По воле северных богов (СИ)

Глава 33

Подходил к концу апрель, а Хьюго Гилфорд все не возвращался.

Всю зиму Джон Эллиот тяжело болел, и лишь недавно пошел на поправку. Питер возился с ним, словно заправская сиделка, не жалея ни сил, ни денег на то, чтобы поднять на ноги товарища по недавнему рабству. И теперь золото, оставленное им Гилфордом, было на исходе. К Питеру подошел хозяин постоялого двора и напомнил, что если они хотят жить в его доме и дальше, за май им уже следует заплатить… Бывший галерник так и поступил, тем более что остававшихся денег все равно не хватило бы на то, чтобы добраться до Англии. Сам он вполне мог отработать эту дорогу, но вот Джон… Все еще очень слабый, он был годен лишь на то, чтобы сидя дома поддерживать огонь в очаге и готовить нехитрые блюда из продуктов, которые приносил Питер.

Еще через неделю Хитрец понял, что дело — дрянь.

Следующее утро он встретил, весьма деловито толкаясь среди торгового люда на пристани, что-то по хозяйски покрикивая, раздавая указания, а то и подставляя спину под какой-нибудь мешок. Вечером, усталый, но довольный он разложил перед собой добычу — три кошелька, которые он срезал с поясов толстопузых купцов, браслет, богато украшенный кинжал, почти новую шапку из черно-бурой лисицы, теплые рукавицы и еще кое-какую мелочь.

— Где ты это взял? — изумленно спросил Джон.

— Где, где, — огрызнулся Питер. — Бог послал.

С тех пор посылать он им стал регулярно, и благородный рыцарь уже ни о чем не спрашивал, прекрасно понимая, что без этих «подарков», они давно умерли бы с голоду.

Однако, как известно, не все коту масленица. Одним несчастным утром удача отвернулась от Хитреца. Его самым постыдным образом поймали с поличным. Собралась толпа, кое-кто уже начал подбирать камни, купец, при попытке ограбить которого и попался Пит, орал громче всех, призывая всех богов в свидетели невиданной наглости, с которой его пытались обворовать. Тать приготовился к худшему. И оно произошло. Чья-то здоровенная рука ухватила его за шиворот и, подняв как котенка, поволокла прочь. Обладатель мощной длани имел столь же внушительный голос, оповещая всех на смеси английского и норвежского, что лично удавит негодяя, как только вытрясет из него, куда гад дел золотую пряжку, подарок старика отца, украденную у него на прошлой неделе…

Питер бросил взгляд на гиганта, в чьих руках он беспомощно болтался — его вид был ужасен. Хитрец затих и прикрыл глаза… Ругаясь все так же яростно, громадный викинг свернул за угол и мгновенно замолчал, ускорив, однако, шаги. Питер осмелился приоткрыть один глаз, чтобы взглянуть, куда его тащат, и в тот же момент налетел на другого не менее крупного норманна, который подхватил его за локти и с бешенством затряс.

— Опять за старое? — проревел он, и Питер вытаращился охнув.

Перед ним стоял Хьюго Гилфорд.

— Ах ты, сукин сын! — закричал Хитрец в ответ и с кулаками набросился на рыцаря. — Все за своей юбкой бегал, уж май закончился! Думаешь, твои денежки резиновые? Думаешь, твой Джон святым духом должен питаться, не говоря уж обо мне?

Хью отстранил от себя не на шутку разозленного парня и внимательно всмотрелся ему в лицо. Потом молча хлопнул по плечу и произнес, обращаясь к светловолосому гиганту, который и притащил Питера к нему.

— Спасибо, Сигурд.

— Только попросите, сэр Хьюго, — пробасил тот, подмигивая спасенному воришке.

— Пошли, Питер. Пора отправляться домой.

Облегченно вздыхая, веснущатый делец поплелся следом за рыцарем, который теперь выглядел, как богатый норманнский бонд.

— Эй, куда это ты? — воскликнул он, когда они свернули не к постоялому двору, а в сторону гавани.

— Ладья ждет. Джон уже там, — пояснил Хьюго, не сбавляя шага.

— Какая ладья, прости господи? В какую еще историю ты вляпался? — восклицал Хитрец, уже поднимаясь по сходням и опасливо всматриваясь в хищные обводы украшенного драконами корабля викингов. — И чья это посудина, наконец?

— Моя, — широко расставленные серые глаза стройного светловолосого юноши с веселым вызовом осмотрели вновь прибывшего. — Это и есть твой Питер, Хью?

— Он самый, — посмеиваясь, ответил рыцарь.

— Отваливаем, госпожа Тир? — крикнул с кормы рыжебородый бородач, опиравшийся на огромное рулевое весло.

«Юноша» обернулся.

— Да, Эрик. Нечего тут больше делать.

Мгновенно были убраны сходни, и ладья не спеша двинулась прочь из гавани.

— Госпожа Тир? — задирая бровь и глядя на Хьюго, переспросил Питер.

Гилфорд нежно обнял «юнца» и запечатлел на его полных губах хозяйский поцелуй.

— Да, Питер. Ты только что имел честь познакомиться с моей будущей женой, госпожой Тир, по прозванию Серебряная Рысь.

— Теперь-то я понимаю… — ошарашено начал веснущатый малый, но вовремя прикусив язык, замолчал, продолжив уже про себя: «Теперь-то я понимаю, почему ты так понравился Саиду и его мальчишке. Ваши пристрастия почти не отличаются».

— Добро пожаловать на мою ладью, — Тир уверенно протянула руку для приветствия, и Питер, смущенно обтерев свою ладонь о штаны, неловко ответил на рукопожатие.

«Впервые таким образом поздоровался с бабой…» — подумал он, как вдруг…

Последовал мгновенный рывок вперед, и негромкий веселый голос произнес у самого его уха:

— Воруй, сколько хочешь, но у других. У меня этот номер не пройдет!

Тир отстранилась и выразительно глянула на смущенного парня.

— А теперь марш на правый борт. Мне как раз нужен гребец. Не везти ж мне тебя как ценный груз, в самом деле?

Закатив глаза и мысленно простонав, Питер поплелся на указанное место. Но вскоре корабль вышел из бухты, был поднят громадный квадратный парус, и гребцы по команде ловко сложили весла. Хитрец скептически усмехнулся, памятуя о том, сколь мало помогал парус галере шейха, однако стремительная ладья викингов наоборот лишь набирала скорость, с плеском разрезая волны.

Внезапно Питеру показалось, что он ослышался — где-то заплакал ребенок. Он удивленно вскинул брови и завертел головой. Из шатра, устроенного на носу ладьи, вышла дородная женщина с крохотным свертком на руках. Тир поспешила к ней, на ходу расстегивая сложную перевязь с мечами. Забросив их в шатер она бережно взяла ребенка и, что-то нежно воркуя, шагнула за полог, закрывавший вход.

— Да еще и с дитем, — потрясенно прокомментировал Пит, обращаясь к подошедшему Джону.

— У меня родилась дочь, парни, — произнес довольный голос Хьюго у них за спиной. — Именно поэтому мы задержались.

— Что-то ты путаешь, братец, — Питер сощурил свои хитроватые глазки. — Еще в ноябре ты был с нами в Хандебю. Я конечно, университетов не кончал, но знаю, сколько требуется времени, чтобы ребенок появился на свет.

Хьюго расхохотался.

— Мы зачали ее еще в июле, в Англии, дурачина. Малышке сейчас уже два месяца, мы назвали ее Морин.

— Ну, если ты так уверен, тогда… Леди Морин, добро пожаловать в наш дружный коллектив бастардов, — пробурчал Пит и охнул, получив неожиданный тычок между ребер.

— Молчу, молчу, — выставляя ладони перед собой, вскричал он, пряча улыбку.

Хьюго, тоже посмеиваясь вполне счастливо, пошел к шатру. Питер вытянул шею, и в тот момент, когда полотнище, закрывавшее вход, откинулось, чтобы пропустить крупную фигуру рыцаря, успел увидеть Тир. Она кормила грудью дочь и была в этот момент меньше всего похожа на воинственного юношу, представшего перед Питером в самом начале их знакомства.

«Интересно, какова она в постели, если такой человек, как Хьюго Гилфорд пошел на все, чтобы вернуть ее себе?» — быстро промелькнуло в его голове, но он прогнал эти мысли и, тряхнув головой, заговорил о другом.

— Ну, и что ты обо всем этом думаешь, Джон? — спросил Хитрец, оглядываясь по сторонам.

— Я думаю, что сколь это ни невероятно, но я еду домой и через неделю, может даже меньше, если мы и дальше будем лететь с такой скоростью, обниму жену и детей.

— Ой ли?

— Сэр Хьюго добрый и честный человек, если ты еще не успел это заметить.

— Но она-то? Какова, а? У нее такой вид, что она и вправду способна выпустить кишки не только Богаэтдину, но заодно и всей его страже.

— Может, это было бы не так уж и плохо, как считаешь? — и товарищи, успевшие очень сблизиться за эту зиму, мечтательно усмехнулись.

— У этого твоего Питера такой вид, будто он способен украсть крест с шеи Папы Римского прямо во время воскресной мессы, — говорила тем временем Тир, перекладывая девочку к другой груди.

Молока было не очень много — тяжелая беременность сильно измотала молодую женщину, но девочка тянула изо всех сил, причмокивая и жмурясь.

— В Гилфорде подберем ей хорошую кормилицу, — отвечая своим мыслям, а не словам Тир, проговорил Хьюго.

Норвежка порозовела. Жаркие взгляды рыцаря, прикованные к ее пополневшей груди, доставляли ей большое удовольствие. Едва молодая мать садилась кормить ребенка, Хью появлялся и явно смущаясь садился рядом, чем-то напоминая Тир одну из тех дворовых собак, что неизменно собирались вокруг Сигурда, когда тот принимался свежевать только что забитую свинью или оленя после удачной охоты. Разве что слюна не капала.

«Обет! Великий Один!» — в который раз раздраженно думала Тир, а потом начинала смеяться сама над собой — ведь еще меньше года назад она была глубоко убеждена, что и близко не подпустит к себе ни одного мужчину, считая себя равнодушной, даже холодной, а теперь ужасно злится лишь оттого, что Хью из-за какой-то ерунды не может быть с ней. Неудовлетворенная страсть томила ее, заставляя Тир втайне мечтать о таких вещах, которые вряд ли когда-нибудь решилась бы осуществить на самом деле. Хотя… Чем черт не шутит?

Она вдруг представила себе, как доведенная до безумия собственными желаниями, бросается на Хью, нетерпеливо срывая с него одежду. Он испуганно сопротивляется, пытаясь удержать на себе хотя бы штаны… Тир смущенно рассмеялась, бросая на предмет своих мечтаний быстрый жаркий взгляд.

— Еще несколько дней, всего несколько дней, — прошептал Хьюго, на которого состояние любимой действовало словно лихорадка.

Господи! Она желала его так горячо, что даже не имела сил скрыть это. Его страстная воинственная любимая, маленькая жена, нежная красавица, чье еще недавно почти мальчишеское тело теперь манило беднягу, сгоравшего на медленном огне, округлыми изгибами и мягкими линиями состоявшейся женственности.

— Мне следовало бы тебя соблазнить, Хью, — сказала она и повела плечами, позволяя рубашке соскользнуть с них.

— Святая дева! — взмолился Хью, вскакивая на ноги и бросаясь из шатра.

Вдогонку ему летел мстительный смех Тир.

— Что это творится между вами? — ворчливо спрашивала Аса, забирая сытую девочку и поднимая ее к плечу, чтобы дать срыгнуть воздух. — Ты что, не позволяешь ему спать с тобой?

— Нет, Аса, все совсем не так.

— Парень выглядит еще более голодным, чем когда явился к нам в дом. А тогда он съедал столько, что я уже начинала беспокоиться за его живот — не лопнул бы. Не искушай судьбу, девочка. Мужчина не может так долго терпеть…

— Как оказалось, может, черт бы его побрал!

— О чем это ты?

— Ах, Аса! Этот дурачок дал обет, что не коснется женщины, пока я не стану его законной женой.

— Эк его завернуло! — озадаченно проговорила добродушная толстуха, а потом начала смеяться.

Девочка на ее руках загукала и зашевелила ручками.

— Аса! Смотри! Она улыбается!

— У нее ямочка на щеке, госпожа. Малышка будет настоящей красавицей.

— Надеюсь, это принесет ей счастье, а не горе…

— Не говори глупостей над ее невинной головкой.

— Хью считает, что ей нужно будет найти кормилицу.

— Он прав. Тебе самой нужно окрепнуть, чтобы следующий малыш тоже родился здоровым.

— Следующий?

— А как же? Пока будешь спать с мужем, будут и детки. Господину нужны сыновья.

— Я не породистая кобыла, которую купили ради здорового потомства! — вскинулась Тир, и Аса успокаивающе положила ей руку на плечо.

— Разве кто-нибудь, а главное сэр Хьюго, так считает?

— Нет. Мне кажется, нет.

— Тогда чего ты бьешь задом, словно ты и, правда, норовистая лошадь? Неужели ж сама не захочешь еще и маленького сыночка, а потом и еще малышей? Уж поверь мне, с ними хоть и много забот, но больше счастья.

На этот раз Тир решила не идти вдоль берегов, а плыть напрямую. Поэтому, как только ладья вынырнула из Балтики в Северное море, обогнув острый зуб Датского полуострова, Тир сразу взяла курс на Англию. Сверяясь со звездами и движением солнца, ладья, направляемая опытной рукой, стремительно приближалась к своей цели. Питер, несколько лет проплававший на галере шейха Богаэтдина, впервые чувствовал настоящее удовольствие от путешествия. Корабль просто покорил его своей быстроходностью, маневренностью, хищной летящей красотой.

— Эх, хороша посудина! — заключил он, наблюдая за действиями рыжебородого рулевого.

— Ее строил настоящий мастер, — внезапно откликнулся бородач, любовно погладив отполированную почти до блеска рукоять огромного рулевого весла. — Госпожа Тир исходила на ней много морей.

— Значит, можно рассчитывать на то, что эта воинственная девица не утопит нас?

Бородач только хмыкнул.

— Откуда она взялась на голову бедолаги? — Питер кивнул в сторону задумчивого Хью.

— Поверишь ли, во всем виноват я.

— Как это?

— Во время одного из набегов я притащил на ладью пленницу. Это была младшая сестра господина Хьюго. Тир привязалась к ней и, решив подарить свободу, отвезла назад в Гилфорд, а там сама увязла словно птичка в патоке…

— Ты хорошо говоришь на моем языке, викинг.

— Моя жена англичанка.

— Тоже, небось, стибрил? — прищурясь поинтересовался Питер.

— Стибрил, — с достоинством подтвердил Эрик. — Уже почти двадцать пять лет назад.

— Говорят, у вас можно иметь и не одну жену…

— Только не с моей Асой, — рассмеялся бородач.

— Да что ж, ты не сладишь с бабой?

— Она как-то побила даже сэра Хьюго, — понизив голос, сообщил рулевой и громогласно захохотал, увидев совершеннейшее изумление на лице хитроватого парня, которого привел с собой будущий муж его госпожи.

— Похоже, ты гордишься ею…

— А каких бы сыновей воспитала мне какая-нибудь мямля?

— Никогда не задумывался об этом…

— А ты подумай. Пока ветер попутный, время у тебя будет.

— Слушай, а что будет, когда твоя госпожа выйдет замуж? Сэр Хью вряд ли позволит ей как прежде плавать, куда в голову взбредет.

— Ей не сможет запретить никто и ничего, парень. Не тот случай. Только… она сама не захочет расстаться с ним и дочерью. А ладья… Она уже назначила капитана. А что?

— Да, хороша посудина! Хотел бы я сходить на ней куда-нибудь далеко. Мир посмотреть. А то только и видел, что карманы да цепи… Слушай! А поговорю-ка я с Хью, может он за меня похлопочет перед твоей Рысью?

Вопрос решился удивительно быстро. Питеру было поставлено единственное условие — у своих не воровать, хуже будет, после чего он был принят в вольную дружину, впервые за всю свою шебутную жизнь почувствовав, что путь его свернул с извилистого ухабистого проселка на ровную дорогу, ведущую в нужном направлении.

А Гилфорд тем временем опять принимал гостей.

Началось все одним ясным, уже почти по-весеннему теплым февральским днем нового 1195 года, когда на совершенно измученной лошади во двор замка влетел гонец, одетый в цвета королевского дома и, коротко протрубив в рог, воскликнул:

— Король вернулся! Ричард Львиное Сердце снова в Англии и на престоле!

Однако потом вновь наступило затишье, которое продолжалось до двадцатых чисел мая. Нарушено оно было внезапно и совершенно оглушающе. Потом Аса охарактеризовала все это коротко и по-житейски мудро: «Всегда так — то густо, то пусто».

Куини сидела у зеркала, расчесывая свои длинные вьющиеся волосы перед сном, когда в супружескую спальню влетел Гай и, слегка заикаясь от волнения, сообщил, что в замок прибыл рыцарь в сопровождении внушительной свиты и утверждает, что он король Ричард Плантагенет. Округлив глаза, молодая хозяйка кликнула служанку и велела ей срочно вновь одевать и причесывать ее, а после поспешила вниз.

В зале, нетерпеливо постукивая ногой, стоял высокий плечистый рыцарь, полностью облаченный в великолепные рыцарские доспехи. Плащ, небрежно наброшенный на плечи, подметал пол, а шлем, который он держал подмышкой, был украшен перьями и искусной золотой насечкой. Куини в те времена, когда Хью регулярно участвовал в рыцарских турнирах, неоднократно видела короля, который тоже был большим любителем подобных чисто мужских забав. И теперь ей было достаточно одного взгляда. Она присела в глубоком реверансе, так что одно колено почти коснулось пола, и почтительно произнесла:

— Сир!

— Мой бог! Неужели это вихрастая малышка Куини?

— Теперь леди Клермон, сир.

— Так ты вышла замуж… Ах, да. Мне рассказывали какую-то путанную историю, в которой приняли участие все, начиная от викингов и кончая моим милым братцем… Ну, и где же твой супруг?

Гай, явно волнуясь, вышел вперед и преклонил колено перед королем, целуя кольцо на его руке.

— Встань. Мне интереснее твое лицо, чем макушка.

Гай поднялся и встретился с испытующим взглядом веселых глаз сюзерена. Через мгновение, ничего не сказав, но энергично хлопнув молодого человека по плечу, Ричард осмотрелся вокруг.

— Давненько я здесь не был…

— Мы очень рады вашему приезду, сир, — учтиво ответил Гай.

— А где же твой старший брат, девочка? — чуть хмурясь, поинтересовался Ричард. — Я прибыл узнать, почему мой боевой товарищ не приехал, чтобы приветствовать своего короля.

— Он в отъезде. Еще с августа прошлого года. Мы ждем его со дня на день, — твердо проговорила Куини и исподлобья взглянула на мужа.

— Сэр Хьюго обещал вернуться весной, а уж лето на подходе…

— Куда опять понесло этого бродягу?

— В Скандинавию, сир.

— Ого! И что он там забыл?

Гай и Куини опять переглянулись и промолчали. Ричард кривовато усмехнулся.

— Как бы то ни было, я собираюсь погостить у вас неделю — другую. Может, если повезет, и дождусь Хью домой.

Гай оживился.

— Только сегодня егеря сообщили, что выследили логово кабанов. Можно, если Ваше величество пожелает, устроить охоту.

Ричард, который был заядлым охотником, удовлетворенно потер руки.

— Прошу к столу, сир. Вы, наверно, голодны с дороги. А я, с вашего позволения, позабочусь, чтобы подготовили покои для вас и ваших спутников.

Когда Куини поднялась наверх, из комнаты Брайана высунулась лохматая голова, и сонный голос произнес:

— С чего это такая беготня?

— Король Ричард в замке!

— Что-о?

— Одевайся и иди в зал. Сам все увидишь.

— Ух ты! — дверь хлопнула, и девушка, усмехаясь, услышала за ней бурную возню.

Охоту решили организовать через пару дней, когда сиятельный гость отдохнет и решит все вопросы с ближайшими соседями Гилфорда, к которым уже были посланы гонцы.

— Я так понимаю, что в Мейн посылать никого не стоит, — весело блестя глазами, спросил Ричард, поглядывая на Гая.

— Дед чувствует себя более чем скверно, но наша семья неизменно предана вам, сир.

— Приятно слышать.

Первыми из приглашенных опять приехали сэр Ричард Мортленд с дочерью, которая втайне надеялась подыскать себе супруга среди рыцарей, сопровождавших короля. Потом стали прибывать другие соседи, спешившие уверить сюзерена в своей лояльности. Охоту пришлось отложить. Но в один из дней, Ричард, никогда не любивший уж очень загружать себя государственными делами, стукнул кулаком и объявил, что завтра утром он едет, и его не сможет остановить даже всемирный потоп.

И ошибся…

Потопа не случилось, но зато в тот самый момент, когда пышная кавалькада нарядных гостей уже собиралась покинуть громадный внутренний двор замка, в него ворвался всадник, истошно вопя:

— Викинги! Викинги идут!

Ричард, стискивая рукоять меча, невольно подал коня вперед.

— Негодяи получат достойную встречу!

— Стойте, стойте же! — Куини метнулась почти под копыта лошади короля-рыцаря, уже готового встретить врага лицом к лицу. — Подождите! Гай! Сэр Энтони! Быть может, это они?

— Я посмотрю, — Гай пришпорил своего жеребца, и тот легко вынес его за ворота.

— Что ты такое говоришь, женщина? — хмуря брови, спросил Ричард. — Кто — они?

— Я только хотела сказать… Может, это Хью вернулся? — Куини подняла к сюзерену исполненное робкой надежды лицо.

Ричард сузил глаза.

— На корабле викингов?

— Если это ладья Тир…

— Кто такой Тир?

Копыта загрохотали по деревянному настилу подъездного моста. Куини резко обернулась. Это возвращался Гай. Даже в такой волнующий момент девушка невольно залюбовалась ловкой посадкой и непринужденностью, с которой ее муж управлял крупным норовистым животным. Он подъехал ближе, и Куини увидела широченную улыбку на его лице.

— Йо-хо! — вскричал он. — Накрывайте столы! Несите вина! Викинги идут!

— Но это точно они?

Гай быстро спешился и порывисто обнял жену.

— Я отплавал на этой посудине без малого полтора года. Уж мне ли не узнать ее?

— Да что все-таки происходит? — вмешался король, у стремени которого велся этот сумбурный разговор.

— Ваше величество! Это ладья Тир. Гай узнал ее, а значит там может быть мой брат, — Куини даже захлопала в ладоши, так велика была ее радость. — Позвольте нам встретить их!

Ричард задумался, покусывая губу.

— Ну что ж… Пусть твой муж отправляется. Я и мои люди едем с ним. А пока закройте ворота замка и поднимите мост. Здесь слишком много женщин и детей.

— Стоит ли так рисковать, Ваше величество? — подобострастно улыбаясь, спросил сэр Ричард Мортленд.

Его венценосный тезка лишь высокомерно вскинул брови и тронул коня. Около тридцати всадников немедленно последовали за ним. Куини с гордостью проводила их взглядом — ее любимый муж, ее Гай скакал рядом с самим королем, и ехали они с тем, чтобы встретить ее брата! Еще большее удовольствие ей доставил исполненный зависти взгляд Патриши Мортленд, который она успела заметить, обернувшись к Энтони Роктону.

— Сэр Энтони, распорядитесь закрыть ворота и поднять мост, как хотел король. Не думаю, что в этом есть необходимость, но слова сюзерена — закон для его подданных.

А Куини поспешила на кухню, потому что уж что-что, а праздничный обед потребуется точно.