Новогодний переполох в академии «Милагриум»

Часть 5

Грейс улыбнулась и потрепала внучку по щеке.

‒ Ну ещё бы! Я всегда говорила, что ты у меня молодчина. Вся в мать. Хотя нет, лучше! Пэтти впервые пошла на этот бал только на третьем курсе, а тебя вон уже на втором заметили.

«Жаль заметила меня только ректор», ‒ грустно подумала Мелинда. Она не стала рассказывать бабушке, что на пресловутый маскарад ей по-прежнему идти не с кем, а значит, как и предсказывала Люси, весь вечер она простоит у стенки, точно мраморная статуя.

‒ Подожди-ка! Коль ты идёшь на бал, тебе нужны новые платье и туфли! А ещё сумка, маска, перчатки и другие прибамбасы.

‒ Ну, началось, ‒ раздражённо протянула Габи из переноски. Она уже порядком замёрзла, хотя и радостно вдыхала запах свободной жизни. В доме у Грейс Габи могла позволить себе быть обычной кошкой, а не помешанным на заклинаниях фамильяре. В доме у Грейс она даже могла ловить мышей, грызть обои и бегать за собственным хвостом.

‒ А ну, цыц, негодница! Тебя спросить забыли. ‒ И Грейс захромала к деревянному домику, предварительно закрыв котёл с зельем тяжёлой, чугунной крышкой. ‒ Сейчас погляжу, что у нас там с золотом, ‒ продолжала кряхтеть старуха уже в жарко натопленной гостиной.

Как и полтора года назад, когда Мелинда ещё жила в отчем доме и не помышляла ни о какой академии волшебства, на стенах небольшой гостиной висели оленьи и лосиные рога, а на полу лежала медвежья шкура. Грейс зарабатывала на жизнь тем, что продавала зелья собственного изготовления: любовные, от хвори и косметические. Нередко у неё их покупали и нормисы. По части зельеварения все женщины семьи Ноиламгип были знатными мастерицами. Столь редкое умение было у них в крови, но главный секрет их мастерства заключался в том, что все травы для варева они старались добывать сами. Либо выращивали в своём саду, либо приносили из леса. В лавках магических ингредиентов покупали разве только когти дракона да шкуру саламандры.

‒ Не будем тратить деньги. У нас их и так не очень много, ‒ остановила Грейс Мелинда как раз в тот момент, когда та уже хотела высыпать содержимое шерстяного носка на стол. ‒ Не знаю, сколько я пробуду на балу, поэтому мне не нужен новый наряд. Я вполне могу взять одно из маминых платьев.

Лицо у старухи вытянулось. В уголках губ собралось слишком много морщин.

‒ Хочешь надеть платье Пэтти?

‒ Хочу. Давай откроем, наконец, её комнату.

И две женщины, выпустив из переноски Габи, не спеша поднялись наверх, отперли дверь в давно не проветриваемую комнату и неуверенно посмотрели по сторонам. Они уже успели забыть, какой уютной и светлой была эта спальня десять лет назад. Когда Пэтти была жива, в доме всё было по-другому, а теперь в её святая святых пахло сыростью, а вся мебель закрывали плотные чехлы из белого льна.

‒ Ну, выбирай, ‒ немного сконфуженно произнесла Грейс, распахивая перед внучкой шкаф дочери.

Мелинда подошла ближе и окинула внимательным взглядом ворох вещей, висящих на плечиках. Каждое платье опять же было помещено в специальных чехол. Пэтти во всём любила порядок. Мелинда наугад сняла одну из вешалок, раскрыла чехол и вытащила на свет длинное платье из красного шёлка. Рукава его были расшиты золотом, летящая юбка доходила девушке до щиколоток, приятным дополнением к платью оказались золотой поясок и белая маска.

‒ Обувь тут, ‒ Грейс нагнулась и вытащила чёрную, покрытую толстым слоем пыли коробку. В ней завёрнутые в прозрачную, точно паутина, бумагу лежали золотые туфли-лодочки на неестественно тонком каблуке.

‒ Думаешь, я смогу ходить на таких? ‒ скептически почесала голову Мел.

‒ Придётся, ‒ сурово отозвалась её бабушка. ‒ На «шпильках», да ещё и в красном тебя точно ни один красавчик не проглядит.