По требованию герцога

6 глава

— Делай реверанс перед всеми пэрами, — проинструктировала Элизабет Карлайл восхищенно слушающую ее Миранду, когда они ехали в карете по Мейфэру.

— Обращайся к ним как к их светлости или милости, но только в первый раз, когда тебя будут представлять. Слишком много «ваших светлостей» и ты начинаешь походить на слугу.

Себастьян закатил глаза. Так как он сопровождал дам на ежегодный бал графини Сент-Джеймс, ему пришлось выслушивать уроки этикета. Ему стоило поехать с Джози и Чесни, а Роберта заставить поехать с дамами, чтобы дать Миранде больше времени с ним, поскольку ее попытки привлечь его брата до сих пор было бесплодными.

Он снова переместил свой взгляд на Миранду, еще раз отметив, как красиво она выглядела сегодня вечером.

Нет. Он был счастлив быть именно здесь.

Ее красивый лоб сморщился от замешательства.

— Но я не делаю реверансов перед вами и Трентом.

— Конечно, нет!

Его мать выглядела оскорбленной этой идеей, затем она смягчилась, нежно сжав руку Миранды.

— За исключением сегодняшнего вечера, конечно, когда ты это сделаешь.

— Ой.

Ее замешательство усилилось.

— Но если я должна делать реверанс перед пэрами, как мне узнать, являются ли они ими, если никто не обращается к ним как к их светлости или милости?

Себастьян прикусил язык, чтобы не рассмеяться. Пусть Миранда указывает на нелогичную напыщенность английской аристократии.

Его мать моргнула, совершенно не готовая к этому честному вопросу.

— Ну… просто делай реверанс перед всеми, кто выглядит важно.

Миранда серьезно кивнула, услышав эту маленькую мудрость.

— О, и я должна познакомить тебя с герцогом Уэмбли. Очень интересный мужчина. У него четыре сына, три дочери, он был дважды женат…

— И куропатка на грушевом дереве, — нервно пробормотал Себастьян, теряя терпение.

Если ему придется прослушать еще одну лекцию прямо от Дебретта, он сойдет с ума. Сегодняшний вечер был официальным дебютом Миранды, и, конечно же, он хотел, чтобы у нее все прошло хорошо. Но инструкции его матери только заставляли ее еще больше нервничать, он очень хорошо знал, на что была способна Миранда, когда нервничала… Что ж, это никому не было нужно. Уж точно не коврам Сент-Джеймс-хауса, если она настолько разнервничается, что будет не в состоянии удержать свой стакан пунша.

Сегодняшний вечер должен был стать испытанием для всех.

Элизабет Карлайл терпеливо вздохнула.

— Она должна быть готова к встрече со всеми.

— Только не с Уэмбли, — возразил он.

— Этот человек ровесник…

Господи, он почти сказал “Моисея”, но остановился, когда вспомнил, что Роберт так говорил о нем. Уэмбли был старше него на двадцать лет. Неужели его братья и остальная часть высшего света видела его таким? Дряхлым стариком?

— Он слишком стар для Миранды, — сказал он вместо этого.

— Ей нужно знакомиться с джентльменами своего возраста.

— Мне не нужно встречаться с джентльменами. У меня достаточно хлопот с запоминанием танцевальных шагов.

Миранда рассмеялась при мысли о женихах и плавный звук наполнил маленькое пространство кареты словно музыка.

— Кроме того, как я должна понять, на кого обращать внимание?

Она смотрела на него сквозь опущенные ресницы, и он понимал, что взгляд должен казаться невинным, но он выглядел на удивление привлекательным. Ее глаза озорно засверкали.

— Я еще не составила свой список.

Его челюсти сжались. Абсолютное испытание.

— Просто наслаждайся этим вечером, моя дорогая. Ты заслуживаешь грандиозного дебюта.

Мать тепло обняла ее, ободряюще поцеловав ее в щеку, от чего Миранда буквально засветилась. Затем она выглянула в окно.

— О боже, мы приехали!

Прежде чем карета полностью остановилась и поджидавший их лакей подошел к ним, чтобы помочь, Себастьян уже открыл дверь и вышел на улицу. Экипаж Чесни остановился позади них, и остальная часть семьи Карлайлов вышла из кареты. Когда Томас Мэттесон повел Жози к дому, он передал мать Роберту, чтобы тот проводил ее внутрь.

Затем он вернулся за Мирандой.

Когда ее пальцы в перчатках скользнули в его, он почувствовал, как она дрожит, его грудь сжалась от сочувствия к ней. Но несмотря на это, она представляла собой образ сдержанной элегантности, когда она вышла из кареты в платье из зеленого шелка, которое подходило к ее глазам, подчеркивало ее изгибы и рыжий тон ее волос, которые были подняты и заколоты в пучок великолепных локонов на макушке. Палантин из горностая на шелковой подкладке согревал ее плечи, но она должны была снять его, как только войдет в дом, давая толпе гостей увидеть проблеск кремовых гладких плеч, которые не скрывали ленточные лямки платья без рукавов, и дразнящий намек на грудь над облегающим лифом. Она выглядела утонченной и красивой, как будто она действительно принадлежала к этому обществу.

Она одарила его улыбкой, такой нервной, но такой наполненной волнением, что она пронзила его. Он был рад, что у нее был такой шанс на сезон, несмотря ни на что. Она слишком долго ждала этого момента. И сегодня вечером она сияла.

Легко обняв ее за талию, он помог ей сойти с кареты.

— Осторожно, — поддразнил он, наклоняясь, чтобы прошептать ей на ухо.

— То, что на тебе туфли, не означает, что ты обязана поскользнуться.

— Прекрати, Себастьян, — упрекнула она, мягко похлопав его по плечу сложенным веером, когда он положил ее руку себе на сгиб локтя и проводил к двери.

— Я и так достаточно нервничаю.

Он одарил ее полуулыбкой, затем снова наклонился ближе.

— Ты прекрасно выглядишь.

Он уловил слабый аромат розовой воды на ее коже, и его улыбка исчезла, когда нахлынули воспоминания о маскараде.

— На самом деле красиво.

— Прекрати, — повторила она, на этот раз более мягко, и вместо удара веером у нее на щеках появился красивый румянец.

Он поднес ее руку к губам и легонько поцеловал ее пальцы, находя милым, что она смогла так легко покраснеть от комплимента, который любая другая женщина на сегодняшнем балу не только ожидала, но и считала своим первородством.

— Я бы не стал лгать об этом.

Затем она чуть не споткнулась на крыльце, когда повернулась и бросила на него взгляд полный недоверия.

— Осторожно, — снова предупредил он, скрывая теплые эмоции, вызванные ее реакцией. Если он мог так легко сбить ее с толку малейшим комплиментом, то что бы она сделала, если бы он сказал ей абсолютную правду, что ни одна из женщин здесь сегодня вечером не сможет сравниться с ее энергичностью? И что он начал ею восхищаться. Кивнув, он снова привлек ее внимание к входу в дом.

— Золушка, вы прибыли на бал.

Сент-Джеймс-хаус, освещенный горящими лампами, был заполнен. Толпа людей внутри уже вылилась в переднее фойе и ускользнула в освещенные фонарями боковые сады, несмотря на зимний холод в воздухе. Бал графини всегда был самым ожидаемым событием сезона, которое Оливия Синклер тщательно планировала за несколько месяцев вперед. Себастьян надеялся, что его жена сможет организовывать такие же, когда придет время устраивать свои собственные грандиозные вечеринки.

Он искоса взглянул на Миранду, чьи зеленые глаза не переставали двигаться в попытке охватить все вокруг.

Он был уверен, что в этом сезоне у нее будут ухажеры из числа джентльменов. Как же иначе, когда она выглядит такой красивой, как сегодня, полной жизни и сияющей от счастья? Когда она станет чей-то женой, сможет ли она устроить такой же прием? Та самая женщина, которая играла в пиратов с сиротами?

Но с другой стороны, эта жизнь была не ее, напомнил он себе, чувствуя укол разочарования. В этом сезоне она была просто гостьей в этом мире, и купец или джентльмен-фермер, за которого она в конце концов выйдет замуж, не будут нуждаться в официальных балах и светских вечерах. И все же Себастьян не сомневался, что Миранда сделала бы все в своих силах. И это было то, что его больше всего в ней восхищало.

Она передала свой палантин лакею в холле. Затем Себастьян повел ее вверх по широкой лестнице на второй этаж и по коридору к задней лестнице, ведущей в переполненный бальный зал внизу.

— Ты будешь великолепна сегодня вечером, — сказал он ей тихим голосом. Господи, как она дрожала!

— Просто расслабься, будь собой и наслаждайся этим вечером.

— А ты собираешься расслабиться, быть собой и наслаждаться вечером? — возразила она хрипловатым шепотом.

Нет. Те дни закончились. Для него сегодняшняя ночь была посвящена поиску герцогини. Максимум, что он мог сделать, это насладиться через нее.

— Я не дебютантка, — парировал он.

— Очень жаль.

Она посмотрела прямо перед собой, но он увидел улыбку в уголках ее рта.

— Ты бы прекрасно смотрелся с розовыми бантами и кружевами.

Он подавил смех. Только Миранда могла заставить его наслаждаться приходом на бал.

Церемониймейстер ждал наверху мраморной лестницы, чтобы принять приглашения, представленные каждым гостем, и объявить об их прибытии.

Миранда сжала его руку. Когда Себастьян взглянул на нее, румянец на ее щеках исчез, сменившись бледным оттенком чистого нервного ужаса. Но ее улыбка была на месте, как и учила ее его мать. Даже сейчас, когда она до мозга костей боялась своего выхода в свет, она делала все, что могла, чтобы доставить удовольствие другим, и его сердце рвалось к ней. Он чувствовал на себе то же давление понравиться всем. Но как Миранде удавалось оставаться верной себе и сохранять любовь к жизни, угождая при этом другим? Он хотел бы знать ответ, тогда, может быть, он и сам мог бы делать так же.

Надеясь, что она не упадет в обморок, прежде чем они спустятся вниз по лестнице, он вручил их приглашения церемониймейстеру. Ярко одетый мужчина в белом напудренном парике и на высоких каблуках повернулся и топнул своим длинным посохом, затем он объявил голосом, достаточно громким, чтобы прорезать шум толпы:

— Его Светлость, Себастьян Карлайл, герцог Трент… и мисс Миранда Ходжкинс!

Он услышал, как она охнула, когда гости в комнате повернулись и уставились на них, пока они стояли наверху лестницы.

— Дыши, — напомнил он ей с улыбкой и сжал ее руку, когда они двинулись вперед.

Шепот разнесся по бальному залу внизу, когда они начали спускаться. Все гости вытянули шеи, чтобы мельком увидеть нового герцога и женщину, которую он представлял в этом сезоне. «Красивую женщину, которую он представлял», — подумал он с досадой, когда взгляды мужчин в толпе стали заинтересованными.

— Ловцы лосося, — раздраженно пробормотал он себе под нос.

— Что, прости?

Она взглянула на него, и ее лицо снова приняло нормальный оттенок, когда была объявлена следующая пара, и внимание толпы отвлеклось от них.

— Я сказал… так много доброжелателей, — соврал он.

Он не знал, поверила ли она ему, но она слишком нервничала, чтобы давить на него. К счастью. Последнее, что он хотел делать сегодня вечером, — это объяснять ей искаженную теорию Куинтона о погоне за юбками и заставить относиться ее еще более настороженно к качествам характера представителей высшего света.

К тому времени, как они достигли зала, она снова стала дышать нормально, ее тело стало гораздо более расслабленным, а ее щеки, которые он находил такими очаровательными, снова стали розовыми.

Он повел ее к своей матери, которая ждала на краю комнаты, и отпустил ее руку с поклоном: — Мисс Ходжкинс.

Она сделала изящный реверанс:

— Ваша Светлость.

Он мысленно поморщился. По какой-то причине, которую он не мог назвать, всякий раз, когда Миранда напоминала ему о его титуле, его это раздражало. Когда он был с ней, он хотел быть просто Себастьяном.

— Развлекайся, — сказал он ей.

— Я вернусь за первым танцем.

Она кивнула, но на ее лице промелькнула новая тревога. Сегодняшний вечер был ее официальным дебютом, и благодаря особой услуге графа и графини Сент-Джеймс они должны были станцевать вступительный танец с другими пятью парами, с полным вниманием света на них.

Но, как ни странно, он с нетерпением ждал того, чтобы стать партнером в ее первом светском танце.

Он отступил, вежливо кивнув своей матери и сестре, чтобы пробиться сквозь толпу в поисках своих братьев.

Он нашел их возле столика с закусками, уже с бокалами мадеры в руке, и Куинн изо всех сил старался убедить одного из лакеев принести ему бутылку коньяка из личного запаса Сент-Джеймса. Себастьян взял себе стакан Куинна, зная, что судя по толпе окружающей стол, пройдет не менее четверти часа, прежде чем он сможет достать свой собственный.

— Тебя ждет напряженный вечер, — поддразнил его Куинн, хлопнув Себастьяна по спине.

— Быть нянькой Миранды…

— И все эти дамы из твоего списка для которых ты должен быть няней, — закончил Роберт с ухмылкой.

Себастьян поднял стакан, чтобы сделать большой глоток.

— Сегодня мне нужно просто танцевать, вот и все.

Это даст ему достаточно времени с каждой дамой, чтобы выяснить, кто вызовет у него наибольший интерес. Куинн рассмеялся.

— А веселиться когда?

— Он сюда не ради развлечений пришел, — поправил его Роберт с преувеличенной серьезностью, кладя руку Куинну на плечи.

— А чтобы найти себе жену.

— Совершенно верно, — подтвердил Себастьян, желая, чтобы Куинну удалось достать бренди. Сегодняшний вечер обещал быть мучительно долгим.

Он оглядел бальный зал и его взгляд упал на леди Джейн Шеридан, стоявшую в окружении группы поклонников. Она выглядела царственно в своем платье из пастельно-розового атласа и инкрустированной жемчугом повязке на голове, которая сдерживала ее соболиные волосы в модном греческом стиле. В ее улыбке сочетались и сдержанная любезность, и нарочитая скромность, что говорило о ее воспитанности.

Сразу за группой поклонников Джейн, но явно в стороне от них, стояла Миранда и счастливо смеялась над каким-то замечанием, сделанным ей Томасом Маттесоном. Брови Себастьяна нахмурились, когда он увидел, как она хихикая преувеличенно присела в реверансе перед маркизом. Определенно не сдержанная и совсем не скромная.

— Ах, прекрасная леди Джейн, — пробормотал Роберт, проследив за вниманием Себастьяна через комнату.

Куинн вытянул шею с любопытством:

— Значит, она станет твоей герцогиней?

— Я еще не решил, — ответил он, переводя взгляд с Миранды на дочь графа. Но Джейн определенно была на первом месте его списка, и ему нужно было пробраться к ней, прежде чем все ее танцы будут заняты. С Джейн он хотел станцевать вальс. Если он намеревался ухаживать за ней, тогда ему нужно было побыть с ней наедине, прежде чем он объявит о своих намерениях.

— Но у нее есть все качества, которые я ищу в жене. Хорошая родословная, уважаемая репутация, семья с политическим влиянием…

Роберт и Куинн рассмеялись. Себастьян бросил на них резкий взгляд, подавивший их веселье. Последнее, что ему было нужно сегодня вечером, — это вмешательство братьев.

Или Миранды. Его взгляд снова переместился на нее в тот момент, когда она кокетливо ударила веером молодого денди, который попросил танец. Его живот сжался от нового раздражения.

— Какая жалость, правда…, - начал Роберт.

— Что они не продают жен в Таттерсолл с аукциона, — закончил Куинн, подавляя смех.

Себастьян ничего не ответил, решив игнорировать сегодняшние выходки своих братьев, и сделал еще глоток вина. Они могли насмехаться над ним сколько угодно, но в действительности выбор жены был не его. Он был обязан сделать это ради титула и престижа семьи. И своего отца. Ведь в ночь смерти отца он был с актрисой, с женщиной, настолько неподходящей для него, что ему пришлось обмануть свою семью, чтобы быть с ней.

Чего он хотел как мужчина не имело значения.

— Танцы скоро начнутся.

Он допил бокал вина.

— Пойдите, впишите свои имена в танцевальную карточку Миранды и убедитесь, что у нее достаточно партнеров на вечер, чтобы повеселиться.

— Это не будет проблемой, — прокомментировал Куинн, привлекая внимание Себастьяна к заинтересованным взглядам мужчин в толпе, которые заметили ее появление и теперь направлялись к ней.

— Хорошо для нее, — пробормотал Роберт, позволяя своему собственному взгляду с признательностью блуждать по ее фигуре.

Вспышка раздражения пронзила Себастьяна. Последнее, о чем ему нужно было беспокоиться сегодня вечером, — это Миранда и те джентльмены, которые жаждали встречи с ней, просили у нее танец и изо всех сил старались привлечь ее внимание… И почему, черт возьми, Роберт так на нее смотрит? Он пообещал ей помочь сделать так, чтобы его брат посмотрел на нее как на потенциальную жену, а не вот таким взглядом.

— Попроси у нее танец, Роберт, — приказал он, начиная испытывать неприязнь к соглашению, которое он заключил с Мирандой.

— И убедись, что это вальс.

Он протянул свой пустой стакан Куинну и зашагал вперед, пробираясь через переполненную комнату к леди Джейн. Пришло время искать жену.

Он подошел к ней, и группа женщин разошлась в сторону, чтобы дать ему место для поклона.

— Леди Джейн, сегодня вечером вы прекрасно выглядите.

— Спасибо, Ваша Светлость.

Она тепло улыбнулась ему, ее глаза заблестели.

— Так рада снова вас видеть, Трент.

Официально они были представлены две недели назад на завтраке герцога и герцогини Стратмор, который был проведен в ознаменование начала работы парламента. Завтрак прошел очень хорошо, и леди Джейн продвинулась на первое место в его списке. Глядя на нее сейчас, он знал, что принял правильное решение.

С его появлением динамика, исходившая от толпившихся вокруг нее поклонников, ощутимо изменилась. Мужчины смотрели на него как на соперника, а женщины глядели с ревностью на нее. Господи, он будет очень рад выбрать жену как можно скорее, чтобы начать снова избегать всю эту ерунду с ухаживаниями.

Не обращая на них внимания, он улыбнулся ей.

— Я хотел бы попросить танец, миледи, если у вас еще остались свободные.

— Для меня это будет честью.

— Осмелюсь ли я надеяться на вальс? — спросил он.

На ее губах заиграла улыбка.

— Подойдет ли первый вальс, Ваша Светлость?

Его губы дернулись. Очевидно, она сохранила этот танец для него. Так что в этом сезоне леди Джейн принимала ухаживания, но отдавала предпочтение ему. Вместо того, чтобы испытать облегчение от того, что у него нет реальной конкуренции, его грудь сжалась от ужаса от всей этой брачной шарады, которую высший свет разыгрывал каждый сезон. И в которой он теперь принимал участие.

Он кивнул, принимая вальс.

— И они идут к этому, — пробормотал он себе под нос, когда строчка из Гамлета необъяснимым образом всплыла в его сознании.

— Простите?

— Ничего.

Он улыбнулся ей.

— Перед началом танцев я был бы рад сопроводить вас на прогулку…

Он замолк. Краем глаза он увидел, как Диана Морган вошла в зал за руку со своим отцом, генералом Морганом, и услышал шепот, охвативший группу по ее прибытии. В белом атласном платье и со светлой копной золотых кудрей девушка выглядела просто ангельски и ее присутствие привлекло внимание всего зала.

Включая Миранду, которая отвернулась к стене и подняла веер, но не раньше, чем Себастьян увидел страдальческое выражение на ее лице.

Миранда тяжело моргнула за своим веером, быстро взмахивая им, притворяясь, что ей жарко, чтобы скрыть боль, сжимающую ее сердце. Диана Морган… похожая на ангела. Она знала, что девушка будет на балу; два дня назад она тайно узнала эту информацию у Элизабет Карлайл. Но знание этого не подготовило ее к выходу Дианы в полной мере.

Мисс Морган прекрасно выглядела в своем белом платье, когда спускалась в бальный зал с волосами, сияющими, как золото под люстрами, и все в комнате остановились, чтобы посмотреть на нее. Включая Роберта, который оставил Куинна у столика с закусками, чтобы немедленно пойти к ней и поприветствовать ее, низко поклонившись и поцеловав ее руку. И судя по тому, сколько времени ему потребовалось, чтобы поговорить с ней и ее отцом, прежде чем он вернулся к Куинтону, он также попросил у нее несколько танцев.

Но, конечно, попросил, и кто станет винить его за это? Очевидно, сплетни из комнаты отдыха, которые Миранда передавала Себастьяну, были неправильными. Не Леди Джейн была Несравненной в этом сезоне, а мисс Морган. И неудивительно, что братья Карлайл сойдутся с двумя самыми востребованными женщинами сезона, в то время как она… пока она…

Ничего! Это не имело для нее никакого значения. О, как она могла когда-либо сравниться с ними? Даже сегодня вечером, в лучшем своем платье, с волосами, идеально уложенными горничной Жози, и с изумрудами, одолженными ей Элизабет Карлайл, она не могла привлечь внимание Роберта.

— Простите меня, — пробормотала она и поспешила прочь от группы друзей семьи Карлайлов, которые собрались вокруг нее вместе с герцогиней и маркизой. Ей нужно было найти комнату для отдыха. Отчаянно. Чтобы обрести момент тишины и покоя, где она могла бы собраться с силами и дышать, бороться со жгучими непролитыми слезами и найти способ провести остаток своего вечера, чтобы никто не знал -

— Миранда.

Себастьян. Она закатила свои залитые слезами глаза, когда он встал перед ней и преградил ей путь. Из всех людей увидеть ее в таком состоянии!

— Ваша Светлость.

Вынужденно улыбнувшись, она яростно замахала веером перед лицом, чтобы дать себе воздух и сморгнуть горячие слезы.

Он озабоченно посмотрел на нее, ясно видя боль, которую она пыталась скрыть.

— Нам нужно начать танцевать, — сказал он тихо, его глаза были серьезными. Он приложил руку к ее пояснице, чтобы увести ее подальше от остальных, прежде чем они увидят боль на ее лице.

— Начнем?

Она кивнула, не в силах найти свой голос из-за тугого узла в горле, и позволила ему увести ее. К счастью, он повел ее длинным путем, чтобы дать ей время прийти в себя, прежде чем они станут центром внимания. Он был слишком вежлив, чтобы комментировать ее страдания, но он пришел ей на помощь, и она была более благодарна, чем могла выразить.

Он провел ее через толпу к лорду и леди Сент-Джеймс, которые стояли в ожидании рядом с церемониймейстером, чтобы официально открыть бал. Они будут первой парой в первом сете, в котором Миранда будет танцевать с Себастьяном для своего представления.

— Она прекрасна, — прошептала Миранда, опустив лицо.

— Да, так и есть.

Она не могла заставить себя взглянуть на него, поскольку ее унижение из-за тщетности последних нескольких недель росло в ней. Горячие слезы угрожали пролиться из глаз.

— Я имела в виду не леди Сент-Джеймс.

— Я знаю, — мягко сказал он добрым голосом.

— Миранда, возможно, тебе пора отказаться от Роберта.

Она покачала головой. Он был прав; умом она это понимала, но ее сердце еще не могло вынести последствий отказа от мечты, которую она хранила с четырнадцати лет.

— Еще нет.

Он сочувственно кивнул.

— Тогда позволь мне попросить второй танец с тобой. Какой у тебя остался?

Ее плечи опустились. Как ее сопровождающий и мужчина, представляющий ее обществу, Себастьян был обязан потанцевать с ней первый танец. Теперь он тоже жалел ее.

— Тебе не обязательно это делать.

— Но я хочу.

Что ж, это была ложь. Тем не менее, его доброта согрела ее грудь и облегчила свинцовый узел, лежащий внутри.

— Оба моих вальса все еще свободны.

— Оба?

Его глаза сузились, и с новым уколом унижения она заметила, что он только что понял. Куинн взял кадриль, так же как маркиз Чесни и герцог Стратмор, а также несколько других мужчин, которых она никогда не встречала до сегодняшнего вечера. За исключением Роберта, который вообще не попросил танец.

— Я думал, ты хочешь танцевать вальс.

— Я хочу.

Она опустила глаза, делая вид, что возится с перчатками.

— Я приберегла их для Роберта, чтобы у него был выбор.

Еще долго после того, как она натянула перчатки до локтей, она продолжала смотреть вниз, не в силах вынести выражение жалости, которое, как она подозревала, увидит на его лице, если взглянет вверх.

— Хотя твоя мать уверяла меня, что он попросит у меня вальс, так как он второй по старшинству брат, и это мой дебют.

— Он должен был. И он попросит, — твердо сказал он, хотя Миранда сомневалась, что даже герцог сможет заставить своего брата обратить на нее хоть какое-то внимание теперь, когда прибыла мисс Морган и завладела всем его вниманием.

Она отрицательно покачала головой.

— Это не имеет значения. Я уверена, что здесь есть и другие джентльмены, которые захотят танцевать со мной вальс.

— Я тоже, — пробормотал он себе под нос. Затем он посмотрел на нее с беспокойством. — Будь осторожна сегодня с джентльменами, Миранда.

Она вздохнула, приготовившись к потоку предупреждений, которые он давал ей с момента ее приезда в Лондон, этих, казалось бы, бесконечных предостережений о том, как вести себя в обществе и соблюдать все их неписаные правила. Только Себастьян Карлайл мог испортить ей удовольствие, будучи… ну, самим собой.

— Развлекайся, но не слишком. Не привлекай излишнего внимания и старайся не пить слишком много шампанского.

Он выдавал предупреждения без запинки, что заставило ее задуматься, как долго он их практиковал. Скорее всего с того момента, как они с мамой решили подарить ей сезон.

— Оставайся в бальном зале, если с тобой не будет мамы или Жози, и держись подальше от террасы, садов…

— Стой у стены рядом со старыми девами, — насмешливо заметила она, взмахнув рукой в перчатке в той же предупреждающей манере — устройся на полке без жалоб, стань старой девой с кучей кошек… А лучше, уйди в монастырь.

— Именно так.

Он приподнял бровь.

— Я рад, что мы пришли к взаимопониманию.

Ее рот в ужасе открылся.

— А вот и нет!

Он одарил ее улыбкой, и на его лице было видно облегчение от того, что он успешно отвлек ее от Роберта.

— И для меня будет честью исполнить с тобой второй вальс.

Закрыв рот, она смотрела на него широко раскрытыми глазами и не знала, что сказать. Тем не менее, она была безмерно благодарна. И жжение в глазах превратилось в слезы благодарности. Ей пришлось признать, что Себастьян мог быть довольно удивительным. Когда он не был герцогом.

— Спасибо, — прошептала она.

Ничего не говоря, глядя ей в глаза, он поднес ее руку к губам, чтобы поцеловать. Мягкое покалывание распространилось по ее руке.

— Дамы и господа, граф и графиня Сент-Джеймс!

Церемониймейстер крикнул с вершины лестницы во весь голос оркестра. Возбужденный ропот поднялся из толпы, и все отошли от танцпола, пропуская шесть пар, которые танцевали первый танец и открывали балл.

Нервно вздохнув, когда внимание окружающих снова снова было приковано к ней, она вышла с ним на танцпол.

— Не танцуй с одним и тем же мужчиной дважды, — продолжил Себастьян, когда они заняли позицию напротив друг друга в конце ряда, несмотря на то, что она закатила глаза в ответ на его предупреждение.

— Он будет считать, что значит для тебя больше, чем есть на самом деле.

Она изогнула бровь.

— Ты будешь танцевать со мной дважды. Ты решишь, что значишь для меня больше, чем есть на самом деле?

Он молча нахмурился, слишком мудрый, чтобы ответить на это. Ха! После этой маленькой победы ее настроение поднялось.

— Я видела, как ты разговаривал с леди Джейн раньше, — настаивала она, теперь уже ободренная. Она подняла подбородок, когда заиграла музыка и были произведены первые поклоны и реверансы.

— Ты и ей озвучил свои предупреждения?

Его глаза мерцали, хотя она не могла сказать, от раздражения или от удовольствия. Пары устремились вперед.

— Конечно, нет, — ответил он между шагами, когда они кружили вокруг друг друга.

— Леди Джейн уже знает правила общества.

Когда они разошлись, он добавил:

— Она в них эксперт.

Они вернулись на свои прежние места, затем снова вышли вперед.

— Она скучная, — поправила Миранда прощальным замечанием, прежде чем скользнуть боком, чтобы закружиться вокруг герцога Чатема. После всех предупреждений, которые Себастьян дал ей сегодня вечером, он заслуживал насмешек.

— Она вежливая, — парировал Себастьян с веселым блеском в глазах, когда она снова вернулась к нему.

Фигуры танца уводили их друг от друга, чтобы танцевать с другими пятью парами, но каждый раз, когда они возвращались назад, они спорили. И Миранде это понравилось гораздо больше, чем следовало бы. Было что-то в том, чтобы проникнуть под кожу Себастьяна, что бесконечно радовало ее.

— Скучная, — ответила она, игриво взмахнув юбкой, и умчалась прочь.

Когда они снова собрались вместе, он пробормотал ей на ухо:

— Восхитительно изысканна.

Она подняла нос, копируя леди Джейн, просто чтобы рассердить его, когда она отступила.

— Определенно высокомерная.

Он приветствовал ее возвращение к нему несколько мгновений спустя с улыбкой.

— Красивая, как ты.

Когда он провел рукой за ее спиной, когда он кружил вокруг нее, у нее перехватило дыхание от тонкого флирта. Собственничество легкого прикосновения поразило ее, как и жар его пальцев, просачивающихся сквозь ее платье. И ей это очень сильно понравилось.

Миранда пропустила шаг, носок ее туфельки зацепился за мраморный пол, и она споткнулась. Мгновенно рука Себастьяна оказалась под ее левой рукой, а его правая рука уперлась ей в поясницу, когда он поймал ее и плавно ввел в круг.

Он прижался губами к ее уху, и его голос, несомненно, был намного более хриплым от его веселья, чем он намеревался, когда пробормотал:

— Изящная.

Не в силах ответить на это, не подчеркнув свою неуклюжесть, она сердито посмотрела на него через сузившиеся глаза, ускользая, чтобы кружить с графом Сент-Джеймс, когда первая и последняя пары собрались вместе для финальных фигур танца. Себастьян пошел своим путем, чтобы вести графиню.

— Изящная? — подсказал он, когда они вернулись, чтобы встретиться лицом к лицу на своих исходных позициях, явно наслаждаясь их перепалкой не меньше, чем она, чтобы подстрекать ее таким образом. Или, по крайней мере, до тех пор, пока он невольно не сравнил ее с леди Джейн. И обнаружил, что она ей уступает. И это задело больше, чем она хотела признаться.

Под последние аккорды оркестра все пары сделали последний реверанс и поклонились своим партнерам.

— Избалованная, — удалось выдавить ей, хотя то, что она хотела сказать… Совершенно неподходящая для тебя. Но тогда, если кто-то вроде леди Джейн не подходил ему, тогда кто подходил?

Он приподнял бровь, не имея представления о ее истинных мыслях.

— Хорошо воспитанная.

Ее рот приоткрылся от этого шипа, и в ней вспыхнуло негодование. Ох уж этот дьявол! Прежде чем она смогла придумать резкий ответ, танец закончился. Последнее слово осталось за Себастьяном. И при этом такое жгучее.

Вызывающе приподняв подбородок, она сделала достаточно глубокий реверанс, чтобы его мать гордилась ею, как бы ни раздражал ее старший сын. Затем она позволила ему положить ее руку ему на локоть, когда он уводил ее с танцпола, чтобы вернуть к герцогине.

— Я полагаю, — признала она, хотя это признание нанесло удар по ее гордости, — что леди Джейн кажется достаточно приятной девушкой.

Явно удивленный этим, он искоса взглянул на ее неохотное одобрение его выбора.

— Спасибо-

— Хотя, видимо, она немного безумна.

Его походка замедлилась — единственный внешний признак того, что она его удивила.

— Прости, что?

— По другому никак, — сказала она, надменно фыркнув, — раз она хочет себе в мужья такого нудного старого герцога, как ты.

С тихим смехом он ухмыльнулся ей. И не просто улыбкой. Но такой теплой и веселой улыбкой, что заставила ее внутренности таять.

Ее сердце екнуло. Нет, не ухмылка. Только не его ухмылка! Себастьян никогда бы не заставил ее сердце биться чаще. Потому что, если он это сделал, то это означало бы, что… Нет. Из всех мужчин чувствовать влечение к Себастьяну… Как смешно! Это было удовольствие от танца, вот и все, потому что это не могло быть большим. Конечно, не с ним. Завоевать Роберта было достаточно сложно; с Себастьяном это было бы совершенно невозможно.

— Значит, ты собираешься танцевать с ней сегодня вечером? — спросила она, отчаянно пытаясь сосредоточить свои мысли на леди Джейн, а не на герцоге.

— Да. Первый вальс.

Он взглянул на нее, приподняв бровь.

— Ты собираешься отговорить меня от этого?

— Вовсе нет, — невинно ответила она с легким оттенком досады из-за того, что он так ей не доверяет.

Он поджал губы при ее отрицании, явно не веря ей ни на секунду.

— На самом деле, я думаю, это замечательно, что ты смог найти женщину, которая согласилась танцевать с тобой.

— И не одну, — ответил он, добавив в свой тон нотку игривого высокомерия.

Она отошла от него, когда он вернул ее к своей матери, не в силах удержаться от последнего прощального удара низким голосом:

— Видимо, безумие заразительно.

Она слышала, как он подавился смехом. Со спокойным лицом он вежливо попрощался с матерью и Жози.

— Если вы меня извините, дамы.

Затем он глубоко и формально поклонился Миранде, зайдя так далеко, что отказался выпустить ее руку, пока он не поднес ее к своим губам и не поцеловал, независимо от того, сколько она тянула, чтобы попытаться вырваться, или насколько покраснели ее щеки от горячего румянца смущения. Он делал это только для того, чтобы рассердить ее. И прямо на глазах у матери и сестры.

Его сверкающие голубые глаза озорно плясали.

— Мне нужно найти свою следующую партнершу.

Он подмигнул ей, уходя.

— Прежде чем они отправят ее в Бедлам.

Ее рот открылся, недоверчиво глядя на его. О, этот невыносимый человек!