Опасная красота. Трогательный лед

Глава сороковая. Засланец-засранец

Честно сказать, я пришла в себя не сразу, осознав тот факт, что меня почему-то очень сильно любят драконы! Причем, все! Караул!

- Прекрати, Морион! - строго произнесла я, чувствуя, как он снова затыкает мне рот поцелуем, пытаясь усадить меня на какую-то ледышку и раздеть. Мою обнажившуюся грудь мяли чужие руки, а страстный стон обрывался поцелуем. Стоило ему только оторваться, как я начинала возмущаться: "Да ты совсем!"

Меня снова страстно поцеловали, и тут я услышала песню. Рой снежинок окутывал нас, как в сказке, но что-то мне подсказывало, что эта сказка добром не кончится!

Внезапно меня резко отстранили, глядя с насмешкой на женский силуэт, сотканный из снежинок. Я растирала исколотые щетиной губы, понимая, что они еще долго будут чесаться и шелушиться. Хотя нет, еще пару секунд! Ровно столько, сколько мне осталось жить! Я ее узнала сразу,эту снежную королеву! В ужасе я осмотрелась по сторонам и увидела хищный детский сад, подкрадывающийся по снегу и выглядывающих из-за наметенных сугробов.

- Ну наконец-то, дорогая моя, - усмехнулся Морион, а перед ним соткались в женский силуэт.снежинки. Искрящаяся юбка Снежной Королевы рассыпалась сверкающими частицами льда. - Ты вовремя. Если честно, на улице холодно, а доставать его так не хотелось! Зачем тебе потом муж с сосулькой?

Что?! Я смотрела на то, как бесстрашно смотрит Морион в лицо снежной красавицы, полупрозрачной и невесомой, парящей перед ним и выстилающейся поземкой.

- Мерзавец! - послышался женский звенящий голос, а в лицо Мориону ударил снег. Он скривился, сплевывая “пощечину” со словами: “Согласен!”.

В лицо Мориону ударила стужа. Его брови побелели, словно поседели, а вместе с ними и волосы, и даже щетина.

- И с этим я тоже согласен! Хотя, ты сама вынудила меня пойти на крайние меры! Нет, когда я бегаю, зову, мы что? Мы обижены! А тут быстро примчалась! - усмехнулся он, пытаясь стереть иней. Снежная Королева отлетела на несколько метров и пустила целую обойму сосулек. Одна из них просвистела мимо резко расставленных ног мага.

- Не первый год я на тебе женат. Ладно, милая, перейдем к делу. Это касается нашего ребенка. Я слышал про то, что ты пустоту в материнском сердце компенсируешь чужими мертвыми детками, но я собираюсь вернуть нашего сына! И эта девушка - ключ, который откроет Триумвират, к которому ты даже приблизиться не можешь! - вздохнул Морион, пока напротив него стояла снежная фигура, то рассыпаясь, то собираясь снова. - Мне нужно, чтобы ты сняла с нее печать и всякую гадость, которую наложил на нее Триумвират! Иначе ничего не выйдет. Любимая, только тебе под силу снять это!

Снежная фигура подлетела ко мне, и я почувствовала дыхание мороза. Снежная рука прикоснулась к моему лицу, заставив поежится.

- Ладно, я попробую. Только ради ребенка, - произнесла капризная Снежная Королева. По голосу она была чем-то очень недовольна. - Печать управления. Чувствую...

Ледяная рука проникла сквозь мою одежду зябким прикосновением.

- Маги отняли у нее возможность иметь детей, - произнесла Снежная Королева, а я не могла разглядеть ее лицо. Оно постоянно менялось, пока ледяная рука изучала меня под одеждой. Такое чувство, что у меня под одеждой ползает ледышка. Бррр!

- Моя жена создала медальоны волшебного льда, - произнес Морион, с нескрываемой гордостью. - Она - удивительное сочетание магии жизни и смерти, и магии льда. Такое бывает крайне редко… Я всегда ею гордился…

- Скажи ей, чтобы уничтожила источник силы магов, - голос ледяной ведьмы вибрировал на ветру. - Пусть поклянется, что уничтожит его!

- Маги не такие могущественные, какими хотят казаться, - пояснил Морион, отчего-то нахмурившись. - Они пользуются источником силы. Сами по себе они не далеко от меня ушли.

Холодно пронзил меня насквозь, словно вымораживая душу. Я застыла на полувдохе, а потом почувствовала, как обессиленно падаю на руки Мориону.

- Я вернула ее прежнюю… Сняла печать… Но оставила бессмертие… - провибрировал голос, пока я затуманенным взглядом смотрела на снег. Зрение сфокусировалось, но сил идти не было. Я безвольной тряпичной куклой повисла на руках мага, а он вскинул меня на руки. Морион уже хотел было развернуться, чтобы унести меня в пещеру, как вдруг застыл. На его губах таяла красивая, большая снежинка. Он посмотрел на белый простор, засыпаемый снежной крупой, а по щеке стекала слеза. Снежинка на его губах долго не таяла, а потом превратилась в капельку.

- И я тебя тоже люблю, - выдохнул Морион, занося меня в пещеру. Я не помню, как меня несли, но чувствовала, как постепенно приходила в себя. Не было боли, была лишь усталость и слабость, от которой кружилась голова и слегка знобило. Я почувствовала, как меня положили на что-то теплое и мягкое. И это “теплое и мягкое” пошелевелилось подо мной. Я закрыла глаза, просто умирая от усталости. Сквозь сон я чувствовала, как мне лижут щеки, как кто-то рычит, а потом меня снова вылизывают. Руки, шею, лицо, уши… Горячие языки пытались привести меня в чувство. Стоило мне приоткрыть глаза, как я видела склонившиеся надо мной белые морды.

- Не надо, - слабо возразила я, но амароки так не считали, продолжая меня вылизывать с таким усердием, что к утру немудрено проснуться обглоданной. Даже маленький щенок лизал мой палец, слегка виляя хвостом.

- Амароки никогда не бросают в беде, - услышала я голос, а пушистые няньки продолжали меня умывать, изредка рыча и отгоняя друг друга. Я немного повозилась на живой подстилке, но меня облепили со всех сторон, согревая теплом своих тел. Расслабившись, я уснула.

Проснулась я от того, что во рту и в носу была шерсть, а я лежу уткнувшись во что-то лицом. Шерсть першила в горле, заставляя сухо кашлять. Кхе! Фу! Ворсинки налипли даже на язык! Я что? Язык высунула во сне?

Рядом с лицом что-то заворочалось, а я увидела роскошный пушистый хвост и… Собственно, я теперь знаю, что это был мальчик! И то, во что я уткнулась - были явно не бубоны с детской шапочки.

Мне удалось встать, продирая глаза, а меня снова бросились вылизывать все, кому не лень.

- Ну хватит, - с улыбкой отбивалась я, чувствуя, как слипается веко от влажного языка. Кто-то, особо заботливый, решил, что у меня блохи, поэтому что-то выгрызал из моих волос.

Едва отбившись, я одернула платье, напоминающее шерстистый свитер, встала на ноги и увидела Мориона, стоящего рядом с Сией. Сия была в человеческом обличьи. Рядом с ней стояло несколько женщин. Одна была немолодой, какой-то уставшей. На ее лице был уродливый шрам, пересекающий всю щеку. По правую руку от нее стояла девушка с роскошными волосами, прикрывающими изуродованную шею. На нем был след, словно ее пытались задушить проволокой. Слева от пожилой волчицы стояла крупная женщина с огромной грудью. Взгляд у нее был уставший, а щенки тянули воздух рядом с ней и тихо поскуливали.

- Я потеряла двух своих щенков, - дрогнувшим голосом произнесла она, глядя на пушистые комочки. - Остался один. Их забрали маги. Берегите детей. Я не уберегла.

Только сейчас я увидела у нее шрамы на левой руке. Свежие. Напоминающие следы ожогов.

- Мы выступаем, - произнесла Сия, глядя на меня. - Щенки остаются в пещерах. Сейчас сюда придут другие стаи. Старики и кормящие волчицы остаются с детьми.

Я выдохнула, понимая, что пора. В этот момент колени начали предательски прогибаться, а от былой решимости не осталось и следа. Сердце шептало: “Ой, а может, не надо!”, но я стиснула зубы и сжала кулаки. На моей руке красовался такой знакомый шрам, который я с удивлением рассматривала. Я уже почти про него забыла!

- Мы доставим тебя под Триумвират, - произнесла Сия, пока волки прощались друг с другом. Щенки и взрослые пронзительн скулили, ластились друг к другу. Откуда-то прибывали еще амароки, собираясь в огромную стаю. - Ты действуешь так, как сказал Морион. Если с драконом ничего не выйдет, мы пойдем через главные врата.

Она вручила печати каждой предводительнице стаи.

- Если все получится, и ты окажешься внутри, мы будем прорываться через задний проход. Так сказал Морион, - серьезно произнесла волчица.

- У него все через задний проход, - пробурчала я, пытаясь скрыть страх и волнение.

Мы покидали пещеру, а яркий, чтобы нам в глаза тут же ударил яркий, пронзительно светлый день. Выпавший вчера ночью снег искрился почти нетронутым ковром, и я щурилась на далекое зимнее солнце.

- Морион, - дернула я мага за рукав, вспоминая наши лобызания на льдине. - Как мне уничтожить источник силы? Я ничего про него не знаю!

- Я постараюсь сделать это сам, - почему-то резко ответил маг, снова нахмурившись. - Главное, чтобы братец полетел восстанавливать справедливость! Если нет, то придется действовать по запасному плану. Так или иначе мы должны быть внутри. Держи мешочек. Клади в него медальон льда. А вот этот надевай на шею. Я тогда предложил Артмаэлю вариант, но он сказал, что не позволит тебе рисковать.

На Морионе была белоснежная мантия с капюшоном, а хитрый купец достал откуда-то бороду с усами и прилепил ее поверх своей.

- Знаешь, если речь идет о магических безделушках, - усмехнулся он так, что борода чуть не съехала. - Многие предпочитали видеть за прилавком умудренного опытом старца, нежели зеленого юнца

Маг прокашлялся, а потом скрипучим, противным голосом произнес: “О, ваше величество!”. Снег растворил его, и я двинулась к Сии. Забравшись на нее и вцепившись в ее шею, я почувствовала, как она подняла голову и пронзительно завыла. Выла она так, что эхо в горах многократно повторяло ее вой, усиливая ее.

- Мы идем на охоту! - произнесла она. - Да будет дичь жирной и неповоротливой, да будет бег быстр, а клык остер!

Волки пронзительно завыли, постепенно сливаясь в унисон. Откуда-то из пещеры послышался еще один протяжный вой, а через мгновенье мы уже мчались по снегу. Я обернулась, видя огромную стаю, которая почти полностью сливалась со снегом. Они неслись по пустоши со скоростью хорошего легкового автомобиля, а мне приходилось прикладывать неимоверные усилия, чтобы не слететь в сугроб. Солнце искрило снегом, ветер поднима мои волосы, а я намертво вцепилась в мягкую шкуру, понимая, что времени рассмотреть пейзажи у меня нет. Я предпочитала зажмуриваться и вжиматься в холку волчицы.

“А вдруг это - последнее, что ты видишь в жизни?”, - прошептало испуганное сердце, заставив меня открыть глаза.

Снег казался расшитым драгоценным покрывалом, но я понимала, как он мне уже надоел. Это бывает в конце зимы в начале весны, когда сердце просит цветов и солнышка, а тело просит легкие ботиночки и куртку, а ты идешь пушистым и нахохлившимся комком искусственного меха, хрустя свежевыпавшим снегом. Или маршируешь дутой гусеницей в пальто, измеряя глубину талых луж.

Огромный величественный горный хребет вставал передо нами. Я затаила дыхание, впервые видя горы в такой близости. Мне казалось, что они пронзают вершинами небеса, накалывают облака, не давая им дальше скользить по синеве, а облака оседают роскошными снежными шапками. Что-то отразило свет и ударило слепящим лучом прямо в глаза, заставив болезненно зажмуриться. Когда я осмелилась открыть глаза, я увидела огромный ледяной замок, затесавшийся в скалах. Какие -то скалы стали частью замка, какие-то - пробивали его насквозь, а какие-то просто служили опорой. Лед на солнце сверкал, словно в волшебной сказке, напоминая драгоценный камень. Величественные врата были наглухо закрыты, а я, задрала голову, поражаясь масштабам строительства. Одна башня лежала, застяв между скал, словно кость между зубов. Опрокинутая и заброшеная, она навсегда зависла в таком положении, как вечное напоминание о драконьей любви.

Чем ближе мы приближались к вратам, тем отчетливей виднелись следы той самой битвы, в разгар которой меня занесло в этот холодный и негостеприимный мир. Разрушенные стены, вырванные куски льда, следы от огромных когтей, - все это заставило сердце вздрогнуть, вспоминая драконий гнев.

Мы остановились, а я обернулась. Никого? Как это так? Сия спустила меня на снег. Я чувствовала, как меня растрясло не на шутку. Стоило мне обернуться, как и она исчезла! Ничего себе волки умеют маскироваться!

Неуверенными шагами я двинулась в сторону врат, даже не зная, что делать дальше. Если где-то здесь есть звонок, то до него достанет только дракон!

По мере моего приближения, я чувствовала, как меня охватывает тревога и волнение. Тишина! Замок словно вымер!