Особое приглашение

Глава 7

К девяти часам в лагере всё стихло. Те, кто ещё не лёг, искали себе место для ночлега. Бойд и Скит Драммонд сидели у затухающего костра и приглушённо беседовали.

– Вы сказали, что что-то припомнили, Скит?

– Думаю, да. Был один малый по фамилии Гамильтон. Вроде бы Джек… имел ранчо на севере Техаса. Сам-то он был крупный бизнесмен в Далласе, а ранчо было для него навроде хобби. – Скит почесал свой колючий подбородок. – В один прекрасный день у этого Гамильтона возникли неприятности с властями, и ранчо закрыли.

– Какого рода неприятности, не помните?

– Нет, этого не помню. Но я помню другое. На него донёс один из его собственных людей. Дрянной тип, коль пошёл против своего босса. Я всегда говорю, либо держись за хозяев, либо увольняйся.

– Полностью согласен, Скит. Дальше!

– Гамильтон предстал перед судом и был осуждён, но я совершенно не могу припомнить, как звучало обвинение.

– Он до сих пор в тюрьме?

– Нет. Вот это я помню хорошо. Он умер, не успев отсидеть ни одного дня.

– У него была семья?

– Думаю, да, но на сто процентов не уверен.

– Когда это всё случилось?

– Лет пять назад. Я услышал эту историю от одного ковбоя четыре года назад на родео.

Бойд задумался. У него не было доказательств, но по времени всё совпадало.

– Спасибо, Скит.

– Надеюсь, это помогло. Скажите… молодую леди звать не Гамильтон? – Скит мотнул подбородком в сторону палатки, где спали Одри и Бетти.

– Скит, всё должно остаться между нами, – предупредил Бойд.

– Буду нем как могила, можете не сомневаться.

Бойд беспокойно побродил полчаса по лагерю, прежде чем отправиться спать. Как ему дать понять Одри, что её прошлое не имеет никакого значения? Он ощущал себя связанным с нею, и он больше не смотрел на это как на слабость, а видел в этом новое измерение своей жизни.

Следующий день был полным повторением предыдущего, если не считать того, что теперь они работали на северных пастбищах и сумели согнать больше пятисот голов скота. Одри начала постепенно ощущать себя заправским ковбоем, и ей казалось, что она чувствует изменения в отношении к себе со стороны других. Когда Бойд попросил её помочь ему, они с Рейнджером показали себя наилучшим образом.

Бойд скакал рядом с ней, когда они гнали стадо назад к лагерю.

– За работу полагается пятьдесят долларов в день плюс питание и плюс столько табака, сколько пожелаете, – сказал он ухмыляясь.

Она засмеялась.

– Даже новичку?

– Да, если новичок так же упорно работает, как вы.

– Значит, вы не жалеете, что взяли меня с собой?

– Я об этом ни разу не пожалел, Одри. Ни разу.

– Обманщик.

– Возможно, я некоторое время беспокоился, но теперь не беспокоюсь.

Это признание вызвало у Одри эйфорию. Она чувствовала себя прекрасно. Кроме того, завтра они погонят стадо к летнему лагерю в Соммерфильде, где можно будет помыться и сменить одежду. Она радовалась этому уже сейчас. Невозможность нормально вымыться была единственным реальным неудобством в этом приключении. Как только они прибыли сюда, в Соммерфильд было послано двое помощников, чтобы подготовить летний лагерь к их приезду.

К большому сожалению Одри, этим вечером им с Бойдом больше не удалось побыть наедине друг с другом. А на следующее утро они снялись с места и погнали стадо дальше. Одри не представляла себе, как выглядит лагерь в Соммерфильде, но после лагеря номер пять он показался ей прямо-таки оплотом цивилизации.

Разбитый неподалёку от ручья, лагерь состоял из покоробившегося здания для команды, парочки конюшен, нескольких загонов, ветряной мельницы и огромного бака для воды. Имелся также и генератор.

Они добрались сюда около четырёх часов дня. После того как скот был размещён по загонам, а лошади по конюшням, помощники разбили лагерь, в то время как Бойд, Бетти и Одри осматривались в здании.

В нём было всего одно помещение, по-спартански оснащённое двухэтажными кроватями, длинным столом, несколькими стульями и пузатой печкой. С потолка свисала одинокая лампочка. Здесь был даже электрический свет! Но самой большой роскошью была ванная комната с душевой кабиной. Когда Одри в одном из углов заметила бойлер, она поняла, что есть и горячая вода – на данный момент просто верх роскоши!

– Теперь мы будем работать из этого лагеря, пока не пригоним стадо назад к головному загону, – разъяснил Бойд. – То есть вы, леди, можете обосноваться здесь.

– «Никаких уступок по половому признаку», – процитировала Одри.

– Ну, возможно, одна-две.

– Не отказывайся, Одри, – Бетти, улыбаясь, растянулась на нарах. – Кроме того, мужчины предпочитают оставаться на свежем воздухе. Спать на земле – одна из привилегий жизни в лагере.

– Если погода испортится, у вас здесь появится большое общество, – добавил Бойд. – Но пока что вам здесь никто не помешает. – Он направился к двери. – Я бы охотно побрился и смыл с себя пыль. Когда вы обе закончите с мытьём, позовите меня.

– Ладно, – пообещала его сестра и со вкусом потянулась.

Бойд послал Одри таинственную улыбку и ушёл. Она тоже опустилась на одну из коек.

– Не могу сказать, как приятно снова лечь на кровать!

– Да, я знаю. – Бетти тихонько засмеялась. – Самое сложное для женщины, участвующей в загоне скота – не подавать виду, как ей не хватает комфорта!

– Я думала, тебе это нравится!

– Мне нравится сама работа. Но мне не нравится обходиться без ванной комнаты. Давай бросим на пальцах, кто первый идёт мыться.

– Иди ты первая. Тогда я смогу ещё немножко полежать!

Бетти оперлась на локоть.

– Одри, можно тебя попросить? Ты не могла бы сегодня вечером немного погулять, чтобы я смогла принять гостя?

Одри отвернулась к стене, чтобы Бетти не увидела её лица.

– Ты не боишься, что твой отец узнает?

– Нет, никто не заявится вот так запросто к Буку Бенедикту, пока его не позовут, а со мной для начала будет разговаривать Бойд. – Бетти помолчала. – Ты нравишься Бойду… и даже очень. Я знаю своего брата. Он выглядит так, как будто умирает с голоду, а ты – шикарное кремовое пирожное.

Одри помедлила, прежде чем ответить:

– Мне он тоже нравится.

– Чёрт побери! И он был уверен, что это с ним никогда не случится! Он думал, что давно должен был влюбиться, если это вообще возможно. Я говорила ему, что глупо так думать, что это может произойти в любой момент!

– Наверное, пока слишком рано говорить о любви, Бетти. Пока ничего не произошло. Почти ничего.

– Поспорим, что-нибудь произойдёт, если Бойд этого захочет. Он никогда не сдаётся. Второе имя моего брата – «Бык».

Одри улыбнулась.

– А мне он сказал, что среднее «Б» ничего не значит!

После того как Одри вымылась и почистила зубы, она почувствовала себя другим человеком. Это было прекрасно – смыть с себя трёхдневную пыль. Из походной сумки она извлекла чистые джинсы, носки и джемпер с длинными рукавами. У неё с собой не было никакой косметики, кроме лосьона и помады.

Они с Бетси сидели на койках, когда раздался стук в дверь и голос Бойда спросил:

– Вы уже одеты?

– Заходи! – крикнула в ответ Бетти.

Он вошёл – в руках бритвенные принадлежности и чистая одежда – и сразу же отыскал глазами Одри.

– Вы выглядите прекрасно!

– Спасибо. Чудное улучшение, не правда ли?

Он открыл было рот, чтобы что-то сказать, но поймал насмешливый взгляд сестры и передумал.

– Надеюсь, вы оставили мне горячую воду. И на вашем месте я бы побыл здесь ещё некоторое время. Большинство мужчин купается в ручье, и слово «робость» не входит в их словарный запас!

Дверь ванной комнаты захлопнулась за ним. Одри услышала шуршание одежды, затем звук льющейся воды. Уже второй раз в течение восьми дней она слышала, как Бойд принимает душ. Когда он вышел минут через двадцать, на нём была уже другая одежда, он был чисто выбрит и выглядел просто ошеломляюще. Внезапно Одри почувствовала желание, чтобы сегодня этот дом принадлежал им – ей и Бойду, а не Бетти и Джессу, и это желание не имело ничего общего с её беспокойством по поводу отношений Бетти с этим отталкивающим человеком.

– Ах, до чего же хорошо! – сказал Бойд. – Могу я подбросить мои грязные вещи к вашим?

– Конечно. – Бетти указала ему на сумку на полу.

Он затолкал туда свою одежду и повернулся к Одри.

– Не хотите проехаться? – спросил он напряжённым голосом.

– Проехаться? – Мысль снова сесть в седло была не такой уж привлекательной, однако побыть с Бойдом… – Вы имеете ввиду верхом?

– Я думал о грузовике. Я хочу вам кое-что показать.

Одри глянула на Бетти, которая в ответ подбодрила её взглядом, и снова повернулась к Бойду.

– Но мы опоздаем на ужин.

– Нет, до ужина мы должны вернуться.

Это значило, что они поедут куда-то недалеко, и это почему-то её разочаровало.

– Хорошо, – согласилась она.

– Возьмите с собой куртку.

В угасающем свете дня они тряслись в грузовике по разбитой дороге, ведущей словно в никуда. Наконец за одним из холмов Одри увидала цель их путешествия – невысокий глинобитный дом, почти слившийся с местностью. Дом выглядел чистеньким и ухоженным, однако вокруг виднелись следы ремонта. Одри вопрошающе повернулась к Бойду.

– Здесь дед и бабушка начинали свою семейную жизнь, – объяснил он.

Одри внимательнее оглядела дом.

– Это дом Берта и Маргарет?

– Да. Я его ремонтирую. Когда-нибудь он станет моим. Я бы хотел, чтобы вы взглянули на него изнутри, но вначале, пока не стемнело, я покажу вам кое-что другое. – Они выбрались из грузовика. Бойд взял Одри за руку и повёл к расположенному поодаль маленькому кладбищу со штакетной изгородью. – Я подумал, что вы захотите его увидеть. Здесь покоятся все Бенедикты, начиная с Бернарда. Вот могила деда.

Надгробный камень Берта был таким же простым, как и на других могилах. Одри стиснула руки, не в силах сдержать чувств. В горле встал ком. Она подумала о тех изменениях, которые Берт внёс в её жизнь. Конечно, это деньги. Но кроме того, Берт невольно свёл её с Бойдом, и хотя она ещё не разобралась, благословение это или проклятие, она не могла не согласиться, что Бойд стал новым, волнующим впечатлением её жизни, давно пустой и одинокой.

Через несколько минут Бойд сказал:

– Темнеет. Пойдёмте?

Она кивнула.

– Да.

Когда они вернулись к дому, за горизонтом исчезли последние лучи солнца. Бойд пояснил, что в доме нету электричества, но имеются керосиновые лампы. Он прошёлся по комнатам, зажигая их. Одри следовала за ним. Стены были только что покрашены, ванная комната заново оборудована. Это был маленький дом – гостиная, кухня, две спальни, ванная – но в нём было своё очарование. На полу лежал шикарный старинный кафель, который в сейчас стоил бы баснословно дорого. Когда Одри об этом сказала, Бойд пояснил, что кафель был доставлен сюда на подводах из Мехико в 1928 году, когда во всей долине не было ни нормальных дорог, ни телефонов.

В доме почти не было мебели. В одной из спален стояла узкая кровать, в гостиной – диван. Там была ещё печь в народном стиле, а также деревянные балки на потолке. В кухне под раковиной размещалась старинная ручная помпа и стояла железная плита для готовки на открытом огне.

– Вы собираетесь здесь жить? – спросила Одри недоверчиво. Дом был очарователен, но всё же примитивно оборудован.

– Конечно, – гордо ответил Бойд. Он взял одну из ламп и повёл Одри через заднюю дверь на длинную веранду, треть которой занимал своего рода склад. Там уже стояли многочисленные коробки с новым оборудованием и приборами. – Я купил почти всё, что нужно для полной модернизации. Зимой на ранчо почти нечего делать, и двое наших парней предложили мне свою помощь после рождества. Кое-что ещё надо доделать, но к следующему лету я хочу вселиться. Мне нужен свой собственный дом. Жизнь с главном здании – это подходит Бренту, но не мне.

Затем, как будто бы ему что-то пришло в голову, он погасил все лампы в доме и повёз изрядно озадаченную Одри назад в лагерь.