Отвергнутый жених

Глава 13

– Это была лучшая демонстрация ревности, которую я когда-либо видел, – заметил Дэниел, как только закрыл дверь и убедился, что Розалинда их не услышит. – Весьма впечатляюще, кстати говоря.

Он улыбнулся. На Гриффа стоило сейчас посмотреть – полуодетый, помятый и разъяренный, как боевой конь, которому под седло попала оса. Дэниел едва сдерживался, чтобы не рассмеяться ему в лицо. Эгоистичный ублюдок устроил все так, что его план разваливался на части. Он надеялся, что острая на язык старая дева безвременно сведет Гриффа в могилу, она и ее уступчивая натура.

– Я не ревную! – прошипел Грифф. – Я просто потрясен. Как ты посмел согласиться на ее предложение, если знаешь, что ты – это не ты?!

– Я? Я просто поддерживаю твою ложь. Я дал тебе шанс открыть ей правду, но ты им не воспользовался.

– Я не мог этого сделать!

– Еще бы! Если ты откроешь старым девам правду, они поймут, что пригрели на груди змею. – Дэниел выразительно поднял бровь. – Однако, судя по тому, как ты и леди Розалинда выглядели, могу догадаться, что миледи полдня прижимала твою змею к своей груди. Или, возможно, ты даже запустил свою змею ей внутрь. Должно быть, это не удовлетворило девушку, если она прибежала ко мне.

Снимая сюртук, Грифф двинулся на него.

– Ты, проклятый Богом сын шлюхи, я сверну твою чертову челюсть, если ты будешь так говорить о ней!

– Что ж, попробуй. – Дэниел тоже снял сюртук и жилет и, сжав кулаки, встал в боксерскую стойку. Нет смысла разговаривать с этим болваном, пока Грифф не даст выход своей злобе. Кроме того, Дэниел и сам не прочь размяться в драке. Он сыт по горло хитрой тактикой Гриффа. – Ну давай, ударь меня. Интересно, над кем из нас будет хлопотать леди Розалинда, когда мы выйдем к ужину с разбитыми физиономиями. Не говоря уже о том, что подумает ее палаша, когда я вечером буду просить ее руки.

Грифф остановился, но тоже принял боевую стойку, охваченный такой яростью, что готов был вырвать сердце Дэниела голыми руками.

– Но я уверен, что ты придумаешь для них какую-нибудь отговорку, – язвительно заметил Дэниел, – ведь у тебя так чертовски хорошо получается лгать. Ты же не захочешь открыть им истинную причину, почему дрался со мной, – что ты ревнуешь, что тебе невыносима сама мысль о том, что леди Розалинда прикоснется ко мне, тем более выйдет за меня. – Он понизил голос: – И что ты, тупоголовый осел, не женишься на ней сам.

Первый удар Гриффа был настолько быстр, что Дэниел не успел увернуться. Грифф с воплем бросился на Дэниела, и оба повалились на пол. Они стали кататься по ковру, мутузя друг друга кулаками. Грифф нанес сокрушительный удар Дэниелу в челюсть, Дэниел изо всех сил ударил его в живот.

Грифф застонал от боли, к немалому удовольствию Дэниела. Ничто так хорошо не вправляет мозги, как кулачный бой, а если кому-то и надо их вправить, так это Гриффу.

Они были равными партнерами: Дэниелу помогали габариты, Гриффу – скорость и частота ударов. Но ловкость Дэниела в драке имела более глубокие корни и была отточена еще в юности, поэтому он лучше принимал удары, как огромный неуклюжий увалень, каким и являлся.

Но после нескольких ударов Дэниел понял, что Гриф-фом движет ревность, а это сверхмощное оружие. Грифф наносил Дэниелу удар за ударом, словно кузнец по наковальне, и теперь Дэниелу оставалось лишь защищаться.

Наконец Грифф выплеснул всю свою ярость, и Дэниел перевел дух, проклиная себя за глупость. Он уже слишком стар для таких схваток. В следующий раз, когда понадобится вправить мозги этому мерзавцу, Дэниел, черт возьми, просто врежет ему кирпичом по голове.

Они разошлись по разным концам комнаты и, тяжело дыша, смотрели друг на друга. Дэниел с удовлетворением отметил, что из рассеченной губы Гриффа сочится кровь, а на скуле расплывается огромный синяк. Дэниел выпрямился и тут же застонал, движение причинило боль!

Потирая разбитое плечо, он оглядел комнату. Книга разбросаны, ковер забрызган кровью, стулья перевернуты, даже щит с гербом Суонли, висевший на стене, покосился. Он хмуро посмотрел на Гриффа и снова поморщился от боли.

– У тебя появятся дополнительные расходы к твоему счету со старым графом. Плюс расходы на свадьбу, это дневная прибыль «Найтон-Трейдинг».

– Очень смешно, – проворчал Грифф, вытирая кровь с лица. – Не будет никаких расходов на свадьбу, и ты хорошо это знаешь, ирландский болван. – Он тяжело опустился в кресло.

Дэниел захихикал, заметив, что тот поостыл.

– Почему, черт возьми, тебе пришло в голову жениться на ней? Или ты блефовал?

– Я подумал, что у меня не слишком богатый выбор. Откажи я ей, это стало бы известно ее отцу и он потребовал бы выбрать одну из оставшихся сестер. А ты еще не нашел этот чертов документ, верно?

Грифф фыркнул в ответ.

– К тому же я просто выполнил твой приказ. «Ухаживай за ними, – сказал ты. – Развлекай их, отвлекай, делай все, чтобы убрать их с моего пути». Вот я и решил жениться на ней.

– Да, но она полагает, что ты всерьез. – Бросив на Дэниела злобный взгляд, он откинулся в кресле, но тут же застонал и снова наклонился вперед, потирая затылок. – Ты никогда не слышал о нарушении обещания, Дэниел? Мистер Найтон предложил ей жениться, но ты не мистер Найтон. Да с нас в суде заживо шкуру сдерут!

– Ну и осел же ты! После того как мы отсюда уедем, Суонли и не вспомнит о каком-то чертовом нарушении обещания. Плевать он на него хотел. Он будет слишком занят, борясь против твоих притязаний на его титул и владения, не говоря уже о том, что ему нужно устроить дочерей в дешевый коттедж в Стратфорде. А жить ему осталось недолго.

От промелькнувшего в лице Гриффа чувства вины Дэниел почувствовал глубокое удовлетворение. Может быть, у этого идиота все-таки есть совесть, зарытая где-то глубоко под всеми его амбициями. Дэниел подошел к перевернутому стулу, поставил его и опустился на жесткое сиденье.

– Кроме того, – продолжил он, – я не могу представить себе леди Розалинду, гоняющуюся за мужчиной, потому что он нарушил обещание, а ты? И уж определенно не за тем, кто ей не нравится настолько, что она счастлива отправить его на ночь к любовнице и даже шлюхам. Нет, ей нужен этот брак, чтобы сохранить Суон-Парк для семьи, а поскольку она не сможет даже этого, как только ты найдешь бумаги, она, вероятнее всего, будет безумно рада, что не придется выходить ни за меня, ни за тебя. – Он откинулся на стуле. – Особенно после того, как настоящий мистер Найтон в лицо назвал ее шлюхой.

Поморщившись, Грифф опустился глубже в кресло.

– Это было глупо.

– Мягко сказано. Благодари Бога, что у нее не было в руке ножа, иначе ты лишился бы своего «змея».

Грифф покачал головой:

– У меня хватило бы сил с ней справиться. Но я не могу видеть женские слезы, особенно когда плачет она. – Он устало потер руками лицо. – Она плачет не так, как все. В свои слезы она вкладывает всю душу.

– Значит, ты уже видел раньше, как она плачет, – лукаво заметил Дэниел.

Грифф напрягся.

– Что за дурацкий вопрос? Думаешь, я только и делаю, что расхаживаю тут и заставляю женщин плакать?

– Ты сказал, что она вкладывает в это всю душу. Значит, она плакала при тебе не один раз.

Отведя глаза, Грифф пожал плечами:

– Ну и что? Очевидно, я на нее как-то по-особому действую. Талант у меня, что ли, такой?

– Вряд ли этот талант поможет тебе завоевать девушку!

Грифф фыркнул.

– Ты же не думаешь, что я...

– Именно это я и думаю. Ясно как белый день, что ты хочешь ее, и к тому же не только в постели.

– Чушь, – проворчал Грифф.

Дэниел вскинул бровь.

– Неужели? Мужчина не станет оскорблять женщину, если им не движут сильные чувства. Ненависти ты к ней не испытываешь, это ясно. Зато ревность лишила тебя рассудка.

– Ревность тут ни при чем. Я.просто не хотел, чтобы ты оказался в трудном положении.

– О да, твою заботу обо мне нельзя было бы не заметить, – с сарказмом произнес Дэниел.

Грифф бросил на него сердитый взгляд:

– Как можно ревновать к самому себе? Ведь это за меня она решила выйти. Просто так случилось, что в этот момент мы поменялись ролями.

– Возможно. А возможно, ей не понравились твои авансы и она решила защитить себя, вручив свою судьбу более сильному и красивому парню. – Грифф резко выпрямился в кресле, глаза его сверкали. Он едва сдерживал ярость. Дэниел расхохотался: – Посмотри на себя, болван! Эта девушка скрутила тебя в бараний рог.

Грифф снова откинулся в кресле.

– Если и так, это все из-за неудовлетворенного вожделения. У меня какое-то время не было женщины, она доступна, и она... интересна. Вот и все.

– Ты чертов лгун.

– А вы, ирландцы, слишком сентиментальны в отношениях с женщинами. Путаете похоть с любовью.

Дэниел спрятал улыбку. Если Грифф не понимает, какие чувства питает к этой женщине, бесполезно ему это объяснять. Однако Дэниел видел, что Грифф смущен.

– Значит, ты еще не уложил ее в постель.

Немного помедлив, Грифф ответил:

– Нет. – И, помолчав, добавил: – Не потому, что не хотел ее. Просто девственниц я не соблазняю. Таков мой принцип.

– Отрадно узнать, что у тебя есть хоть какие-то принципы, – сухо заметил Дэниел.

Грифф медленно поднялся из кресла.

– По крайней мере я не обманываю женщин, не даю лживых обещаний. В отличие от тебя.

Дэниел не знал, стоит ли сказать Гриффу о своих подозрениях, о том, что леди Розалинда вообще не собирается выходить замуж. Ее старания отправить его обратно в Лондон слишком очевидны.

– Любопытно, как это леди Розалинда изменила мнение обо всем этом, – заметил Дэниел. – По-моему, она говорила тебе, что не хочет выходить замуж даже ради спасения Суон-Парка.

– Да, но это было раньше.

– Когда именно?

Он взъерошил волосы.

– Черт побери, не знаю. Сегодня она сказала что-то о... о том, что поняла, насколько серьезна Джульет. Розалинда выходит замуж, чтобы спасти сестру. Она убеждена, что мистер Найтон женится на одной из них, поэтому для нее предпочтительнее, чтобы это была она, а не ее сестра.

– Почему?

– Понятия не имею. У этой женщины свои, особые взгляды. Она говорит, что не позволит Джульет выйти за тебя... меня... Найтона. Возможно, она действительно хочет спасти поместье, а остальные ее заявления были ложью. Я и представить себе не мог, что она предложит тебе то, что предложила сегодня.

– Я тоже. – Нет, леди Розалинда не собирается спасать поместье и даже свою сестру, что бы там ни думал Грифф. Она из тех, кто борется до последнего, а не приносит себя в жертву, и он подозревал, что это ее новое оружие.

Но Грифф, похоже, этого не понимал. Дэниел наблюдал, как Грифф похромал туда, где лежал его наполовину затоптанный сюртук, поднял его и встряхнул. Нет, этот идиот ничего не понимает в женщинах. Его опыт ограничивается тем, что он командовал своей покладистой матерью и спал с какой-нибудь шлюхой или женой торговца. А в последнее время амбиции не оставляли ему времени даже на это.

Дэниел позже пришел к осуществлению своих амбиций, всего несколько лет назад после целой вечности безрассудной жизни. Дэниелу было всего семнадцать, когда он познакомился с Гриффом. Гриффу уже исполнился двадцать один год. Грифф был хорошо воспитан, обладал острым умом и волей, так необходимыми для достижения его великих целей. Дэниел же просто возблагодарил судьбу за то, что она послала ему щедрого нанимателя, который оценил его особые таланты. Жалованье он тратил в основном на шлюх в Ист-Энде.

Однако после многих ночей, проведенных с девицами легкого поведения, Дэниел понял, что нравится женщинам. Грифф не скупился на комплименты, цитировал женщинам Шекспира, но не знал их так хорошо, как Дэниел. Дэниел знал, чего хочет большинство женщин. Хладнокровная леди Хелена, чья красота привлекла его, а манера держаться раздражала, оставалась для него совершенной загадкой.

Но прямолинейную женщину, такую как леди Розалинда, было легко разгадать. Она замышляла мятеж, Дэниел в этом не сомневался. Так же как был уверен в том, что она желает Гриффа.

Нужно ли сказать Гриффу об этом? Дэниел сложил руки на животе и смотрел на Гриффа, который поднимал стулья, расставлял книги по полкам, бормоча себе под нос ругательства.

Дэниел решил, что не стоит. В последние годы все дается Гриффу слишком легко – успех, деньги, даже уважение. Он не был принят в высших светских кругах, но это не самое главное. Грифф сделал за десять лет то, что многим не удается и за целую жизнь, но понимал ли он, как ему повезло? Кет. Он мог думать только о том, чтобы получить то, что считал по праву своим, не важно, причинит ли это кому-нибудь боль и чего будет стоить ему самому.

Но предложение леди Розалинды бросило большой камень в его безукоризненно работающую мельницу, и Дэниел заставит идиота серьезно отнестись к этому. Кроме того, Дэниел заготовил и несколько собственных камней.

– В любом случае, – заметил Дэниел, – мы можем повернуть эту ситуацию с леди Розалиндой в твою пользу.

– С чего ты взял? – Прежде чем Дэниел успел ответить, Грифф добавил: – Если надеешься использовать эту помолвку, чтобы добыть у ее отца брачное свидетельство, забудь об этом. В своем письме он изложил все достаточно ясно. Я получаю доказательства в день свадьбы. Ни минутой раньше.

– Я думал не о твоих проклятых доказательствах, – бросил он, но взял себя в руки, увидев любопытный взгляд Гриффа. – Во всяком случае, не о том, чтобы получить их от Суонли. Но теперь леди Розалинда – моя невеста, и я буду все время с ней, так что можешь продолжить свои поиски.

– Ты сказал, что будешь все время с ней. Как это следует понимать?

– Я буду ухаживать за ней, дружище. Вечерние прогулки в саду, пикники на лужайке и все в таком духе. Вряд ли она откажется, если решила выйти за меня.

Судя по его виду, Грифф не был в восторге от подобной идеи, и Дэниел остался доволен.

– Не знаю, насколько это разумно, – сказал Грифф. – Ты не должен слишком обнадеживать ее этим браком. Ведь, когда правда выйдет наружу, это причинит Розалинде боль.

– Ты не можешь этого избежать, – сухо возразил Дэниел, – поскольку собираешься уничтожить ее отца, или ты забыл? Кроме того, тебя может не интересовать брак, а меня интересует. – В ответ на зловещий взгляд Гриффа он добавил: – Не с леди Розалиндой, разумеется. Я ей не пара. Мне до нее, как до небес. Но ухаживание за ней позволит мне попрактиковаться в ухаживании за какой-нибудь другой милой девушкой. И разве не это я должен был делать по твоей просьбе? Значит, я могу учиться быть более изысканным? А что может быть более изысканным, чем ухаживание за дамой?

Грифф выглядел так, будто два демона боролись за контроль над его душой – ревнивый монстр, подравшийся с Дэниелом, и гордый торговец, который еще не мог признать эгоистичную природу его намерений по отношению к дочерям Суонли.

Гордость победила.

– Делай что хочешь, – пробурчал он. – Только будь осторожен, чтобы нас не выставили отсюда.

Дэниел встал, чтобы помочь Гриффу привести в порядок комнату.

– Конечно, нет. – Он лишь постарается заставить Гриффа понять очевидное. Что в этом предосудительного?