Он (Сарина Боуэн) читать бесплатно онлайн полную версию книги

Глава 37 Вес

Моя первая тренировка оказывается суровой — но именно так мне и нравится. После начала хватает пяти секунд, чтобы полностью осознать: я теперь в большой лиге. Не, ты больше не в колледже, Дороти.

Это совершенно новый уровень интенсивности, и я потею как черт то разгоняясь, то притормаживая, то меняя направление по прихоти тренера. Заставляя себя не отставать от других игроков, которые тренировались друг с другом много дольше тех нескольких минут, что провел с ними я.

Но я воспринимаю это как должное. Это все, что у меня есть. Такой я сделал выбор. Играть в свой лучший хоккей станет моей жизненной целью на ближайшие несколько лет.

К концу тренировки я так взмок, что от меня идет пар, когда я наконец-то снимаю шлем. А мои ноги, пока я плетусь к раздевалкам, напоминают вареные макаронины.

— Нормально поработал, мужик. Станешь для нас неплохим усилением, — говорит мне мой одноклубник Томкинс. Он здесь три сезона, и его похвала мне приятна.

— Спасибо. Я счастлив быть здесь.

Я правда счастлив. Почти.

После душа я одеваюсь и выхожу с арены на улицу. Я устал, и с кем-то общаться мне тоже не нужно, потому что через два часа начинается общекомандный ужин.

Я проверяю сотовый, но мне никто не звонил. Пришло только новое уведомление из Brandr. Что странно, потому что после приезда в Торонто я, как настоящий пай-мальчик, ни с кем через него не общался. Надо, наверное, вообще удалить это чертово приложение. Не введи нас во искушение… ну и так далее.

Но я все равно читаю уведомление, просто на случай, если оно от кого-то, кого я действительно знаю. Мне написал совсем новый пользователь с фотографией, которая ни о чем мне не говорит. Мой палец уже тянется его удалить, но потом я вчитываюсь в имя и…

Сообщение отправил некто по имени ФиолетовыйСкиттлз. И рядом стоит расстояние — 3.3 километра.

У меня в груди в момент становится тесно. Джейми Каннинг в Торонто.

Я долго собираюсь с духом, прежде чем открыть сообщение. Он, должно быть, так зол на меня. Но это и к лучшему.

Вес, мне нужно пятнадцать минут твоего времени. Я собираюсь согласиться на тренерскую работу и должен сказать тебе кое-что. Мы будем жить в одном городе. В большом городе, но тем не менее. Скажи, где мы можем встретиться. Мне все равно, где — хоть в Старбаксе или что тут в Канаде вместо него.

Сделай мне одолжение.

Дж.

Я отвечаю ему, не раздумывая. Я пишу ему «да». Не потому, что так правильно, но потому, что я бессилен сказать ему «нет». Кафе, правда, не очень подходит. Слишком публичное место. Так что я предлагаю встретиться в пустых апартаментах, которые я согласился арендовать.

Риэлтор спрашивала меня, хочу ли я сделать замеры для мебели. Я сказал, что хочу, и она оставила ключи у консьержа.

И вот я на всех парах мчусь туда.

Консьерж выдает мне ключи, и я говорю ему, что ожидаю кое-кого, кто посмотрит квартиру вместе со мной. Он обещает отправить моего гостя наверх.

С гулко стучащим сердцем я поднимаюсь на лифте, и, когда оказываюсь в квартире, окидываю ее новым взглядом. Здесь слишком много места для одного. Надо было поискать квартиру поменьше. Джейми посмотрит на нее и решит, будто я ушел от него, чтобы устроить себе роскошную жизнь игрока НХЛ. Как будто мне не насрать на весь этот выпендреж.

Но гранитные столешницы и пол вишневого дерева насмехаются надо мной. Да-да, именно этого ты и хотел.

Предполагается, что я должен провести здесь замеры, но я даже рулетку с собой не принес. Хотя мне бы лучше свои яйца измерить, а не квартиру. Джейми едет сюда, чтобы сказать, какой я трусливый засранец, и мне, по сути, нечего ему возразить.

Когда раздается стук в дверь, я еще не готов.

Однако приказываю себе быть мужиком и открываю ему, и он заходит — в костюме и галстуке — и выглядит так горячо, что можно обжечься. Я непроизвольно пячусь назад, ведь мне нельзя к нему прикасаться. Рядом с Джейми Каннингом я всегда терял силу воли. И я обещал себе больше не посылать ему противоречивых сигналов. Я больше не могу так с ним поступать.

— Привет, — произносит он осторожно. — Приятное место.

Я пожимаю плечом. Во рту вдруг становится слишком сухо для слов. Его карие глаза обводят квартиру, что дает мне возможность минуту полюбоваться мужчиной, которого я люблю. Возможно, в последний раз. У него загорело лицо. И он подстригся. Я точно знаю, какие они мягкие, его волосы, если пропускать их сквозь пальцы. И знаю, что вблизи их цвет распадается на миллионы разных оттенков.

Я чуть не падаю, когда моя задница натыкается на столешницу.

— Ты там в порядке? — спрашивает он.

Я киваю — беспомощно. Это так тяжело. Но я устроил себе это мучение сам. Я кладу ладонь на гранитную поверхность столешницы, и ее прохлада немного успокаивает меня.

— В общем, я пришел сказать тебе одну вещь, хоть и знаю, что слышать ее ты не хочешь.

Глаза Джейми пристально наблюдают за мной, но ради чего, я не знаю. Вести себя с ним, как мудак, я больше не собираюсь, показывать ему свои настоящие чувства тоже нельзя. А значит мне остается молчать. Это лучшее, что я могу сделать.

— Я не знаю, что по-твоему произошло этим летом, — продолжает Джейми, засовывая руки в карманы своих строгих брюк. Если с тренерством он пролетит, то вполне может попробовать себя в роли CEO. Потому что вид у него в костюме — просто чума. — Вообще я уверен, что ты напридумывал себе гору всяческой ерунды. Ты думаешь, будто бы совратил меня, или манипулировал мной, или тому подобную чушь.

Мое лицо начинает гореть. Потому что именно так я и думаю.

— Ты думаешь, что я просто валял дурака. Решил попробовать что-нибудь поострее. Ты думаешь, что я собираюсь… — он трет ладонями друг о друга, словно отряхивая их, — просто вернуться к девушкам. Списать все это на эксперимент.

Да, и такие мысли у меня тоже имеются.

— Так вот для меня все было не так, Райан. Было вот что: ко мне вернулся мой лучший друг, и я запал на него. — Его голос становится гуще. — Я не просто так говорю. Я люблю тебя, понял? Знаю, момент не самый удачный, но возможности сделать это в Лейк-Плэсиде у меня не было, поэтому я говорю тебе об этом сейчас. Просто на случай, если когда-нибудь у нас будет больше, чем всего одно лето. Я люблю тебя, и мне бы хотелось, чтобы все сложилось иначе.

У меня закладывает уши, а мир становится немного размытым. Я чувствую, как оседаю на пол. Моя спина скользит по дорогой кухонной панели, задница стукается о полированное вишневое дерево пола. В глазах стоят слезы, и я отворачиваюсь к окну. Вижу синеву. Прекрасный гребаный вид, на который мне наплевать.

Потому что на свете нет ничего прекрасней мужчины, который только что признался, что любит идиота-меня.

— Вес. — Голос мягкий, и он приближается. Я слышу, как его пиджак с шорохом падает на пол. Через несколько секунд Джейми садится рядом со мной.

Боковым зрением я вижу мускулистые руки за закатанными рукавами рубашки. Он обхватывает свои колени. Вздыхает.

— Я не хотел расстраивать тебя, — произносит он тихо. — Но это нужно было сказать.

Он прямо здесь. Чистый запах его шампуня, тепло его локтя — я переполнен этими ощущениями. Я так скучал по нему. Блядь, так сильно, что ходил с пустотой в груди в месте, где у меня было сердце.

Но теперь эта зияющая дыра снова заполнилась. Мое сердце вернулось. Джейми здесь.

И, блядь, он любит меня.

Из меня с дрожью исторгается вздох.

— Я не могу выбирать, — вымучиваю я из себя.

— Ты уже выбрал, и я могу понять, почему…

Я яростно трясу головой.

— Нет. Я серьезно… я не могу выбирать. Я не стану выбирать между тобой и хоккеем. Я хочу и то, и другое. Даже если это и катастрофа. — Я поднимаю глаза ровно в момент, когда Джейми морщится.

— Я не хочу становиться причиной, из-за которой у тебя не сложится с НХЛ, — настойчиво возражает он. — Я все понимаю, Вес. Правда.

По моему лицу катятся слезы, но мне все равно. Я снимаю его руку с коленки, целую ее. Как же с ним хорошо.

— Извини. — Меня душат эмоции. — Мы что-нибудь придумаем. Обязательно. Черт, я люблю тебя.

У него перехватывает дыхание.

— Да?

— Блядь, еще как. И никуда тебя отсюда не отпущу.

— Никогда-никогда? — шутит он, сжимая мою ладонь. — Это единственный способ предотвратить сплетни.

Я вздыхаю.

— Нам надо выработать стратегию. Мое имя как можно дольше не должно попадать в газеты.

— Видишь, именно потому-то…

— Тише, бэби, — шепчу я. — Дай мне секунду подумать.

Мы не можем лгать ради моей карьеры вечно — это несправедливо по отношению к Джейми. Может, он о том не задумывался, но я пробыл геем уже достаточно долго и знаю, насколько херово в чулане.

— Мне надо не высовываться до следующего июня, — наконец принимаю решение я. — Но не дольше. И только в том случае, если «Торонто» дойдет до плей-оффа. Только один сезон.

— А потом?

Я пожимаю плечами.

— А потом ты будешь моей парой на следующем же общекомандном барбекю, и ебись оно все конем.

Он издает смешок, но я предельно серьезен. Мне достаточно было вглянуть на него всего один раз, чтобы понять: я не смогу разделить себя на две половины. Никогда не смогу.

— Но вдруг до июня что-то случится? В смысле… — Он снова вздыхает. — Я не могу лгать семье. Я могу попросить их не распространяться, и они попытаются, но я не шутил, когда говорил, что не хочу становиться причиной твоей неудачи. Подумай как следует, готов ли ты пойти на такой большой риск.

— Ты этого стоишь, — шепчу я. Блядь, я сам этого стою. Если Джейми хватило храбрости на то, чтобы прийти сюда и сказать, что он меня любит, то и я должен рискнуть. — Я поговорю с кем-нибудь из пресс-службы. Предупрежу их.

Его рука сжимает мою.

— Ты серьезно?

Я прислоняюсь щекой к деревянной панели, у которой мы с ним сидим.

— Как никогда. Это же моя жизнь. И твоя. Бэби, я люблю тебя столько лет. Ну не понравится это НХЛ, значит не понравится, что поделать.

Выражение лица Джейми смягчается.

— Но это будет реально плохой день.

— Нет. Плохой день наступит, когда ты откажешься от меня. — Я провожу ладонью по волосам, а он неожиданно ловит меня за запястье. Его карие глаза прищуриваются.

— Когда ты ее сделал?

Он смотрит на мою новую татуировку, и я испытываю смущение, когда отвечаю.

— Через пару дней после лагеря.

Шершавые кончики пальцев движутся по строчке черных чернил.

— Это координаты чего? — Я не удивлен, что он догадался. Он сообразительный, мой мужчина.

— Лейк-Плэсида, — говорю ему я.

Наши взгляды сцепляются.

— Понятно. — Он откашливается, но когда опять заговаривает, в его голосе остается слышна хрипотца. — Ты на самом деле любишь меня, да?

— Всегда любил. — Я с трудом сглатываю. — И всегда буду любить.

Кто первым сорвался с места — неясно, но через миг наши губы соприкасаются, потом сливаются воедино, и я испускаю стон еще до того, как Джейми языком раздвигает мне губы. Я жестко целую его, и он отвечает мне тем же.

Время замирает… Начав целоваться, мы больше не останавливаемся. Мои губы припухли, и я так возбужден, что мне больно. Но дело не в сексе. Каждый поцелуй — это обещание большего. Я знаю, нам нужно остановиться, придумать какой-нибудь план, плюс мне скоро бежать на ужин, но каждый раз, когда я обещаю себе, что вот этот поцелуй станет последним, я целую его снова и снова.

В конце концов я все-таки отстраняюсь.

— Ты должен жить здесь, — выпаливаю.

— Что?… — Джейми ошеломлен. Его щеки горят, волосы растрепались под моими руками.

— Двадцатидвухлетний новичок вполне может жить с соседом, особенно если этот сосед — его давнишний хоккейный приятель. На самом деле будет куда подозрительней, если ты станешь без конца приходить-уходить.

Он улыбается, и я жду, что сейчас он пошутит про без конца.

— Ты только что предложил мне переехать к тебе?

— Ну… да. Ты согласен?

Джейми обводит комнату взглядом.

— Я не могу позволить себе это место.

Я уже трясу головой.

— Это вообще не проблема. Можешь оплачивать коммунальные услуги или еще что-нибудь.

— Я не могу…

— Все ты можешь. Считай это подарком за то, что согласился десять месяцев прятаться.

— Я не могу совсем ничего не платить.

— Ладно. Вноси столько, сколько планировал платить за аренду. — Я встаю и протягиваю ему ладонь. — Идем, покажу тебе все. — Я не хочу говорить о деньгах. Пошли они к черту.

Приняв мою руку, Джейми следует за мной по короткому коридору.

— Сюда мы поставим кровать, но спать будем во второй спальне. Если хочешь, еще можно притащить сюда стол. Так у тебя будет типа свой кабинет для работы.

Теперь все кажется таким простым. Торонто только что стал городом, в котором мне по-настоящему хочется жить.

— А вот наша спальня. — Я завожу его в просторную угловую комнату. — Видишь, какая укромная? Когда будем трахаться, нас никто не услышит. — Я осмеливаюсь взглянуть на него, и его глаза жарко вспыхивают.

Дьявол. Зря я это сказал. У меня стоит, но что-нибудь с этим сделать времени нет.

— Стоп. Который сейчас час?

Он бросает взгляд на часы.

— Шесть.

Черт!

— Через полчаса мне надо быть в ресторане. А мой отель на другом конце города… — Я оглядываю то, во что я одет. Спортивки и шлепки. Роскошно. Я опоздаю на свое первое общекомандное событие. Проклятье. Я издаю смешок, потому что, ну не плакать же. Да и я уже успел сегодня поплакать.

— Бэби, не хочешь переодеться вот в это? — Джейми указывает на свой костюм.

— Ты серьезно?

Он пожимает плечами.

— Ты не обязан, но…

— Давай попробуем. — Я хохочу, потому что это безумие. Но ведь именно это и случается, когда мы с Джейми сходимся вместе — безумные вещи.

Мы с ним почти одного размера. Джейми, может, немного пошире в талии, но меня выручит пояс.

Он оглядывает себя, явно прикидывая в уме все то же самое.

— Какой у тебя размер обуви?

— Десять с половиной.

— У меня одиннадцать, — говорит он. — Подойдет.

Мы усмехаемся, как идиоты, пока скидываем одежду в большой пустой спальне. Наконец Джейми остается в одном белье и носках, и от этого зрелища я испускаю стон.

— Надеюсь, ужин продлится недолго. Останешься сегодня со мной на ночь в отеле?

Он облизывает губы.

— Конечно. Только скажи, где он находится. — Он передает мне рубашку. Я надеваю ее. Она пахнет им, а значит я весь вечер буду ерзать от возбуждения. Лучшая пытка на свете.

Мы заканчиваем переодеваться, и я понимаю, что выгляжу в целом неплохо. Плечи у пиджака немного шире, чем я ношу, но, блядь, кого это волнует.

— Я забыл кое-что.

— Что?

Я пытаюсь завязать галстук Джейми, но зеркала нет, и дело продвигается туго.

— Помнишь, мы как-то раз составляли список преимуществ того, чтобы быть геем? Вот еще одно. Можно носить одежду своего бойфренда.

Пощелкав языком, он отодвигает мои руки с дороги и перевязывает узел по-своему.

— Ты выглядишь суперсекси в моем костюме.

— Ты выглядишь суперсекси во всем.

Он тянется вниз и через шерстяную ткань брюк сжимает мой член.

— За одни эти слова получишь позже минет.

Я испускаю стон. А после мне в голову приходит такая коварная мысль, что у меня еле получается озвучить ее с серьезным лицом.

— Вечером я хочу, чтобы на тебе было одно: мое торонтское джерси.