Папа для двойняшек

Глава 23

Вторая группа из «Фиалки» тоже не оставила без внимания фотографии Виолы, развешанные по студии.

— Ой, а это вы, да? — с восторгом спросила Анечка. — И тут тоже, и вон там…

— Вы с партнёром очень красивые! И у вас столько медалей… — Люсенька, милая кудряшка, с восхищением прохаживалась вдоль снимков. — А мы с Юрчиком тоже так сможем?

— Если продолжите хорошо заниматься, то обязательно сможете и получите ещё много медалей, — Виолетта пригладила локоны девочки и дала сигнал к началу занятия.

После окончания тренировки «Фиалки» пришла вторая группа из «Престижа» (тут детки были постарше), а вместе с ней и Тимур, хотя сегодня не день занятий Мурата. Гаджиев представил её ученикам, но и не подумал уходить, вместо этого, судя по всему, приготовился наблюдать за тренировкой…

Ох, это было невыносимо. Бывший одноклассник вольготно устроился на скамье в конце зала и ястребом следил за Виолой, она хоть и стояла спиной, но прекрасно всё видела через зеркало, в котором их взгляды несколько раз пересеклись. Она чувствовала его взор и после разминки, когда знакомилась с детьми, и когда проверяла навыки новых воспитанников, и когда давала новый материал, а потом контролировала отработку движений…

Как Виолетта и думала, эта тренировка оказалась худшей в её карьере, ещё никогда она не чувствовала такого морального давления. Навалилась усталость, будто ей довелось быть не тренером, а ученицей и танцевать за троих. Если Гад и дальше планирует изводить её своим присутствием на занятиях, Виолетта так долго не продержится: или сбежит, или наорёт на него при всех, чтобы скрылся в тумане.

Дав детям команду расходиться, она планировала ускользнуть от общения с Гаджиевым и навострила лыжи к выходу, чтобы поскорее запереться в тренерской и дождаться Яра, но Тимур, словно предугадав её манёвр, поспешил наперерез и успел перехватить. Ну Гад же!

— И куда же ты так спешишь? — поинтересовался он насмешливо. — Разве мы уже обсудили рабочие вопросы? Я сейчас твой начальник, не забывай…

— Об этом захочешь — не забудешь, — пробормотала она сердито, а потом добавила уже громче: — Как это куда спешу? Домой, к любимому мужу и деткам. Тебе, кстати, тоже не стоит обделять жену и сына вниманием…

— Того, кого я не должен обделять вниманием, я им не обделяю, — ответил Тимур резко. — А что касается работы, то я имею право задержать тебя в студии настолько, насколько посчитаю нужным, если того потребуют обстоятельства.

— Нет, не имеешь! — процедила Виолетта. — Тебе тоже не стоит забывать, что кроме студии и учеников у меня есть собственные дети!

— Так приводи их сюда, в чём проблема?! — ударил он по больному. — Почему не приводишь?

— Потому что ты, Гаджиев, токсичен, и брызжешь своим ядом направо и налево, — Виолетта понизила голос, потому что мимо зала прошли две мамаши с детьми. — И общение с тобой на пользу им точно не пойдёт.

— Это единственная причина? — просил он сощурившись.

— А разве могут быть другие? — она постаралась, чтобы голос не выдал волнения, ведь его вопрос был в опасной близости от правды.

— Возможно, проблемой является твой… — Гад, кажется, подбирал слова, чтобы продолжить, — с позволения сказать… муж?

— Её, с позволения сказать, муж определённо является проблемой! — слегка взмыленный Яр почти ввалился в зал, закрыл за собой дверь, чтобы посетители студии не слышали разбора полётов, и глянул на Тимура волком. — Любимая, прости, что задержался, мне кто-то колесо пробил. Интересно, кто бы это мог быть…

— Кто знает… — в глазах Гада отразился сдержанный смех. — Мало ли, кому Ярослав Ланин дорогу перешёл. Иметь врагов штука неприятная. Хотя, быть может, это лишь досадная случайность, всякое в жизни бывает…

— Как-то слишком вовремя оно бывает, как раз тогда, когда мне нужно ехать забирать жену, — процедил Ярик, приобнял Виолетту за плечи и увёл из зала под полыхнувшим взором президента.

Несмотря на вчерашнюю размолвку и утреннее молчание, она была рада, что он пришёл (вернее, прибежал) за ней, как и обещал. Да что Тимуру надо вообще?! То за ней ястребом следит, теперь на детей нацелился. Хочет, чтобы она в его студии вообще прописалась?!

Быстро переодевшись, Виола поспешила прочь из клуба. Ярик шёл следом, пока не догнал, когда она остановилась, оглядывая парковку.

— Я так понимаю, мы теперь без машины.

— С машиной, я просто за углом припарковался, мало ли, — он повёл её в нужном направлении. — Хорошо, что у меня запаска в багажнике была.

— Да-а, хорошо-о-о… — задумчиво протянула Виолетта и посмотрела на хмурое лицо супруга. — Яр, давай к малышне съездим, я соскучилась.

— Решила всё же со мной ехать, а не одна, — припомнил он ей вчерашние слова. Угу, обиделся.

— Да, с тобой. Ты же сам назвался отцом, а я… ничего против не имею… — сказала она и села на переднее пассажирское, а Ярослав обошёл машину, внимательно оглядывая колёса, и только потом устроился на месте водителя.

— Ну раз мне оказана такая великая честь, — он завёл мотор, — тогда я просто не могу приехать с пустыми руками. Выбирай, чего сама хочешь к чаю и каких вкусняшек купим мелким.

Визит на дачу оказался радостным и шумным. Стеф и Стеша, наскоро одевшись, встречать родителей выбежали во двор и сначала обнимались с мамой, а потом повисли на шее у папы, который раскручивал обоих почти как на карусели. Детский смех и визг стояли на всю округу. Ярик тоже смеялся и без устали резвился с детворой, которая, кажется, уже уморила бабушку и дедушку, но всё ещё искрилась энергией. Свёкор и свекровь с улыбкой смотрели на эти забавы, затем приняли у Виолы пакеты со сладостями и позвали всех в дом.

Пока тётя Света занималась приготовлением чая, дядя Женя о чём-то разговаривал с Яриком, а Стефан и Стефания позвали Виолетту, чтобы показать, как они отработали сложный элемент в связке, который им никак не удавался. Она глядела на них и жалела, что доченька и сынок не могут танцевать в замечательном зале студии, потому что там есть Цербер, которому им ни в коем случае нельзя попасть в зубы.

Чаепитие в этот вечер показалось Виолетте особенно тёплым и семейным, в том числе и потому, что Городецких за столом не было. Двойняшки явно соскучились по родителям, хотя прошло каких-то два дня. Наверное, на них подействовал сам факт «переезда», ведь раньше их визиты на дачу носили заведомо временный характер. Виола смотрела на мужа, свёкров и детей и думала, что эта идиллия может быть разрушена одним единственным словом «развод», которое она всё не решается произнести. Да, именно из-за них пятерых и не решается…

Виолетта была рада, что они с Ярославом помирились, во многом их брак держится именно на его отходчивости и понимании, и они же сковывают, пленяют. Да и сам он будто взял в плен её жизнь, окружил собой, отгородил от всего. Эта опека радовала, давала почувствовать себя в безопасности, но временами душила, ведь так хотелось поверить в собственные силы. На что Виола способна сама, без поддержки Яра, без его сильного плеча, которое всегда рядом? Союз двух самодостаточных людей всегда лучше, чем союз сильного и слабого, которого этот сильный тянет на своём горбу.

— Виолка, — позвал муж, когда они, уложив детей, возвращались обратно, — можешь пообещать, что, даже если мы будем ссориться, у нас всё останется по-прежнему? Ты, я, наши дети…

«Наши дети…» Да за одни эти слова ему можно памятник поставить (если учесть то, что он знает, когда и каким образом они были зачаты), но… И это «но» не позволило ей соврать даже для того, чтобы просто его успокоить.

— Не знаю, Яр, — вздохнула Виолетта. — Но есть то, что я знаю совершенно точно: я не люблю с тобой ссориться. И не люблю тебя таким, какой ты был вчера. Зато люблю таким, каким ты был сегодня вечером… и какой ты всегда.

Он ничего не ответил, но всю дорогу напряжённо о чём-то думал. И эта странная задумчивость преследует его последние пару недель. Да, после возвращения Тимура что-то в Ярославе изменилось.

На следующий день от «Престижа» снова пришла группа Мурата, а это значит, что вскоре пожалует и бывший одноклассник, будет коршуном наблюдать за сыном и его тренером. Гаджиева пока не было (наверное, беседовал с кем-то из мамаш после своей тренировки), зато его наследие в сопровождении юной партнёрши вошло в зал в числе первых и подошло к Виоле.

— Здрасьте, Виолетта Марковна… — поздоровался Мурат.

— О-о, ты запомнил, как меня зовут… — она посмотрела на мальчугана с улыбкой. Дети редко запоминали её имя с первого раза, кто Виталиной называл, кто Витаминой, а кто-то вообще Викторией.

— А я вас хорошо знаю, у папы много ваших фотографий. Тут их тоже много, — он обвёл взглядом зал, — но у папы всё равно больше. Он говорит, что вы с ним дружили и даже сидели за одной партой.

— Да, мы… учились в одном классе… и выступали на турнирах, — пробормотала Виола, обомлев от слов малыша.

А потом пришёл его родитель и снова всю тренировку мотал ей нервы одним своим присутствием. Ну почему они настолько разные?! Отчего мальчишка у него такой приятный и совсем не похож на отца? С подобным папашей мальчонка мог стать юным гордецом, высокомерно поглядывающим на других, но этот ребёнок очень серьёзный и старательный, готовый работать над своими ошибками. Разве что так же, как и Гад, стремится к совершенству и без устали практикуется, пока сам не будет удовлетворён результатом. А ещё с уважением смотрит на Виолетту, прислушивается к её замечаниям и временами даже партнёршу свою поправляет.

Когда после занятия дети разошлись, а Виола доставала диск из музыкального центра, Гаджиев приблизился слегка ленивой походкой.

— Как ты уже видела, дневные группы ведёт Лена, а мы с тобой в основном на вечерних.

— Да, это было трудно не заметить, — отозвалась Виолетта, сунув диск в коробку и целенаправленно двигаясь к выходу.

— Но вообще я здесь целый день, у меня индивы, — сообщил он, понизив голос. — И если у тебя есть ученики, у которых в школе вторая смена, тоже можешь выходить утром или днём. Об индивах также не забывай, используй зал и отведённое время по максимуму.

Виолу не надо было просить дважды, она тут же набрала номера родителей ребят, у которых на выходных турнир, и назначила им дополнительные занятия, чтобы лучше подготовиться к предстоящему мероприятию. Пока Виолетта разговаривала, пришёл Ярослав, и оба мужчины ожидали, пока она закончит общение по телефону, поглядывая друг на друга недобрыми взглядами.

— Довольны, господин президент? — спросила, завершив последний разговор. — Будьте уверены, мы не посрамим ваш клуб и займём достойные места.



— Доволен ли я? Разумеется, — расплылся в улыбке он. — Ведь теперь мы будем видеться ещё чаще… — и метнул победный взгляд в сторону Ланина, который едва ли не зубами скрипел от раздражения.