Под сенью пророчества

Глава 4

Наконец-то! Лиасса со стоном опустилась на землю. Даже для нее, привычной к дальним переходам, этот путь выдался нелегким: она шла по лесу целый день, остановившись лишь напиться у небольшого ручейка. Двигалась она все время на юг, так что зашла гораздо дальше, чем когда-либо, ведь в этой стороне не росло особо ценных трав. С трудом сняла сапоги с усталых ног и блаженно вздохнула. Хорошо-то как! Зачерпнула ладошкой воду из ручейка и умыла лицо, а затем потянулась к мешку — пора и поесть. Пара сухарей, небольшой кусочек вяленого мяса — мясо она стащила из погреба, пара глотков ледяной воды…

Поев, она призадумалась. До сих пор главной ее целью было сбежать, и вот ей это удалось. Остается решить — куда идти и как это делать? В который уж раз девушка загрустила о том, как мало она знает, да и спросить было некого… Одно ясно — ей нужно идти туда, где есть магическая Школа, а она есть только в столицах провинций… Ну и в самой столице империи!

Лиасса почесала в затылке. Ортен отпадал, да и не хотелось ей оставаться на севере. А если в столицу? Сердце Лиассы сжалось от ужаса и восторга при этой мысли. Столица для нее была чем-то сказочным и одновременно — жутким. Говорили, в ней живет целых сто тысяч человек! От огромности этого числа у девушки всегда начинала кружиться голова. Купеческие охранники говорили, что во всей их провинции и то народу меньше… «Там бы меня никто никогда не нашел», — подумала Лиасса и встряхнула головой. Получается, она уже решила? Да, решила!

Девушка принялась вспоминать все, что она знала о дороге в столицу. Ой, негусто… И видно, придется всё равно к Ортену идти, разве что в сам город заходить она не будет. Вот только…

Лиасса посмотрела на лежавший рядом с ней нож и отвела глаза. Решиться на такое было страшно, в ней все дрожало, а внутри словно скулил оставшийся без мамки щенок. Несколько раз она протягивала руку к ножу и отдергивала, словно обжегшись. Наконец схватила его, сжала… И одним движением отрезала косу, залившись слезами.

Плакала она долго. Волосы были ее единственным сокровищем, единственным, что она считала в себе красивым: густые, черные как смоль, длинные — коса была ниже талии. А теперь они не доходили даже до плеч, и от этого голова казалась голой. Все, теперь назад дороги точно нет: если деревенские увидят ее без волос, побьют камнями. Значит, Лиассы больше нет… Еще раньше, задумываясь над побегом, она понимала: в женском облике ей не уйти далеко, уж слишком она отличалась от местных жительниц. В деревне-то ее знали, и родней она многим была, пусть и дальней, и то шептали вслед гадости да знаки обережные делали, а на чужбине? Одинокая девица добыча для любого, а вот парнишка… Выдавать себя за парня Лиасса решила давно, благо и груди у нее почти не было, да и отвар, чтобы остановить приход женских недомоганий, загодя приготовила, вот только отрезать косу оказалось неожиданно больно. Утешая себя тем, что есть отвары, что сильно ускоряют рост волос, она гладила косу, вспоминая, как мама любила расчесывать ей волосы. Наконец, шмыгнув носом, она дрожащими руками принялась разжигать костер.

Сидя у костра и наблюдая, как горят ее волосы, она внезапно подумала, что только что сожгла жизнь деревенской сироты Лийки… «Ладно, хватит! — прикрикнула она на себя, — спать, а завтра снова в дорогу!»

— Тпру! Эй, малец, приехали! — добродушный, похожий на медведя дядька Езар повернулся к Лиассе. — Вон, глянь-ка, двор постоялый.

— Благодарствую, дядька Езар! — низко поклонилась та, соскочив с телеги.

— Да будет тебе, мне-то чо? Всё равно ехал сюды. Прощевай, малый!

— Прощай, и пусть Боги будут к тебе добры! — подхватив мешок, Лиасса еще раз поклонилась и двинулась к постоялому двору.

Вот уже больше двух недель она была в дороге. Завтра, если все будет хорошо, она увидит Ортен. За эти две недели Лиасса навидалась и наслушалась всякого: уж что-что, а держать ушки на макушке она научилась хорошо.

К Северному тракту, что вел от Торенских гор к Ортену, она вышла лишь на исходе второго дня с той ночевки в лесу. Иди она по дороге, к этому месту дошла бы только через пару дней — уж больно извилист был тракт, соединяющий все окрестные деревни, обегавший леса да болота. Или не умей она ходить по лесу — тогда бы путь ее стал длиннее… Впрочем, не умей она ходить по лесу — вообще б не вышла из него…

Той ночью Лиасса впервые заночевала на постоялом дворе. О нем она знала из болтовни купеческих охранников — те удивились бы, узнав, сколько всего стало известно из их пустых разговоров вечно молчаливой помощнице травницы. Знала она и о ценах на еду и ночлег, и отчаянно торговалась за каждую медную монетку.

С тех пор она двигалась по тракту. Порой ее подвозили селяне, вроде того же дядьки Езара, а порой — особенно в последние дни — приходилось уворачиваться от всадников или кучеров, что так и норовили перетянуть тощего парнишку вожжами по спине. Да, чем ближе она подходила к столице провинции, тем чаще на дорогах встречались всадники в красивых одеждах или нарядные кареты. Обычно, завидев их издалека, девушка старалась сойти с дороги: кто знает, что может прийти в голову знати? Хорошо хоть, сейчас она выглядела как парень, хотя и с теми всякое бывало: и травили побродяжек собаками, и конем стоптать могли, да и вкусы у знати бывали уж больно странными… У них в деревне о таком и не слыхал никто, а на постоялом дворе Лиасса услышала про то, что некоторые знатные рены берут в полюбовники мальчиков…

Денег она никому не показывала, да и вообще за все это время потратила лишь две серебряных монетки. Первые дни она нередко проводила ночи в лесу, разжигая небольшой костерок, или в стогу сена, но чем ближе она подходила к столице провинции, тем реже ей удавалось это сделать: слишком близко была одна деревня от другой, слишком подозрительные взгляды кидали на одинокого мальчишку хозяева. Да и погода не баловала: последнюю неделю зарядили дожди — не ливни, а мелкий моросящий дождик, да и ветер был холодным, так что ночевка под крышей стала единственным выходом…

Дойдя до постоялого двора и вдоволь поторговавшись с хозяином, она сняла комнатушку на ночь — самую дешевую, кроме кровати и стула там ничего не было — поужинала и завалилась спать.

Тренировка воинов гарнизона шла полным ходом. С тех пор, когда два года назад сюда прибыл новый капитан, сменив прежнего — добродушного и ленивого толстяка, ушедшего в отставку после получения наследства от дядюшки — все переменилось. Капитан дер Сартон сумел превратить воинов в единый организм, не применяя ни распространенных в армии Ронтара телесных наказаний, ни не менее привычного лишения жалованья. Наоборот, с его прибытием жалованье всегда платилось вовремя, даже если для этого капитану приходилось ругаться с казначеем наместника, жадюгой и занудой Вастаном. Правда, и гонял он всех — что солдат, что офицеров — немилосердно. Вот и сейчас, хоть едва рассвело, воины звенели мечами в тренировочных поединках. Появление курьера от наместника вызвало косые взгляды, но не заставило их остановиться: чистить выгребные ямы не хотелось никому…

— Капитан дер Сартон! Рен Коррис! — курьер обратился к одному из мужчин, сражающихся в ожесточенном поединке. Тот сделал финт, уперев острие меча в горло сопернику, и повернулся к прибывшему:

— Рен Коррис, рен наместник просит вас прибыть к нему. Вести из столицы…

— У меня есть время переодеться? — сухо поинтересовался тот, смахивая пот со лба.

— Нне знаю, — растерянно проблеял курьер, — о срочности рен наместник ничего не сказал…

— Значит, есть. Я буду готов через четверть часа.

Через четверть часа Коррис вскочил в седло и направился во дворец наместника, гадая, что за весть пришла из столицы и какое она имеет к нему отношение. Наместник принял его тут же. Стоило Коррису войти в кабинет, как рен Горвал — грузный мужчина лет шестидесяти — поднялся ему навстречу:

— Рен Коррис, нечасто вас здесь увидишь! Наши дамы жалуются на ваше невнимание: на приглашения не отвечаете, на балах не появляетесь… Нехорошо, дорогой мой!

— Простите, рен Горвал, — ответил тот, склоняя голову в жесте вины, которую на самом деле не чувствовал, — много дел.

— М-да, дела… Увы, мой юный друг, у меня для вас неприятное известие, и не одно. Во-первых, ваш батюшка тяжко болен…

— Что с ним? — в глазах Корриса блеснула тревога.

— Удар. Маг-целитель сумел удержать его от ухода за Грань, но он все еще очень слаб. И хочет видеть вас.

— Могу ли я рассчитывать на отпуск?

— Увы… И это вторая новость… Не знаю, что задумали в столице, и зачем это делать… Словом, пришло распоряжение: сюда направляется из Авграна капитан Логант, а вам надлежит проследовать в столицу вместе с вашим особым отрядом.

Коррис сдвинул брови. Нет, перевод офицера — дело обычное, но отряд… Особым отрядом капитана назывались два десятка лучших воинов — и не просто воинов, Кор собрал этот отряд сам, в нем были бывшие следопыты, охотники и контрабандисты, знавшие все тропки провинции как свои пять пальцев. Так что все пойманные банды, грабившие путников на больших дорогах, а также несколько групп контрабандистов были именно на счету этого отряда. Нет, то, что ему не придется оставлять свое детище — хорошо, но зачем его ребята в столице? Именно этот вопрос и задал Коррис.

— Я ничего не знаю, — развел руками наместник, — и мне будет грустно расставаться с вами, дорогой мой. Вот бумаги, отбыть вы должны через три дня. А завтра мы ждем вас на балу, и не смейте отказываться!

— Слушаюсь, рен наместник, — склонил голову Коррис, — разрешите откланяться?

— Ступайте, ступайте…

Выйдя за дверь, Коррис вздохнул. Значит, столица… Одно хорошо — он наконец окажется подальше от рена Горвала с его болтливой супругой и чересчур навязчивой доченькой. При одной мысли о последней Корриса передернуло: похоже, рея Фираса решила, что он вполне подходит ей в мужья, вот только ему никогда не нравились глупые пышногрудые блондинки в розовом! А уж ее манеры… Жеманная кукла, и это в двадцать семь! Нет уж, пусть тар наместник поищет для своей «крошки» другую жертву на роль мужа!

Вернувшись к себе, он коротко скомандовал появившемуся словно из-под земли денщику:

— Харт, Орвана ко мне, срочно!

Через две минуты в кабинет капитана влетел невысокий русоволосый крепыш:

— Капитан дер Сартон, по вашему приказанию…

— Хватит, Орван, — прервал его Коррис, — садись. Пришел приказ о моем переводе.

Орван словно налетел на стену:

— Капитан, но как же…

— Более того, вам всем приказано ехать со мной, всему отряду…

— Фухх, — облегченно вздохнул тот, опускаясь на стул, — ну и слава Богам!

— То есть тебя не смущает, что придется уехать из Ортена? — Коррис удивленно поднял бровь.

— Капитан, разрешите начистоту?

Коррис кивнул, с интересом глядя на того, кого назначил своим помощником в особом отряде, о чем ему ни разу не довелось пожалеть. Орван почесал в затылке и заговорил:

— Капитан, все в нашем отряде служат не первый год, и сами знаете — служить нам еще долго. И честно говоря, мы ни разу не видели от офицеров из знатного рода такое к себе отношение, так что… Лучше с вами в любую дыру, чем здесь под началом нового командира! Да и потом, любой другой отряд попросту расформирует, это ж только ваша задумка… А куда нас посылают-то?

— О, дыра и правда жуткая, — с интересом глядя на Орвана, произнес Коррис, — не передумаешь?

Тот только замотал головой. Коррис усмехнулся:

— Ну что ж, тогда собери всех. Отправляемся через три дня на рассвете. И да, цель нашего путешествия — Эрант.

— Как Эрант?! Столица?!

— Да. Собирайтесь, а мне завтра еще одно испытание предстоит, — Коррис поморщился, — бал у наместника…

Орван сочувственно хмыкнул: поползновения дочурки наместника не были тайной ни для кого в Ортене. Почесав в затылке, он нерешительно произнес:

— Капитан, вы уж простите, коль что не так… Есть отвар такой… Словом, чтоб привороты не действовали…

Коррис рассмеялся:

— Орван, привороты на меня и без того не действуют, а то бы точно уже женатым был! Ступай, со своими проблемами я справлюсь сам.

Издалека заслышав стук копыт и шум голосов, Лиасса оглянулась и тут же юркнула в кусты. Да, эта дорога не для одинокого странника! Вот и сейчас ее нагонял купеческий обоз и, судя по шуму, немаленький. Опять в кустах сидеть… В который раз девушка задумалась: может, надо было все-таки с обозом ехать? Да только пришлось бы всю дорогу себя за мальчишку выдавать, а это не так-то просто…

Рассмотрев обоз, она лишь покачала головой. Да, такой будет долго проезжать, а в кустах мокро и холодно… «Пойду-ка я потихоньку поодаль от дороги, — решила девушка, — все ж лучше, чем почем зря задницу морозить».

Приняв решение, Лиасса пошла вдоль дороги, держась рядом с ней так, чтобы оставаться незамеченной. Шла, задумавшись и не смотря по сторонам, пока взгляд ее не упал на невысокую травку с почти красными листиками. Да быть того не может! Неужто ядогон?! Вот так, прямо у дороги?!

Ядогон был травкой столь же дорогой и редкой, как и жив-трава. Как было понятно из названия, изгонял он яды из тела — все, даже те, что считались смертельными. Самой Лиассе только раз удалось найти его, и теперь в ее пожитках лежал крохотный флакончик с настойкой. Кто знает, что может пригодиться в пути?

Лиасса вооружилась длинной палкой и внимательно осмотрелась по сторонам. В травнике, что она изучила почти наизусть, говорилось, что ядогон часто растет там, где змеи. Хорошо хоть у нее сапоги еще крепкие да и высокие! Прощупав палкой вокруг, наклонилась и срезала свою добычу. А вот и еще…

Прошло немало времени, прежде чем девушка наконец остановилась. С довольным видом оглядев свою добычу, бережно завернула ее в чистую ткань, глянула на небо и охнула: солнце клонилось к закату. Прислушавшись, она заспешила в сторону дороги — оттуда доносился невнятный шум.

Зрелище, представшее глазам Лиассы, стоило ей достичь тракта, ужасало. Разгромленный обоз, трупы, суетящиеся купцы и плачущие женщины, какие-то люди в сером, деловито добивавшие парочку обряженных в кожаные куртки мужиков — с пару дюжин похожих валялось на земле… Девушка ахнула и попятилась, но ее остановил чей-то голос:

— А ну стой!

Вонзившийся в землю у ног арбалетный болт заставил ее замереть, дрожа от страха и молясь всем Богам о спасении. Подошедший к ней мужчина: высокий, мощный, заросший светло-русой бородой — прорычал:

— Кто таков? Разбойничий прихвостень?

Напуганная почти до беспамятства Лиасса только и смогла, что помотать головой, с ужасом глядя на меч в руке вопрошавшего.

— Шарт, да это ж мальчонка совсем! Смотри, ты его напугал чуть не до мокрых штанов! — второй, невысокий русоволосый крепыш, был одет так же, как и первый. Солдаты?

— Орван, мальчишка тоже может быть в шайке! — ответил первый.

— Я не разбойник, — от страха голос Лиассы дрожал, — дяденьки, я тут впервой, я просто шел в столицу…

— А чего в лесу тогда делал? — названный Орваном сурово сдвинул брови.

— Травник я, ученик! Травки сбирал, да я покажу, дозвольте только мешок открыть! Вот, гляньте! А вот и книга моя, от предков записанная!

Шарт и Орван переглянулись, и последний с какой-то надеждой спросил:

— Травник? Слышь, малец, а ты кровь затворять умеешь?

— Умею маленько, меня бабка учила, она знахарка…

— А ну-ка идем! Коль поможешь — наградим!

Ее почти протащили по воздуху, остановившись у группы людей в сером, что столпились вокруг кого-то на земле.

— А ну разошлись все! — голос Орвана заставил их отпрянуть.

Глазам Лиассы предстал лежавший на земле без сознания голый по пояс мужчина, из его груди текла кровь, а рядом валялась окровавленная стрела.

— Когда его ранили? — сейчас, когда перед ней лежал раненый, страх куда-то исчез.

— Четверть часа назад, — ответил кто-то.

Четверть часа, да они еще и стрелу вынули? Странно, что он еще жив, видать, любят его Боги! Ой, а это что такое? Лиасса прикоснулась пальцами к ране, нахмурилась, поднесла пальцы к носу и понюхала. Подняв глаза на стоявших вокруг нее мужчин, тихо сказала:

— Яд. Стрела была отравлена, и теперь кровь разнесла отраву по всему телу.

Кто-то грязно выругался, кто-то застонал, а Орван присел рядом с Лиассой на корточки:

— Слушай, малец… Если можешь хоть чем-то помочь — помоги, прошу тебя! Сколько хочешь проси, денег не пожалеем! Он хоть и благородный, но мужик хороший…

Лиасса поежилась. Исправить это травами было невозможно, придется магией, а ну как не получится? Да еще и благородный… В ее родных местах и за простого мужика знахаря прибить могли…

— Слышь, парень, коль не получится — ничего не бойся, — прогудел Шарт, — не тронем!

Девушка вздохнула и сняла с плеч мешок. Вот и уйдут ее запасы, а без них никак — сразу станет ясно, что у нее магическая сила есть, да и с травами полегче будет… Достала флакончик с ядогоном, молча взмолилась Богам о помощи и плеснула на рану, одновременно обращаясь к силе внутри себя и шепча слова древнего заговора, изгоняющего яд.

Сила откликнулась мгновенно, наполнив ладони теплом. Положив их вокруг раны, Лиасса прикрыла глаза, представляя, как это тепло идет сквозь все тело раненого, изгоняя яд и дурную кровь. Кто-то выругался, и девушка открыла глаза: раненый выгнулся, из раны вылилась струйка какой-то зеленой мерзости, следом пошла кровь — черная, бабка Ярина называла такую 'мертвой'.

— Тряпицу мокрую дайте, — скомандовала Лиасса и, получив затребованное, осторожно обтерла края раны. Дождавшись, пока потекла нормальная, красная кровь, достала флакончик с настоем жив-травы и влила его в рану.

По-прежнему держа ладони рядом с раной, девушка шептала слова заговора и чувствовала, как глубоко внутри зарастает пробитое легкое. Края раны сомкнулись, оставив тонкую нитку шрама, и она отняла руки:

— Все, — устало выдохнула, посмотрев снизу вверх на обступивших ее мужчин.

Ответом ей был шумный вздох облегчения. Орван покачал головой:

— Ну, малец, благодарствую! Что с командиром-то нашим?

— Теперича все хорошо будет, только перевязать надо на всякий случай — ребра-то у него треснули, — ответила Лиасса, — а так поспит и будет как новенький. Тряпицу бы чистую да озаботиться, чтобы не лежал на голой земле…

Орван поднял глаза, один из его людей кивнул и быстро убежал к телегам, вокруг которых суетились купеческие подручные. Вернулся он также стремительно, протянув Лиассе кусок тонкой белой ткани. Она поблагодарила и обратилась к Орвану:

— Дяденька, помогите мне, его приподнять бы…

Орван приподнял того за плечи, а затем покачал головой, наблюдая за быстрыми движениями рук:

— Ловко ты. Слышь, малец, звать-то тебя как?

— Лий.

— Лий, а чем это ты его лечил? Чтоб так яд выгнать да рана на глазах заросла…

— Ядогон и жив-трава, — ответила Лиасса, заканчивая перевязку.

Орван придушенно охнул:

— Ох ты ж! Повезло капитану, что ты на пути попался! Да, и я обещал, что мы заплатим за лечение, сколько ты хочешь?

Лиасса прямо посмотрела на него:

— А сколько мои снадобья стоят? Вот столько и возьму!

— Стал быть, золотой, — кивнул Орван, а Лиасса с трудом сдержала вскрик. Это ж как на них купцы-то наживались! Золотой за два крохотных флакончика… Страшные деньжищи!

— Дяденька…

— Ты чего все дядькаешь-то, — прогудел стоявший рядом Шарт, — эх, деревня! Тен Орван, вот как надо обращаться, а к благородным — рен!

Лиасса опустила голову, почувствовав, как щеки заливает краска стыда.

— Да ладно, Шарт, мальчонку-то стыдить! Лий, ты ж вроде в столицу идешь? Так давай с нами, да и за капитаном присмотришь заодно! Ты верхом-то ездишь?

— Нет, у нас в деревне и лошадей-то не было, на быках пахали… А с вами б я с радостью… И капитана вашего бы уложить куда да лежа везти…

— Шарт, слышал? Выполняй, остальные — с ним, помогите купцам, уже смеркается, надо быстрее до постоялого двора добраться!

Когда Орван с Лиассой остались наедине, она спросила:

— Тен Орван, а что здесь было-то?

— Разбойники на купеческий обоз напали, большая шайка, давно говорили, что на дороге шалят люди лихие. А наш отряд в столицу из Ортена послали, вот мы на них и наткнулись, когда они уж почти всю охрану обоза перебили. Ну мы-то их к ногтю прижали! Странно только с капитаном нашим вышло, ну да это пусть он сам разбирается, как в себя придет — он у нас голова! Ладно, надо ж и рассчитаться, держи вот, — протянул он золотую монету.

Она приняла ее почти с благоговением, осторожно поглаживая и вертя в руках. Орван покачал головой и вздохнул:

— Что, мелкий, первый раз такую в руках держишь? Ничего, с твоим талантом — не последнюю! Я-то видел уже, как снадобья такие действуют, да только чтобы так споро — никогда. Видать, мощные заговоры у тебя!

Он вроде бы и не ждал ответа, но Лиасса пояснила:

— У нас в семье много поколений травники да знахари рождались, вот и заговоры сильные.

— Понятно, — удовлетворенно протянул Орван, и девушка поняла, что нашла верные слова. — Ладно, пошел я командовать, а ты посиди с капитаном!

Он ушел, а Лиасса облегченно выдохнула: слава Богам, не попалась вроде! Бросила любопытный взгляд на того, кого вытянула из-за Грани и отвела глаза: как ей ни хотелось рассмотреть получше первого близко увиденного благородного, она боялась выдать себя интересом. Так что прикрыла его принесенным одним из людей капитана камзолом и принялась рассматривать то, что творилось вокруг. Покачала головой: надо ж, как быстро спроворили! У них в деревне еще б полдня гадали да рядили, чего делать, а тут, стоило Орвану отдать приказ, все забегали!

Всего через полчаса обоз двинулся в путь, к тому времени уже почти стемнело. Капитана положили на одну из передних телег, Лиасса уселась с ним рядом. Основная часть отряда ехала неподалеку, а Орван, Шарт и еще один — молодой по виду мужчина с голубыми глазами, светлыми волосами и ехидной усмешкой на тонких губах — и вовсе рядом с телегой. Разговор начал Орван:

— Лий, а ты откуда такой будешь? С какой провинции?

— Из Ортена. Наша деревня на севере, у Торенских гор.

Мужчины переглянулись, и Шарт прогудел:

— Ты ври-ври, да не завирайся! Не бывает на севере таковых чернявых!

Голубоглазый покачал головой:

— Шарт, ты не прав. Может, малец по виду и с юга, зато говор у него северный! Слышь, мелкий, ты в кого такой воронёнок-то?

Ответ на этот вопрос Лиасса придумала заранее, подслушав разговоры в пути:

— В мамку. Батька наёмничал, вот с одного походу и приехал с ней. Да только батька умер, когда мне и двух годов не было…

— А мамка? — в голосе Орвана зазвучало сочувствие.

— Тоже померла, мне шесть тогда было. Жил у бабки с дядькой, да надоело мне как черному работать, да еще за кусок хлеба попреки слышать, вот и сбег!

— А лет-то тебе сколько? — полюбопытствовал Шарт.

— Четырнадцать будет скоро.

— А, теперь понятно, чего ты щуплый такой да на девку немного похож.

— Не похож я на девку! — Лиасса пустила петуха и сжала кулаки, заставив мужчин рассмеяться.

— Ладно, Лий, не злись, — примирительно сказал Орван, — не всем же бугаями быть, как наш Шарт. А что на рожу пригож — так вырастешь, все девки твои будут. Да, так как — поедешь в столицу с нами?

— Поеду, — кивнула Лиасса, отказ был бы подозрительным.

— Вот и добро. Глянь, уже село видать!

Село было большим, а постоялый двор — солидным: каменный, в три этажа. В своих путешествиях Лиасса старалась в таких местах не останавливаться, уж слишком странно выглядел там одинокий щуплый парнишка в потрепанной одежде. Однако сейчас их встретили с распростертыми объятиями. Содержатель двора, хлопотливый толстячок лет пятидесяти, тут же принялся звать слуг, чтобы они «проводили благородных гостей в их апартаменты». Услышав последнее слово, Лиасса спросила:

— Тен Орван, а чего это? Апартаменты, — по слогам проговорила она.

— Комнаты, значит. Лий, слушай, а капитана можно одного оставлять?

Лиасса внутренне возликовала. Больше всего она боялась того, что ей придется ночевать с кем-нибудь из воинов отряда, а так есть выход:

— Я уж думал об этом. Лучше я с ним посижу ночью, а ну как хуже ему станет?

— Да ты на себя глянь, ветром шатает! — покачал головой Орван. — Тебе тоже поспать надобно!

— Я сильный, хоть и тощий, — насупилась Лиасса, — а поспать я и на полу могу.

— Ну, это вряд ли понадобится… Эй, хозяин!

Тот подбежал, вытирая пот с лысины цветастой тряпицей:

— Чего изволите, достопочтенный?

— Нашему капитану нужна лучшая комната, есть ли у вас что-нибудь достойное благородного рена?

— Да, все в самолучшем виде! Удобная кровать, никаких насекомых, и даже ванная!

— Хорошо, а будет там вторая кровать для мальчонки?

— Есть, как не быть, у нас иногда в ней благородные реи со служанками останавливаются. Вот, Дара покажет!

Дара, пышногрудая разбитная молодуха, подмигнула Орвану и пригласила следовать за нею. Комната показалась Лиассе роскошной: большая кровать с настоящей периной и еще одна, поменьше, стол и два стула, комод. За небольшой дверкой была еще одна комнатка, в которой она увидела большое корыто, рядом стояло несколько ведер с горячей и холодной водой. При одном взгляде на них у девушки зачесалось все тело, так ей захотелось вымыться.

Двое солдат уложили капитана на кровать, раздев его до коротких исподних штанов, и ушли. Орван спросил:

— Лий, а сколько он так спать будет?

— Рана опасная была, так что ночь и день…

— Да? Ну и отлично, отдохнем пока! Кстати, ты ж голодный, наверное? Пошли, поешь с нами!

Когда Лиасса с Орваном спустились вниз, столы уже ломились от снеди, а в кружках пенилось пиво. Солдаты ели, пили, шутили, не забывая при этом тискать раскрасневшихся подавальщиц. Лиасса скромно пристроилась с краешку стола и принялась утолять голод.

— Эй, мальчонка, выпей пива! — один из солдат подмигнул ей. — Настоящий мужик никогда не откажется от пива и от бабы, верно, сладкая? — он усадил к себе на колени одну из подавальщиц.

— Ой, какой мальчик хорошенький, — проворковала та, глядя бесстыдными глазами на Лиассу, — небось не целованный еще! Не хочешь поучиться быть мужчиной? Для первого раза бесплатно!

Девушка поперхнулась и замотала головой, с ужасом глядя на подавальщицу. Ее жест вызвал целый поток сальных шуточек и советов. Зардевшись, она сбежала наверх, объяснив, что не хочет надолго оставлять болящего одного.

Закрыв за собой дверь на засов, в изнеможении прислонилась к стене. Нет, правильно она решила — бежать, как только сможет! Ехать с воинским отрядом — точно выдать себя: ни по нужде не сходить, ни вымыться, а то, что было только что? А ночевать как, не раздеваясь? Сразу ж заподозрят неладное! Нет, хоть и страшно одной, да так куда опаснее…

Вздохнув, она отправилась мыться — кто знает, когда в следующий раз ей доведется это сделать. Вышла довольная, одела запасные штаны и рубаху, что купила на ярмарке в одном большом селе, и подошла к кровати капитана. Наконец-то она сможет его рассмотреть!

Интересно, сколько ему лет? Был бы он деревенским, Лиасса бы определила, а так… Она поднесла свечку поближе к лицу и принялась разглядывать, с некоторым разочарованием и одновременно облегчением отметив: не красавец, но сразу видно, что не мужик деревенский. И опасный — вон, даже во сне лицо суровое и властное… Взяла кружку, стоящую на столе, и поднесла ее к губам капитана, чуть приподняв его голову. Он глотнул жадно, ровно бы и не спал. Напоив болящего, она снова уложила его, затем отодвинула в сторону одеяло, говоря себе, что нужно проверить, нет ли у него других ран, хотя уши слегка горели от смущения. Бросив на тело короткий взгляд, поправила одеяло и отвернулась. Нет, ей доводилось видеть мужиков без одежды, но у деревенских тела были либо рыхлыми, либо с буграми мускулов, как у того же кузнеца. Первые вызывали у нее отвращение, вторые — страх, а вот у капитана тело было сухое и поджарое, но явно сильное. Почему-то он напомнил ей волка, как-то раз виденного в лесу. Интересно, какого цвета у него глаза?

Лиасса помотала головой. И о чем она думает, ее ж мужчины никогда не интересовали! Всё равно никогда не увидит его больше, а пялится, как одна из тех бесстыжих внизу! Вслушалась в дыхание — глубокое, мерное — и почесала в затылке. Ладно, авось раньше ее не проснется, уж больно хотелось выспаться. Затушила свечу, не снимая одежды, нырнула под одеяло и сразу же провалилась в сон.

Проснулась она на заре и тут же подскочила. Пора было уходить… Быстро умывшись, подхватила заплечный мешок и подошла проверить капитана напоследок. Вроде все хорошо, уже и не бледный, дышит спокойно. Тронула кожу — сухая и теплая, и в этот момент тот подскочил и открыл глаза.

Коррис пришел в себя резко, точно его толкнули. «Жив?! Не может быть! Или я уже за Гранью?» Нет, явно жив: тело в наличии, чувствовалась тугая повязка на ребрах, хотелось пить, есть и еще… кое-что сделать. Судя по всему, он находился в какой-то комнате, и не в одиночестве: было слышно чье-то дыхание и удивительно легкие шаги. Сил не было даже открыть глаза, поэтому он слушал: шорох ткани, снова шаги — тот, кто находился в комнате, подошел к нему, Коррис ощутил тепло. Постоял рядом, а потом его щеки коснулись прохладные пальцы, от чего капитана точно молнией ударило. Подскочив, он успел увидеть большие испуганные глаза, отсвечивающие зеленью в полумраке комнаты, прежде чем почувствовал странное тепло и снова уплыл в беспамятство.

Лиасса осела на пол, ее трясло. «Дура, хотела увидеть его глаза? Увидела!» Взгляд серо-стальных глаз был подобен удару ножа и напугал ее почти до беспамятства. «Спасибо, Боги, за помощь!» — шепнула девушка, в тот момент ей пришла на помощь магия, усыпившая капитана. Нет, бежать, и как можно быстрее, этого обмануть точно не получится! Оглянувшись на кровать последний раз, она передернула плечами и выскользнула наружу.