Нюта, или Второй шанс для Антихриста

Глава 2

На последнюю пару у куратора идти все-таки пришлось, вяло переставляя кеды.

За предыдущие прогулы мне, естественно, влетело — это минус. Но гоблины на занятие не явились — это всё-таки плюс!

Элла Леонидовна, конечно, покосилась на меня во время переклички, губы недовольно поджала, глубоко вздохнула… И, промолчав, принялась терзать список третьекурсников дальше, потихоньку превращая его в расстрельный. Необязательности и несобранности наш куратор ох, как не любила!

А я с тоской вдруг поняла, насколько ж в самом деле за лето распустились мои любименькие зелененькие корнишоны. Не, они и раньше прогулами не брезговали. Но чтобы явиться в универ, да не дойти до аудитории?

Или это верх мажористой наглости… или их там Антихрист в преисподнюю приволок.

И если второй вариант из разряда «скорее да, чем нет», я первой пожму его мужественную руку! Надо будет только супрастин не забыть купить.

Нахмурилась. Постучала пальцами по парте… и, чертыхнувшись, уставилась в окно, понимая, что совершенно не слушаю лекцию, мыслями вращаясь где-то там, в столовой. Странный шатен не давал покоя чувствительной девичьей душе: меня, конечно, не все вокруг любили. Но чтобы с первого взгляда… да вот так?

Когда ж я перед ним согрешить успела? А, может, и вовсе не я, но кто-то тоже очень рыжий?

— Ты в сатанисты подалась? — раздался шепот Доминики прямо в ухо, вгрызаясь прямо в мозг за отсутствия в оном всяких умных мыслей.

— М? — с трудом оторвавшись от созерцания новеньких корпусов платного очного отделения, повернулась к подруге. Та, не сводя внимательного взгляда с что-то объясняющего куратора, молча ткнула в мою тетрадку, поля которой я по привычке разрисовывала чем-то, похожим на цветочки-мутанты.

И на одном листе действительно остались все признаки моего корявого творчества. Но вот на другом красноречиво виднелся четкий рисунок, ясно дающий понять, кому на самом деле поклонялись мои тяжкие думы.

Шутки про ад сегодня били все рекорды актуальности.

На обычном листе в клетку самим собой нарисовался почти идеальный круг, о котором тайком вздыхал забытый дома циркуль. На нем осела практически ровная, перевернутая звезда, тот самый пресловутый символ сатанизма, который любили малевать в заброшенных зданиях стукнутые на всю голову подростки. А по центру звезды, на равном расстоянии друг от друга, чуть касаясь друг друга хвостиками — три шестерки резким, готическим шрифтом.

Та самая татуировка, в общем.

В душе сразу заиграла песня группы «Ария» с определенным, слишком явным смыслом.

Да что ж такое происходит?!

Листок был тут же безжалостно вырван, грубо смят и торжественно отправлен в ближайшую мусорку, вслед за ним отправились всякие мысли о шатене. Я бы и Нику туда же запихала, с ее внимательными лукавыми глазками, да боюсь куратор бы не оценил такой фортель!

Подруга, к счастью, натирать мои нервы на терке любопытства не стала. Только вздохнула, глядя на одинаково тоскующих по свободе, улице и теплу одногруппников:

— Долго там еще?

— Еще полчаса рабства — и мы на воле, — откликнулась я, доставая из кармана телефон. Родимый аппарат, прежде меня не слишком баловавший звонками, почти с самого утра сверкал мигающими иконками приложений.

Такое ощущение, будто по приезду в страну суровых зим и пьяных медведей, я резко понадобилась всем и сразу. Вот как чувствовала, не надо было сразу китайскую сим-карту на родную менять!

Телефон слабо зажужжал вибрацией еще раз, привлекая к себе внимание. Это была единственная полноценная смс среди всего остального безумия, и вот ей-то было решено уделить немного моего разменивающегося на всякие мелочи внимания. Еще бы — во временя активного юзанья вайбера с ватсапом, обычное сообщение это почти что архаизм!

В общем, смс я лениво открыла, внимательно на три раза прочитала… и, подскочив, принялась судорожно собирать свои вещи.

Вот говорила мама, не иди на поводу у любопытства. Мол, в отличие от невинно загубленных кисок, у меня нет ни чутья, ни хвоста, ни понимания. И это я про вожделенные девять жизней промолчу!

— Нют, что случилось? — округлила глаза Доминика, глядя на мои нервные метания. Ева, сидящая впереди, даже обернулась ради такого случая, но я только махнула на них рукой, подхватывая рюкзак.

— Элла Эдуардовна, можно я пойду? Это срочно, правда!

— Ладно, иди уж, — глянув на тонкие часики на запястье, вздохнула преподавательница, в вящему неудовольствию остальных. — Но что б в понедельник не опаздывала!

— Честное пионерское, — торопливо поставила крест на пузе, тикая в сторону двери. Да в таком состоянии, да после таких новостей, я была готова не то, что идеальную посещаемость пообещать. А все коллекционные рюкзаки Евы поставить на кон!

На парковку я не шла — летела, изображая натуральный паровоз, свистя изо всех ушей паром. В голове мелькали картинки особо жестокой расчлененки, номер знакомого химика, у кого можно достать соляную кислоту, адрес похоронного бюро и даже выстроилось начало пафосной прощальной речи.

Короче, за пятьсот метров быстрого бега, я успела организовать все для немедленной и кровавой расплаты. Хорошо хоть на парковке кроме меня никого не оказалось, а то откачивай потом особо нервных, схвативших инфаркт на фоне моего перекошенного от злости лица!

А вот новых, незнакомых и явно дорогих авто на стоянке как-то прибавилось. Или народ с платного отделения на бесплатное вдруг перекочевал?

Ругаясь на двух отдельных личностей, не обремененных мозгами и инстинктом самосохранения, остановилась, оглядываясь по сторонам, совершенно не помня, куда утром поставила свою машину. Достала брелок, нажала на прогрев… и знакомое пиликанье донеслось откуда-то справа.

Рука привычно сунулась под кепку, недоуменно почесывая затылок. Точно помню, с утра я парковалась у машины Османа! А теперь наши с ним авто закрывал собой огромный, дорогущий, навороченный белоснежный джип марки «Инфинити». Модель точно не вспомню, но баржа эта была высотой с хороший автобус — я аж присвистнула. Но, справившись с первым удивлением, дошла до своей машины, отрыла заднюю дверь, зашвыривая внутрь рюкзак. Который, естественно, сбрякал обратно с сидения, да еще и на асфальт, напоминая о том, почему не стоит торопиться.

И я все понимаю, но кто-то очень наглый без моей помощи сам себя не убьет!

Ругнувшись, наклонилась, чтобы поднять вещмешок, машинально вспоминая, как искала себе машину, которую под мой маленький рост оказалось довольно таки сложно подобрать. Представляю, как скрючило бы работников салона, залезь я за руль подобной огромной машинушки: да мне б с водительского места до руля допрыгивать пришлось!

В общем, красивая эта игрушка, но явно не моя. Да еще и тонированная наглухо вопреки всем правилам ГИБДД, и поперек здравого смысла — ночью смотреть в такие стекла всё равно что в мутное зеркало.

Впрочем, у владельца белоснежного бульдозера, похоже, и при дневном свете были огромные проблемы со зрением. Я не успела даже выпрямиться, как дверь позади меня распахнулась. Острый нижний угол с ювелирной точностью прошелся по голой пояснице, аккурат над поясом штанов. Спину прошибло огнем сдираемой кожи, и парковку огласил мой вдохновенный мат, от которого покраснел даже алый кабриолет Кумратова!

С-с-с… собака женского рода. Больно же!

— О Боже! Извините, я вас не задел?

Присев на корточки, я тихо шипела сквозь зубы, пережидая яркие звездочки, плясавшие в глазах.

Нет, не задел, родной. Ты мне просто скальп не с того места сдернул!

На плечо легла тяжелая мужская ладонь, по обонянию стукнул сладковатый запах дорогого парфюма, а мужской голос вопросил с диким коктейлем из такта, заботы и виноватых ноток:

— Девушка, вы в порядке?

Не, потрясающий мужик. Сначала дверью треснул, теперь еще и лапает!

— В порядке, — дернула плечом, скидывая с себя слишком наглую конечность. Попыталась как ни в чем ни бывало встать, но пояс штанов задел место удара, и я поморщилась. — Вашу ж мать!

— Еще раз простите, ради Бога. Сильно больно?

То бог, то ад… А можно мне будут попадаться на пути только обычные люди?

— Терпимо, — чуть не сжевав нижнюю губу с досады, резко выдохнула, зашвыривая непокорный рюкзак на место и закрывая заднюю дверь. У внедорожника, кстати, оная тоже была уж прикрыта. — Смотреть лучше надо!

— Извини, — мой невольный обидчик мягко хмыкнул, осторожно касаясь моей руки. И настойчиво так предложил. — Поедем в больницу?

Я вытаращила на него глаза, как монахи на голых баб в реке с картины «Приплыли». Да-да, той самой картины, которая вроде как Репина, но на деле вовсе не его.

Что, значит, в больницу? Пациент сказал — в морг, значит в морг! Мне и так предстоит два неучтенных тела прятать, а тут еще и третий на покатушки в багажнике напрашивается.

— Зачем? — выпучила глаза, настороженно рассматривая парня, который, в свою очередь, пристально, оценивающе разглядывал меня.

Честно, вообще не думала, какое оставила после себя впечатление, чередуя прохладные ответы и ругань. Но мне данный тип не понравился сразу!

Высокий, хотя я со своим ростом любому в подмышку дышу. Подтянутый, жилистый, одетый в черные, идеально отглаженные брюки и рубашку (вроде даже шелковую) с закатанными рукавами. На шее висел стильный черный кожаный витой шнурок, светло-русые волосы длинными тонкими прядями красиво обрамляли слегка вытянутое лицо с острым подбородком. Высокий лоб, обычный нос, мутноватые серо-голубые глаза — вполне себе такая внешность. Не красавец с картинки, но чем дольше смотришь, тем больше кажется, что парень-таки очень даже ничего…

Но всё портила едва уловимая усмешка на тонких губах. Что-то скрытое, но цепляющее, в незнакомце определенно было… Вот только он слишком усердно это прятал, как по мне!

А вот аура власти, богатства и тщательно скрываемого ЧСВ откровенно забивалась в мой нос вместе с брендовым одеколоном.

— Я привык отвечать за свои поступки, — просто отозвался тот. И, качнувшись с пятки на носок, вынул руку из кармана брюк. — Андрей.

— Нюта, — буркнула в ответ, но протянутую сухую, сильную ладонь все-таки пожала. Правда, свою конечность тут же отдернула.

Ну, мало ли, вдруг сегодня на рыжих массовая аллергия?

— Что ж, — запустив в волосы пальцы, растопырив их на манер гребня, поинтересовался Андрей. — Может, все-таки в больницу, Нюта?

— Нет, уж, спасибо, — повторно отказалась, распахивая водительскую дверь собственной машины, жалея о том, что если и стукну ей в ответ, то максимум только по коленке. — Я на самом деле дико тороплюсь.

— Давай подвезу, — настырный блондин, кажется, отставать не собирался. — Не думала, что тебе нельзя за руль?

— Если нельзя, но очень хочется, то можно, — хмыкнула, устраиваясь на привычном месте. Не-не. Поясница, конечно, возмутилась от прикосновения к сидению, но в его внедорожник я не пойду, даже если позвоночник в карман высыплется. А если еще хоть раз узрею белоснежного мамонта американского производства на парковке, обойду его, пожалуй, по кустам. — Забудь. Ничего страшного не произошло.

Новый знакомец только хмыкнул, но покорно отступил, давая захлопнуть дверцу. И внимательно наблюдал, как я пристегиваюсь, включаю фары, переключаю рычаг…

В общем, уверенно драпаю со стоянки, лихо уносясь подальше от его заботы.

У меня, как бы, помимо него еще дел по горло: бензопилу завести, кандалы откопать, дрова под столбом аккуратно сложить. Канистра бензина, опять же, сама себя не купит… Да и отходной молебен надо бы в церкви заказать.

Ух, держитесь, братцы-гоблины.

Я вам покажу, почему не стоит такие косяки в мою сторону ляпать!

Демьян Исаев за всю свою жизнь успел примерить на себя многие роли.

В детстве он был самовлюбленным мальчишкой, в школе — эгоистичным засранцем. Чуть позже легко стал и звездой университета, и королем вечеринок, после — известным бизнесменом, и идеальным наследником крупной корпорации. Кроме всего перечисленного, пытаясь изображать правильного заботливого парня, он умудрился дослужиться до почетного звания натуральной нехристи…

В общем, Демьян успел побывать кем угодно.

Вот только идиотом он никогда не был. И подставы чувствовал на раз, спасибо бурному прошлому и лучшему из учителей.

И сейчас, глядя на сидящих напротив братьев Соболевых, Исаев отчетливо понимал — его пытаются на*бать. Причем делают это долго, настойчиво, но настолько самоуверенно и неумело, что становится даже смешно.

Кумратов, наблюдающий за всем этим с воистину восточным спокойствием, и тот прятал улыбку за очередной чашкой кофе — третьей за сорок минут, проведенных в местной столовой.

То ли родственник арабского шейха, то ли потомок восточного эмира, Осман Мехметович Кумратов, был занятной фигурой, одной из ключевых в этом городе. Он многим владел, многое знал, и многое умел… Но почти всегда предпочитал не вмешиваться. Если, конечно, его об этом просили. И многое зависело от тех, кто именно обращался с просьбой: друзьям Осман не отказывал, а враги… Враги предпочитали обходить его стороной.

Демьяну повезло оказаться в рядах тех, кого Кумратов считал своей семьей. Их знакомство исчислялось годами, не смотря на расстояние и довольно таки редкие встречи. Когда родительский бизнес выходит далеко за пределы одного города и даже страны, привыкать к одному месту жительства почти не приходится. И, пока все одноклассники Исаева на протяжении долгих лет сплачивались между собой, он находил новые, порой весьма интересные знакомства в абсолютно непредсказуемых местах, куда его притаскивали родители во время очередной охрененно важной командировки. Такие мелочи, как многочисленные пропуски школьных занятий никого не волновало от слова вовсе.

Расплата за беспечную жизнь пришла многим позже, когда во время из одной из деловых поездок, в очередном городе глава корпорации лишился собственной супруги, решившей обменять мужа и выросшего сына на кое-кого побогаче.

Для Александра Исаева это был удар. Но мужчина легко его пережил, бросив все силы на развитие бизнеса. И после долгих раздумий одним из способов умножить капиталы стала помолвка единственного сына с дочерью одного из крупных акционеров… которая, к слову, тоже нихера хорошего не принесла.

И когда много лет спустя перед семьей Исаевых резко и вынужденно встал вопрос переезда на новое ПМЖ, над местом они почти не думали. Кроме Кумратова, в этом городе находилось множество друзей и старых знакомых, а помимо них — достаточно сфер влияния, где можно и нужно было развернуться. Размах их бизнеса был таков, что меняй они хоть все города один за другим, занятия и прибыль все равно бы нашлись. Их семейное дело сетью раскинулось по стране, и достаточно было перенести главный офис, поубавить деятельность фирм на старом месте, и вплотную заняться расслабившимися работниками на новом.

А еще не забыть послать в эротический тур одного не в меру обозревшего акционера, решившего, что после всех его прежних косяков Исаевы будут продолжать с ним сотрудничество.

Словом, от вынужденного переезда Демьян почти ничего не лишился, в финансовом и профессиональном плане.

Но вот только кое в чем другом он потерял намного, намного больше.

— Слушай, Алекс… — не выдержав потока скудной информативной мысли, Демьян поморщился, медленно проворачивая в пальцах металлическую зажигалку.

— Я Макс, — с усмешкой поправил его распинающийся до этого парень, пытающийся во всех красках описать свое охерительно заманчивое предложение. По его мнению заманчивое, конечно же.

— А с чего ты взял, что мне на это не наплевать? — иронично вскинув брови, усмехнулся Исаев. — Как и на твое предложение?

— Когда мы встречались в прошлый раз, ты сказал, что мы поговорим позже, — вмешался на этот раз уже действительно Алекс. Или же все-таки Макс?

Если честно, у Демьяна не было ни сил, ни желания, чтобы пытаться различать близнецов Соболевых.

Для него они как были, так и оставались самовлюбленными одинаковыми долбоящерами с собственной претензией на гениальность и раздутым до размера Земли эго.

И время именно этих двух идиотов ни капли не изменило.

Оставалось только напрячь мозги и попытаться сообразить, когда и где Исаев умудрился нажраться так, что сейчас не мог вспомнить ни встречу с двумя одинаковыми мажорами, ни собственное странное обещание.

Ангелом он и раньше никогда не был. И после вынужденного переезда… да, он бухал. Много, долго, и жестко, пытаясь привести разодранную в хлам душу в хоть какое-то относительное подобие порядка.

Нет, он вполне осознавал, и даже принимал причину, по которой ему восемь месяцев назад пришлось уехать. Не сразу, но свой косяк он признал. Но что он никак до сих пор не мог понять… Это какой, млять, вообще реакции от него ожидали?!

Что он сразу все и всех поймет, простит и продолжит дальше вести себя как ни в чем не бывало?

Разозленный до крайности парень потом очень долго и методично искал того, на ком можно сорваться. И находил, раз за разом.

И черт знает, сколько бы он еще продолжал громить местные бары и клубы, пока не встретил пару точно таких же придурков, пытающихся с помощью алкоголя и разгульного образа жизни убежать от своих проблем и от своего прошлого.

Вместе, мать их, было веселей. Но ровно до тех пор, пока им не посчастливилось нарваться на хищника покрупней, который из всей образовавшейся гоп-компании на удивление быстро выбил все дерьмо.

И это был даже не Кумратов. Тот, если и знал (да наверняка знал!) о приключениях старого друга, предпочитал ничего об этом не говорить. Не детский сад, в конце концов. Почти взрослые люди.

— Мне казалось, тебя заинтересовало наше предложение, — заявил второй близнец. — Ты любитель всего… нестандартного. Наше кафе — эксклюзив. Второго такого нет. Место удачное, поток клиентов стабилен, прибыль растет, репутация идеальна. Ты не пожалеешь.

— Мило, — откинувшись на спинку стула, Исаев усмехался и даже не скрывал этого. — Объясни мне одно, Соболев. Если все так шикарно, как вы расписываете, на кой хрен вам его продавать?

Близнецы переглянулись.

— Родителям сейчас не до бизнеса, — наконец, выдал один из них. — Яр заниматься не горит желанием, у него и так дел по горло. Мы тоже не специалисты дел общепита. Это кафе как бельмо на глазу. Проще его продать, чем убивать время и пытаться прошарить, что там и как.

— А с какого буя ты решил, что у меня есть время и желание разбираться в этом? — вскинул бровь Демьян. И не особо старался сдержать колкий комментарий. — Охерительный тупизм.

— Все знают, что Антихрист давно не объявлялся в местных барах, — многозначительно протянул второй близнец. — Но и в компании отца ты не появляешься.

— И ты решил, что со скуки я куплю вашу забегаловку?

Вопрос был задан верно.

Исаев, ухитрившийся за несколько месяцев посетить почти все относительно нормальные злачные заведения города, и создал себе определенную репутацию. Ему плевать было на представителей правопорядка, ему чхать было на собственный моральный облик, ему вовсе не волновал им нанесенный ущерб… как материальный, причиненный самим заведениям, так и физический, нанесенный тем, кто так не вовремя попался под его тяжелую руку. Словом, Демьян сделал все и даже больше, чтобы заслужить озвученное одним из Соболевых прозвище.

Когда-то бывшая невеста прозвала его нехристью… Что ж, он не собирался обманывать ее ожиданий. Не после всего, что случилось! Кем его хотели видеть, тем он и стал в итоге.

И да, в дела компании он тоже не вмешивался, отстранившись полностью и свалив всё на отца. Исаев-старший, к его счастью, в душу отпрыска не лез, осознавая часть своей вины из-за неудавшейся помолвки собственного сына. Но подкупить попытался, отстроив загородный особняк и подарив новую шикарную спортивную машину, которую Демьян тут же показательно расхреначил о ближайшую стену, положив на педаль газа кирпич потяжелее.

Этого вполне хватило, чтобы отец отстал окончательно. И молча терпел все выходки вышедшего из-под контроля сына, периодически помогая разгребать последствия.

Только в начале лета парень относительно пришел в себя. И теперь ему действительно было скучно. Собственно, именно безделье и привело его в университет к старому другу.

Вот только неожиданная встреча, до отвратного идентичная первому знакомству с памятной рыжей занозой в заднице, была как удар лопаты по хребту. И на место опостылевшей скуки снова пришла злость.

— Ты просто там не был.

Да он и не собирался там быть, млять!

— Алекс прав, — неожиданно вмешался как обычно улыбающийся Осман. — Чудное местечко. Оно могло бы тебя заинтересовать.

От Исаева не укрылся странные взгляды, которыми наградили турка братья Соболевы.

Чувство грандиозной подставы буквально повисло в воздухе. И даже если бы Демьяна с детства не тренировал в подобном его заклятый… друг, он бы все равно ее почувствовал!

— Хорошо, — внезапно хмыкнул он, соглашаясь. — Давай адрес. Я подъеду.

Близнецы, явно не ожидавшие скорого согласия, быстро принялись тараторить название улицы и перечислять ориентиры, по которым можно легко отыскать столь расчудесное местечко. Им было невдомек, что это не им удалось убедить несговорчивого шатена, а сам шатен просто пошел по пути наименьшего сопротивления, действуя по хорошо известному принципу Макиавелли: «Не можешь победить толпу — возглавь ее».

Было еще одно подходящее выражение о том, что или человек не решает проблему, или проблема решает человека… И навязчивые мажоры как раз собирались этой проблемой стать, с молчаливого одобрения Османа.

Внезапная круговерть вокруг Исаеву не нравилась от слова вовсе. И потому стоило как можно скорее в ней разобраться и всех послать, чем промедлить и вляпаться по самые гланды.

Это всё он уже проходил, спасибо!

— Осман, во что ты меня втягиваешь? — как только Соболевы скрылись из глаз, и столовая вокруг окончательно опустела, прямо спросил Демьян.

Кумратов лишь плечами пожал:

— Ни во что, друг мой. Ни во что такое, в чем ты не был бы заинтересован сам.

— Свежо предание, — парень побарабанил пальцами по столу. И, чертыхнувшись, поднялся. — Ладно. Я посмотрю, что это за кафе. Но только из уважения к тебе. Не жди от меня большего.

— Я и не собирался, — лучезарно улыбнулся Осман, допивая последние капли уже остывшего кофе.

И лишь многим позже, когда Исаев скрылся на парковке экономического института, достал из кармана телефон. Раздумывать долго он не стал, набрал короткое сообщение, и тут же его отправил. А после, провернув смартфон в пальцах, задумчиво протянул вслух, хитро, откровенно усмехаясь:

— Ничего личного, мой друг. Тебе это пойдет на пользу.