку, стоявшему на крыльце в дверях дома.

— Я скоро лягу. — Она поджали ноги под себя, несильно раскачиваясь на качелях.

Марк вышел на веранду, захлопнув за собой стеклянную дверь.

— Такой тихий вечер.

— Мама спит?

Марк подвинул стул и вытянул ноги.

— Пока не спит, но скоро должна уснуть. Танди ее сегодня здорово измотала. Она сообщила маме, что случайно пролила свечной воск на антикварный бабушкин ковер в гостиной, и мама не могла успокоиться, пока не слезла с постели и не спустилась, чтобы своими глазами увидеть, какой урон нанесен ее имуществу.

— Великолепно!

— Спасибо Танди, она настоящее чудо.

— Ковер на самом деле пострадал?

— Нет. Хотя Танди положила на него кусочек сухого воска, чтобы все выглядело правдоподобно. Затем, она «соскребла» воск, используя для этого мамину чудесную содовую смесь для выпечки. — Марк закинул руки за голову. — Что ты тут делаешь?

— Размышляю о переменах.

— В себе?

— В нас во всех. Мама вынуждена меняться из-за больного сердца. Нам с тобой предстоят перемены из-за того, что мы больше не живем в браке. — Рокси вздохнула. — Я никогда не понимала, за что мама так любила Брайана.

— Я понимал, — сказал Марк. — Он высокий, красивый, с хорошими перспективами — одним словом, завидный жених. Но больше всего она любила его за то, что он, как ей казалось, всецело предан этому городу. Готов поспорить, что ей и в голову не могло прийти, что он уедет из Глори.

Рокси заморгала:

— Но он всегда говорил о том, что не собирается тут оставаться.

— Это он тебе говорил. Маме он говорил то, что хотела слышать она. — Марк пожал плечами. — Вероятно, в этом проявлялось его двуличие — умение делать карьеру и вести вторую тайную жизнь. Ему легко удавалось становиться всем, кем угодно, лишь бы тот, кто рядом, был им доволен.

Рокси теребила надорванный край поролоновой подушки на качелях.

— Нелегко, наверное, ему приходилось.

— Да. Я думаю, что Арни была в определенном смысле на него похожа, хотя нам от этою не легче. — Марк немного помолчал, глядя на улицу. — Я думал, что любил Арни, но сейчас я не так уж в этом уверен.

— Правда? Я всегда считала, что ты от нее без ума.

— Но был ли я без ума от той Арни, какой она была на самом деле, или от той Арни, какую я себе придумал? Иногда одно так переплетено с другим, что различить уже не получается.

— Ты об этом сожалеешь?

— Нет. Худшее, что может с тобой случиться, — это прожить жизнь ради «что, если». Эти «что, если» соблазняют тебя, заставляя совершать еще большие ошибки. С меня довольно ошибок.

— С меня тоже. Так что нам теперь делать?

— Для начала честно называть вещи своими именами, затем браться за решение означенных проблем с поднятым забралом, не ища себе оправданий. Одна из проблем обусловлена моим воспитанием — моя мать так мастерски прятала голову в песок, что и нас научила поступать так же.

Рокси задумалась на минутку, после чего со вздохом сказала:

— Боюсь, я снова допущу ту же ошибку. Что, если в следующий раз я на самом деле влюблюсь, а потом обнаружу, что парень опять не тот? Боюсь, я не переживу боль.

— Тогда не делай этого, — просто сказал Марк.

— Чего не делай?

— Не влюбляйся не в того парня.

— Твой совет так же полезен, как призыв Танди поступать так, как делает Опра, — насмешливо сказала Рокси.

Марк засмеялся и закинул ноги на плетеную оттоманку.

— Ну, в ее совете все же что-то есть. Опра часто попадает в яблочко.

Рокси удивленно посмотрела на брата.

— Опра — специалист по переменам, а перемены — именно то, в чем мы оба нуждаемся. Взгляни на этот дом: с улицы он кажется идеальным. — Марк спустил ногу с оттоманки и провел мыском по настилу, подцепив болтающуюся доску. — Но если присмотреться, дому необходим ремонт, на который уйдет несколько штук баксов, не меньше. Мама каждый год оплачивает покраску дома, но скорее крокодилы научатся летать, чем Лила возьмется ремонтировать что-то из того, чего не видно с дороги.

— Ты думаешь, оба наших брака были такими же, как этот дом? Все равно, что купить дом лишь потому, что он хорошо покрашен?

Марк спокойно встретил ее взгляд.

— А разве не так? Ты вышла замуж за гордость школы, парня, который в ближайшем будущем обещал стать успешным лощеным адвокатом. И раз он выглядел как Кларк Кент, вы с матерью решили, что он супермен.

— А как насчет Арни?

— Я был мятежником, помнишь? Я видел, что краска на доме под названием «Арни» облупилась, и именно это мне в ней и нравилось. Я знал, что мать ее возненавидит. Но мне не пришло в голову проверить, насколько прочен дом под облупившейся краской. — Марк пожал плечами. — А дом оказался гнилым. Арни из тех людей, которые от одной проблемы шарахаются к другой, оставляя после себя шлейф разбитых сердец.

— Я сочувствую тебе, — тихо сказала Рокси.

— Мне тоже жаль. — Марк хлопнул себя по коленям. — Впрочем, довольно! Мне надо проверить почту и убедиться, что на работе все в порядке. — Он встал и положил теплую ладонь сестре на плечо. — Рокси, я знаю, что это нелегко. Но если мы установим правильные стандарты и не станем судить человека лишь по тому, хорошая у него работа и достаточно ли привлекательная внешность, тогда нам больше не суждено ошибаться — надо лишь спокойно сидеть и ждать подтверждения.

— Что ты имеешь в виду?

— Просто подумай: если бы вы до свадьбы встречались с Брайаном несколько лет прежде, а не пару месяцев, может, ты бы за него и не вышла. Или вышла бы?

Рокси надолго задумалась. Неохотно она покачала головой:

— Нет, пожалуй, я бы за него не вышла. У нас действительно мало общего, поэтому наш брак и цементировался лишь продвижением Брайана по служебной лестнице.

— Вот и у меня с Арни та же история. Нам было очень хорошо в постели, но этим все заканчивалось. К несчастью, я не понимал этого, пока мы не стали мужем и женой.

Неужели Марк прав? У них с Брайаном никогда не было ничего общего. Впрочем, она об этом никогда не задумывалась. По крайней мере до тех пор, пока их брак не дал трещину.

Единственное, что их объединяло, — это желание лучшей жизни вдали от Глори. Правда, было еще кое-что. После жизни с матерью, драматизировавшей все и вся, немногословность и сдержанность Брайана казались ей благословением. Она не сразу поняла, что сдержанность и бесстрастность — не одно и то же.

Рокси сжала кулаки. Когда-то она утешала себя тем, что она ему дорога и он ее уважает. И это работало. По крайней мере какое-то время. Несмотря на то, что она жила в громадном доме с библиотекой в два этажа и ванной такой величины, что в ней можно плавать кролем, она не была счастлива. По мере того как она становилась старше и больше времени проводила с другими парами, к Рокси приходило понимание того, между ней и Брайаном нет страсти. И чем дальше, тем острее она чувствовала свою ущербность, тем больше хотелось испытать страсть на вкус, И все же чем больше она давила на Брайана, стремясь придать их отношениям новую пикантную остроту, тем он больше от нее отдалялся.

Тогда она испытывала разочарование, неудовлетворенность и раздражение, но потом, когда узнала, что он предпочитает мужчин, все встало на свои места. Она даже испытала своего рода облегчение. По крайней мере она обрела ясность.

Рокси взглянула на Марка:

— Дай мне знать, работает ли твой план, ладно? Я не уверена, что все так легко.

— На скорый результат можно не рассчитывать. Кстати, в следующий раз, как встретишься с Ником, скажи ему, пожалуйста, что если он захочет порыбачить, я готов в субботу составить ему компанию. Ладно?

— С чего бы мне встречаться с Ником?

— Город маленький. Можешь и встретиться. — Марк подмигнул и сказал: — Пойду-ка я лучше проведаю маму.

Уже через пару секунд Рокси услышала его голос, доносящийся из материнской спальни.

Рокси осталась сидеть на качелях. Сгущались сумерки. Надвигалась ночь. Итак, ей всего лишь нужно установить правильные стандарты, верно? Это можно. Честность — вот первый критерий. Но зрелость и открытость также важны. И еще ей нравились мужчины с хорошим чувством юмора. Еще необходима физическая привлекательность. Может, не совершенство, но все же. Без этого никакие отношения не сработают. И еще нужно, чтобы ее парень разделял страсть к приключениям.

В общем и целом получался портрет полной противоположности Брайана.

С другой стороны, Ник обладал всеми перечисленными качествами, за исключением разве что страсти к приключениям. Он настолько сросся душой с Глори, так пророс в нее корнями, словно старинный дуб на городской площади, и выдернуть его отсюда будет не проще, чем выдернуть тот дуб.

От этой мысли на нее навалилась депрессия. У него такой мощный потенциал, но достаточно ли этого? И имеет ли это вообще значение? Потому что он, судя по всему, нисколько ею не интересуется.

Всякий раз, как они оказывались вдвоем, он самоустранялся. Она подумала об их последнем поцелуе и поежилась. Их определенно тянуло друг к другу физически. К несчастью, с той же неумолимой силой их разводила по разные стороны жизнь: ее тянул Париж и яркая, насыщенная впечатлениями жизнь, а его тянуло за стол в кабинете, выходящем окнами на главную и единственную площадь Глори.

Вздохнув, она встала. В любом случае она не хотела создавать семью.

Больше никогда, поклялась она себе. Никогда и ни за что. С террасы Рокси ушла в дом.

— Как посмели эти свиньи конфисковать нашу коробку!

Рокси вздохнула:

— Клара, невежливо называть своего племянника свиньей.

— Он украл нашу коробку!

— Это не «наша коробка». Эта коробка принадлежала Дойлу, и по закону она сейчас принадлежит его сестре. Разве не она унаследовала все его имущество?

Розу перекосило от злости.

— Она умерла. Кроме того, Дойл оставил после себя кучу денег, так что без этой коробки она бы все равно прекрасно прожила.

Клара вздохнула:

— Что нам теперь делать?

Какое-то время все молчали. Первой заговорила Роза:

— Приступать к расследованию. Придется обойтись без записок.

Все с энтузиазмом закивали. Все, кроме Рокси.

— Нет, — сказала она. — Если Ник прав и убийство настоящее, то убийца, вполне возможно, все еще здесь. Я не могу взять на себя ответственность — не хочу подвергать вас опасности.

Клара скривилась:

— Вот проклятие. Я вчера в «Укладке и завивке» всем заявила, что мы вышли на след!

— И я тоже, — сказала Роза, понурив плечи. Встретив удивленный взгляд Рокси, она пояснила: — Мы ходим делать прическу каждую среду.

Рокси обвела взглядом унылые лица стариков:

— Может, нам стоит взяться за другое расследование?

— А где его взять? — спросил Си-Джей.

— Да, — поддержала его Роза. — Где вы хотите найти другую такую великую тайну? Я здесь всю жизнь прожила и могу по пальцам пересчитать странные происшествия, которые случались в городе.

Си-Джей разочарованно вздохнул:

— Получается, что нам только телевизор остается смотреть.

Клара мрачно уставилась в стаканчик: — И пить наш бурбон.

Рокси покачала головой:

— Мы могли бы найти себе кучу интересных занятий. Мы могли бы… могли бы… — Проклятие, что они могли бы делать? — Мы могли бы отправиться в парк…

— Нет уж, спасибо. Я лучше буду пить бурбон, — язвительно сказала Роза.

— Как насчет уроков рукоделия?

Клара приподнялась с каталки, явно оскорбленная.

— Мы не ремесленники.

— Кроме того, — уныло добавила Роза, — здесь уже есть Клуб рукодельниц. Мы не можем их копировать.

Си-Джей мрачно уставился на Рокси:

— Не могу поверить, что вы нам могли такое предложить.

— Эй, я не знала. — Рокси барабанила пальцами по коленке. Надо было срочно придумать им занятие. Что-нибудь забавное, такое… особенное. — Как насчет рыбалки?

— Нет! — хором сказали Клара, Роза и Си-Джей.

Рокси всплеснула руками:

— Ладно, простите, что упомянула рыбалку. Знаете, дело в том, что вы слишком хороши.

Роза подозрительно прищурилась:

— Что вы имеете в виду?

— Ник согласен с вашей оценкой ситуации с Дойлом. У вас превосходная интуиция.

— Вот спасибо, уважил. — Но при этом Роза смотрела уже не так злобно. — Что еще он сказал?

— Он сказал, что в той коробке могут быть улики, которыми он хотел бы заняться вплотную.

— Я знала, что эти записки содержат важную информацию, — с пренебрежительным высокомерием констатировала Роза.

— Да, и я… — Раздался громкий храп. Рокси нахмурилась и взглянула на Си-Джея. Он покраснел, встретившись с ней глазами.

— Ах, простите. У меня что-то с желудком. Яйца на завтрак чем-то присыпали, знаете ли, Чем-то таким, что мой живот не переваривает и…

Кто-то еще раз громко всхрапнул. На этот раз Рокси засекла источник звука. Кто-то храпел на кровати за спиной Си-Джея.

Она вскочила и направилась к кровати. На первый взгляд кровать могла показаться пустой, хотя на одной стороне было навалено много подушек.

Клара сняла каталку с тормоза и проворно шмыгнула наперерез Рокси:

— Вам там нечего делать!

На этот раз храп сопровождало шевеление подушек. Не так чтобы сильное. Словно кто-то пошевелился во сне.

— О, мой живот! — воскликнул Си-Джей. Он ожесточенно похлопал себя по животу. — Да, это я, признаюсь…

Рокси перегнулась через Клару и схватила одну из подушек.

Там крепко спал толстый пес, уткнувшись белой мордой в лужицу слюны.

Он пошевелился, открыл глаза, поднял голову и посмотрел на Рокси.

Она ошалело уставилась на него.

Глаза его медленно закрылись, голова снова упала на кровать, и он опять захрапел.

Рокси вернула подушку на место.

Клара вздохнула.

— Это пес моего брата, — удрученно призналась Клара. — Пампер его зовут. Брату пришлось перебраться в дом престарелых, и он не может держать пса у себя, бедного мальчика.

— Клара, вы тоже живете в доме престарелых.

— Да. На самом деле в том же доме, что и мой брат.

— Тогда как же получается, что вы можете его держать у себя, а ваш брат — нет?

— Потому что у него в комнате есть сосед, а у меня, нет. Поэтому я вполне могу держать его пса у себя. — Она улыбнулась Рокси. — Славный пес, верно?

— Да уж. Экземпляр что надо. Клара, я…

— Хватит о Пампере, — резким тоном заявила Роза. — Этот старый пес все равно долго не проживет. Все, что он делает, — это ест и спит.

— Ну, — честно призналась Клара, — это не всё, что он делает.

— Нет, не все. Он еще выходит погулять дважды в день. — Роза с уважением взглянула на груду подушек. — Такого регулярного пса я еще не встречала.

Рокси рассмеялась:

— Не знаю, друзья мои, что вы в следующий раз зачудите. Вначале убийство Дойла, потом бурбон, а теперь еще и собака. В следующий раз вы займетесь орнитологией или еще чем-то в этом роде.

Роза уставила немигающий взгляд на Рокси:

— Наблюдать за птицами? Это мысль.

Клара скривилась:

— Мне не хочется наблюдать за птицами…

— Мисс Роксана, — торопливо перебила её Роза, — вы не могли бы ненадолго выйти? Нам надо обсудить один вопрос деликатного свойства. — Она встала и распахнула перед Рокси дверь.

Вздохнув, Рокси вышла. Дверь закрылась. Из-за двери слышался приглушенный шепот, потом надтреснутый смех Клары.

Что они там делают? Рокси наклонилась ухом к двери, чтобы получше расслышать.

Дверь открылась. В цветастом шелковом халате-кимоно в дверях стояла Роза.

— Мы решили изменить название клуба.

— Мы голосовали! — донесся из-за спины Розы голос Си-Джея.

Роза поморщилась, взглянув на него через плечо, и, обращаясь к Рокси, сказала:

— Мы теперь называемся Клуб любителей птиц при доме престарелых в Пайн-Хиллз, штат Северная Каролина.

— Но…

— И мы хотим отправиться наблюдать за птицами прямо сейчас.

Клара подкатила к двери и, мастерски объехав Рокси, вырулила в коридор.

— Вы не могли бы подождать нас в холле? Нам надо переодеться.

— Конечно. Но разве нам не понадобятся бинокли и иллюстрированная книга о птицах?

Роза снисходительно взмахнула рукой:

— У нас уже есть бинокли, а за книгой можно заехать в библиотеку. Встречаемся в холле через десять минут. — С этим она захлопнула дверь.

Что, черт побери, происходит? Рокси уставилась долгим взглядом на закрытую дверь. Ну что же, по крайней мере они согласились выехать в город. Не такие уж они субтильные.

Рокси пожала плечами и направилась в холл. Сестры Бекки нигде видно не было, поэтому Рокси нашла стул возле двери и уселась на него.

Как медперсонал заведения отнесется к тому, что Клара держит в комнате пса? Как поступят с бедным созданием? И с Кларой? Выгонят обоих? Или только собаку?

Рокси покачала головой. Пока еще никто не просил у нее взять к себе пса. У нее никогда не было домашнего питомца. Мама всегда считала, что с ними слишком много хлопот, а потом Рокси была слишком занята продвижением Брайана по социальной лестнице, чтобы завести себе четвероногого друга или птичку.

Интересно, есть ли собака у Ника. Она легко могла вообразить его хозяином пса. У него, наверное, золотистый ретривер с такими большими печальными глазами, и он, наверное, сворачивается калачиком у его ног и греет их холодными вечерами. Потом Рокси почему-то стала представлять, как выглядит Ник, когда на нем нет формы. Она легко представляла его в вытертых джинсах и футболке. Она представляла, как мягкий трикотаж натягивается на его широкой накачанной груди, как чуть касается плоского мускулистого живота.

В школе он был худощавым, но сейчас он прибавил в весе, но не за счет жира, а за счет мышц. За счет мышц руки его и ляжки стали плотнее, а плечи шире. И эта попка, идеальная попка…

Она на мгновение закрыла глаза. Здесь, вот под этим дубом за стоянкой машин, она сжимала его ягодицы. Если немного согнуть пальцы — вот так, — она может возродить это ощущение, ощущение, что она сжимает мускулистую плоть…

— Вот она где! — донесся через холл громкий голос Клары.

Рокси вздохнула, неохотно отпустив приятное видение.

— Еще не прошло десяти минут, — начала было она и нахмурилась. — Почему вы все в черном?

— Для маскировки, — радостно сказал Си-Джей.

— Чтобы птицы не заметили? — с сомнением в голосе переспросила Рокси.

Роза энергично кивнула.

— Вы не представляете какими умными бывают некоторые птицы. И сообразительными.

— Да, — согласилась Клара. — Почти как люди. Она порылась в сумке, что висела на подлокотнике ее кресла-каталки, и достала оттуда набор биноклей.

— Поехали.

— Куда мы едем?

Клара и Си-Джей уставились на Розу.

— Ну, — сказала она, — очень много птиц сидят на статуе в центре городской площади.

Что-то здесь было не так.

— Я думала, вы терпеть не можете эту статую.

Клара сжимала в руках бинокль.

— Это было до того, как мы стали Клубом любителей птиц. Я знаю, что вокруг этой статуи должно быть много птиц, потому что она вся покрыта птичьим пометом. В ФБР сочли бы, что это след, ведущий к разгадке.

Рокси решила, что это все равно лучше, чем сидеть в комнате Дойла и пить бурбон или смотреть повторы «Места преступления».

— Если вы хотите отправиться на городскую площадь, значит, так тому и быть. Я подгоню машину.

Через пару минут Рокси уже завозила кресло Клары в микроавтобус. И, только надежно зафиксировав его внутри машины, она заметила, что не хватает Си-Джея. Она вышла, поискала его глазами и обнаружила, что он идет, покачиваясь, по тропинке и несет на плече импровизированный мешок из наволочки.

— Си-Джей, только не говорите, что это… Си-Джей водрузил мешок на сиденье. Под тканью угадывалось виляние хвоста.

— Нет, — сказала Рокси.

Клара заморгала:

— Мы же не можем оставить Пампера одного в комнате. Кто-нибудь его найдет.

— Я не могу позволить ему бродить по автобусу, пока я буду за рулем.

Они все взглянули на наволочку. Она была неподвижна. Он не шевелился. Даже хвост прекратил вилять.

Роза приоткрыла щель, чтобы Пампер мог высунуть нос. Он негромко захрапел.

Рокси вздохнула.

— Отлично. Но, Роза, вы за него отвечаете. Мне вас троих за глаза хватит.

Роза ухмыльнулась и накрыла голову Пампера наволочкой.

— Поехали. Птицы ждать не будут.

Загрузка...