Обжегшись однажды

Глава 2

Марти молча, смотрел, как я прыгала на трамплине с немного большей силой, чем было необходимо. С его четырьмя ногами и одно дюймовым ростом, он был почти такой же высоты, как и трамплин, но его бакенбарды, морщины и достаточно мускулистое тело ясно показывали, что он был далеко не ребенком. Я отвернулась от него и сосредоточила свое внимание на окружающем, едва замечая, как поднимается и опускается ландшафт при каждом моем прыжке. Когда я достигала достаточной высоты, я прижимала колени к груди в классической позе эмбриона, а затем быстро раскручивалась во весь рост, до того как я приземлялась на гибкую поверхность и снова отскакивала вверх.

Не достаточно плотно сжимаешься! Я практически слышала, как это кричал мой прошлый тренер. Ты не достигаешь нужной точки, Лейла! Так тебе никогда не удастся повысить свои баллы.

Я оттолкнула эти воспоминания в сторону и сосредоточилась на своем следующем шаге — образовании шара. Этот маневр был еще не аккуратней, чем предыдущий, моя нога неловко поскользнулась при посадке. Еще один вывод, который я сделала автоматически, но все равно доделала все до самого последнего сальто и вертушки. Ни один уважающий себя судья не дал бы мне высший балл за это, но на карнавале все выглядело довольно впечатляюще, зрителям это нравилось.

На этот раз вместо посадки на батут, я в последнюю секунду изменила направление, и приземлила обе свои ноги на плечи Марти. От скорости моего падения плюс тяжести моего веса это должно было опустить его на колени и оставить несколько сломанных костей, но Марти стоял все также как и раньше. Он схватил меня за лодыжки, сдерживая меня своей силой, которая была достаточно прочной, чтобы позволить мне встать во весь рост в пять-шесть дюймов и победно развести руки над своей головой.

— И толпа сходит с ума, — иронически сказал Марти, когда я поклонилась.

Я спрыгнула вниз, как только он отпустил мои лодыжки.

— В эти дни была не такая уж и большая толпа. У людей слишком много других дел за место походов по карнавалам.

Он хмыкнул.

— Если бы Стэн пошел этим путем, то ты могла бы помочь ему со своим статусом знаменитости.

Я поморщилась при упоминании о нашем веселом боссе и произошедшего с Джеки двумя неделями ранее. По крайней мере, сегодня никого не было вокруг нашего ограждения. Какая удача, что сестра Джеки оказалась репортером, заявившим в новостях о моем "предчувствие" с помощью средств массовой информации по все доступным ей каналам. Фил не признал себя виновным и для того чтобы доказать, что он собирался убить свою жену, не было достаточных доказательств, но мне был понятен план Джеки обратить на него внимание хотя бы в течение нескольких недель вместе со всеми моими описаниями того, что было в его багажнике. Если бы не моя печальная тенденция ударять электрическим током всех, кого я дотронулась, я могла бы сделать большую карьеру, идя по этому течению, но мои пятнадцать минут славы были уже позади.

— Мне нужно, чтобы люди забыли о том, что я могу делать. И ты знаешь почему.

Марти посмотрел на меня почти с грустью.

— Да. Знаю.

Затем он похлопал меня по руке, не дрогнув от тока прошедшего по нему от контакта. Он привык к этому, и кроме того, Марти не был человеком, поэтому на него это не влияло также как на всех остальных.

— Заходи внутрь и я сделаю тебе коктейль, — сказал он с отеческим хлопком по плечу.

Я отвернулась, чтобы он не заметил моей гримасы. Марти гордился своими способностями смешивать напитки, которые он пил, по крайней мере, раз в неделю, но на вкус они были гадкими. Если бы я не заметила, что они, кажется, улучшали мое здоровье, я бы тайно вылила большинство из них в цветочные горшки.

— Гм, если только чу-чуть. Мне нужно поработать еще над этим последним переворотом.

Его вздох, ясно сказал мне, что я была плохим лжецом, но он не стал со мной спорить. Позже я услышала, как за ним закрылась дверь.

Как только он ушел, я вернула свое внимание к практической части своего дня. Части побега с участием Марти от нескольких взрывающихся объектов, в то время как я выполняла определенные прыжки или повороты в качелях, но поскольку он не был человеком, ему не нужно было заниматься столько же, сколько и мне. Все бы хорошо, если бы это не стоило нам реквизита и сломанных приспособлений, не говоря уже о повреждении газона. Мы арендовали землю около трейлера, и если мы ее разгромим, нам придется за это заплатить.

Быть частью представлений в цирке было не тем, о чем я мечтала в детстве, но все это было до того, как я начала сжигать все электрические приборы, которых касалась, не говоря уже о шоке людей при случайном с ними контакте. С моим состоянием большая удача, что я вообще смогла найти себе работу. Единственным занятием, в котором я была хороша, так это в роли морской свинке для правительства, что напоминало мне об отце, сердящимся на выборе моей профессии.

Я выполняла свои прыжки гладко и размеренно, с четким ритмом, который позволял мне, отгородится от других проблем. Концентрация имела большое влияние на успех, мой прошлый тренер часто напоминал мне об этом и он был в этом прав. Вскоре я едва различала забор двора и крышу, которая появлялась с каждым прыжком, пока они и вовсе не превратились в размытую массу цветов. Затем я выполнила серию сальто, еще одного сальто и поворота, и посадку на расставленные ноги со слегка согнутыми коленями, распределяя при этом свой вес. Батут дрожал, но я четко продолжала выполнять свои движения, не обращая внимания на шаги в стороне. Затем я подняла руки перед низким поклоном, последним штрихом в этой рутине.

— Браво, — раздался насмешливый голос.

Я сдержала все напряжение в себе. Когда я начинала свой поклон, я была совершенно одна, но уже в следующую секунду четверо мужчин стояли на каждом углу батута. Они выглядели, как обычные туристы, в своих футболках и джинсах, но так быстро мог двигаться только Марти, что означало, они не были людьми. Даже если бы я этого не знала, я всегда относилась с осторожностью к другим видам, холодная улыбка, которую я увидела под каштановыми волосами, у члена этого квартета, ясно говорила мне, что они оказались здесь не для того, чтобы спросить дорогу. Я пыталась обуздать свое скачущее галопом сердце. Если мне повезло, эти существа пришли из-за моих недавних действий, хотя очевидно запах моего страха уже разнесся достаточно далеко.

— Это частная собственность, — сказала я.

— Ты должно быть фантастическая Фрэнки, — сказал самый высокий из них с каштановыми волосами, игнорируя меня. Его голос произнес мое сценическое имя так, что это прозвучало довольно таки зловеще.

— А кто интересуется? — ответила я, в тоже время, интересуясь, где, черт возьми, был Марти. Он должен был слышать этих ребят, даже если и не почувствовал, что здесь была группа не людей.

Когда я задавала вопрос, я была на батуте, но уже в следующее мгновение меня схватил чужак с каштановыми волосами. Он воскликнул от боли ударившего по нему импульсного тока при контакте с моей кожей, но также как и с Марти, этот ток не ослабил его хватки. Его власть лишь усилилась.

— Как, черт возьми, ты сделала это? — спросил он, со взглядом переходящим от голубого к ярко зеленому.

Я не ответила. Мой разум наводнился сероватыми образами, сразу же, как только моя правая рука вступила в контакт с его телом. Точно так же, как я не могла предотвратить эти удары током в него, я не могла и перестать видеть его худшие грехи от одного лишь касания.

Кровь. Так много крови…

Сквозь панику от воспоминаний об убийствах других людей, я слышала, как он с проклятием кричал на меня, а затем почувствовала острую боль, прежде чем все стало черным.

Я столкнулась со своими мучителями в чем-то похожем на гостиничный номер, мои руки были сложены на коленях так, будто я ждала заказа, а они были моими официантами. Если ты когда-либо встретишь вампира, не паникуй. От этого ты лишь будешь пахнуть добычей, предупреждал меня Марти. Я поняла, кем были мои похитители лишь после того, как увидела, как их глаза стали ярко зелеными. Именно поэтому, я не стала лгать, когда они спросили меня, кем я была, потому что, если бы я солгала, они бы просто воспользовались силой своего взгляда, чтобы заставить меня сказать правду — или бы сделали со мной все, что бы захотели — а мне не хотелось давать им еще больше контроля над собой, чем у них итак, уже было.

Я также не пыталась, и убежать, хоть они меня и не связали. Большинство людей даже не знают, что вампиры существуют, не говоря уже о том, что они могут с ними сделать, но из-за своей способности получать информацию от прикосновения, я знала о вампирах задолго до того, как встретила Марти. Мои способности давали мне все, чего я хотела бы не знать.

Например, того факта, что мои похитители собирались меня убить. На данный момент это было самым главным пунктом в списке того, чего я не хотела бы знать. Я видела свою смерть, после того как меня снова заставили коснуться вампира с каштановыми волосами, и от этого образа мне захотелось схватиться за шею и с криком попятиться назад.

Но я этого не сделала. Думаю, мне стоило быть благодарной, что мои нежеланные способности привели меня к тому, что я пережила уже множество ужасных смертей, теперь я могла с легкостью смотреть на свою предстоящую экзекуцию с неким даже нездоровым облегчением. Когда мне будут перегрызать горло — это будет больно — я проживала подобное множество раз через других людей — но это был не самый худший способ, чтобы умереть. Кроме того, ничто не могло быть увековечено в камне. Я видела мельком свое возможное будущее, и ведь мне удалось предотвратить убийство Джеки. Может мне удастся предотвратить и свое собственное убийство.

— Итак, давай уточним, — сказал мистер Каштановые Волосы, растягивая слова. — Ты коснулась вышедшей из строя линии электросети, когда тебе было еще тринадцать, при этом ты почти умерла, а потом твой организм стал испускать электрическое напряжение, а твоя правая рука улавливать психические волны при касании ею кого-нибудь?

Было кое-что еще, но я не хотела раскрывать эту информацию, да и ему в любом случае было наплевать на детали.

— Ну, электрическую часть ты испытал уже на себе, — сказала я, пожав плечами. — Что касается другой части, то да, если я прикоснусь к кому-либо, то получу о нем видение.

Хочу я того или нет, мысленно добавила я.

Он улыбнулся, его глаза пробежались по тонкому неровному шраму, который был видимым последствием моего столкновения со смертью.

— Что ты видела, прикоснувшись ко мне?

— Из прошлого или будущего? — спросила я, поморщившись от воспоминаний и о том, и о другом.

Он обменялся заинтересованным взглядом со своими приятелями.

— Из обоих.

Как бы мне хотелось солгать, но мне не нужны были мои психические способности, чтобы осознавать, что если они засомневаются во мне, то я умру в ту же секунду.

— Ты любишь, есть детей, — от этих слов к горлу подступила тошнота, и я сглотнула, прежде чем продолжить. — И ты собираешься выпить меня до последней капли, если я не докажу свою полезность.

Его улыбка стала еще шире, показав кончики его клыков, словно он не отрицал ни одного из моих обвинений. Если бы я не видела раньше подобных зловещих клыкастых усмешек глазами других людей, с которым психически связывалась, то я бы в штаны написала от ужаса, но пресыщенная часть меня признавала то, кем он являлся: злом. И я не была чужда злу, хоть и хотела бы обратного.

— Если она и на самом деле та, о ком мы слышали, это даст нам то преимущество, которого мы так искали, — пробормотал его друг — брюнет.

— Думаю, ты прав, — протянул мистер Каштановые Волосы.

Я не хотела умирать, но есть вещи, которые я не стану делать, даже если это будет стоить мне моей жизни.

— Если попросите помогать вам, похищать детей, то можете с таким же успехом сломать мне шею прямо сейчас.

Мистер Каштановые Волосы рассмеялся, казалось, с искренним весельем.

— Я могу это делать и сам, — заверил он меня, от чего меня замутило от отвращения. — То, чего я хочу от тебя, гораздо более… сложное. Если я принесу тебе некие предметы, ты сможешь мне рассказать об их владельце? К примеру, что он делает, где находится и, что самое важное, где он будет находиться?

Я не хотела делать ничего, что могло бы помочь этой отвратительной шайке убийц, но выбор у меня был мрачноватый. А если я откажусь, меня, либо загипнотизируют, чтобы я сделала это, либо заставят сделать это под пытками, либо же я умру, захлебываясь собственной кровью, поскольку я не принесла бы им никакой пользы. Может это, и было моим шансом улучшить ситуацию и изменить свою судьбу, которую они мне уготовили.

Почему ты не хочешь этого? нашептывал мне мрачный внутренний голос. Разве ты уже не устала тонуть в чужих грезах? Не была ли смерть единственным выходом?

Я взглянула на свое запястье, на слабые шрамы, не имевшие ничего общего с отметинами от удара электрическим током. Однажды я уже послушала свой отчаявшийся внутренний голос, и я бы солгала, если бы не призналась, что часть меня, все еще хотела этого. Но потом я подумала о Марти, о том, как будут горевать мои тети, о том, что я еще не сказала отцу, что люблю его, пока разговаривала с ним в последний раз, и наконец, о том, что не хочу, чтобы эти ублюдки получили удовлетворение от моего убийства.

Я подняла голову и встретилась взглядом с их главарем.

— Мои способности привязаны к моим эмоциям. Злоупотребите мной морально или физически, и тогда вам больше не посчастливится воззвать к горячей линии моей психологической помощи в попытках выяснить то, что вас так интересует. Это значит, никаких убийств, в то время как я получаю для вас информацию, и никаких прикосновений ко мне, вообще.

Эту последнюю часть я добавила из-за похотливого взгляда, брошенного на меня брюнетом. Моя плотно облегающая одежда не оставляла простора для воображения, но я в нем тренировалась. Я не ожидала, что меня сегодня похитят, иначе надела бы нечто более консервативное.

— И не думайте, что сможете загипнотизировать меня забыть обо всем, что вы сделаете, — добавила я, взмахивая правой рукой. — Помните о психических видениях? Я прикоснусь к вам или предмету около меня и узнаю, и тогда ваш человеческий хрустальный шар разобьется.

Все выше сказанное было полной ерундой. Они могли делать все, что захотят, и я по-прежнему бы вытягивала образы из того, чего коснётся моя правая рука, но я попыталась использовать свои самый убедительный тон, молясь, чтобы мне хоть раз удалось оказаться лучшим лжецом.

Мистер Каштановые Волосы сверкнул в мою сторону клыками в еще одной страшной улыбке.

— Думаю, с этим мы справимся, если, конечно, ты сделаешь то, что, как сама сказала, ты можешь.

Я улыбнулась ему в ответ без тени юмора.

— О, я могу это сделать, все будет в порядке.

Затем я взглянула на розетку позади него. И это еще не было всем, что я могла делать.