Новый мир для Элиз

Глава 5

Ну что же, я снова выбралась в город, правда, уже после того, как договорилась в ближайшей прачечной о стирке по отличной цене, пообещав, что мы непременно станем их постоянными и очень крупными клиентами.

Прачечная находилась в дальнем конце нашей улицы и тоже переживала не самые лучшие времена, так что они поддались моим уговорам и пошли навстречу.

После этого, вернувшись, я отправила к ним Пусториуса. Отыскала для него старую тачку в покосившемся сарае во дворе. Проржавевшая и с одним колесом, она жалобно скрипнула, когда я загрузила в нее ворох белья и указала Пусториусу направление.

Что же касается денег, сказала ему, то пусть обращается к Кирку, но белье нужно перестирать — и чем быстрее, тем лучше. После этого сбежала, решив не нарываться на гнев владельца, и Румо с собой взяла.

Мы вполне уверено дошагали с ним до перекрестка с большой улицей, где я уставилась на облезший указатель, на который еще вчера не обратила внимания. Главная улица носила гордое имя Славы Андалора, а наш грязный переулок не менее гордо назывался Рассветным.

Пожав плечами, я кинула взгляд на поднятые жалюзи и пыльное окно ломбарда на углу, а заодно и кривую надпись, гласившую, что здесь можно сдать золото и прочие драгоценности, выручив за них хорошую цену.

Решила, что в ломбард я тоже загляну, потому что к его владельцу у меня будет деловое предложение. Даже два.

Но не сразу.

Сперва надо привести себя приличный вид, в какой я привела Румо, потому что от поникшего, грязного и замученного жизнью охотника из другого мира остались лишь одни воспоминания.

Пушистый и расчесанный, он гордо вышагивал рядом, внимательно поглядывая по сторонам, хотя никакой опасности ни для него, ни для меня не было. Правда, в Сирье никогда не угадаешь, с какой стороны она придет.

— Мне нужно зайти в несколько магазинов, — сообщила ему, на что тотчас же пришел мысленный вопрос.

Уже скоро я выяснила, что магазинов в ледяном мире Румо, конечно же, не имелось, потому что никто из его племени ничего не продавал и не покупал за красивые ракушки или выплавленные в печи металлы.

Вместо этого они пытались выжить — и делали это из поколения в поколение.

Из радостей жизни у них имелись разве что песни и пляски возле костра, а также красивые легенды, которые рассказывал и показывал им шаман — они общались мысленно.

Ну еще и охота с… размножением.

— Получается, у тебя остались жена и детки? — расстроившись, спросила у него. — В твоем собственном мире?

Но я ошиблась, потому что Румо был слишком молод, чтобы обзавестись семьей, хотя через пару смен времен года ему можно было подумать и о поиске пары.

Только вот он в другом мире, а тут…

«Мне здесь нравится, — неожиданно признался Румо. — Здесь тепло и вкусная еда, которую можно получить от людей, никого за это не убивая. А еще вода и расческа. Быть может…».

Не договорил.

Оборвал мысленный контакт, но я все-таки уловила ход его мыслей — он думал не только о себе, но и о том, что его племя могло бы перебраться в Андалор из скованной холодом родины. Жить рядом с людьми, найдя свое место — стать нам, людям, надежными охранниками и друзьями.

Если только… Если только…

— Об этом слишком рано говорить и даже думать, — сказала ему. — Подозреваю, нас с тобой не примут с распростертыми объятиями, если узнают, кто мы такие. Так что сперва нужно разобраться с тем, что здесь происходит, а потом подумать и об остальных из твоего племени.

И еще о том, как мне вернуться домой.

Наконец я оставила его рядом с дверью в одну из приглянувшихся мне лавок и вошла внутрь, решив прицениться.

Ну что же, за четыре фартинга из пяти, которые буквально со слезами оторвал от своего сердца Кирк, я могла приобрести симпатичное серое платье с оборками и даже нижнюю сорочку по моде этого мира.

Платье показалось мне вполне подходящим — потому что любая вещь, которая отличалась от тряпки Маргот, уже по определению была подходящей.

— Я приду немного позже, — страдая, сказала я любезному продавцу. — Сперва мне нужно закончить со своими делами.

Вместо дел я прошлась по еще нескольким лавкам, и Румо терпеливо меня дожидался у дверей. Поглядывал на прохожих и даже рыкнул на облезлую кошку, на что та презрительно фыркнула, дернула хвостом и пошла себе дальше.

Обойдя еще четыре одежные лавки, я поняла, что лучшего платья мне не найти — все остальное оказалось слишком дорого!

Вздохнув, купила нам с Румо на мелочь два пирожка и воду, после чего, когда мы утолили голод, отправилась разыскивать редакцию газеты «Вестник Сирьи».

Решила, что если на покупку рекламной площади сегодня будут скидки или же мне удастся приобрести ее по невероятно низкой цене, то у меня останутся деньги на платье.

Но удача меня покинула и сделала это как раз возле двухэтажного здания редакции, в котором заодно располагалась еще и типография.

Сперва на меня недобро покосились на входе в пахнущее типографской краской здание. Пожилой и краснолицый охранник заявил, что с собаками нельзя…

— Вообще-то, моя собака осталась у входа, — возразила ему.

— У входа тоже нельзя, — произнес он недовольно, и я подумала, что охранник, наверное, страдает от несварения желудка, и вместо лекарства ему отлично помогает не пропустить кого-нибудь в здание единственной газеты Сирьи.

— Если у вас что-то запрещено, тогда вешайте соответствующие таблички, — сообщила ему. — А на нет и вопросов нет!

Потому что я уже слышала шум печатных машин, доносившийся из подвального помещения, и решила ни в коем случае не сдаваться. И не сдавалась так долго, пока меня не пропустили к ответственному за выпуск редактору.

— И что тут у нас такое? — поинтересовался потный и усатый мужчина, восседавший за большим столом в просторном помещении редакции. После чего уставился на меня с самым высокомерным видом.

Я тоже посмотрела — сперва на него, затем на залитую солнцем комнату с множеством рабочих мест. Правда, заняты были только три стола, да и бумага с чернильницами имелись лишь на них.

Остальное, как мне казалось, являлось остатками былой роскоши.

— Хочу подать объявление в свежий номер. Если вы дадите мне ручку… Вернее, перо и бумагу, то я напишу вам текст, — сообщила ему.

— В брачный раздел? О том, что ты ищешь мужа, красотка? — проходя мимо, ехидно поинтересовался какой-то остряк. — Если что, в редакции тебе не повезет, здесь все женатые. Но кое-что другое предложить мы сможем…

— Не смешно, — сказала ему, хотя еще двое, оторвавшись от бумаг, как раз принялись смеяться.

Я посмотрела на них и подумала…

Быть может, мое счастье именно здесь, в редакции «Вестника Сирьи»? Пусть незаконченное, но у меня все-таки было высшее образование в области журналистики, так что писать связно и емко я умела.

Да, делала ошибки в андалорском, но со временем перестану.

Затем взглянула на ответственного редактора, оценила его надменный вид, посмотрела на смеющихся над «глупой девицей с брачным объявлением» журналистов и решила, что здесь меня никто не воспримет всерьез. Да и единственная газета в Сирье переживала не лучшие времена.

Значит, буду придерживаться старого плана — «Дохлая Лошадь» и реклама, решила я.

Но мое объявление тоже сначала не захотели брать. Сказали, что текст вызывает сомнения.

— И что же в нем сомнительного? — нахмурилась я. — Если есть ошибки, то пусть их исправит корректор.

Корректора у них не имелось по причине экономии, но редактор заявил, что с таким объявлением он еще не сталкивался. А ведь я всего-то написала, что «Лучшая таверна в Сирье ждет к себе в гости на завтраки, обеды и ужины», и готовить для них будет шеф-повар из Вестендора (я расспросила Эрика) как национальные блюда своей страны, так и традиционную еду Андалора.

А на выходных и по праздникам у нас музыка и танцы. Пусть Кирк об этом еще ничего не знал, но я решила, что нам не помешает обзавестись музыкантами.

В конце добавила, что цены вполне адекватные, а заодно имеются свободные номера на втором этаже.

— Пять фартингов, — поморщившись, заявил редактор.

— Это за сколько повторов? — деловито поинтересовалась я, прикидывая, что можно пока заказать один и посмотреть, выйдет ли из него толк.

Оказалось, ни за сколько. То есть повторов больше не будет.

Мое объявление напечатают в ближайшем номере, но если я хочу выделить его в рамку, то… именно столько это и будет стоить.

— А если без рамки?

Оказалось, цена не изменится.

— Но это все мои деньги! — расстроившись, сказала ему. — Почему же так дорого?

Но так как в Сирье мои проблемы волновали исключительно меня саму и еще Румо — он сразу встревожился, мысленно спрашивая, уж не заявиться ли ему в редакцию, по дороге разобравшись с моими обидчиками?..

«Все в порядке, Румо! — сказала ему. — Меня никто не обижает».

Если только в экономическом смысле.

В общем, нужно было что-то решать, и я это сделала.

Посмотрела на серебристую монету в пять фартингов с полуистёртым изображением волевого профиля молодого короля Андалора, затем вспомнила о сером платье, присмотренном в первой лавке, и…

Ну да, выбрала рекламу, решив, что демоны с этим платьем! Уж как-нибудь проживу еще немного и без него.

А когда все заработает — то есть таверна заработает в полную свою силу, — я стану получать нормальную зарплату, и у нас с Румо всегда будет еда, крыша над головой и прочие блага местной цивилизации…

Тогда-то я куплю себе даже не одно, а несколько платьев.

И сандалии, их я тоже приобрету, потому что ходить в сапогах по такой жаре просто невозможное мучение! И ленты с заколками, чтобы делать себе прически по местной моде, — ими я обзаведусь непременно!

Но сперва нужно вложиться в дело.

И я в него вложилась.

Заплатила пять фартингов, затем, вредничая, попросила чек, в который редактор, откровенно страдая из-за моего навязчивого присутствия, вписал номер заказа и дату выхода объявления.

Поблагодарив его и остальных в редакции и постаравшись, чтобы голос прозвучал не слишком язвительно, я вышла наружу.

На улице к этому времени стало еще жарче, если такое вообще было возможно.

— У нас с тобой осталось несколько мелких монеток, — сообщила я Румо, ответственно караулившему меня на крыльце. Вид у охотника был понурым, и он явно страдал от жары не меньше моего. А то и больше. — Думаю, хватит на один пирожок и воду. Кстати, как тебе кажется, что это за здание неподалеку? С виду похоже на замок.

Румо этого не знал, заодно он понятия не имел, как выглядят замки. Но прохожие подсказали, что это была та самая академия магии, которую мне даже искать не пришлось.

Правда, вход был со стороны набережной, так что сперва я купила пирожок с лотка, чтобы порадовать Румо, а затем разделила с ним стакан воды, после чего мы довольно долго шагали вдоль берега.

Я вдоволь насмотрелась на мутные воды Рены, совершенно не располагающей к купанию. Заодно и на то, как стирали в ней белье местные дамы, у которых явно не имелось водопровода, и еще как с проплывающей мимо баржи мочился в реку моряк.

Увидев его, я вздохнула и отвернулась. Затем решила, что фильтры в Андалоре надежные — надежнее не бывает, и вся эта грязь ни в коем случае не попала в мой желудок!..

Думая о фильтрах, я добралась до главного входа, но в академию пропускать меня не спешили. Заявили, что работы здесь нет, так что я смело могу идти дальше, потому что они тоже вот-вот лишатся своих мест.

Ведь академию уже скоро закроют.

— Как это, закроют⁈ — изумилась я.

Оказалось, высшее учебное заведение в Сирье существует последний месяц, и всех студентов переводят в столицу, и большая часть уже перебралась.

— Но у меня письмо к архимагу Дерну…

— Насколько я слышал, его в академии тоже нет и уже никогда не будет, — заявил один из охранников.

Но я не сдавалась, твердя, что должна удостовериться в этом лично. Даже показала письмо с магической печатью Гильдии Лекарей, поставленной мессиром Густафом, и меня все-таки пропустили.

А Румо я с собой не взяла. Еще перед воротами мы решили, что ему стоит остаться возле входа. Мало ли, в академии разглядят, что он никакая не собака, и тогда проблем не оберешься!

Уже скоро я шагала по тенистым аллеям, заросшим гигантскими буками, представляя, каково здесь учиться, — и представлялось мне это намного легче, чем работа в редакции «Вестника Андалора».

Единственное, в моих фантазиях не было никакого смысла, раз уж академия скоро закроется!

Наконец отыскала Факультет Людской Магии, как мне и посоветовали на воротах, а затем деканат, в котором две складывавшие в коробки бумаги и свитки девицы поставили меня в известность, архимаг Дерн в Академию Сирьи больше никогда не вернется.

Их ректор сейчас в столице, как и два декана и почти все преподаватели, — по той простой причине, что академию расформировывают. Так что письмо отдать мне некому, и никто смотреть на мой магический дар не станет, потому что сейчас всем не до этого.

— Но меня укусил ядовитый паук, — я решила зайти с козырей. — И я выжила.

На лицах девиц промелькнул интерес, но быстро угас. Мне посочувствовали, затем поздравили с тем, что я до сих пор жива, после чего посоветовали отправиться в столицу и найти архимага Дерна там.

Он будет в Академии Энсгарда, так назывался главный город Андалора, и возглавит там Факультет Людской Магии.

Я вышла из осиротевшего знания, где мне пару раз встретились студенты в темных мантиях. Побрела к воротам, и мысли меня снедали не самые радужные. Добраться до столицы в ближайшем времени не представлялось возможным — тут бы еще выжить в Сирье!

Но печальные думы моментально испарились, потому что впереди, метрах так в пятидесяти, по моей дорожке шагал, приближаясь к воротам, сам… лорд Маркус Корвин!

И пусть он был ко мне спиной, а я видела лишь его затылок и широкие уверенные плечи, и еще то, что его окружало несколько человек в синих мантиях — краем уха я слышала, что синие носили студенты с драконьего факультета, — но я знала, что это был именно он.

Дракон, который меня спас.

— Маркус! Вернее, лорд Корвин! — услышала я собственный растерянный голос, а потом решила, что кричать на всю академию нет никакого резона.

Да и невежливо как-то. Лучше уж я его догоню!

И побежала вслед по дорожке.

Спешила к нему со всех ног, потому что видела, как Маркус распрощался со студентами-драконами. Зашагал дальше по дорожке, а те, повернувшись, двинулись в мою сторону.

На это я подумала, что быстренько оббегу их по газону, вовсе не ожидая, что может выйти проблема на ровном месте.

Но я ошиблась. Студентов было шестеро человек — вернее, шестеро драконов. Переговариваясь, они двинулись в сторону корпусов академии, а тут я бегу им навстречу!

Сложно было не заинтересоваться, и они заинтересовались.

Один из них шагнул вперед, расставив руки. Сказал что-то своим однокурсникам, из чего я расслышала только, что «сама ко мне бежит», потому что остальные оглушительно и обидно рассмеялись.

Обидно для меня.

Но я не собиралась обижаться — мне бы догнать лорда Корвина!

— Стой, ты это куда? — воскликнул тот самый, кто пытался меня поймать.

Мельком отметила, что он был высок, темноволос и сероглаз. Черты молодого лица вполне приятные, даже благородные, только вот улыбка совсем уж пошлая.

— Простите, у меня нет времени! — выдохнула я, собираясь оббежать его по газону.

Но дракон оказался слишком быстр — я и не поняла, как ему это удалось, но буквально через секунду он оказался возле меня и… сжал в своих объятиях.

Это были железные объятия — словно я на бегу врезалась в скалу, а она сомкнулась вокруг меня со всех сторон. Да так сильно, что выбила из меня дух. Заодно схватила меня за правую руку, принялась ее выкручивать, будто хотела рассмотреть то, что у меня на запястье.

Но там ничего интересного не имелось — только бледная кожа и пульсирующая синяя венка.

— Лорд Корвин!.. Маркус, постойте! — принявшись вырваться, воскликнула я.

Попыталась позвать на помощь своего спасителя, но он меня не услышал. Тем временем другие студенты нас окружили и принялись надо мной забавляться.

— Ну что, пташка! Куда ты так спешила? — спрашивал тот, кто меня схватил. — Или уже знаешь, что мы перебираемся в столицу, и решила добежать дотуда своим ходом?

— Отпусти ее, Альваро! — раздался голос одного из драконов. — Зачем тебе эта человечка? — потому что я продолжала вырываться.

— Ты прав, они годятся только для одного, — согласился тот. — Неплохо позабавиться до нашего отбытия в Энсгард! Что ты на это скажешь, человечка?

На это я заехала ему коленом туда, чем он думал, понадеявшись, что это место у драконов не железное. Хотела его отвлечь, после чего догнать лорда Корвина.

И тогда-то он защитит меня от этого мерзавца!

Била сильно, понимая, что в академию мне уже не вернуться — такого дракон не простит. С другой стороны, делать мне здесь больше было нечего.

Оказалось, то самое место у драконов не железное, и я все-таки вырвалась из чужих объятий. Альваро сперва согнулся, а затем то ли захрипел, то ли зарычал от боли.

Я же кинулась прочь, подальше от студентов-драконов. Припустила по дорожке, набирая скорость, слыша, как они принялись потешаться над своим однокурсником. Заявляли, что у пташки оказались коготки и острый клюв, которым она клюнула…

Ну да, туда именно и клюнула.

Я бежала изо всех сил. Мерзкий Альваро меня задержал, и Маркус был у ворот. Оказалось, уже их миновал, потому что его пропустили без задержки.

А я так и не успела его догнать!

— Выпустите меня! — выпалила я, добежав до ворот. — Прошу вас, побыстрее!

На мою беду, охрана решила проявить участие. Принялись выспрашивать, нашла ли я архимага Дерна.

— Его нет в академии! Зато здесь есть лорд Корвин, и мне он очень нужен!

— Ну беги, — улыбнулся пожилой охранник, давая мне дорогу, и я побежала.

Но оказалось уже слишком поздно. Стоило мне выбраться за ворота, как я увидела взлетавшего в небо черного дракона. Взмахивая крыльями, он поднимался все выше и выше.

— Лорд Корвин! Маркус! — в отчаянии воскликнула я, но, конечно же, мой спаситель меня не услышал, потому что был уже над серединой реки.

Тут горячий ветер, наполненный дыханием пустыни, швырнул мне в лицо песок и капли воды с Рены.

Я заморгала, отводя глаза.

И пусть мне хотелось повернуться и посмотреть, куда направлялся лорд Корвин, но у меня ничего не вышло. Потому что Альваро тоже покинул академию и был уже рядом со мной.

Серые глаза на его красивом лице сузились от ярости, когда он подошел, — дракон явно не собирался со мной шутить!

Вот и Румо тоже шутить не собирался. Встал между нами, оттеснив меня от дракона. Оскалился, после чего то ли зарычал, то ли зашипел.

— Убери пса! — ледяным голосом приказал мне Альваро.

— И не подумаю, — заявила ему, уверенно выдержав взгляд серых, полных ненависти глаз.

— Ты хоть представляешь, кто я такой⁈ С кем ты говоришь подобным тоном⁈

— Мне все равно, — сообщила я, хотя мне было неприятно. Нет, не так — жутко неприятно и еще пробирало до дрожи.

А ведь я только начала здесь приживаться! Сегодня все казалось обнадеживающим, пока не появился этот дракон.

— Ты поставила меня в неловкое положение перед моими однокурсниками, — холодно произнес Альваро, — и тебе придется за это заплатить. Поэтому сегодня же ты придешь в мой дом и будешь отрабатывать — так долго, как я скажу, и именно так, как я захочу! Ни на что другое ты все равно не годишься — если только для моей постели. Хотя сперва придется тебя отмыть — от тебя воняет!

Но прежде, чем я успела сказать, куда ему идти, а Румо вцепиться в дракона — я увидела, как под густой шерстью стал появляться роговой гребень, в оскаленной пасти принялись удлиняться клыки, да и он сам увеличивался в размерах…

Но явить свой истинный облик в боевой трансформации — Румо отрывисто сообщил, что он уже на полпути, — ему не довелось. Рядом с нами появился охранник с ворот, и я вцепилась Румо в шерсть, мысленно попросив его остановиться.

— Альваро Сантос! — недовольным голосом произнес страж. — Вам прекрасно известно, лорд Сантос, что пятьдесят метров от ворот и стен все еще считается территорией Академии Магии Сирьи. Так что немедленно оставьте девушку в покое, иначе я доложу в деканат, что вы в очередной раз устраиваете склоки и нарушаете правила! Насколько я помню, до отчисления вам осталось всего одно замечание, и даже ваш отец в этом случае уже не поможет. Так что в столицу вы не поедете…

— Какая еще склока? — криво улыбнувшись, произнес тот. — Я всего лишь спрашивал, какой породы собака у этой девушки.

— Той породы, которая откусит вам яйца, лорд Сантос! Точно так же, как вчера она разодрала гикка, — вежливо сообщила ему. — Если, конечно, еще раз увидит вас рядом со мной.

Румо зарычал — и это было согласное рычание.

Затем я развернулась и пошла по направлению к свой таверне, спиной, затылком чувствуя сверлящий взгляд Альваро Сантоса. Румо трусил рядом.

Заодно я подсчитывала свои активы, понимая, что пассивы серьезно перевешивают.

Я упустила Маркуса Корвина — это раз! До него было и рукой подать, но он улетел, и я понятия не имела, куда именно. А даже если в цитадель, то я не могла туда явиться!

Заодно я нажила очередного врага в лице самовлюбленного дракона Альваро Сантоса — это два! Я понятия не имела, внемлет ли он словам охранника, когда я отойду больше чем на пятьдесят метров от академии, и побоится ли он Румо.

А еще я не купила себе платье и даже на стакан воды денег не осталось!..

Стало немного получше, когда я добралась до «Дохлой Лошади», хотя Румо всю дорогу оглядывался, мысленно заявляя, что ему это не нравится.

Охотнику из другого мира казалось, что за нами следят, поэтому он заставил меня покружить по району, пытаясь обнаружить слежку. Но так никого и не заметил. Наконец, когда я окончательно измучилась, Румо разрешил мне возвращаться в «Дохлую Лошадь».

Кстати, в нашем переулке больше не воняло — поэтому я прошла мимо таверны, немного полюбовавшись на новые чистенькие окна. Затем посмотрела, как из здания, где еще вчера находилось кожевенное производство, мрачные типы вытаскивали огромные чаны и непонятные тюки, которые грузили на свои телеги и в фургоны.

Вернувшись в таверну, я порадовалась тому, что несколько столиков в обеденном зале были заняты. За одним дружно пили пиво, а Пусториус в красках рассказывал обо всем, что мы пережили вчера вечером.

Троица по соседству обедала, хотя по времени еще было рановато, заодно прислушивалась к рассказу.

Еще двое тоже уплетали обед, но Пусториус их не интересовал. Они поглядывали на Стейси — та сидела за дальним столиком возле камина. Девушка была в симпатичном светло-розовом платье, нисколько не выдававшем ее профессию. Из высокой прически выбились локоны, кокетливо обрамляя милое личико.

Стейси потягивала лимонад, но, завидев меня, тотчас же подскочила и призывно мне помахала — наверное, чтобы я не сомневалась, что она пришла в «Дохлую Лошадь» по мою душу.

— Сейчас, Стейси! — подойдя и поздоровавшись, сказала ей. — Дай мне буквально пять минут. Напою Румо и напьюсь сама, а потом приду к тебе.

И еще поговорю с Кирком — потому что он тотчас накинулся на меня с расспросами, стоило мне подойти к его стойке.

— Давай лучше поговорим на кухне, — попросила его, подозревая, что он собирался меня отругать. Оставалось выяснить, за что именно.

Оказалось, Эрик развел там бурную деятельность — на нескольких сковородах шкворчало, в кастрюлях пыхало и варилось и…

— Ты хоть представляешь, во сколько мне все обошлось⁈ — набросился на меня Кирк. — На это ушли почти все мои деньги!.. А что, если Ночной Патруль не придет⁈

— Ты же сам вчера утверждал, что Дайхан Инри — человек слова, — пожала я плечами. — Значит, они придут.

С невозмутимым видом налила Румо воду и встала так, чтобы Кирк не увидел змеиного языка охотника, который тот погрузил в миску.

Впрочем, Кирк и не смотрел — его занимало совсем другое.

— А еще белье… Скажи мне, зачем нужно было стирать все⁈ Это тоже стоило прилично! Надо было заплатить те пять фартингов, которые я тебе дал! Можешь сейчас же мне их вернуть!

— Их больше нет, — сказала ему, после чего помахала перед его носом чеком, в котором четко было написано, куда ушли эти деньги.

— Что это такое⁈ — нахмурился Кирк. — «Вестник Сирьи»? Но зачем⁈

— Затем, что это реклама. Надеюсь, она привлечет к нам новых посетителей, которых в таверне будет ждать отличная еда, а заодно в любой момент к их услугам комнаты наверху. Кстати, уборкой на втором этаже я займусь сразу же, как только приду в себя. Жара на улице стоит просто ужасающая!

Кирк болезненно, но довольно быстро пережил утрату пяти фартингов.

Немного взбрыкнул, когда я сообщила, что на выходных пообещала музыку. Думала, он примется меня ругать еще и за это, но неожиданно он пошел на попятную.

— Когда отец был жив, в таверне всегда играла музыка по выходным и по праздникам, — произнес он. — Я знаю его друзей-музыкантов, поговорю кое с кем. Так что музыка у нас будет.

— Спасибо, Кирк! Я рада, — улыбнулась ему.

Он кивнул. Затем вспомнил:

— И вот еще…

— Что именно?

— Та девица, которая из дома утех… Если хочешь, чтобы они здесь подрабатывали, то пусть платят нам проценты. Как минимум двадцать, а то и половину от своего заработка. Погоди! — он задумался. — То есть комнаты наверху будут для них? Для того, чем они занимаются?

Я покачала головой.

— Ни в коем случае, — сказала ему. — Мне и в голову такое не приходило! Ту девушку зовут Стейси, и она пришла меня навестить. Зачем именно, я пока еще не знаю, но уже скоро это выясню.

После чего, напившись и отправив Румо отсыпаться в тенечке на улице, я подошла к Стейси.

Надеялась, что она заглянула в таверну, чтобы меня навестить, а вовсе не в поисках подработки в «Дохлой Лошади». И не ошиблась — Стейси явилась, потому что вчера вечером я сама ее пригласила.

Да, ей пришлось дождаться моего возвращения, но лимонад и пирог с орехами, который испек Эрик, скрасили ее время.

— Очень вкусно! — сообщила мне. — Я съела целых два кусочка. Хорошо, что мадам Жоржет этого не видела. Она постоянно нас ругает, если мы набираем вес.

— Ты права, хорошо, — согласилась я. — Хочешь третий кусочек? Поправиться тебе не грозит, а я сяду к двери спиной и, если что, буду тебя загораживать.

Стейси засмеялась, после чего мы быстро нашли общий язык. Оказалось, она пришла меня навестить, а заодно и передать приглашение от мадам Жоржет.

Та меня запомнила и вспоминала все утро — восхищалась не только моей смелостью, но и внешним видом. После этого подослала Стейси в таверну, наказав затесаться мне в доверие. Рассказать, как хорошо всем живется под крылышком у Жоржет, чтобы я согласилась работать в доме утех, потому что… там отличные заработки и у них настоящая семья.

— Стейси!.. — растерянно выдохнула я.

— Но я не собираюсь этого делать, — твердым голосом произнесла она. — Ты сама предложила мне дружбу, Элиз! И я бы хотела с тобой дружить, если ты не побрезгуешь…

— Я не побрезгую.

Она кивнула. Улыбнулась благодарно.

— Я пришла сказать, что делать тебе у нас нечего. Пусть место неплохое, девочки дружелюбные, хотя и с характером. Мадам строга, но справедлива и никого не наказывает без дела. Только если ты воруешь или не отдаешь то, что зарабатываешь… У нас оставлять себе можно только подарки — и Стейси коснулась тонкой золотой цепочки на шее, — а потом в конце месяца она выдает расчет, вычитая из суммы наш долг. Но это ужасно, Элиз! Если бы я только могла, то вырвалась бы из того дома и бежала бы от мадам без оглядки!

— Но, если так, почему ты все еще там? — спросила я у Стейси.

Знала, что многие не в состоянии ничего поменять в своей жизни, потому что смелые и решительные они только на словах, а не на деле.

— Долг, — унылым голосом произнесла она. — Мадам Жоржет хорошо знала моих родителей и оплатила всю сумму за их лечение.

— Что случилось⁈

— Сперва в лазарет попала мама. Заболела пустынной лихорадкой. Потом отец с младшими братиками, а я почему-то не заразилась, — Стейси пожала плечами. — Их спасли, а отца нет. Потом мама с близнецами уехали к дальней родне на запад, в Вольгерех, потому что в Сирье работы нет.

— Но ты осталась.

Стейси кивнула.

— Я осталась. Нужно отдать долг, потому что мадам была к нам добра. Мама тоже нашла работу в Вольгерехе. Обещает мне помогать, но все, что она зарабатывает, уходит на оплату комнаты и еду для нее и близнецов.

— Сколько вы должны Жоржет, Стейси?

— Около тысячи фартингов, — вздохнула она. — Это… еще довольно много работы. — И на ее глаза навернулись слезы.

Тут к нашему столику подошел Эрик, хотя никто его не звал. Поставил тарелку со свежевыпеченным пирогом и два стакана лимонада.

— Я угощаю, — заявил он и посмотрел на Стейси.

А она на него нет, потому что до сих пор пыталась не расплакаться. Затем все-таки подняла взгляд и улыбнулась.

— Спасибо, — с чувством заявила ему. — Это так мило с твоей стороны!

Губы Эрика расплылись в довольной улыбке.

Мне казалось, что он хотел задержаться и даже сесть за наш столик, но повар так и не нашел для этого подходящего повода. Поэтому Эрик ушел, а я взялась за лимонад. Затем потянулась за пирогом, потому что никакой мадам Жоржет за моей спиной не стояло, а вес после болезни мне бы даже не помешало набрать.

Внезапно я заметила, какими глазами Стейси смотрит на мою руку, которой я сжимала стакан.

— И что не так? — удивившись, спросила я у новой подруги.

— У тебя нет магической метки, — удивленным голосом сообщила она. — На твоем запястье чисто!

Я пожала плечами, не став этого отрицать.

— Вообще-то, я из Дентрии, — сказала ей. — И в Сирье лишь по стечению обстоятельств.

— Элиз, но тебе обязательно нужна метка! Надо как можно скорее вступить в Гильдию, иначе у тебя будут большие проблемы!

— Какие именно проблемы? — вздохнула я. — У меня и так их уже выше крыши.

Стейси едва заметно улыбнулась. Затем сказала, что она прекрасно все понимает, но метка мне необходима.

— Если с тобой что-то случится, то с жандармами будут разбираться и улаживать твои дела поверенные из Гильдии, которая встанет на твою сторону. Также метка означает, что ты платишь налоги, а Гильдия несет за тебя ответственность.

— Ах вот как!

— Так что подумай. Но еще лучше, если ты получишь метку в самое ближайшее время. В Сирье незамужним девушкам стоит быть под чьей-то защитой.

Неожиданно я вспомнила об Альваро, который выкручивал мне правую руку, чтобы увидеть запястье — похоже, искал, под чьей защитой я нахожусь, но так и не нашел.

От этой мысли мне стало не по себе — быть беззащитной в Сирье то еще удовольствие!..

Затем я посмотрела на бледно-коричневую, похожую на вылинявшую татуировку хной метку на запястье Стейси — и этот круг по ее желанию вспыхнул магическим алым светом, наполняясь непонятными символами.

Значит, надо будет решить и этот вопрос, сказала я себе. Поговорить с Кирком на эту тему в самое ближайшее время.

Интересно, есть ли в Сирье Гильдия рекламщиков? Как это вообще работает?

— Заодно тебе надо новое платье, — тем временем продолжала Стейси. — Зачем ты ходишь в этом старье⁈ Прости, Элиз, но оно ужасное!

— Ты права, это платье давно уже отслужило свое, — рассмеялась я. — Причем еще пару поколений назад.

— И эта прическа… Если у тебя есть заколки и ленты, я могла бы сделать тебе такую же, как у меня. У тебя такие красивые волосы!

На это я призналась, что у меня нет ни заколок, ни лент, ни одежды. Ничего из ее списка — кроме этого платья и сорочки под ним. Так уж вышло, что на наш караван из Дентрии напали фанатики. Всех убили, вещи сожгли, поэтому я в одежде с чужого плеча…

— Хорошо, хоть нашла работу в таверне. И Румо… — сытый и довольный, тот явился с заднего двора, мысленно сообщив мне, что на улице для него слишком жарко. Улегся у моих ног, и я погладила его по спине. — Румо я тоже нашла.

— Будь здесь и никуда не уходи, — заявила Стейси, поднимаясь со стула. — Я скоро вернусь! — и убежала.

На это мы с Румо с удивлением посмотрели ей вслед. Затем я съела второй кусочек пирога, а остальное скормила вечно голодному охотнику. После этого выпила лимонад, морально готовясь к уборке на втором этаже, а заодно прикидывая, как могли бы выглядеть украшения на нашей улице.

Не мешало навести порядок еще и на ней, подготовившись к выходным. Но сперва выяснить, какой сейчас день недели и когда наступят те самые выходные.

…Стейси вернулась минут через двадцать.

К этому времени я успела перевести дух, выкинуть противного Альваро из головы и заявить Кирку, что у меня запланирована уборка, но, когда придут гости из Ночного Патруля, я присоединюсь к Пусториусу и стану помогать тому разносить еду.

Тогда-то и явилась Стейси, а с ней пришли Дора с Аминой. И принесли три саквояжа, полных одежды.

— Девочки поделились, — сообщила Стейси. — Это для тебя, Элиз! Там почти все новое и очень приличное.

— И мадам тоже добавила. Обувь, ленты и заколки, — заявила с улыбкой черноволосая Дора. — В благодарность за то, что вчера ты нас всех спасла. И еще за то, что на нашей улице теперь постоянно будут парни из Ночного патруля, а они такие красавчики! Станут к нам заходить…

То, что они принялись обсуждать дальше, моих ушей не касалось. Вместо этого я обняла по очереди всех девочек, сказав, что премного благодарна и им, и остальным, а также мадам Жоржет за столь щедрые подарки.

И, конечно же, я с огромной радостью возьму все, что мне принесли!