Пленница

Встреча в роще

В этот вечер мы с Фелисити без умолку обсуждали свое открытие. Оно превзошло все самые смелые предположения.

— Я до сих пор не могу в это поверить, — говорила я. — Как мог сэр Эдвард, с его прочными моральными устоями, пойти на двоеженство и родить в незаконном браке двух сыновей? А тем временем с его единственным законнорожденным сыном обращались как с чужаком.

— Не следует забывать, ведь он хотел, чтобы у Саймона были равные шансы с двумя другими детьми.

— Бедный Саймон!

— По крайней мере, у него была нянюшка Крокетт.

— Было бы очень грустно, если бы это было иначе.

— Худа без добра не бывает. Но почему сэр Эдвард не только нарушил закон, но и пошел против своих высоких религиозных принципов?

— Мне кажется, я знаю. Видишь ли, в семье Перривейлов всегда большую роль играли традиции. И дом играет в их семейных устоях не последнюю роль. Он начал рушиться, а у сэра Эдварда возникли материальные затруднения. Он ни разу не привозил Элис в Перривейл. Как бы он ни любил ее, он прекрасно осознавал, что на роль владелицы замка она не годится. Рискну предположить, что он был воспитан в убеждении, что нет ничего важнее поддержания величия и статуса рода Перривейлов. Из века в век члены рода исполняли свой священный долг, теперь настал его черед. Ему предстояло спасти фамильный замок от разрушения. И тут подворачивается этот то ли фабрикант, то ли владелец шахт из Йоркшира. Он готов предоставить средства, необходимые для восстановления Перривейла. Финансовые затруднения сэра Перривейла могут быть решены в одночасье… в обмен на брак с дочерью богатея.

— Но сэр Эдвард не мог принять это условие. Он уже был женат на малышке Элис.

— А кто об этом знал? Только она сама и ее родня из захолустья. Элис была кроткой и покорной. Она ему ни в чем не перечила. Даже если бы она узнала о происходящем, она не стала бы создавать ему проблемы… Но она ничего не знала. Он подумал, что это может сойти ему с рук, и так и случилось. Думаю, эта ситуация очень его беспокоила. Но другого способа спасти Перривейл не было. Он всегда знал, что у него существует долг перед семейной традицией… перед честью семьи. Он разрывался между любовью и долгом. Он был обязан спасти дом, сохранить стиль жизни Перривейлов. С другой стороны, он любил Элис и поддался искушению жениться на ней, хотя она не соответствовала устоявшимся требованиям и задачам, неизбежно вставшими бы перед ней как перед женой главы рода. Я отлично понимаю, как это могло произойти.

— В таком изложении все звучит очень правдоподобно.

— Я думаю, сэр Эдвард не мог умереть, не облегчив душу признанием. Скорее всего, когда он понял, что конец близок, он во всем сознался. А кому он мог сознаться, если не женщине, которой это все касалось в первую очередь, которая считала себя его женой? Ты только представь себе это: «Так дальше продолжаться не может. Я должен рассказать тебе всю правду. Моим наследником является Саймон, мальчик, которого я привел когда-то в дом. Я женился на его матери, и это означает, что мы с тобой на самом деле не женаты». Вот как это, должно быть, произошло. Мария говорит, что между ними разыгралась жуткая сцена, а после смерти сэра Эдварда леди Перривейл помутилась рассудком. Я думаю, что причиной тому было его признание.

— Ты намекаешь на то, что она причастна к убийству? Не могла же она убить собственного сына лишь затем, чтобы обвинить в этом Саймона.

— Разумеется, нет. Но она рассказала об этом своим сыновьям. Она же не смогла бы промолчать, как ты думаешь? Или сэр Эдвард сам им все рассказал. Да, конечно, прежде всего это касалось леди Перривейл и ее сыновей.

— Но убили Козмо.

— Мне всегда казалось, что убийца Тристан, что он убил Козмо, так как хотел заполучить титул и Мирабель. Представь себе, как он себя чувствовал, будучи вторым, обойденным, бесправным. Это убийство было выгодно прежде всего ему. Но еще была Мирабель, которая вышла за него вскоре после смерти Козмо.

— А как насчет ребенка, от которого она, похоже, избавилась.

— Я этого понять пока не могу. Все слишком запутано. Но по крайней мере, если Тристан знал, что настоящим наследником является Саймон, он мог попытаться убрать его с дороги. Итак, он убивает Козмо, обставив все так, чтобы подозрение пало на Саймона, одним махом избавляясь от обоих претендентов на главный приз — Перривейл. Сэр Эдвард умер… Нет никаких оснований полагать, что не Тристан является полноправным наследником.

— Эта история начинает обретать какие-то очертания, — задумчиво произнесла Фелисити. — Но как ты собираешься это все доказывать?

— Я не знаю… пока. Но мы сделали большой шаг вперед. И все благодаря тебе, Фелисити. Я думаю, что со временем пойму, как мне со всем этим быть.

— А что ты будешь делать до этого?

— Когда я увижу Лукаса, расскажу ему о том, что мы выяснили. У него очень острый ум. Он поймет, каким должен быть наш следующий шаг. Стой… Я кое-что вспомнила. Леди Перривейл… вдовствующая леди Перривейл… все время что-то ищет в комнате сэра Эдварда. Она зажигает по ночам свечи… Во всяком случае, она это делала, пока Мария, ее служанка, не стала прятать их, опасаясь, что когда-нибудь она сожжет весь дом. Но она продолжает рыскать и искать. Как ты думаешь, что она ищет?

— Простая логика подсказывает, что это завещание.

— Вот именно. Последнее волеизъявление сэра Эдварда, в котором он заявляет, что его законным сыном и наследником является Саймон. Он не смог унести эту тайну в могилу.

— Значит, для очистки собственной совести он сеет смятение в умах людей, всегда считавших себя его законными женой и детьми.

Я кивнула.

— Он знал, что если кто-нибудь доберется до завещания, когда он будет слишком болен и не будет осознавать, что происходит, документ тут же уничтожат. Поэтому он спрятал его, чтобы при первой возможности предъявить стряпчему или какому-нибудь другому доверенному лицу. Леди Перривейл узнала о существовании этого завещания и решила, что должна найти его и уничтожить, если не ради себя, то хотя бы ради сыновей. Ее рассудок помутнен, но цепляется за факт существования завещания. Вот почему она бродит по ночам — она ищет документ, угрожающий благополучию ее семьи.

— Хм, похоже на правду.

— Я часто бываю у леди Перривейл. Мне может представиться возможность…

— На твоем месте я была бы очень осторожна.

— Лукас тоже так говорит.

— Если все это правда, и Тристан уже однажды убил, он может, не колеблясь, сделать это снова. Человек, который слишком много знает, окажется в опасности.

— Я буду бдительна.

— Я говорю серьезно, Розетта. Я боюсь за тебя.

— Не бойся. Я буду чрезвычайно осторожна. Они ничего не заподозрят. Я же всего лишь гувернантка.

— Ты необычная гувернантка.

— О да, в самом деле. Просто так вышло, что, в отличие от всех остальных, мне удалось найти к Кейт подход.

— Я надеюсь, ты не станешь совершать необдуманных поступков.

— Обещаю.

— А теперь, давай немного поспим. Что скажешь?

— Фелисити, у меня нет слов, чтобы выразить тебе свою благодарность. Если бы не ты…

— Да брось ты. Это было так увлекательно. Я так же, как и ты, обожаю всякие загадки.

— День, когда ты приехала к нам, чтобы учить меня, стал одним самых счастливых в моей жизни.

— Что ж, на этой счастливой ноте давай пожелаем друг другу спокойной ночи.

Когда я вернулась в Корнуолл, Кейт встретила меня холодно и угрюмо.

— Вас не было слишком долго, — заявила она.

— Не так уж и долго. Я повстречала свою подругу Фелисити, которая когда-то была моей гувернанткой.

Я уже рассказывала ей о том, как в нашем доме появилась Фелисити, как я, в ожидании гувернантки, представляла себе какое-то чудовище, как ее сразу приняли мои друзья на кухне, и как мы все вместе обедали, засиживаясь за кухонным столом.

Ее настроение тут же изменилось. На самом деле она была очень рада моему возвращению.

— Мистер Долланд декламировал «Колокольчики»?

— Конечно.

— Жаль, что вы не взяли меня с собой.

— Возможно, когда-нибудь и возьму.

— Когда-нибудь, когда-нибудь, — передразнила она. — Я не хочу когда-нибудь. Я хочу сейчас. Вы должны были взять меня с собой.

Я вздохнула с облегчением, когда мне наконец удалось уйти к себе. Мне хотелось обдумать все, что со мной случилось. Я была уверена, что мы не ошибаемся в своих предположениях. Я отчетливо видела, как это все происходило. Сэр Эдвард перед лицом смерти делает свое ошеломляющее заявление. Если бы Тристан убил Козмо, а Саймона повесили, никто и никогда не узнал бы о существовании предыдущего брака. Все осталось бы между Тристаном и его матерью. Он, несомненно, мог рассчитывать на ее молчание. Вряд ли она захотела бы обнародовать тот факт, что, прожив с сэром Эдвардом много лет и родив ему двух сыновей, она не была ему женой.

Как открыть правду? Как оправдать Саймона? В руках мисс Ады Феррерс находится брачное свидетельство ее сестры. Кроме того, существует запись в церкви Святого Ботолфа. Но даже если доказать, что Саймон является настоящим наследником поместья Перривейлов, это не снимет с него обвинения в убийстве. Даже когда завещание, если только оно действительно существует, обнаружат, этого будет недостаточно.

Я поняла, что мы зашли в тупик. Мы обнаружили тщательно скрываемую тайну, мотив для убийства… но мы так и не установили личность убийцы.

И все же, если бы мне удалось найти этот документ…

Сэр Эдвард мог передвигаться только с большим трудом. Во всяком случае, у меня сложилось такое впечатление. Это означало, что завещание спрятано в его комнате. Где он мог его спрятать?

Я уже не сомневалась в том, что леди Перривейл ищет именно завещание, и намеревалась попытаться его обнаружить. Я решила, что это и будет моим следующим шагом. Возможно, мне представится возможность проскользнуть в соседнюю комнату… Что если леди Перривейл заснет, а Марии не будет рядом… Если я смогу предъявить завещание, то, по крайней мере, докажу существование мотива.

На следующий день я отправилась в гости к леди Перривейл. Она спала, но Мария была на месте.

— Как хорошо, что вы вернулись, — расцвела она. — Последнее время ее светлость спит целыми днями. Пока вас не было, к ней частенько захаживал майор. Его визиты ее очень подбадривают. — Тут Мария подмигнула мне. — Ну, она всегда к нему неровно дышала.

— Несмотря на то что он женился на ее лучшей подруге.

— О да. Она и сама могла его заполучить, но старик Аркрайт крепко держался за свои денежки. Он положил этому ухаживанию конец и разбил сердце своей дочери. Потом ей, конечно, пришлось выйти за сэра Эдварда. Так решил Джо Аркрайт. Да оно и понятно. С одной стороны — сэр Эдвард и титул, с другой — деньги Джесси. И на что только люди не идут ради денег!

Эти слова целый день эхом звенели у меня в ушах. Это и в самом деле стало для меня откровением… Ради денег люди готовы на все.

Прошло два дня, и мне представилась возможность заглянуть в комнату сэра Эдварда. Я поднялась к леди Перривейл и застала ее крепко спящей в своем кресле. Марии нигде не было видно. С бьющимся сердцем я скользнула в дверь, ведущую, как я полагала, в спальню покойного главы рода.

Я увидела просторную кровать с пологом, рядом с которой стоял столик. На столике лежала огромная Библия в кожаном переплете с медными застежками. Я огляделась. Где он мог спрятать то, что ему хотелось скрыть от всех? Зачем ему вообще было что-то прятать? Потому что он не доверял женщине, долгие годы считавшей себя его женой. У окна стоял шкаф. Я подошла к нему и открыла дверцу. В нем лежала одежда и стояла какая-то жестяная коробка. Я взяла в руки коробку. Она оказалась заперта. Мне было любопытно, что в ней лежит, но мне не удавалось ее открыть. Кроме того, если бы кто-нибудь искал завещание, он бы первым делом проверил эту коробку. Можно было не сомневаться, что после смерти сэра Эдварда эту коробку уже открывали, а ее содержимое тщательно изучали.

На мгновение я замерла в задумчивости у окна. Я посмотрела на свои окна напротив, и в этот самый момент во дворе появился майор. Он поднял глаза к окнам, и я мгновенно отпрянула. Я не знала, увидел он меня, или нет. Скорее всего, нет. Но этот эпизод меня мгновенно отрезвил. Это было предостережением. Я должна покинуть эту комнату. Майор, несомненно, намеревался нанести очередной визит леди Перривейл.

Когда я вышла из комнаты, Мария еще не появилась, а леди Перривейл продолжала тихонько похрапывать, склонив голову на грудь. Я слетела по лестнице вниз и встретила майора в холле.

— Добрый день, мисс Крэнли, — поприветствовал он меня. — И к тому же такой приятный!

Я согласилась с ним, что да, день очень приятный.

— Как вы съездили? Успешно?

— О да, спасибо. Я так давно не видела близких.

— Я слышал, что мистер Лоример идет на поправку.

— Это действительно так.

— В таком случае, с этим миром все в полном порядке.

Он ласково улыбнулся мне и начал подниматься по лестнице.

На следующий день мы с Кейт провели за уроками все утро. Занятия прошли успешно, но я продолжала размышлять над своей проблемой, все больше приходя в отчаяние от невозможности что-либо предпринять. Я возлагала большие надежды на то, что найду завещание, но даже если это произойдет, мы все равно не узнаем ничего такого, чего мы уже не знали бы.

Мне хотелось остаться в одиночестве и все хорошенько обдумать. И еще я должна была побыстрее встретиться с Лукасом. Скоро он вернется домой. Я полагала, что первое время он будет слишком слаб и не сможет никуда выезжать, но мне не терпелось рассказать ему о нашем с Фелисити открытии.

Потребность уединиться была слишком велика. Я не могла ни о чем думать, пока меня окружали люди. Улучив момент, незаметно от Кейт, которая обязательно увязалась бы за мной, я выскользнула из дома. Проходя мимо Вдовьего дома, я увидела майора.

— О, приветствую вас, мисс Крэнли, — окликнул он меня. — Как я рад вас видеть. Вы чудесно выглядите.

— Благодарю вас.

— Поездка в Лондон пошла вам на пользу.

— Я тоже так думаю.

— А как дела у Кейт?

— Отлично.

— Меня очень беспокоит судьба этого ребенка. Я уже давно хотел поговорить с вами о ней.

— И что же вас тревожит?

— Послушайте, почему бы вам не войти? Как-то неудобно разговаривать, стоя во дворе.

Он проводил меня к входной двери, которая была слегка приотворена. Я заметила, что сад просто прекрасен.

— Я им очень горжусь. Теперь, когда я свободен от армии, мне просто необходимо какое-нибудь занятие.

— Должно быть, вам было нелегко приспособиться к гражданской жизни. Но ведь вы уже довольно давно на пенсии?

— Да, но к этому привыкнуть все равно невозможно.

— Я вас понимаю.

Гостиная была очень просторной, с дубовыми балками под потолком, окнами в свинцовых переплетах и большим камином.

— Какой прелестный дом, — восхитилась я.

— Да, возможно, Тюдоры были не столь элегантны, как их преемники, зато они умели создавать определенную атмосферу. Присаживайтесь.

Я расположилась на кушетке у окна.

— Вам удобно? — заботливо поинтересовался майор.

Я успокоила его, сказав, что мне очень удобно.

— Так что же вас беспокоит? — напомнила я ему о цели своего визита.

— Первым делом я хочу вас угостить. Любые проблемы гораздо приятнее обсуждать за бокалом хорошего вина.

— Спасибо, я, наверное, воздержусь.

— Бросьте, я настаиваю. Я хочу, чтобы вы кое-что попробовали. Это очень хорошее вино, и я угощаю им только по самым особым случаям.

— О, так значит… это особый случай?

— Да, потому что наконец-то нам представилась возможность побеседовать, и еще я хочу поблагодарить вас за то, что вы делаете для Кейт.

— Я вижу, вы ее очень любите. Должна отметить, что и она вас тоже.

Он кивнул.

— Так как, маленький бокальчик, а?

— Спасибо… ну, хорошо, разве что маленький.

— Он принес мне вина, а потом сходил и принес бокал и себе.

— За вас, мисс Крэнли. С самой искренней благодарностью.

— Ну что вы, я ведь не делаю ничего особенного. Ее всего лишь нужно узнать поближе… и понять.

— Из всех гувернанток вы одна взяли на себя этот труд. Вот за это я вам и благодарен. Мирабель… я имею в виду свою дочь, леди Перривейл… на днях сказала мне: «С тех пор как мисс Крэнли взялась за дело, Кейт изменилась до неузнаваемости».

— В таком случае, что же вас беспокоит?

— А вот об этом я и хотел с вами поговорить. Как вы находите вино?

Я сделала еще один глоток.

— Оно очень приятное.

— В таком случае, допивайте его. Я вам налью еще. Я же говорил, что оно особенное.

В этот момент под окном раздались шаги. Майор вздрогнул.

— Это я, Грэмпс, — раздался знакомый голос. — Я знаю, что Розетта у тебя. Я видела, как она входила.

Я поставила свой бокал на столик возле кушетки, и в этот момент в дверях появилась Кейт.

— Что вы здесь делаете? — воскликнула она. — Я видела, как вы вышли из ворот и побежала за вами. А вот вы меня не видели, верно? Я держалась позади. Я вас выслеживала. А потом я увидела, как вы заговорили с Грэмпсом и вошли сюда. Вы пьете вино.

— Да, — улыбнулся майор.

Но, хотя он и улыбался своей внучке, мне почудилось, что на мгновение на лице его мелькнуло раздражение. Впрочем, это неудивительно. Он хотел доверительно побеседовать со мной о Кейт. Теперь это было невозможно.

— Что ж, входи и садись рядом с мисс Крэнли.

Он взял ее под руку и подвел к кушетке. Я не очень хорошо поняла, что произошло затем, поскольку смотрела на Кейт, ужасно довольную собой за то, что ей удалось меня настичь. Но когда она села, бокал вдруг перевернулся и вино вылилось на ковер.

— Проклятие! — пробормотал майор.

— Ты выругался! — закричала Кейт.

— Еще бы, — хмыкнул майор. — Это было мое особенное вино. Я хотел услышать мнение мисс Крэнли.

— Мое мнение не имело бы никакого значения, — утешила я его. — Я в винах не разбираюсь.

— А ты все равно не должен ругаться, Грэмпс. Твой ангел-хранитель все записывает за тобой в своей маленькой книжечке, и когда-нибудь тебе придется за все это отвечать.

— Если мне придется отвечать только за это, то я спокоен, да и в любом случае, я не сомневаюсь, что ты за меня вступишься.

Кейт рассмеялась, а я посмотрела на осколки стекла на полу и наклонилась, чтобы их подобрать. Но майор меня остановил.

— Не трогайте, — быстро произнес он. — Разбитое стекло может быть очень опасно. Все эти крошечные осколки. Оставьте, я попрошу, чтобы все это убрали, а пока принесу вам другой бокал.

Мы пересели на другой диванчик. Кейт принялась выпрашивать у майора глоточек вина, на что он коротко ответил:

— Маленьким девочкам вино пить нельзя.

— О, Грэмпс, не будь таким вредным.

— Ну ладно, один глоточек. Вы видите, как она мной вертит, мисс Крэнли?

— Ты не можешь мне ни в чем отказать, верно, Грэмпс?

— Я податливое тесто в ручках своей чаровницы, — вздохнул он.

По лицу Кейт было видно, что это доставило ей огромное удовольствие.

Проведя у майора с полчаса, мы вышли и направились в Перривейл. Я беспрестанно зевала.

— Что с вами? — удивилась Кейт. — Вы засыпаете на ходу.

— Это все непосильный труд по твоему воспитанию. Думаешь, легко держать тебя в руках?

— Я тут ни при чем. Все дело в вине. Вы мне как-то говорили, что днем вас от вина клонит в сон.

— Ты права. Действительно клонит.

— Тогда зачем вы его пьете?

— Твоему дедушке невозможно отказать.

— Я знаю, — рассмеялась она.

Было позднее утро. Мы с Кейт хорошо позанимались и решили погулять в саду. Спустившись в холл, мы встретили майора.

— Доброе утро, мои хорошие, — поздоровался он. — Как я рад вас видеть! Я вижу, вы собрались на прогулку?

— А ты пришел в гости к старой леди Перривейл, Грэмпс? — поинтересовалась Кейт.

— Угадала. Но вас я тоже счастлив видеть. Я был очень рад вашему вчерашнему появлению. Однако ваш визит был слишком краток. Надеюсь, вы еще ко мне зайдете.

— Зайдем, зайдем, — прощебетала Кейт.

— И мисс Крэнли зайдет? — поинтересовался он, глядя на меня.

— Спасибо, конечно, — ответила я.

В этот момент в дверях появился грум из Трекорн-манор.

— О, мисс Крэнли, — обрадовался он. — А у меня для вас новость. Мистер Лукас вернулся. Он спрашивает, сможете ли вы с ним сегодня увидеться. В два тридцать в «Короле-Моряке».

— Да, да, я буду там. Как он?

— Лучше не бывает, мисс.

— О, как я рада!

Он ушел, а Кейт надулась.

— Вы опять сегодня уедете. Вечно вы ездите в эту противную харчевню.

— Только в мое личное время, Кейт.

— Тебе бы быть надсмотрщицей над рабами, Кейт, — улыбнулся майор. — Не забывай, что мисс Крэнли свободный человек. Ты же не любишь, когда ограничивают твою свободу, верно? А если ты будешь слишком сильно на нее давить, она может вообще улететь и оставить нас одних. Ну что ж, я надеюсь, что мы скоро увидимся. Au revoir.

Он начал подниматься по лестнице.

— Но вы действительно постоянно туда ездите, — не унималась Кейт.

— Должна же я встречаться с друзьями.

— А почему мне нельзя поехать с вами?

— Потому что тебя не приглашали.

— Это не причина.

— Это самая уважительная из всех возможных причин.

Всю прогулку Кейт продолжала дуться, но я не могла думать ни о чем, кроме встречи с Лукасом.

Я выехала из Перривейла, не дожидаясь двух часов. Дорога до гостиницы никогда не занимала больше пятнадцати — двадцати минут. Я могла прогуляться пешком, но Золотце нуждалась в нагрузке, а мне нравилось ездить верхом. Кроме того, отправившись на встречу верхом, я могла побыть с Лукасом подольше, после чего он обычно провожал меня до Перривейла.

Стояла изумительная погода. Легкий ветерок слегка шевелил листья на деревьях. Вокруг не было ни души, впрочем, как обычно в это время дня. Я проскакала вдоль берега, затем дорога поворачивала прочь от моря и вела через небольшую рощицу. Ее нельзя было назвать леском, но деревья росли довольно густо, и мне очень нравилось ехать по петляющей между стволов тропинке.

Времени у меня было достаточно, и я никуда не торопилась, зная, что приеду минут за десять до назначенного времени.

Я не знаю, было ли это предчувствием опасности, но, не успев въехать в рощицу, я ощутила как будто повисшее в воздухе напряжение. Мне почему-то стало не по себе. Все вокруг казалось мне каким-то странным. Возникло неприятное ощущение, что за мной наблюдают. По спине пробежал холодок. Обычно я проезжала здесь совершенно спокойно, но сегодня все было иначе.

Где-то хрустнула ветка, зашуршали кусты. «Какой-то зверек», — подумала я. Я слышала подобные звуки сотни раз и никогда не придавала им ни малейшего значения. Что за странное состояние!

Впрочем, я знала, что это означает. Фелисити говорила мне: «То, что ты делаешь, очень опасно». Лукас тоже мне это говорил. Что если Тристан каким-то образом узнал о моей деятельности? Что если он наблюдает за мной так же, как я наблюдаю за ним?

Если человеку есть чего опасаться, он должен всегда быть настороже.

— Давай, Золотце, — обратилась я к своей лошади. — Вперед.

И тут я поняла, что в роще кто-то есть… и очень близко. Я услышала за своей спиной стук копыт, и моим первым импульсом было послать Золотце в галоп, что в роще было невозможно.

— Да это же мисс Крэнли, — произнес знакомый голос за спиной.

Я обернулась и увидела майора.

— Как же мне повезло. Вы-то мне и нужны, — продолжал он.

— Ах, это вы, майор, — с облегчением вздохнула я. — А я-то думаю, кто это скачет по роще. Обычно в это время тут никого не бывает.

— Все ложатся вздремнуть… кажется, это называется сиеста.

— Что-то вроде того.

— Вы — тот самый человек, который мне нужен. Я действительно хотел с вами переговорить.

— О Кейт.

— Да. Она нас прервала как раз тогда, когда я уже собирался воспользоваться представившейся мне возможностью.

— Вас, кажется, что-то беспокоит?

— Да.

— Что же? Мне кажется, у нее все в порядке.

— Мне не хотелось бы об этом кричать. Мы не могли бы спешиться и присесть вон на то поваленное дерево?

— У меня мало времени.

— Я знаю. Сегодня утром я слышал, что вам назначили встречу. Но я не задержу вас больше, чем на пять минут.

Я спешилась, и он сделал то же самое.

Он подошел ко мне и, взяв меня под руку, подвел к лежащему на земле стволу.

— Что вас волнует? — повторила я.

Его лицо было очень близко.

— Вы, — произнес он.

— Что вы хотите этим сказать?

— Зачем вы ездили к миссис Кэмпден?

— Миссис Кэмпден?

— В Малтон-хаус, Бейсуотер.

Внезапно я похолодела от ужаса. Я не знала, что ему ответить.

— Значит, вы не отпираетесь, что были там. У вас очень красивые волосы, мисс Крэнли. Необычный цвет. На них невозможно не обратить внимание. Я сразу понял, что это были вы. И что вы делаете в Перривейле? Вы не гувернантка. Вы очень любознательная молодая женщина.

Он развернул меня лицом к дереву. Продолжая держать меня одной рукой, другой он извлек из кармана галстук. На мгновение я удивилась — зачем? И тут я осознала ужасную правду.

Я искала убийцу и нашла его. Но теперь мне предстояло стать его очередной жертвой.

Моряк… Козмо… Саймон… а теперь и я.

— Вам некого винить, кроме себя самой, — продолжал майор. — Мне очень не хочется это делать. Я ненавижу убивать. Кейт будет горевать… Зачем вам это понадобилось? Знаете поговорку — не буди лихо, пока спит тихо? Нет, вы ее, похоже, забыли.

Меня вдруг охватила безумная надежда. Если он собирается меня убить, почему это не сделать сразу? К чему все эти разговоры? Он как будто пытается оттянуть страшный момент. Утверждая, что он не хочет меня убивать, он говорит правду. Он делает это только потому, что считает, будто у него нет другого выхода, потому что он уже заблудился в этом лабиринте убийств.

— Вы собираетесь сделать со мной то же, что с матросом — убить меня, а потом сбросить с утеса. Кейт рассказала мне о том матросе… и теперь я все понимаю.

— Вы понимаете. Вы слишком много понимаете. Я знаю, что случилось. Это все Хэрри Тенч. Это он заговорил? О, мисс Крэнли, и зачем вам понадобилось в это все вмешиваться?

Внезапно я заметила, что Золотце направляется прочь. Меня охватил смертельный ужас. Майор тоже, видимо, почувствовал, что попусту тратит время. Должно быть, он вспомнил о Лукасе, который мог не дождаться меня и отправиться на розыски.

На какое-то мгновение он отпустил меня. Чтобы задушить меня галстуком, ему нужны были обе руки. Я рванулась прочь… но он был начеку.

Сейчас моя жизнь оборвется…

Нет, я этого не допущу. Я нашла убийцу. Мне это удалось. Я не должна умереть и унести с собой эту тайну. Я должна предпринять сверхчеловеческое усилие и вырваться… добежать до Лукаса.

Я безмолвно молилась, призывая на помощь Лукаса… Саймона… Бога.

Я должна им все рассказать. Я должна спасти Саймона. И меня ждет Лукас.

Он набросил галстук мне на шею. Мне удалось просунуть под петлю два пальца и ослабить давление на горло. Приподняв ногу, я что было силы ударила его пяткой.

Мне повезло. Он этого не ожидал. Он издал сдавленный крик и выпустил галстук. Это дало мне преимущество в секунду-две, которым я тут же воспользовалась. Я бросилась бежать. Я была очень ловкая и подвижная, и я боролась за свою жизнь.

Я должна была добежать до опушки прежде, чем он меня перехватит, инстинктивно зная, что он не решится напасть на меня на открытой местности. Это могли заметить.

Я запетляла между деревьями. Он бежал за мной, прекрасно осознавая необходимость поймать меня, прежде чем я выбегу из рощи.

За спиной слышалось его тяжелое дыхание. Ветки хлестали меня по лицу и цеплялись за одежду, но мне удавалось бежать чуть быстрее его, и ему никак не удавалось меня схватить. Если бы только здесь была Золотце… если бы мне удалось на нее вскочить.

Деревья поредели, до опушки было уже совсем близко… Я успею, я спасусь…

Он уже не дышал, а хрипел. Я восторженно подумала, что он уже не молод, и моя молодость дает мне преимущество.

«Лукас! — думала я. — Как же ты был прав». Мне следовало быть осторожнее. Тогда, с вином, это было предупреждение. Ну конечно! Он хотел усыпить меня, а потом сбросить с утеса. Так он и поступил с матросом, мужем Мирабель. Я получила предостережение, но была слишком слепа, чтобы обратить на него внимание. Но… Я все равно нашла убийцу. Успех сам свалился мне на голову, едва не стоив мне жизни.

Я выбежала на луг, но не посмела остановиться. Я продолжала бежать изо всех сил. Отважившись взглянуть через плечо, я увидела, что за мной уже никто не гонится. Я спасена!

Вдруг я увидела Лукаса. Он несся ко мне во весь опор.

— Лукас! — задыхаясь прошептала я. — Лукас!

Он спрыгнул с лошади, схватил меня в объятия и прижал к себе.

— Розетта, любовь моя, что случилось?

— Я нашла его, Лукас… Я нашла его. Он хотел меня убить.

— Розетта, что…

— Он поджидал меня в роще. Он хотел меня задушить… А потом он сбросил бы меня с утеса… как и матроса.

— Ты лучше расскажи мне все по порядку. Когда Золотце прискакала без тебя в гостиницу, я подумал, что с тобой произошел несчастный случай.

— Золотце… да, она убежала.

— Я выглядывал тебя и вдруг увидел ее. Она сама вошла в конюшню.

— Молодчина, Золотце!

— Я заберу тебя с собой в Трекорн.

— Нет… нет, я должна все тебе рассказать. У нас нет времени… Наверное, нет…

— На тебе лица нет. Я должен знать все. Кто…

— Давай войдем в гостиницу. Скажи им, что меня сбросила лошадь. Они пока не должны знать, что случилось на самом деле.

— Кто это был, Розетта?

— Майор Даррелл.

— Что?

Я положила руку себе на горло.

— У него был галстук, которым он собирался меня задушить. Он набросил его мне на шею, я думала, мне конец. Но мне удалось вырваться… и убежать. Он меня не догнал. Я бежала быстрее.

Он уставился на мое горло.

— У тебя на шее синяки. Розетта, Бога ради, объясни, что все это означает.

— Нам надо поговорить, Лукас. Мне кажется… я знаю ответ. Это все было не напрасно.

Я села позади него на лошадь, и мы вернулись в гостиницу. Мои мысли путались, и я не знала, с чего начать. Потрясение оказалось настолько сильным, что я дрожала всем телом. Но я знала, что медлить нельзя, надо что-то предпринимать. И я нуждалась в помощи Лукаса.

— Подожди, не надо пока ничего говорить, — остановил меня он. — Первым делом тебе необходимо выпить хорошего крепкого бренди. Ты вся дрожишь, Розетта.

— На меня не каждый день набрасываются убийцы, — ответила я с жалкой потугой на юмор.

Из гостиницы выбежала жена хозяина.

— Какой ужас! — кричала она. — Когда я увидела эту лошадь без вас, я думала, помру на месте от страха.

— Спасибо, я почти не ушиблась, — поспешила успокоить ее я.

— Скорее ведите мисс Крэнли в зал, мистер Лукас.

Лукас кивнул и попросил хозяйку принести стакан бренди.

— Сию минуту, сэр, — заторопился выбежавший вслед за женой хозяин.

— Я так рада видеть вас живой и невредимой, — добавила хозяйка. — Ни за что бы не подумала, что Золотце способна такое вытворить, а потом как ни в чем не бывало прийти в конюшню.

— Я рад, что она пришла сюда, — сказал Лукас.

— Да уж, повезло нам.

Меня усадили за стол, поставили передо мной бренди и оставили нас одних.

— Начну с самого начала. Я была очень беспечна. Я была обязана что-то заподозрить…

Я рассказала ему историю с вином.

— Видишь, он намеревался опоить меня и сделать со мной то же, что сделал с матросом, который, теперь я в этом не сомневаюсь, был мужем Мирабель, явившимся сюда, чтобы лишить ее шанса на успех. Но тут прибежала Кейт и сорвала его планы. А сегодня утром, в Перривейле, он услышал, как твой грум передал мне твое приглашение, и затем устроил мне засаду.

— Отчаянный поступок.

— Да, с вином все было бы намного проще, но видимо, он счел за лучшее действовать стремительно. Теперь я понимаю, почему он очень разозлился, когда Кейт помешала осуществлению его первого плана, который был намного удобнее.

Я рассказала Лукасу о нашем с Фелисити визите к мисс Аде Феррерс и о том, что мы от нее узнали.

— Но меня выдала поездка в родильный дом. Видишь ли, я упомянула миссис Пэрри.

Лукас стиснул зубы.

— Едва я проронила ее имя, как поняла, что совершила глупость. Но она застала меня врасплох, кроме того, мне было ужасно неловко Я ведь всего лишь хотела взглянуть на этот дом. Я чуть было все не испортила. Должно быть, он довольно близко знал эту миссис Кэмпден, поэтому и отправил к ней Мирабель… Она описала ему меня, и он понял, что я иду по следу, и решил от меня избавиться… как и от матроса.

— Так значит, ты считаешь, это он убил Козмо.

— Да.

— Я думал, ты назначила на роль убийцы Тристана.

— Я не знаю, возможно, он тоже в этом замешан. О, кстати… майор что-то сказал о Хэрри Тенче. Он сказал, что это он мне все рассказал… или что-то в этом роде. Вначале подозрение в убийстве пало на Хэрри Тенча. Он был фермером и ненавидел Козмо за то, что тот выгнал его из дома. Наверное, он мог случайно стать свидетелем преступления.

— Как?

— Потому что оно произошло в Биндон Бойс, а он там спит. Он обосновался в этом полуразрушенном доме, поскольку другого у него нет. Лукас, вот что мы должны теперь сделать — как можно скорее поговорить с Хэрри Тенчем. Это надо сделать прямо сейчас.

— Прямо сейчас я отвезу тебя в Трекорн. После того что произошло, тебе нельзя возвращаться в Перривейл.

— Нет, Лукас, я не смогу сейчас отдыхать. Я должна повидать Хэрри Тенча, и я хочу, чтобы ты поехал со мной.

— Когда?

— Безотлагательно. Кто знает? Может, даже сейчас уже слишком поздно.

— Моя милая Розетта. Ты пережила сильное потрясение. Тебя только что чуть было не убили.

— Я подумаю об этом потом. Я знаю, что это очень важно. Я должна увидеть его сейчас. Медлить нельзя.

— Ты думаешь, ты способна сейчас куда-то ехать и с кем-то разговаривать?

— Я все равно не смогу отдыхать. Мне не дадут покоя мысли о том, что, возможно, происходит в эту самую минуту. Быть может, майор уже отправился к нему.

— Послушай, я поеду один.

— Нет, Лукас, это моя затея. Я все это начала, и я хочу довести дело до конца. Надеюсь, что он уже близко.

Лукас понял, что меня не переубедить, и мы решили вместе поехать в Биндон Бойс.

Я села на Золотце. Я все еще не пришла в себя от шока, но меня окрыляла мысль о том, что мне предстоит узнать.

Дом показался мне еще более запущенным, чем тогда, когда я здесь побывала впервые. Мы спешились и подошли к двери. Она была открыта. Замок, судя по всему, исчез очень давно. Переступив через порог, я почувствовала, что по моей спине ползут мурашки. Я представила себе, как сюда входит Козмо, не подозревая, что идет навстречу смерти. Теперь я знала, что чувствует человек, столкнувшийся с убийцей. Мне уже случалось смотреть в лицо смерти, но это было совсем другое. Бороться за выживание с силами природы далеко не так страшно, как оказаться в руках убийцы.

Сквозь грязное окно в комнату пробивался солнечный луч, подчеркивая грязь на полу и свисающую с потолка паутину.

— Есть тут кто-нибудь? — позвал Лукас.

Его голос эхом разнесся по дому. Ответа не последовало.

Я указала на лестницу, и Лукас кивнул.

Мы опять стояли на площадке, глядя на три двери. Толкнув одну из дверей, мы убедились, что комната пуста. Затем мы заглянули в другую дверь и увидели его лежащим на полу в куче тряпья. Он поднес руку к лицу, как будто пытаясь защититься.

— Привет, Хэрри, — окликнул его Лукас. — Не бойся, мы только хотим поговорить.

Бродяга поднял голову и оперся на локоть. Он был так грязен, неухожен и истощен, что меня охватила жалость.

— Что вам нужно? — пробормотал он.

— Мы всего на пару слов, — ответил Лукас.

Хэрри, похоже, растерялся.

— Мы хотим расспросить вас о том дне, когда был убит мистер Козмо Перривейл.

Теперь Хэрри по-настоящему испугался.

— Я ничегошеньки не знаю. Меня тут не было. Я этого не делал. Я всем сказал, что я этого не делал.

— Мы знаем, Хэрри, что вы этого не делали, — вмешалась я. — Мы знаем, что это был майор.

Он молча смотрел на меня.

— Да, — подтвердил Лукас, — поэтому больше нет смысла хранить молчание.

— Что вы знаете об этом, Хэрри? — мягко спросила я.

— Он отнял у меня мой дом, вот что. А что я дурного делал? Он еще три месяца пустовал… мой домик.

— Это было жестоко, — попыталась успокоить его я. — А потом вы поселились здесь.

— А мне больше некуда было идти. Все же крыша над головой. А потом они собрались его ремонтировать… Я продолжал тут жить. Я ушел бы только в самый последний момент.

— Ну конечно. И в тот день вы тоже были здесь.

Он молчал.

— Не бойтесь, — продолжала я. — Вы смело можете говорить. Майор сам мне об этом рассказал, так что теперь это не имеет значения.

— Он меня пожалел, вот что. Если бы не он, я бы не выжил.

— Он платил вам за молчание? — вмешался Лукас.

— Он сказал, чтобы я никому не говорил. Он сказал, что тогда у меня все будет хорошо. Он сказал, что убьет меня, если я проговорюсь… как бы в шутку сказал… Он всегда шутил.

Хэрри покачал головой и улыбнулся. Я поняла, что майор и его покорил своим обаянием.

— Расскажите нам обо всем, что произошло в тот день, Хэрри, — попросила я.

— Вы уверены?

— Да, — ответила я. — Майор знает, что я знаю. Так что вы можете говорить.

— Вы уверены? — повторил он.

О да, уверена.

— Я хочу, чтобы меня оставили в покое.

— Мы уйдем… как только вы нам все расскажете.

— Я этого не делал.

— Я знаю, что не делали, никто вас и не обвиняет.

— Мне задавали всякие вопросы.

— А потом вас освободили. Они поняли, что вы ни в чем не виноваты.

— Я не сказал им, что я видел.

— Нет, не рассказали. Но нам вы расскажете все.

Хэрри почесал голову.

— Я никогда не забуду этот день. Он мне иногда снится. Я был здесь, когда это случилось. Я не могу выбросить это из головы.

— Ну еще бы.

— Я был здесь. Я не знал, когда они собираются все тут перемерять. Но я бы всегда успел спуститься по задней лестнице и убежать через заднюю дверь.

— И вы услышали, как мистер Козмо вошел в дом?

— Нет, это был не мистер Козмо. Первым пришел майор. Поэтому я и не убежал сразу. Я думал, что это один из них пришел перемерять дом. Я не ожидал увидеть майора.

— Что он сделал?

— Ну, он вошел и сразу кинулся к двери в подвал. Он открыл ее и вошел. Я еще подумал, что ему надо в подвале. Но он не стал спускаться вниз, а так и стоял за дверью. А потом вошел мистер Козмо. Никто не произнес ни слова. Я увидел, как дверь подвала открылась, вышел майор, поднял пистолет и выстрелил в мистера Козмо.

— А что было потом?

— Мистер Козмо упал, майор подошел к нему и положил пистолет на пол рядом с ним. Я стоял на площадке и не знал, что делать, когда вошел мистер Саймон. Майор уже успел скрыться… а мистер Саймон поднял пистолет, и в эту минуту вошел мистер Тристан и застал его с пистолетом в руке. Мистер Тристан очень разнервничался… и мистер Саймон тоже. Мистер Тристан начал кричать, что мистер Саймон убил его брата… а Саймон говорил, что мистер Козмо уже умер, когда он вошел… и я подумал, что мне пора сматываться. Вот я и убежал по задней лестнице.

— Значит, вы стали свидетелем убийства, — сказал Лукас.

— А майор… как он узнал, что вы все это видели? — спросила я.

— Он заметил меня на площадке, только не подал виду… он сказал мне об этом позже. Тогда я был не в Биндон Бойс, а в другом месте, у старика Чиверса. Он ничего не имеет против того, чтобы я спал в одном из его сараев. Так вот… Майор дал мне денег и пригрозил убить меня, если я хоть заикнусь полиции о том, что видел. Старик Чиверс меня пожалел. Я понял, что мне придется найти новое место, когда они затеяли в Биндоне ремонт… но после всего этого они его забросили.

— Хэрри, — заговорил Лукас, — вы расскажете все это полиции?

Он отшатнулся от нас.

— И слышать об этом не хочу.

— Но вы это сделаете. У вас нет выхода.

Старик затряс головой.

— Это ваш долг, — добавила я.

Его лицо жалобно сморщилось.

— Вам уже ничто не угрожает, — продолжал убеждать его Лукас. — Слушайте, Хэрри, вы пойдете и все расскажете в полиции, а я сделаю вот что. Я попрошу брата подыскать для вас домик в нашем поместье. Вы могли бы время от времени помогать фермерам. Я уверен, что работа для вас найдется, и у вас опять будет собственный домик.

Хэрри молчал, недоверчиво глядя на Лукаса.

— Я не хочу, чтобы вы подумали, что я ставлю вам условия. Одно к другому не имеет никакого отношения. Мне очень жаль, что вас выгнали из дома. Я вам искренне сочувствую и поговорю с братом в любом случае, но пожалуйста… пожалуйста, пойдемте с нами в полицию.

— А если я никуда не пойду, вы мне не дадите домик?

— Я ничего подобного не говорил, — вздохнул Лукас. — Я попытаюсь найти вам жилье, как бы вы сейчас ни поступили. Я попрошу брата, и я уверен, что, только услышав, как вы нам помогли, он сделает для вас все, что будет в его силах. Я обращусь к нему в любом случае, я вам это обещаю. Но вы должны все рассказать полиции.

— Нам самим придется рассказать им о том, что мы от вас услышали, Хэрри, — пояснила я. — Это наш долг. Видите ли, невинного человека обвинили в том, чего он не делал. Мы должны его оправдать. Вас тоже попросят дать показания. На этот раз вам придется сказать правду. Ваш отказ расценят как уголовное преступление.

— Я не преступник. Я ничего не сделал. Это был майор. Это он выстрелил из пистолета.

— Я знаю. И вы так и скажете, когда вас об этом спросят.

— Когда?

— Думаю, прямо сейчас, — ответил Лукас.

— Я не могу.

— Можете, — твердо произнес Лукас. — Вы сядете позади меня на лошадь, и мы отправимся в полицию… прямо сейчас.

Он был прав. Мы должны были попасть в полицию раньше, чем майор доберется до Хэрри. Что же он будет делать теперь, после неудавшейся попытки очередного убийства?

— Хорошо, — согласился Хэрри.