Поцелуй короля-демона

Глава 6

Ридстром очнулся. Сознание медленно возвращалось к нему. В мутных сумерках он скорее догадался, чем увидел, что лежит на какой-то кровати.

— Ты пришел в себя спустя лишь полчаса, ты силен, демон, — послышался голос Сабины.

Ярость вскипала в нем все сильнее по мере того, как сознание прояснялось. Она накачала меня наркотиками!

Он не мог шевельнуть ни рукой, ни ногой. Не мог даже толком разомкнуть веки. Голос чародейки звучал словно издалека, хотя он чувствовал, что она рядом.

На мне нет рубашки? Что за дьявол…

— Может пройти немного времени, прежде чем мы завершим начатое, так что давай пока обсудим твою встречу с эмиссаром Грута.

Что ей известно? Он покопался в памяти, но воспоминания не приходили.

— Что мне известно? — спросила она, явно читая его мысли. — Я знаю, зачем ты торопился в Новый Орлеан сегодня вечером и отчего ты так туда стремился, что мне пришлось разбить твою крутую тачку, чтобы привлечь к себе внимание.

Сегодня он собирался встретиться с братом. Кадеон напрасно будет ждать его. Ридстром почувствовал, что чародейка села рядом на кровать, и, несмотря на резь, приоткрыл глаза, однако увидел только смутные очертания. Она прошептала ему на ухо:

— Я знаю, что Грут выковал меч, который, как ты веришь, убьет Оморта.

Он попытался отодвинуться от нее и взревел, услышав звон цепей.

— Ты… ты приковала меня!

Сучка приковала его к кровати наручниками за запястья и лодыжки. Я буду убивать ее медленно-медленно.

Она не обратила внимания на его ярость.

— В качестве платы за меч Грут потребовал Сосуд — женщину, которая родит будущего воина либо окончательного зла, либо окончательного добра. В зависимости от намерения отца. Но где ты найдешь такую?

Он чувствовал, что она снова пробирается в его разум, но на этот раз опустил защиту.

— Кроме того, демон, Сосуды рождаются лишь раз в пять сотен лет.

Но у Кадеона уже есть один. К несчастью, Сосудом оказалась женщина, по которой брат сохнет уже год. Женщина по имени Холли Эшвин была той платой, которую хотел получить Грут. Когда зрение Ридстрома прояснилось, он сфокусировался на Сабине, сидящей на краю постели и ухмылявшейся ему поверх края золотого кубка. Хорошо хоть она прикрыла грудь. Тут демон нахмурился: он четко помнил, как сорвал с нее бюстье, а сейчас на ней снова была маечка — белая, тесная и такая короткая, что снизу виднелись полукружия грудей. Я теряю разум…

— Чего я не знаю, так это открыл ли ты своему брату достаточно информации, чтобы отправить его в эту бесплодную погоню?

Грут назначил условия сделки и придумал хитроумную систему проверок, в которой на каждом этапе добавляются новые сведения, как найти его тайное логово. В телефонном разговоре Ридстром дал Кадеону достаточно информации, чтобы довести того до первого пункта и продолжить миссию.

— Не бесплодную, — отозвался он, хотя внутренне усомнился, сделает ли Кадеон, что должен, если Ридстрома не будет рядом.

— Даже если твой брат как-то раздобыл Сосуд и сумеет отыскать секретную крепость Грута, меч не сработает. Конечно, колдуны поклоняются металлу, а Грут Кузнец к тому же умеет наделить его волшебными свойствами. Но… он не настолько могущественен, чтобы выковать смерть для бессмертного.

Силы стали возвращаться к Ридстрому, и он попытался вырваться из оков.

— Ты не разорвешь их, они зачарованы.

— Освободи меня, Сабина!

— Но я же только что поймала тебя, — отозвалась красотка капризным голоском.

Демон огляделся, ища пути к спасению. Они находились в темнице замка. Когда он правил Торнином, в этой тюрьме содержались мятежники и заговорщики. В комнате был умывальник и туалет, небольшая кровать, коврик на полу и щипцы для дров у очага. Ничего, что могло бы помочь ему.

К тому же он хорошо знал… никто не может сбежать из подземелий Торнина.

— Кажется, пора возвращаться к нашим делам, — она поставила кубок на прикроватный столик.

— Нашим делам? Все еще не передумала?

— Нет. Я даже более устремлена к цели, чем раньше. Я не проигрываю, Ридстром.

Он подтянулся вверх на своих оковах.

— Ты уже почти проиграла.

— Ах да, ты говоришь про свою знаменитую силу воли. Столь же сильную, как и твой логический ум и твое чувство справедливости. Но разве правильно было душить меня?

— Ты мой враг.

Сводящее с ума напряжение в чреслах удвоилось.

— Враг, которого я уничтожу при малейшей возможности.

Сейчас он говорил жестко, в голосе звучала сама смерть. И только он знал, как близко был к тому, чтобы продолжить исследовать ее, вызывать оргазмы в ее маленьком отзывчивом теле. Каждый новый дюйм ее тела возбуждал его все больше.

— Ты нисколько не колеблешься, поступая так? Являясь всего лишь инструментом Оморта?

— Кажется, ты считаешь, что Оморт либо запугал меня, либо я не могу спать с кем-то ради чего-то, кроме удовольствий любви. И то, и другое ложь.

— Значит, ты просто холодная бессердечная сука.

— Ровно настолько, насколько ты самоуверенный жалкий придурок, — ее губы изогнулись в усмешке, — но это не значит, что между нами не может быть ничего интересного.

Он брыкнул ногами и изогнулся.

— Пойми, ты не выберешься. Это невозможно.

Она на четвереньках стала подползать к нему, позволив увидеть ложбинку между ее грудей. Внезапно ее бюстье исчезло, открывая груди, которые чуть менее устойчивого демона лишили бы разума. Одежда оказалась лишь иллюзией. Сейчас ее затвердевшие соски почти касались его груди.

— Хочешь, чтобы наша кожа соприкоснулась, Ридстром? — с придыханием спросила она.

Она нагнулась еще ниже и слегка коснулась его сосками, он подавил рычание. Демон снова начал вырываться, что только усилило контакт.

— Эти цепи укреплены, как и двери в камеру. Смирись с этим, Ридстром, ты мой.

— Сабина, дьявол, освободи меня…

— Тише, демон, — она накрыла его губы пальцами и отдернула руку как раз вовремя, чтобы избежать его щелкнувших зубов, — я знаю все, что ты собираешься сказать. Ты заявишь, что мне лучше немедленно освободить тебя, или ты задушишь меня, или что-то вроде того. А потом ты добавишь угроз на будущее. Может, даже со словами «Когда я освобожусь».

Она утихомиривает его!

— Видишь, мой милый демон? Мы так хорошо понимаем друг друга, что тебе не нужно даже озвучивать свои мысли, — она хитро улыбнулась ему, — как будто мы уже одно целое.

— Угрозы на будущее? — он вскинул голову, обнажив удлиняющиеся клыки. — Я не просто покалечу тебя, Сабина. Я убью тебя.

Так много поставлено на карту.

От еще одной бесплодной попытки освободиться кандалы врезались ему в кожу, закапала кровь. Его действительно поймали в ловушку. Значит, он не доберется до брата. До меча. Он был так близко к цели, но оковы не поддаются даже его силе…

Чародейка остановила его. Она была препятствием на пути. Одна маленькая женщина свела на нет века борьбы и тяжелого труда.

— Ты убьешь меня? — она легонько царапнула ногтями его кожу от груди до пупка, а потом провела кончиками пальцев по дорожке волос, убегающей вниз, отчего он еле сдержал дрожь удовольствия.

С ней его кожа стала, кажется, в тысячи раз чувствительнее, его тело жаждало разрядки, как никогда раньше. И в то же время он был на пределе ярости, начав обращаться. Хотя его порода демонов была склонна к безумной ярости, он всегда держал себя в руках. Рядом с ней он сходил с ума и легко терял здравый смысл.

— Да, убью тебя, — проскрежетал он, — вас, чародеев, легко физически уничтожить. Если душить тебя долго и сильно…

— Как ты уже начал делать. Знай, демон, ничто не злит меня сильнее, чем покушения на мою жизнь. А особое отвращение я питаю к попыткам убить меня.

Устроившись между его ногами, она прильнула к нему, положив руки ему на плечи. Склонив голову, она прошептала:

— Кроме того, разве ты действительно хочешь убить мать твоего будущего ребенка?

— Ты маленькая су…

От прикосновения язычка Сабины к его груди, слова замерли в горле демона. Глубоко дыша, Ридстром боролся за контроль. Он уже начал обращаться, его ярость смешалась с сексуальным голодом. Он никогда раньше не переживал желание и обращение одновременно.

Что со мной происходит?

Она стала выцеловывать дорожку вниз по его телу, ее шелковистые волосы скользнули по его разгоряченной коже. Ему отчаянно захотелось зарыться в эти волосы лицом. Почему он не сделал этого раньше? Нет, ему нужно убить ее.

Он все еще на грани взрыва.

Она подняла на него взгляд, но не прекратила проводить языком по коже и жадно целовать его тело, словно животное у водопоя. Затем ее руки оказались у него на штанах.

Пристально глядя ему в глаза, она медленно расстегнула молнию. Против его воли, его бедра вынулись от желания.

— Чувствуешь, какая я влажная? — прошептала она, лизнув его еще раз. Он чувствовал ее горячее дыхание на своей коже, оно спускалось ниже.

— Разве ты не захочешь погрузиться в меня?

Он еще раз дернулся в попытке вырваться как раз, когда она освободила его член.

— Освободи меня!

Пригвоздить ее к земле и врываться в нее. Снова и снова вливать свое семя в ее светлое тело. Пока она не попросит пощады. Чем больше он фантазировал, тем сильнее разгоралась в нем ярость.

Ее глаза расширились, когда она увидела, как меняется его облик от обращения в демона. Он изогнулся, пытаясь рогами поддеть цепь над головой.

— Успокойся демон, — прошептала она, ее чарующий голос волнами накатывал на него, словно гипнотизируя. Она сжала рукой его член, и он вздрогнул от удивления. Он так долго сам помогал себе, что нежность ее руки поразила его. Равномерными движениями вверх и вниз она заставила его тело подчиняться ей. Он боролся с собой, извиваясь и ненавидя ее. Кровь закапала из новых ран на его запястьях и лодыжках.

И тут, словно молния, удовольствие пронзило его.

Незнакомое удовольствие. В изумлении он посмотрел вниз.

На разбухшей короне его члена выступила влага, и Сабина легким дуновением охладила его собравшееся семя. Его ствол запульсировал в ее руке, словно стремясь к ее приоткрытым губам, и она снова игриво посмотрела ему в глаза. Ей это нравилось, ее дыхание сбилось, напомнив ему, какой влажной она была на его пальцах.

— Он пульсирует, демон.

Он и сам это знал — за всю жизнь Ридстром не испытывал такого болезненного напряжения. Его разум помутился, потому что он жаждал, чтобы она посмотрела на него, чтобы она хотела его. Ему было необходимо ее желание, и в то же время он стремился убить ее. Противоречие нарастало.

Она облизнула нижнюю губу.

— Наверное, ты хочешь, чтобы я лизнула тебя там. Накрыла ртом твой член и пососала.

Он зарычал от ее слов, но его член дернулся, и на нем выступила еще одна капля. Когда он выгнул спину от потрясающего удовольствия, она мурлыкнула:

— Ведь только твоя женщина может получить твое семя. Ты был когда-нибудь так близко?

Я… не был.