Особое приглашение

Глава 9

Ежегодно в день ярмарки население тихого городка Аква Линда утраивалось. Местные бизнесмены утверждали, что во время «Три Кантри» они зарабатывают больше, чем на рождество. Когда клан Бенедиктов в субботу утром прибыл в город, жизнь на главной улице Аква Линды уже била ключом. Бук, Элизабет, Сара и Брент приехали в синем кадиллаке, а Бойд с Бетти и Одри – в пикапе. Они запарковались возле территории ярмарки на окраине города и прошлись вокруг, чтобы оглядеться. Десятки соревнований уже начались, а некоторые так даже и закончились – и среди них конкурс поваров. Одри, как и все остальные из «Трёх Б», была страшно горда, что Скит Драммонд занял первое место.

Бетти недолго оставалась с семьёй. Пообещав присоединиться к Бойду и Одри вечером во время родео, она побежала вроде бы разыскивать своих друзей, но Одри поняла, что «друг» только один. Джесс. Одри постоянно боролась со своей совестью по поводу отношения Бетти к этому человеку, но она знала, что не в состоянии разговаривать ни с кем из Бенедиктов о своём прошлом. Даже с Бойдом.

Бенедиктов знали все. Никто не проходил мимо, не перебросившись с ними парой слов. Мало-помалу Одри стало ясно, что её старый друг Берт был практически патроном Аква Линды и что теперь эта позиция перешла к к Буку. Почти все учреждения и сооружения в городе принадлежали Бенедиктам либо поддерживались ими – будь то банк, газета, союз животноводов или частная школа. Одри познакомилась с таким количеством людей, с каким не знакомилась никогда в жизни. Многие – очевидно, по имени – узнавали в ней женщину, которая получила от Берта деньги в наследство, но никто, разумеется, не решился задавать ей вопросы по этому поводу.

День протекал в приятной медлительности. После обеда Элизабет и Сара захотели домой. Вскоре Бук и Брент с жёнами отправились назад на ранчо, так что Одри и Бойд остались вдвоём.

Приближался вечер. Одри с Бойдом сидели в пикапе и ели хот-доги, пили пиво и ждали начала родео. Одри удовлетворённо вздохнула и откинула голову на спинку сиденья.

– Это был прекрасный день. Мне будет чертовски трудно сесть в понедельник в машину и отправиться назад в Феникс.

Бойд просунул ладонь под её затылок.

– Я отвезу тебя. Я не хочу, чтобы ты ехала по хайвею одна.

Они понимающе улыбнулись друг другу.

– Лучше слабенький предлог, чем совсем никакого. Ты действительно меня проводишь?

Он кивнул.

– И когда я тебя доставлю в целости и сохранности, то тоже останусь на пару дней. Я думаю, для семьи настало время больше интересоваться «Гринспойнтом», ты не находишь?

– Ну конечно! – Одри охватило чувство огромного счастья. Она всё ещё не могла сказать, куда их всё это заведёт. Было в высшей степени невероятно, что они с Бойдом пойдут по жизни рука об руку и будут счастливы до конца своих дней. Да она об этом и не думала. Она наслаждалась сегодняшним днём, и к чёрту завтра!

Они закончили есть. Уже спускались сумерки. Подъезжало всё больше автомобилей. Когда Бойд выбрался из машины, к нему подошли два ковбоя из «Трёх Б».

– Привет, Бойд, у вас не найдётся свободной минутки?

Бойд закрыл дверцу и обернулся.

– Конечно, Джо. Чем могу служить?

– Мы хотим уговорить вас принять участие в родео.

Бойд засмеялся.

– Нет, ребята, извините!

– Ну пожалуйста, Бойд. Вы же лучший наездник в долине.

– Ну, это было давно. Нет, я пас!

– Ну послушайте. «Три Б» не сможет победить, если мы не выиграем соревнование по укрощению диких мустангов. Команда ранчо «Бар Эйч» скорее всего выиграет конкурс на бросание лассо. Поэтому мы должны сделать всё, чтобы победить в укрощении мустангов.

– Ребята, я польщён, но я не занимался этим пять или шесть лет.

– Ну пожалуйста, Бойд. Если уж Лефти Джаррел сможет оседлать мустанга, то вы сможете и подавно!

– Лефти Джаррел? Лефти участвует?

– Да, и на него хорошо ставят!

– Чёрт побери! Лефти – мой ровесник!

– Да старше! И всегда был вполовину хуже, чем вы!

Одри увидела, что Бойд колеблется, и её охватил страх. Обуздывание дикой лошади – это занятие для молодых. Мустангеры «выходят на пенсию» к тридцати годам, если вообще выдерживают так долго.

Её худшие опасения подтвердились, когда она услышала голос Бойда:

– О'кей, парни, запишите меня.

Ковбои умчались, и Бойд открыл Одри дверцу автомобиля.

– Бойд, не делай этого! – попросила она умоляюще.

Его глаза заблестели.

– Милая, не волнуйся за меня. Я вырос с мустангами!

– Это опасно, и ты это знаешь! Пожалуйста, откажись! Ради меня!

Он уже не слышал её. Вытащив из заднего кармана кошелёк и ключ от пикапа, он передал их Одри со словами:

– Подержи это у себя.

– Бойд, пожалуйста…

– Одри, не беспокойся за меня. Я знаю что делаю. Давай лучше поищем Бетти.

Пока они шли по парковке, Одри продолжала уговаривать Бойда. Но когда к ним присоединились другие ковбои, она была вынуждена замолчать. Как только они обнаружили Бетти на трибуне, Бойд похлопал Одри по плечу, сказав, что они увидятся позже, и пошёл с ковбоями дальше. Одри, страшно обеспокоенная, поднялась по ступеням и плюхнулась на свободное место рядом с Бетти.

– Где ты была? – спросила Бетти. – А Бойд где?

Одри увидела Джесса на соседнем от Бесси сиденье и коротко ему кивнула.

– Бойд собирается участвовать в укрощении мустангов.

У Бетти отвисла челюсть.

– Бойд собирается… что?

– Его ребята уломали.

– О нет! Джесс… – простонала Бетти. – Ты это слышал? Иди уговори его отказаться от этой безумной затеи!

Джесс отмахнулся.

– Ты шутишь? Ты всерьёз думаешь, что я в присутствии других ковбоев смогу сказать Бойду, что он не должен объезжать мустангов? Да он уволит меня на месте! Нет, это совершенно исключено!

– Бойд, наверное, сошёл с ума! Он не объезжал мустангов лет пять или шесть! Мы должны что-то сделать! Идём, Одри!

Но Джесс схватил её за руку и не дал уйти.

– Дорогая, ты сделаешь из себя посмешище, – проговорил он. – Бойд уже большой мальчик. Он разъярится, если ты устроишь ему публичную сцену. Я уверен, восемь секунд он продержится!

Разочарованная Бетти повернулась к Одри:

– Он прав. Мы не можем ничего сделать, кроме как надеяться, что мой глупый брат не сломает себе шею. – Она прикусила нижнюю губу. – Кстати, когда-то он был лучшим наездником из всех, кого я когда-либо видела.

Одри почувствовала неуверенность в голосе Бетти. Вечер, который обещал стать таким чудесным, внезапно обернулся пыткой. Все вокруг них отлично развлекались – за исключением Бетти. Она уставилась на разворачивающиеся перед трибуной зрелища – бег в бочках, клоунаду, ловлю телят, – но при этом практически ничего не воспринимала.

Наконец по громкой связи было объявлено начало следующего состязания – укрощения диких лошадей. Одри заставила себя внимательно следить за первыми четырьмя мустангерами. Один юный ковбой, едва выехав из загона, сразу же оказался на земле. Четвёртый участник был тот самый Лефти Джаррел, о котором она услышала на парковке. Поддерживаемый громкими аплодисментами, он сумел удержаться на лошади целых шесть с половиной секунд. Затем из динамиков прозвучало имя Бойда, и трибуны буквально взорвались овацией.

От страха Одри стало плохо.

– Я… думаю, я не смогу на это смотреть, – сказала она Бетти.

Рот Бетти сжался в тонкую линию.

– Если мой брат выживет, я ему собственной рукой дам в ухо!

Одри была уверена, что не сможет смотреть на Бойда, но, словно загипнотизированная, не могла отвести взгляда от арены. Если бы это не был Бойд, она бы назвала зрелище сенсационным. В фантастическом движении, мощные как динамит и непредсказуемые как молния, лошадь со всадником выехали из загона. Трибуны восхищённо улюлюкали и свистели. Конь выделывал невероятные па, чтобы сбросить ненавистную ношу. Бойд сидел на коне как влитой, одной рукой крепко удерживая узду, а другой балансируя в воздухе. Большинство зрителей повскакивало со своих мест. В этот вечер Одри поняла, какой вечностью могут оказаться восемь секунд.

– Боже, какая езда! – вскричал какой-то мужчина позади них. – Бенедикт всегда был отличным наездником!

В этот момент прозвучал зуммер окончания восьмисекундного периода. Аплодисменты зрителей были просто оглушающими. Одри почти обессилела от облегчения. Всё наконец позади!

В следующую секунду радостные крики зрителей сменились стоном из сотен глоток. Одри услышала, как закричала Бетти. Её взгляд метнулся к арене, где Бойд всё ещё боролся с лошадью. Только через долю секунды она поняла, что же произошло.

Он запутался в узде и не мог спрыгнуть с лошади!

Рука Одри с дрожью потянулась к горлу. Если она думала, что испытывала страх до того, то он был ничто по сравнению с диким ужасом, который она испытывала теперь. Лошадь сейчас раздавит Бойда в лепёшку!

Бойд панике не поддался. Он уже однажды попадал в такую ситуацию и поэтому знал, что ему не остаётся ничего другого, как удерживаться на лошади дальше. Инстинктивно он перестал использовать шпоры. Если не будет этого раздражителя, то даже самый дикий конь когда-нибудь успокоится настолько, что всадник сможет освободиться и спрыгнуть. Однако даже восемь секунд на такой лошади – это уже достаточно тяжело. Если же ему придётся носиться по арене три или четыре минуты, то это будет совсем плохо.

В данный момент конь ошалел от злости и как безумный снова и снова бросался на ограду арены. Бойд знал, что его правой ноге достанется изрядно. Но поскольку он всё никак не мог освободиться, то последнее, чего он хотел, – это чтобы конь его сбросил и поволок по земле. Однажды он видел, как таким образом погиб один юный ковбой.

Было удивительно, как о многом может думать человек, пока его швыряет туда-сюда. Он знал, что Одри всё это видит. Он смутно понимал, что клоуны на арене лихорадочно стараются привлечь внимание лошади. Двое ковбоев перескочили через забор и пытались помочь ему справиться с ситуацией. Бойд горячо надеялся, что им это удастся. Ему попался какой-то совсем уж дикий конь.

Когда он наконец освободился и грохнулся на землю, то он уже знал, что на нём живого места нет, а утром будут сплошные синяки. Во время падения он обо что-то ударился головой, и его череп буквально взорвался болью. Он смутно спрашивал себя, нет ли переломов, и надеялся, что среди публики найдётся врач. Он успел с благодарностью ощутить чьи-то сильные руки, которые подняли его с земли, и после этого потерял сознание.

Поскольку нештатные ситуации и падения были на родео нередки, ярмарку всегда оснащали временным пунктом оказания первой помощи. Это была простая палатка с парой коек. Был и врач – городской доктор, который на «Три Кантри» всегда занимался подобными ситуациями.

Одри, Бетти и Джесс рванули с трибуны к палатке. Когда Одри увидела, как двое ковбоев несут потерявшего сознание Бойда, то она почувствовала, что во-вот упадёт в обморок. Рот Бойда был открыт, руки безвольно болтались. Из раны над глазом текла кровь. Он выглядел так ужасно, что она подумала, что он мёртв. Когда у неё перед глазами всё поплыло, она ощутила руку Бетти на своём плече.

– С ним всё будет хорошо, Одри, я уверена, – сказала она, но её голос прозвучал не очень-то убедительно.

Они не знали, сколько времени простояли перед палаткой. Наверное, не так долго, как им показалось. Ковбои из «Трёх Б» столпились возле Джесса неподалёку от девушек. Их тихие, обеспокоенные голоса долетали до Одри. Они тоже считают, что он мёртв, подумала она, и на её глазах выступили слёзы. Я должна была его остановить! Я не сказала ему, что люблю!

Наконец из палатки вышел врач. Он увидел обеспокоенные лица, узнал Бетти и улыбнулся.

– С ним всё в порядке. Немножко побит, но ничего не сломано. Ему просто нужен покой, чтобы всё залечить. Но я хочу вас предупредить. Завтра он будет чувствовать себя просто отвратительно.

Ковбои радостно загомонили. Одри почти упала от облегчения и благодарности. Бетти инстинктивно обняла её.

– Пойди к нему, Одри. Нам надо отвезти его домой. Я сейчас пригоню машину.

Одри вытянула ключ из кармана джинсов, отдала его Бетти и пошла к Бойду.

Палатку освещала керосиновая лампа. Остро пахло лекарствами. Бойд лежал на одной из коек, скрестив руки на груди. Одри робко приблизилась к нему. Когда она его разглядела, из её груди вырвался приглушённый крик. Она никого ещё не видела в столь плачевном состоянии. Рана над глазом перестала сочиться кровью и начала опухать. Правая брючина была обрезана до бедра, обнажив ободранную кожу и запекшуюся кровь. Кожа была ободрана и на руке, которая запуталась в узде. Бойд не шевелился, и страх подступил ей к горлу. Она дотронулась до его плеча и прошептала:

– Бойд? – Ответа не последовало, и она тихонько потрясла его за плечо. – Бойд?

Его веки дрогнули. Он закашлялся и открыл глаза.

– Привет, дорогая, – пробормотал он и застонал. – Боже, голова лопается от боли!

– Голова болит? – вскричала она. – Какое счастье, что не случилось ничего худшего! Я думала… Я думала, что ты мёртв!

– Ну нет! Я, конечно, слегка измочален, но совершенно жив! По крайней мере мне так кажется…

– Ох! – Одри опустилась на колени перед койкой и прислонила голову к его груди. До этого момента она держала себя в руках, но теперь начала плакать. – О Бойд, я думала, что ты мёртв!

– Не плачь… Я в порядке.

– Нет, ты не в порядке! Может, ты завтра умрёшь! Любой, кто делает такие глупости, может погибнуть!

Как ни плачевно Бойд себя чувствовал, он всё же сумел улыбнуться.

– Ты должна была стать медсестрой, Одри. Ты так умеешь ободрить больного!

– Как мог ты сделать такую ужасную глупость?

– Я показал отличную езду! Иногда случается, что всадник запутывается. Не плачь! Пожалуйста, успокойся и помоги мне подняться.

Одри резко вскинула голову.

– Бойд, тебе надо в больницу.

– Никакой больницы. Доктор сказал, что у меня ничего не сломано!

– Как он может знать наверняка? Тут ведь нет рентгена! И у тебя могут быть внутренние повреждения. Я думаю…

– Чёрт побери, дорогая, не надо думать. Просто помоги мне встать и отвези меня домой!

Когда пикап подъехал к дому, оказалось, что вокруг припарковано множество чужих автомобилей, а дом просто залит огнями. Бойд застонал.

– Наверняка в доме полно гостей. Как обычно в вечер ярмарки. Я не хочу отвечать на бесконечные глупые вопросы! Бетти, зайди посмотри, что там делается.

Бетти, которая вела машину, выключила мотор и открыла дверцу.

– Я мигом.

Дорога от Аква Линды тянулась, казалось, вечно. Одри знала, что Бойду хуже, чем он признаёт. Он вздрагивал на каждой неровности шоссе, пока они ехали. И тем не менее категорически отказывался ехать в больницу.

– Мне бы так хотелось помочь тебе хоть чем нибудь, – сказала она беспомощно.

– Просто будь со мной. Ах да, ты ещё могла бы меня поцеловать. Это лучшее лекарство!

Она улыбнулась и нежно поцеловала его в щёку.

– Обещай, что ты скажешь, если тебе будет по-настоящему плохо. Никаких страданий втихомолку.

– Договорились.

Бетти вернулась и открыла переднюю дверцу машины.

– Все собрались в зимнем саду. Я думаю, мы сможем незаметно провести больного в спальню.

Девушки помогли Бойду выйти из машины и повели его в дом. Втроём они пересекали холл, когда Элизабет с пустым подносом вышла из зимнего сада. При виде сына она вскрикнула и уронила поднос.

– Бойд! Боже, что случилось?

– Этот идиот забыл, что ему уже не двадцать лет! – проворчала Бетти.

– Ничего страшного, мама, не волнуйся, – заверил торопливо Бойд, – небольшое падение. Я нормально себя чувствую.

– Как ты можешь нормально себя чувствовать, если ты так ужасно выглядишь? Тебе нужен врач! – Элизабет метнула взгляд на Бетти и Одри. – Мне никто не объяснит, что произошло?

– Тебе Бетти расскажет, – пробормотал Бойд. – Мама, не беспокойся. Меня врач уже смотрел, а теперь мне нужно лечь и поднять вот эту ногу кверху.

Бетти осталась с матерью, чтобы всё объяснить, а Одри довела Бойда до комнаты и быстро расстелила кровать.

– Ложись!

– Я не хочу ложиться, – запротестовал он. – Мне нужен стаканчик чего-нибудь покрепче и душ.

– Ах, Бойд, с душем можно подождать. Я принесу тебе выпить, но тебе действительно нужно лечь.

– Я не лягу в постель, пока не вымоюсь. Я весь в поту и грязи.

Одри задумалась на секунду.

– Возможно, ты лучше отдохнёшь, если будешь чистым, но стоять под душем тебе нельзя – ты можешь свалиться. Лучше я напущу тебе ванну.

– Я ненавижу принимать ванну!

– Если ты хочешь быть чистым, то тебе придётся принять ванну.

– Всё, что скажешь, дорогая, – пробормотал он с улыбкой и опустился на краешек кровати. Улыбка исчезла тотчас же, как только он вытянул пораненную ногу. – Тебе придётся помочь мне снять сапоги. Нога болит как сумасшедшая.

Одри сочувственно посмотрела на него.

– Тебе будет очень больно в воде. Наверное, насчёт ванны надо ещё раз подумать.

– Не волнуйся, я выносливый! Ты поможешь мне с сапогами?

Одри повернулась к нему спиной, захватила его ногу между колен, стянула сапог и кинула его на пол. То же она проделала и со вторым сапогом.

Руки Бойда соблазняюще блуждали по её спине.

– У тебя самая красивая попка, которую я когда-либо видел. Ты не хочешь принять со мной ванну?

Одри распрямилась, сделала шаг назад и шокированно посмотрела на Бойда:

– В этом доме? Ты с ума сошёл!

– Мы запрём дверь!

– И, конечно, никто не поинтересуется, почему это дверь заперта!

В это время время в комнату стремительно вошёл Бук.

– Ты в порядке? – спросила он с тревогой.

– Да, папа, всё нормально!

– Ты выглядишь ужасно!

– Мне все так говорят…

– Бетти нам рассказала, что случилось. Твоя мать очень обеспокоена. – Бук серьёзно посмотрел на сына. – Ты потерял разум? Ты разве не знаешь, что укрощение диких лошадей – это занятие для молодых?

Бойд ухмыльнулся.

– Я думаю, сегодня вечером я освежил свою память…

Бук повернулся к Одри.

– Его смотрел врач?

Она кивнула.

– Он сказал, что ничего не сломано, но ему нужен постельный режим.

Взгляд Бука снова переместился на Бойда.

– Может быть, это послужит тебе уроком. Я должен вернуться к гостям. Я считал, что ты всё же умнее. – С этими словами он вышел из комнаты.

Одри вздохнула с облегчением. Она не знала почему, но в присутствии отца Бойда она всегда чувствовала некоторую скованность.

– Бог мой, – пробормотал Бойд, – можно подумать, что я единственный, кто когда-либо на родео получал пару синяков. Закрой дверь, милая, ладно? Я хочу скинуть с себя одежду.

Одри закрыла дверь и направилась в ванную.

– Пойду включу воду.

Когда она вернулась, Бойд уже снял рубашку и пытался стянуть с себя джинсы и плавки. Он тихонько засмеялся, когда заметил, что она покраснела:

– Ничего такого, чего бы ты ещё не видела. Что тебя смутило?

– Я не знаю. Я… ох, Бойд, это ужасно! – Хотя вид его обнажённого тела волновал её до слабости в коленках, состояние Бойда вызывало в ней тревогу. Его загорелая кожа была вся в синяках. – Тебе должно быть очень больно. Ты действительно хочешь принять ванну?

– Всё это выглядит хуже, чем есть на самом деле, Одри, и мне обязательно нужны мыло и вода. Я говорил уже, что я выносливый!

– Ты ведь потом намажешься какой-нибудь мазью, да?

– Да, конечно. Из тебя получится вечно брюзжащая жена. Уже сейчас заметны некоторые признаки. Пойди лучше выключи воду, пока не затопило весь дом.

Одри пошла в ванную и завернула кран. Бойд вошёл следом за ней и ухватился за край ванны. Одри держала его за другую руку, пока он опускался в воду. Первое соприкосновение с горячей водой вызвало у него нечто вроде проклятия, однако затем он с видимым удовольствием вытянулся в ванной.

– Ну как ты? – спросила она озабоченно. Когда он кивнул, она отпустила его руку. – Пойду принесу тебе выпить. Но не вставай, пока я не вернусь.

Праздничный приём был в самом разгаре. Он проходил в зимнем саду. Там же размещался и бар с напитками. Одри, которой не очень хотелось появляться перед гостями, встала тихонько у двери, жестом привлекла внимание Бетти и прошептала ей, что Бойду хочется чего-нибудь покрепче. Бетти кивнула и направилась к бару, Одри же осталась ждать в коридоре.

– Ну как там наш больной? – спросила Бетти, передавая ей стакан.

– Он позволяет помогать ему… до некоторой степени. Я знаю, что ему ужасно больно, но… – Она сморгнула. – Он выносливый.

Бетти хмыкнула.

– Да, все они такие! Зови меня, если тебе будет нужна помощь. Если нет, то увидимся утром.

Одри вернулась в комнату Бойда, подошла к двери ванной и вслушалась. Из ванной не доносилось ни звука.

– Ты всё ещё там?

– Да, я здесь. Моя кожа уже скрипит от чистоты! Я ждал тебя, на тот случай, если ты захочешь меня вытереть.

– Шутник. Давай я помогу тебе…

Дверь ванной отворилась, и на пороге появился Бойд – с полотенцем вокруг бёдер и дезинфицирующим средством в руках.

– Чёртовы синяки просто горят, – пожаловался он. – Обработай их мне, пожалуйста.

– Бедняжка. А я думала, ты выносливый! – Она поставила стакан со спиртным на комод, подождала, пока Бойд не усядется на кровать, и тщательно обработала все его синяки и раны. Закрыв баночку с дезинфицирующим средством, она прижалась губами к одной из ссадин на ноге. Бойд притянул Одри к себе и усадил рядом. Она вздохнула, когда его руки нежно обняли её.

– Поцелуй меня, – попросил он.

Это был глубокий, требовательный поцелуй. Оторвавшись наконец от Бойда, Одри могла лишь удивляться, какую власть приобрели над ней чувства к этому человеку.

Рука Бойда переместилась к её груди и нежно сжала мягкую округлость.

– Может быть, ты наконец согласишься с тем, что мы знакомы уже достаточно долго?

– Ты просто невозможен. Сегодня ты был буквально на волосок от смерти, а сейчас как ни в чём не бывало снова думаешь о сексе!

– Ты совершенно права! Именно об этом я и думаю! А ты нет?

– Мы не одни. Я вообще не должна была быть сейчас с тобой…

– Примерно через час все уже будут спать. Наши комнаты находятся недалеко друг от друга…

– Так не пойдёт – даже если бы мы были одни. Тебе надо как следует отдохнуть. Я могу сделать тебе больно…

– Я готов рискнуть!

Руки Одри скользнули к его затылку.

– Бойд, обещай мне, что ты больше никогда не сделаешь такой глупости, как сегодня. Ты мог погибнуть!

– Тебе было страшно за меня!

– Конечно, мне было страшно! Я думала, что сойду с ума от страха!

– Это прекрасно. Это говорит о том, что я значу для тебя больше, чем ты признаёшь!

Она нежно его поцеловала и посмотрела на него долгим взглядом влажных от слёз глаз.

– Как ты можешь сомневаться в том, что ты для меня много значишь? После всего, что между нами произошло?

Они были так поглощены друг другом, что не услышали, как открылась дверь и вошёл Бук. Его голос разрушил чары:

– Бойд, я… – Он умолк на полуслове, когда увидел сидящую на кровати пару. – Ох, прошу прощения…

Одри высвободилась из объятий Бойда и вскочила с кровати так поспешно, что почти потеряла равновесие. Бук поглядел сначала на Бойда, затем на Одри и потом снова на Бойда.

– Гости уже разошлись, твоя мама и я идём спать. Я просто хотел ещё раз на тебя взглянуть.

– Спасибо, папа. Я в порядке.

Возникла пауза. Бук не показал ни малейшего намерения сдвинуться с места. Одри не понимала, почему она так неловко себя чувствует. Что-то в выражении лица этого человека заставляло её сердце сжиматься. Она инстинктивно поняла, что Бук не уйдёт раньше неё. Поскольку ей ничего другого в голову не пришло, она направилась к комоду и переставила стаканчик со спиртным на ночной столик у кровати.

– Я иду спать, Бойд, – сказала она чопорно. – Выпей это и будь потом хорошим мальчиком, выспись и отдохни как следует. – Она с максимально возможным достоинством прошествовала мимо Бука, послав ему короткую улыбку:

– Спокойной ночи, мистер Бенедикт.

– Доброй ночи, Одри.

Выйдя в коридор, она прижала руку к колотящемуся сердцу. Она не вызывала симпатии у этого человека, но и он не вызывал симпатии у неё. Как это может сказаться на ней и Бойде?

К несчастью, она подозревала, что знает ответ на этот вопрос.