Одержимость

16

Амрита никого не предупреждала о своем приезде, поэтому ее никто не встречал. Партхасарти сошел с трапа первым, приветливо помахав рукой стройной элегантной женщине, явно ждавшей его. Интересный мужчина, думала Амрита, ожидая, пока ей вернут багаж.

Выйдя из аэропорта, она взяла такси и продиктовала водителю адрес. Вокруг все было таким родным, что у нее сжалось сердце. Таксист говорил на панджаби, языке ее детства. Интересно, как родные отреагируют на ее неожиданное появление? Дорога до Васант Вихар заняла всего десять минут. Амрита не поверила своим глазам, увидев, что все семейство выстроилось возле дома, явно поджидая ее. Такси подъехало к дому, братья бросились открывать дверцы.

— Откуда вы знали, что я приеду? — удивлялась Амрита, обнимаясь со всеми братьями по очереди. Мать радостно улыбалась, украдкой смахивая непрошеные слезы, отец расплачивался с таксистом.

— Твоя подруга из Бомбея, та милая молодая девушка, которая брала у меня рецепты, позвонила десять минут назад и сказала, что ты решила сделать нам сюрприз. Мы позвонили в аэропорт, узнали, что самолет уже приземлился, поняли, что не успеем туда доехать, и решили ждать здесь.

Мать не сводила с дочери счастливых глаз, отмечая, что та выросла и еще больше похорошела. При упоминании Минкс Амрита вздрогнула, что не укрылось от отцовского взгляда. Но девушка отогнала неприятные мысли. Она была так рада встрече с родными! Когда Амрита зашла в свою комнату, ей показалось, что она и не уезжала. Все выглядело и пахло так же, как раньше и как любила Амрита. Из кухни гурьбой появились слуги, чтобы поприветствовать ее, собака с возбужденным визгом носилась вокруг своей любимицы. Амрита схватила Пучи на руки и крепко обняла его.

Подойдя к постели, Амрита резко отпрянула. Все покрывало было усыпано кроваво-красными розами. Матери такая блажь никогда не пришла бы в голову. К тому же они ведь не знали, что Амрита собирается приехать. Значит, это дело рук Минкс.

Рядом с Амритой возник брат, его лицо расплывалось в улыбке.

— У тебя, наверно, в Бомбее большой друг есть, сестренка. За пять минут до твоего появления приехал какой-то парень на шикарной машине. Он выгрузил эту роскошь и передал для тебя. Мы даже не смогли их все пересчитать. Эти цветы стоят, наверное, целое состояние!

Амрита помрачнела.

— Вы хоть спросили его имя? Так любой посторонний может зайти и оставить для меня всякий мусор!

Брат опешил.

— Какая муха тебя укусила? Что плохого в том, что человек подарил тебе цветы? Любая девчонка была бы на седьмом небе от счастья. Это ж не гадюки какие-нибудь. К тому же папа говорил с ним.

— В самом деле? И что же он сказал? — ядовито поинтересовалась Амрита. — Давай выкладывай.

К Амришу присоединился Ашиш. Они обменялись взглядами, пожали плечами и пошли за матерью. Та никак не могла взять в толк причины недовольства дочери. Амрита с отвращением сбросила цветы на пол, бросилась на кровать и заплакала.

— Что случилось, солнышко?

В материнских объятиях Амрита разрыдалась еще горше, а мать ласково обнимала ее и гладила по голове. Наконец слезы иссякли, и девушка умоляюще попросила:

— Мамочка, пожалуйста, не принимай ничего от незнакомцев — ни цветы, ни подарки, ни-че-го! Этот Бомбей совсем не похож на Дели. Там никто никому не доверяет. Люди подозрительны, я и сама уже такой стала. — Увидев на лице матери испуг и недоумение, Амрита поняла, что перегнула палку, и переменила тему:

— Ты дашь мне ласси[22] и паранта? Я так по ним соскучилась!

Мать заторопилась на кухню сказать, чтобы поскорей несли завтрак.

Наутро Амриту разбудил телефонный звонок.

— Вас вызывает Бомбей! — Брат забарабанил в ее дверь. Амрита накинула халатик и побежала к телефону. Был уже десятый час. Как обычно, она проспала. Но зато как замечательно выспалась!

— Как поживает мой ангел? Бомбей уже не тот без тебя, крошка, — певуче протянула Минкс. Амрита чуть не бросила трубку, но передумала, перехватив внимательный взгляд отца.

— Тебе понравились цветы? Прости, что не хризантемы. Сейчас они в Дели цветут, но ты так быстро уехала. Наслаждайся жизнью, крошка, отдохни, и пусть на твои щечки вернется румянец. Не беспокойся ни о чем. Твои съемки никуда не денутся и их никому не передадут. Мы с Караном обо всем позаботимся. Ты ведь незаменима.

Амрита молчала, стараясь сохранять невозмутимое лицо. Вскоре Минкс весело попрощалась, Амрита повесила трубку, повернулась и оказалась лицом к лицу с отцом. Он явно ждал объяснений.

— Это моя подруга, Минакаши, из одного агентства.

— Минакши Ийенгар? Очень милая девушка. И хорошо воспитана. У мамы есть ее телефон. Мы звоним ей, когда волнуемся и не можем дозвониться до тебя. Она всегда знает, где ты, когда вернешься и все такое. Тебе повезло, что у тебя есть такая подруга в этом городе. Я слышал, там ни у кого нет ни минутки свободной.

Амрита усмехнулась.

— Похоже, все-таки не у всех.

Через три дня позвонила Шейла:

— Приходила полиция.

— Зачем, черт возьми?

— Это не телефонный разговор… Но они задавали вопросы, неприятные вопросы. О тебе и Лоле. Ей все еще плохо, но она заговорила. У них есть ее показания.

— Что она им сказала?

— Что это сделала женщина. Высокая, стройная женщина в сари… с длинными волосами и в больших очках.

Амрита изобразила удивление.

— Кто бы это мог быть? Ты знаешь кого-нибудь, кто так выглядит?

Шейла замялась.

— Не знаю, как тебе сказать, но они, похоже, думают, что это была ты.

— Чушь! — взорвалась Амрита. — Разве ты не сказала им, что это не могла быть я? Когда все произошло, мы были дома вместе, помнишь?

— Да, я все помню. Но мне страшно, Амрита. Это странные типы. Мой бойфренд злится на меня. Он все время спрашивает, зачем я со всем этим связалась. Не знаю, что делать.

Амрита чувствовала, что Шейла собирается ей что-то сказать, но не знает, как к этому приступить. Понятно, что подруге не хотелось впутываться в какие-нибудь сомнительные истории.

— Просто скажи им, чтоб они от тебя отстали. Уверяй, что у тебя нет ничего общего со всем этим и даже со мной. Прости, что все так усложнилось. Но ты же знаешь, что я не имею никакого отношения к нападению на Лолу! Просто скажи им об этом, и все.

Шейла помолчала.

— Они вообще-то настроены серьезно, и я… не знаю, как тебе сказать. Тебе лучше пока не возвращаться из Дели… пока… пока… ты не найдешь другую квартиру в Бомбее… Мне, правда, очень жаль. Но мой бойфренд жутко разозлился. Он не хочет, чтоб ты жила с нами. Я позвонила Минкс, и она зашла…

— Зачем, черт возьми, ты это сделала? — взорвалась Амрита.

— Я не знала, что мне делать, кому звонить. Мой друг просто заставил меня убрать твои вещи. Что я могла сделать? Не выкидывать же их на улицу! Минкс мне очень помогла, она все уложила сама, ничего не пропало. Прости, дорогая, но у меня не было выбора. — Шейла повесила трубку, прежде чем Амрита успела ей ответить.

Вот и все. Теперь в Бомбее ей некуда идти, не к кому обратиться. Кроме Минкс.

Мать Амриты сразу почувствовала, что с дочерью происходит что-то неладное. Они сидели на лужайке за домом. Садовник срезал редис рядом с оградой сада. Братья разъехались по своим делам, один к отцу, другой в колледж. Прежде Амрита любила оставаться с матерью вдвоем, у них всегда находились общие занятия и темы для разговора. Мать вязала, Амрита болтала, и им никогда не приходилось скучать друг с другом, не возникало никакой натянутости. На этот раз все пошло иначе. Разговор то и дело прерывался, вид у Амриты был удрученный и отрешенный.

— Ты не заболела? — Мать не хотела лезть к ней с расспросами, но видеть свою дочурку такой несчастной и молчать было выше ее сил. Амрита почти ничего не рассказывала о своей новой жизни. Если родители все узнают, они ни за что на свете не отпустят ее обратно в Бомбей или приставят к ней брата. Амрита не хотела, чтоб они что-нибудь узнали о Минкс или Лоле, и даже Шейле. Она хотела сама со всем разобраться, но это оказалось совсем не просто. Каран, единственный человек, которому Амрита почти доверяла, вел себя странно. Амрита очень хотела поговорить с ним, узнать, когда и как она сможет вернуться в Бомбей и снова начать работать. Несколько съемок уже было назначено, а также необходимо было получить деньги за уже сделанную работу. Да и дел осталось в Бомбее полно! Она отчаянно пыталась придумать, как объяснить матери свое состояние, чтобы та ничего не заподозрила.

К счастью, вовремя зазвонил телефон. Амрита сняла трубку.

— Алло?

— Могу я поговорить с очаровательной феей в белом, которая летела вчера четыреста шестым рейсом? — раздался бархатный голос Партхи.

— Ах… это вы….

— Разочарованы?

— Нет, немного удивлена.

— Тогда давайте перейдем сразу к делу. Мы хотим напечатать статью о вас в воскресном приложении. Строго говоря, мне необязательно было звонить вам домой по этому поводу, но очень захотелось вас услышать. Мы можем встретиться и обсудить мое предложение?

— Сколько мне заплатят?

— Нисколько, но такая статья способна поднять ваш престиж. Убежден, что ваши гонорары поднимутся как минимум вдвое!

— А кто будет писать статью?

— А вы не такая простая, как кажетесь, — усмехнулся Партха. — Другие прыгают от радости, услышав такую новость.

— Я — не другие, — сдержанно ответила Амрита. — К тому же я не ищу популярности, мне ее пока хватает.

— Неужели? Почему бы нам не обсудить это за обедом?

Амрита лихорадочно соображала. Партха предлагал прекрасный способ улизнуть из дома и избежать материнских расспросов. К тому же он ей просто понравился.

— В час у Валентино, — лаконично ответила девушка и повесила трубку.

Партха сидел за угловым столиком. Амрите очень шел ее белый костюм из чистого хлопка, сшитый у известного бомбейского модельера. И не важно, что он просто скопировал одежду от «Rodeo Drive». Амрита потратила на этот костюм около шестисот рупий, но он того стоил.

— Ты просто должна его купить, — мурлыкал Рауль, когда она пришла на примерку. — Ты — супермодель и должна выглядеть соответственно. Молодые девушки хотят быть похожими на тебя, одеваться и выглядеть, как ты. Это большая ответственность. — Не очень убежденная в сказанном, но польщенная Амрита согласилась потратиться на дорогую вещь.

По блеску в глазах Партхи она поняла, что траты окупились.

— Вы великолепны. — Он встал, чтобы поприветствовать ее. В ответ Амрита недоуменно оглядела его джинсы и майку.

— Разве так успешный редактор одевается на деловой ланч?

— Профессия — только прикрытие, — неопределенно пошутил Партха. — В глубине души я мечтаю сниматься в кино, завершив успешную карьеру супермодели.

Амрита с некоторым презрением наморщила носик, давай понять, что не оценила шутку.

— Вы и правда возмутительно, неприлично красивы, и вы это знаете. — Партха буквально пожирал ее глазами. Амрита намеренно обошлась без помощи макияжа. Волосы были стянуты в пучок, который держался с помощью деревянных шпилек. Длинные, до плеч серьги из деревянных бус удачно дополняли картину. Сумочка «Trussardi» была куплена на улице Дабу в Бомбее (тамошние подделки безупречного качества обманывали даже искушенных итальянских покупателей). Привыкшая к восхищению, Амрита спокойно приняла комплимент.

— Да, давайте перейдем к делам. Это же деловой ланч.

— Давайте, — равнодушно кивнула Амрита. — А я пока пообедаю.

Партха вскинул бровь:

— Вы настолько проголодались?

Амрита засмеялась и покачала головой. Поправив шпильку в своей прическе, она сказала:

— Вовсе нет. Просто я много слышала о здешней кухне и собиралась ее оценить, вот и все.

Партха сделал заказ быстро и со знанием дела. Оказывается, он долго работал корреспондентом в Риме и Париже и многое знал о европейских блюдах. Разумеется, он считал себя гурманом. Пока он обсуждал с официантом напитки, Амрита извинилась и удалилась в дамскую комнату.

Когда она возвращалась, у нее вдруг подвернулся каблук, и Амрита, не удержав равновесия, поскользнулась на скользком каменном полу. Ухватиться было не за что, кроме разве что тонкого дерева в кадке. Но упасть ей не дали, чья-то твердая рука поддержала ее. Амрита сильно вздрогнула, почувствовав знакомое прикосновение. Глаза расширились от страха, когда она услышала знакомый голос:

— Спокойно, крошка.

— Боже мой! — воскликнула она с отчаянием, — когда же ты оставишь меня в покое?

В ее глазах показались слезы.

Минкс была одета в несвойственном для нее стиле. Она улыбнулась.

— Я не преследую тебя, дорогая. Просто приехала в Дели уладить кое-какие дела, только и всего. Наша неожиданная встреча — чистое совпадение.

— Врешь! Никакое это не совпадение. Ты шпионишь за мной… изводишь меня, превратила мою жизнь в кошмар! Что тебе от меня нужно? Отвечай, черт возьми!

Минкс продолжала поддерживать Амриту.

— Дорогая, тебе нужно купить новые туфли, — прошептала она, прижимаясь теснее. Амрита попыталась оттолкнуть ее, потеряла равновесие и растянулась на сверкающем полу. Ей помогли встать уже двое — Партха и Минкс.

Партха заговорил первым.

— Мне стало любопытно, что произошло — вы заблудились или передумали обедать со мной. — Он бережно поддерживал Амриту за локоть.

Минкс отошла и вопросительно посмотрела на них. Амрита не знала, как их представить друг другу. Партха спокойно протянул руку Минкс.

— Это… моя старая подруга, она из Бомбея, — пролепетала Амрита.

Партха приветливо улыбнулся.

— Отлично! Присоединяйтесь к нам?

— Она торопится, — в панике начала Амрита, но Минкс перебила ее:

— Отличная идея. Всегда хотела отведать здешнюю кухню. В Дели у меня сумасшедший график, и на мелкие радости вечно не хватает времени.

Амрита не могла проглотить ни кусочка, слушая непринужденную болтовню Партхи и Минкс. Казалось, они знакомы целую вечность. Девушка чувствовала себя лишней. Она потягивала вино и грызла крохотный луковый хлебец. Минкс обличала коррупцию Северного блока и жаловалась, как трудно перевести дело из отдела А в отдел Б. Партха был явно заинтригован.

— Боюсь показаться бестактным, но я все-таки журналист, мне простительно. Чем вы занимаетесь?

— О, я профессиональный стряпчий. Меня называют специалистом по связям. Проще говоря, я делаю так, чтобы мои клиенты получали то, что им нужно — лицензии, разрешения, гранты. Вы понимаете, о чем я. В меру своих сил я делаю за них всю грязную работу.

В глазах Партхи засветился неподдельный интерес.

— Было бы интересно написать об этом. Не хотите написать о своей работе? Или мы сами можем найти автора. Читателям будет любопытно узнать, как важный документ продвигается по коридорам министерства. Проследить весь его путь из Бомбея до того, как он ляжет в ожидании подписи на стол какой-нибудь большой шишки. Вместе со всеми взятками, большими и маленькими. Вы могли бы это сделать?

Минкс закурила свои «Cartier», приглашающим жестом пододвинула пачку Партхе, откинулась на спинку стула.

— Возможно, — задумчиво сказала она. — Я давно ничего не писала.

Партха не стал настаивать и перевел взгляд на Амриту.

— И давно вы знаете это божественное создание?

Минкс погладила Амриту по щеке.

— Она и вправду особенная, единственная. Мы старые друзья. Амрита — дитя… крошка… она слишком доверчива. Бомбей — большой, опасный город. Я — ее ангел-хранитель.

Партха рассмеялся.

— В самом деле? А у меня создалось впечатление, что юная леди способна сама позаботиться о себе.

— Вы мало ее знаете. Немногие знают ее по-настоящему. Она — как хрупкий цветок.

Партха приподнял брови.

— Хрупкий цветок? — иронично переспросил он. — Какой-то конкретный цветок?

— Да, редкий и драгоценный цветок шафрана. Вы когда-нибудь видели цветущий шафран?

Партха с сожалением отрицательно качнул головой.

— Мне повезло, я видела, — похвасталась Минкс. — Когда я впервые увидела Амриту, то сразу поняла, что она мне напоминает — нежнейший цветок шафрана, что ценится за аромат, который он источает, когда ломаются тычинки.

Партха вздрогнул, Амрита густо покраснела.

— Оригинальные у вас ассоциации! Даже становится как-то не по себе. Но я вас понимаю, Амрита прекрасна.

Амрите до смерти хотелось домой, но Партха спросил:

— Ну, цветок шафрана, вы готовы к съемке?

Амрита кивнула, Минкс нежно погладила ее волосы.

— Моя крошка выглядит такой усталой. Давайте сделаем так: я подвезу ее, а вы возвращайтесь на совещание редакции. Думаю, оно вот-вот начнется.

— Откуда вы знаете? — удивленно воззрился на нее Партха.

Минкс встала и тщательно разгладила складки одежды.

— Я же стряпчий. Все знать — это моя работа.

Партха оплатил счет и проводил девушек до выхода. Он даже не пытался скрыть свое замешательство, вызванное последними словами Минкс.

— Кстати, — прибавила она, — один из министров подал в отставку. Еще двое скоро последуют его примеру. Пока мы доедали десерт, правительство пало. Возможно, пока мы пили кофе, к власти пришел новый премьер-министр. Того и гляди случится революция.

— Откуда мама знает мою подругу из Бомбея? — нарочито безразличным тоном осведомилась Амрита у брата. Тот удивленно вскинул брови:

— Мы все ее знаем. Она приходила сегодня утром. Когда ты долго не пишешь, она звонит и рассказывает о тебе. Она милая девушка. В этом вшивом городе я не знаю никого, кто был бы таким дружелюбным.

Амрита удержалась от того, чтобы говорить громко, и через минуту пришла Минкс.

— Привет! — Она приветливо помахала рукой Амришу. — Хорошо выглядишь, парень, — добавила она, одергивая на нем майку. Амриш вспыхнул, было видно, что ему приятно.

Минкс взяла Амриту за руку.

— Пойдем в твою комнату, нам о многом надо поговорить.

— Я думала, у тебя сегодня назначена пара встреч, — многозначительно ответила Амрита.

— Перебьются, все можно отменить, — пожала плечами Минкс. — Они не такие уж важные.

Она зашла в комнату Амриты и легла на ее кровать, запрокинув руки за голову.

— Ничего не замечаешь? — спросила она, изучая лицо Амриты.

Амрита печально рассматривала свое отражение в настольном зеркале. Ей показалось, что у нее вскочил прыщик.

— Нет, — ответила она, быстро взглянув на Минкс, и снова отвернулась.

— Посмотри еще раз… повнимательнее, — настаивала Минкс, протянув к ней руки.

Амрита повернулась и пустым взглядом посмотрела на Минкс.

— Ничего.

Быстрым движением Минкс сбросила с себя блузку, одновременно прикрывая дверь, чтоб Амрита не могла вырваться и убежать. Минкс стояла перед ней, заставляя Амриту смотреть на нее. На Минкс не было лифчика, она никогда его не носила. Ее тугие соски обычно просвечивали через обтягивающую белую майку. Минкс часто носила такие. Она подняла руки и поднесла их к лицу Амриты.

— Посмотри внимательно, дорогая… ведь я сделала это для тебя, — прошептала она. Амрита прятала глаза. Она не могла заставить себя посмотреть на Минкс. Та нежно взяла бессильно повисшую руку Амриты. Расправив кисть Амриты, Минкс провела ее указательным пальцем по своему телу, заставив нащупать рваный шрам, который начинался под грудью и шел до подмышки. — Потрогай его, он совсем свежий. Знаешь, что это?

Амрита подняла глаза и отшатнулась в испуге.

— Господи! Тебя ранили?

Минкс тихо засмеялась.

— Нет, сладкая моя. Меня никто не ранил. Я сама. Я думала, что это доставит тебе радость.

Амрита ошарашенно уставилась на глубокую свежую рану. Под другой грудью была такая же.

— Ты все еще не поняла, что я сделала?

Амрита покачала головой. Вид был просто ужасный. Минкс подвела ее к постели.

— Садись. Я расскажу тебе. — Медленно и четко выговаривая каждое слово, она произнесла:

— Я сделала операцию. Как ты думаешь, где я находилась эти две недели? Почему не общалась с тобой, не была рядом? Большинство женщин умоляют пластического хирурга увеличить им грудь. Боже! Сколько же их таких! Я пошла туда, чтобы мне ее отрезали, совсем. Не спрашивай зачем, но мне показалось, что мои шары тебе не нравятся, отталкивают. Я тоже их терпеть не могла. Еще подростком я перевязывала их, чтоб казались меньше. Но мой отец… да… этот извращенец… Он постоянно их ласкал и говорил, как они прекрасны… Тогда-то я начала по-настоящему ненавидеть свою грудь. Мне казалось, что она виновата в том, что происходило между мной и отцом. Я проклинала себя и думала, что если б они были меньше, такие ужасные вещи никогда бы не случились.

Амрита смотрела на обнаженную грудь Минкс, и от вида неровных багровых шрамов ее начало мутить… Но в нее проникала и жалость, и вопреки своей воле она впервые испытала сочувствие к несчастной женщине, стоявшей перед ней. Минкс хрипло продолжала:

— И потом я встретила тебя… и влюбилась. Так сильно, что меня трясло от страха, когда я тебя видела. Я думала, что вижу отвращение в твоих глазах, особенно когда ты смотрела на мою уродливую огромную грудь. Две недели назад я решила отрезать их. Поверь мне, крошка, это было не легко. Я боялась. Я никому не могла об этом сказать, ни с кем не решилась посоветоваться. Но каждый раз, когда я нервничала и переживала по этому поводу, я вспоминала тебя и выражение твоих глаз. И я знала, что должна это сделать. И тебе понравится то, что я сделала. Как и мне.

Амрита начала плакать. Для нее это было слишком.

— Не плачь, милая…. Не надо. Я не могу видеть тебя несчастной. И не обвиняй себя. Я должна была это сделать… для себя, так же, как и для тебя.

Минкс крепко обняла подругу, и они простояли так очень долго. Когда они разомкнули объятия, на улице уже стемнело. Минкс включила прикроватную лампу и повалилась на кровать, увлекая Амриту за собой. Она целовала ее распухшие заплаканные глаза, гладила лицо, успокаивая и убаюкивая.

Амрита бессильно опустилась на мягкие подушки. Она погрузилась в состояние, похожее на сон. Закрыла глаза, отключила все мысли и чувства. Минкс ласково гладила ее тело, покрывала лицо поцелуями, аккуратно расстегивала блузку… и не встречала никакого сопротивления.

Минкс раздела Амриту донага, аккуратно разложила одежду на стул около кровати. Вдруг Амрита очнулась. Каждой клеточкой тела она вдруг ощутила ласки, становившиеся все более и более настойчивыми. Слушая хор кузнечиков за окном, Амрита тщетно пыталась сохранить самообладание, не отдаться нараставшему возбуждению. Минкс облизывала каждый пальчик ее ног, руки ритмично исследовали живот, опускаясь все ниже. Амрита почти добровольно развела ноги, когда Минкс легла на нее, накрыла ее бедра своими, сжала руками ее груди, властно и умело теребя соски, пока их не пронзила сладкая боль предвкушения. Амрита никогда не переживала подобных ощущений. Она стонала, когда Минкс неутомимо снова и снова доводила ее до пика наслаждения, возобновляя ласки каждый раз, когда тело Амриты начинало обмякать под ней. Прошло около двух часов, прежде чем они, сплетясь в объятиях, забылись легким сном.