Океан мечты

Глава 14

Окаймленный с одной стороны поросшими лесом горами, весь в зелени, город Осло раскинулся на берегу фьорда, ответвляющегося от залива Скагеррак. Дженни была очарована его суровой красотой, и Керк взял напрокат машину, чтобы они смогли посмотреть как можно больше.

— Как-нибудь в ближайшее время, — сказал он с улыбкой и обожанием во взгляде, — надо будет нам устроить так, чтобы ты приехала сюда зимой, и я научу тебя кататься на лыжах.

Дженни почувствовала знакомую дрожь предвкушения счастья, когда он вновь заговорил об их совместном будущем, потом вспомнила о том, что узнала от Полы Стритер, — кто такой Керк в действительности, и снова удивилась, почему он ей ничего не сказал.

Когда они подъехали к высокому сооружению — лыжному трамплину Холменколлен, Дженни бросила на него всего один взгляд и ахнула:

— Только не говори мне, что спускался отсюда!

— Конечно, — с гордостью подтвердил Керк. — У меня был дядя, который жил в Осло, и когда мы с родителями приезжали к нему в гости, я ходил сюда кататься.

Она изумленно покачала головой, пораженная его отвагой.

После осмотра достопримечательностей и обеда настало время пройтись по магазинам в центре Осло. Дженни выбрала тролля, который напомнил ей об их первом свидании на фольклорном шоу. Керк настоял на том, чтобы заплатить за покупку. Потом он купил ей сувенир — крохотную копию корабля «Озберг» из олова. Он попросил продавщицу подобрать к нему цепочку и, застегивая ее на шее у Дженни, шепнул:

— Чтобы ты не забыла меня и то чудесное время, которое мы провели вместе.

Она таяла от желания, которое горело в его взгляде, и горячо прошептала в ответ:

— Как будто я могу это забыть…

И снова засомневалась…

Они пошли погулять в знаменитый парк Вигланд, и внезапно на дальней аллейке Керк повернулся и прижал ее к себе, шепча:

— Я тебе давно говорил, как много ты для меня значишь, Дженни Дентон?

— Давно… — вздохнула она, — и я никогда не устаю слушать об этом.

Керк целовал ее до тех пор, пока оба не задохнулись, потом отстранился. Настало время, решил он, быть с ней совершенно откровенным. Он уже много дней только об этом и думал и, поняв, что она не может не быть совершенно искренней в своих чувствах к нему, наконец решил, что теперь ей можно во всем признаться. Он глубоко вдохнул, медленно выдохнул и произнес:

— Дженни, мне надо кое-что тебе сказать.

«Неужели?» — подумала она, подавив улыбку.

И он рассказал ей обо всем как можно короче и проще.

Она выслушала, затем задала вопрос, который мучил ее весь день:

— Почему ты только сейчас мне об этом рассказал? Почему позволял мне думать, что ты просто обыкновенный служака, а не наследник целого состояния? — Дженни не смогла скрыть своего негодования.

— Дело в том, — со смехом признался он, — что в данный момент я действительно простой служака. Мой дядя намерен заставить меня изучить организацию круизов и корабль от верхней палубы до нижней. В то лето, когда мне исполнилось шестнадцать лет, я даже работал помощником официанта в столовой. Но возможно… — Он стал серьезным и пытливо всматривался в ее глаза, наблюдая за реакцией. — Мне нужно было время, чтобы понять, кто ты в действительности, Дженни Дентон. Может быть, мне хотелось быть уверенным, что для тебя не имеет значения, что я когда-нибудь стану одним из владельцев «Валгаллы».

Она откинула назад голову и рассмеялась:

— О, никаких проблем, Керк, правда! Я хочу сказать, неужели я похожа на женщину, которая пытается в постели проложить себе путь с нижней палубы на верхнюю? Ты думаешь, я старалась бы быть лучше в постели, если бы знала, кто ты такой?

Он запротестовал, чувствуя, что она вот-вот рассердится.

— Ты в постели изумительна и так, и потом… — Он покачал головой, недовольный собой. — Проклятие, как мне сказать, чтобы ты поняла? Я хотел, чтобы ты влюбилась в меня, ради меня самого.

Дженни все равно злилась, на этот раз за то, что он посмел сравнивать ее с другими. Прищурившись, она посмотрела на него и тихо спросила:

— И, полагаю, ты не имеешь никакого отношения к тому, получу я от «Валгаллы» контракт на рекламу или нет?

Керк снова вздохнул.

— Откровенно говоря, имею, многое тут зависит от меня, — нехотя признался он. — В последнее время мне приходится заниматься многими административными вопросами.

— И тот факт, что я с тобой спала, полагаю, никак не повлияет на твое решение.

— Абсолютно никак.

Дженни пожала плечами и заставила себя казаться невозмутимой, несмотря на бушующие в ней чувства.

— Ну, приятно сознавать, что если я и потерплю неудачу, то не потому, что со мной плохо в постели.

— Дженни Дентон! — воскликнул Керк, схватил ее за плечи и яростно встряхнул. — Ты ведь так не думаешь. Если ты до сих пор не поняла, что сводишь меня с ума, ну тогда… — Он сгреб Дженни в охапку и страстно, до боли поцеловал, с трудом заставив себя отпустить ее.

Они пошли дальше, и Керк спросил ее, как продвигается подготовка к презентации. Она ответила, что сделала много снимков интерьеров корабля и чувствует в себе силы убедить владельцев «Валгаллы» в том, что необходимо изменить имидж компании.

— Ты готова к завтрашнему ужину? — спросил он. — Там ты познакомишься с моим дядей и остальными членами совета директоров. Я хочу, чтобы они поняли, что ты получишь этот контракт, потому что ты хороший специалист, а не благодаря нашим отношениям.

— Они не узнают о наших отношениях, — быстро сказала Дженни.

Он остановился, уставился на нее сверху и спросил:

— О чем ты говоришь?

Она твердо повторила:

— Они не узнают о наших отношениях. Я пойду на этот ужин одна.

— Это смешно! — Керк снова двинулся дальше, крепко держа ее за руку и таща за собой. — Предполагается, что я буду тебя сопровождать. Никто не узнает, что мы встречаемся.

— Тогда перестань так на меня смотреть.

— Как — так? — Он снова остановился.

— Как будто хочешь немедленно уложить меня в постель.

— Но именно этого я и хочу.

— Ну так не смотри на меня таким взглядом завтра вечером. Смотри на меня и обращайся со мной так, как положено, — как на человека, желающего получить контракт на рекламу.

Он улыбнулся.

— Ладно. Завтра вечером я буду исключительно деловым. Ты, несомненно, знаешь, как себя вести в подобной ситуации. Между прочим, что подвигло тебя на создание собственного дела?

Они продолжали идти дальше, и Дженни ответила:

— Видишь ли, я не могу гордиться тем, что делала прежде, ведь я просто обманом заставляла людей покупать продукцию, так как они видели ее такой, какой я ее подавала, а не такой, какая она в действительности.

Керк внимательно слушал ее.

— И потом, в наше время такая сильная конкуренция на рынке круизов, — продолжала она, воодушевляясь.

Они подошли к машине. Керк открыл перед Дженни дверцу и широко улыбнулся:

— Мне кажется, ты набрела на хорошую мысль, и, даже если бы я не был от тебя без ума, все равно проголосовал бы за предоставление этого контракта тебе.

— Ты очень милый. — Дженни нагнулась и поцеловала его в щеку. — Может, я даже заплачу тебе комиссионные.

Он подмигнул:

— Я их получу натурой.

Она тут же парировала:

— Эй, я сказала — комиссионные. Если бы ты был жиголо, то запросил бы столько, что опустошил бы мой кошелек!

Керк потянулся, чтобы помочь ей пристегнуться ремнем, при этом нарочно задел ладонью ее грудь и прошептал:

— А ты, моя дорогая, могла бы брать дороже всех в самом элегантном из французских борделей!

Когда они вернулись на корабль, Керк напомнил ей, что сегодня вечером он свободен от дежурства с восьми до двенадцати.

— Хочешь пойти поужинать со мной в офицерской столовой? Потом мы сможем в кои-то веки провести вечер вне каюты. Можем сходить на музыкальное ревю в театр, а потом пойти потанцевать, если захочется.

— С удовольствием, — без колебаний ответила Дженни.

Он сказал, что встретится с ней в бальном зале «Королева викингов» в семь, и они разошлись.

Вернувшись к себе, Дженни нашла Карлу сидящей возле окна каюты, на столе стояла полупустая бутылка мартини. У нее был такой подавленный вид, что Дженни не могла не спросить, что случилось. Карла пожала плечами и одним глотком допила свой стакан.

— О, просто я считаю, что заниматься любовью втроем скучно, вот и все.

— Втроем? — переспросила Дженни. — О чем ты говоришь?

Открыв платяной шкаф, она начала перебирать свою одежду, потом выбрала блузку из золотистого шелка и такого же цвета лифчик, черные вельветовые брючки и такие же лодочки.

Потом до ее сознания дошло, что Карла ничего не ответила. Дженни обернулась и взглянула на нее. Глаза у Карлы были тусклые, нижняя губа дрожала, когда она подносила ко рту заново наполненный стакан с мартини.

— Карла! Ты в порядке?

— В полном. Все прекрасно. — Она через силу улыбнулась. Улыбка у нее была какая-то жалкая.

Дженни настаивала:

— Но что ты хотела сказать этим «втроем»? Что случилось?

Карла тряхнула волосами, притворяясь бесшабашной.

— О, ничего, правда. Просто там была эта женщина — Роберта Как-Там-Ее из Калифорнии, и она все время строила Рассу глазки. Она его заарканила, пока я ждала получения наличных, чтобы ему одолжить.

От Дженни не укрылось, как она подчеркнула слово «одолжить», и она поняла, что это сделано специально для нее.

— Она гораздо старше нас, вдова, — продолжала рассказывать Карла, — но у нее полно денег и к тому же огромная каюта-люкс!

Дженни подняла брови.

— Именно там сейчас Расс. Пьет коктейли. Я там тоже была, но ушла, — добавила Карла.

Дженни услышала первый звонок тревоги и осмелилась спросить:

— И ты считаешь, что он ею заинтересовался?

— О, нет, нет! — поспешно возразила Карла.

«Слишком поспешно», — подумала Дженни.

Карла быстро стала ее уверять, что не ревнует:

— Ничего подобного. Я хочу сказать, что она, черт побери, годится Рассу в бабушки. Лет шестидесяти с хвостиком. Нет, все совсем не так. По крайней мере со стороны Расса. Он просто до смерти рад побыть в ее каюте, потому что его уже тошнит от его каюты на нижней палубе. Из машинного отделения доносятся сильные испарения, могу это засвидетельствовать. — Она скорчила гримасу и сморщила носик.

— Так почему ты тогда не с ним?

— Эта женщина! — Еще одна гримаса. — Она так и липнет к нему. Это отвратительно.

— Ну, Рассу может не понравиться, что ты его оставила ей на растерзание, — сказала Дженни, хотя на самом деле так не думала.

— Наверное, ты права. — Карла одним глотком допила вино и встала.

Дженни заметила, что она слегка покачивается.

— Сколько ты выпила?

Карла пожала плечами:

— Наверное, достаточно, чтобы вернуться туда и вытащить Расса на ужин. А потом, думаю, мы немного поболтаем. Осталось всего несколько дней круиза, и я хочу, чтобы мы провели время вместе, без этой старой карги.

Когда Дженни пришла в бальный зал, Керк сидел за столиком вместе с тремя офицерами.

Керк представил их, одного из мужчин она уже знала — это был Ларс Ингебретсен.

— Я уже знакома с вами и вашей женой Дэйной, — тотчас же вспомнила она. — Она собиралась навестить своих родителей на Нордкапе.

— Да. Она поднимется на борт во время нашего следующего круиза, — ответил он.

Пока они прихлебывали шампанское, оркестр начал играть «Когда я влюблен». Дженни и Керк, обменявшись взглядами, улыбнулись друг другу особенной улыбкой, так как именно эту песню исполняли в тот вечер, когда они впервые танцевали вместе.

Не произнеся ни слова, так как все было высказано тем особым, тайным языком взглядов, который существует для находящихся в гармонии душ, они поднялись, вышли на танцевальную площадку и обняли друг друга.

Музыка напоминала шепот ночного ветра, мягко убаюкивала их и уносила в их собственный, скрытый ото всех рай. Его глаза неотрывно смотрели в ее глаза, она отвечала ему таким же зачарованным взглядом. Они продолжали танцевать и под музыку следующей песни, и еще одной, а затем, когда оркестр прекратил играть, увидели, что они не только единственная пара на площадке, но также единственные, кто остался в бальном зале, не считая музыкантов.

— Мне кажется, — заметил Керк, — что нам лучше теперь пойти ужинать.

Дженни кивнула:

— Так двое людей могли бы умереть с голоду, знаешь? Просто все танцевать и танцевать…

— Чудесный способ умереть, — ответил он, сгорая от желания ее поцеловать.

И она знала об этом, потому что сама хотела того же.

Дженни удивилась, когда Керк, ведя ее под руку, направился к «Афине», а не свернул к лифту, который доставил бы их на нижнюю палубу к офицерскому буфету.

— Мы идем в столовую?

— В офицерскую столовую, — поправил он. — Она расположена рядом с пассажирской, но отделена от нее.

Они вошли через боковую дверь, которую Дженни раньше не замечала, и она была поражена увиденным. Комната оказалась не очень большой, но достаточно просторной, вмещающей человек тридцать — сорок. Оборудована она была так же, как и столовая для пассажиров — столы с белыми скатертями, на каждом свежие цветы, — обслуживали предупредительные официанты, неслышно сновали по залу расторопные подручные. Даже меню было такое же изысканное, за исключением нескольких фирменных норвежских блюд.

Они обедали вместе с другими офицерами, которых раньше видели в бальном зале, и беседа шла легкая, ни к чему не обязывающая. Дженни нашла норвежцев несколько чопорными и холодными и отметила, что даже Керк был не таким жизнерадостным, как всегда.

Покончив с обедом, Керк предложил погулять по палубе, так как ветер был не слишком резкий.

Когда они отплывут из Осло, объяснил он, то направятся к южной части Норвегии и повернут вдоль побережья к Бриксдалу, их последнему порту.

— Вероятно, мне придется работать по две смены на следующем круизе, — произнес он тоном, который ясно показывал, что ему это безразлично, — чтобы наверстать все те обмены вахтами, которые я устроил во время этого плавания. Я высвободил себе время, чтобы мы могли вместе отправиться на ледник.

— Отлично! — твердо заявила Дженни. — Если тебе придется работать в две смены, у тебя не останется времени, чтобы познакомиться с кем-нибудь еще.

Они стояли на прогулочной палубе, возле наружной лестницы. Керк резко втянул ее за защищающий от ветра барьер, обнял с такой же легкостью и естественностью, как нос корабля разрезал черные воды ночного моря, и напряженным, почти сердитым голосом заверил ее:

— Мне больше никто не нужен, Дженни! Мне нужна только ты. Сейчас и всегда. Неужели ты не понимаешь? — Он вгляделся в ее лицо, освещенное лунным светом. — Неужели не понимаешь, что за эти несколько дней ты стала для меня всем?

— Это случилось так быстро, — слабо возразила она.

— А кто может сказать, сколько требуется времени, чтобы понять, что ты влюблен? — с вызовом произнес Керк, касаясь губами ее губ. — Я всегда буду хотеть только тебя, Дженни. Поверь мне…

И именно в тот момент Дженни поняла, что ей надо задать вопрос, который с каждым днем приобретал для нее все большее значение с тех пор, как начался их роман:

— Существует кто-то еще, Керк? Другие, которые думают, что ты им принадлежишь? Ты знал столько девушек…

Он заставил ее замолчать нежным поцелуем, потом прошептал:

— Если бы и существовал, то я уже не помню, потому что это больше не имеет значения, Дженни, теперь, когда я так люблю тебя… — Он снова приник к ее губам, разжал их своим языком и проник внутрь, пока, загоревшись от его прикосновений, она не ответила на его поцелуй с таким же пылом.

Не такого ответа ей хотелось, рассудительно подумала Дженни в тот головокружительный момент, но ведь не верила же она всерьез, что такой потрясающе красивый мужчина не имеет прошлого! И все же ее преследовало чувство опасности.

Ее руки обхватили его за плечи и прижали еще теснее. Она ощущала силу его объятий, его тела, и пока он обнимал ее здесь, на корабле, в холодном лунном свете, Дженни казалось, что до этого поцелуя в ее жизни не было других поцелуев и никогда еще не пребывала она в таком упоении, не играла в ее жилах взбудораженная кровь, никогда, никогда… до этого чудесного, волшебного мгновения.

Они стояли, прижавшись друг к другу, до тех пор, пока не послышались шаги спускающихся по лестнице пассажиров, что заставило их отпрянуть в разные стороны.

— Пойдем! — воскликнула Дженни, задыхаясь. — Пойдем на дискотеку и немного остынем.

— Я бы с большим удовольствием отвел тебя в свою каюту и поиграл в викинга… — Он изобразил на лице хищное вожделение. — Знаешь — нападать, грабить, насиловать!

— Позже, — пообещала она и потащила его за собой, ей хотелось еще раз потанцевать с таким великолепным партнером, насладиться редкой возможностью провести время вместе, пока на корабле кипит вечерняя жизнь.

На дискотеке было яблоку негде упасть, и в ту минуту, когда они вошли, Дженни поняла, что найти место на танцевальной площадке будет просто невозможно. К тому же играли ламбаду, а у нее не было настроения ее танцевать. Она поднялась на цыпочки и прошептала Керку:

— Ладно, давай пойдем и поиграем в викинга.

— Здорово! — Он повернулся было к выходу, держа ее за руку, но остановился, так как Дженни не двинулась с места.

Она смотрела на пару, сидящую, тесно прижавшись друг к другу, в кабинке как раз возле двери. Мужчина, офицер, обнимал женщину одной рукой, приникнув губами к ее шее, а она смеялась, потягивая из своего бокала.

И в свете кружащихся, слепящих огней от вращающегося стеклянного шара над танцплощадкой Дженни узнала этого офицера — Ларс Ингебретсен, который только что высадил свою жену Дэйну на Нордкапе!