Под светом твоей звезды

Глава 26

Наступившая ночь не принесла успокоения. Она оказалась мучительной, бесконечно долгой и невероятно важной.

Я лежала на кровати и ощущала себя так, словно лежу на раскаленных углях. Спина по позвоночнику сильно болела, легкие при каждом вдохе горели огнем, сердце разрывалось от боли. Я подумала бы о болезни и несомненно согласилась на любого лекаря, если бы вслед за физической болью не начали просыпаться воспоминания. Одно за другим они, подобно вспышкам, озаряли мое сознание и уносили в далекое прошлое. То прошлое, в котором я была не Женевьевой, а Жантаин.

Первым я вспомнила его. Того парня, который когда-то снился мне бегущим и который, как оказалось, существовал некогда в реальности. Кайран был простым жителем одного из закрытых поселений наподобие того, из которого сбежала Илия, и несмотря на это именно его страстно полюбила Жантаин. Он тоже носил ныне другое имя. Теперь его звали Тейлондером.

Я, будучи Жантаин, совершила недозволенное: нарушила строгий запрет на любые контакты, способные понизить мои излучения, и связала свою судьбу с Кайраном. Я полюбила его и предала тем все то, к чему стремилась, ту задачу, к которой меня готовили. Я остро ощущала чувство вины, но не могла вспомнить деталей. Я не знала, что именно должна была совершить, а, главное, никак не могла понять, как такое чистое и глубокое чувство, как любовь, могло стать помехой и даже непреодолимой преградой. Эти противоречия разрывали меня на части, принося мучения сильнее физической боли. Картины прошлого перемешивались с образами и понятиями настоящего, создавая ужасную сумятицу в голове. Некоторое время я просто не могла понять не только, где я и что происходит, но и кто именно я. Та, другая, рожденная на Алантаире, сотканная из его материи и выросшая под светом его светила, но утерявшая свое право жить на нем дальше, или нынешняя, по праву рождения считавшая родной негостеприимную Землю?

Проснувшись, я чувствовала себя разбитой, все тело ныло, душа пребывала в смятении. Отворившись, двери в далекое прошлое вынудили меня отчасти перестать быть самой собой. И теперь мне нестерпимо хотелось сбросить это состояние шаткости самосознания, вернуть ему единство. Способ обрести опору в настоящем мне виделся в возвращении к чему-то простому и привычному. И поэтому я встала и побрела в столовую. Там, к несчастью, никого не обнаружилось, поднялась я поздно, и остальные, вероятно, давно успели позавтракать.

Я сидела и отрешенно взирала внутрь себя, вновь и вновь пытаясь осмыслить новые разрозненные, но весьма красноречивые знания о себе. Я вспоминала, как любила и задавалась вопросами. Имеет ли то прошлое, те наши жизни и судьбы значение для настоящего? Были ли то мы? И приходила к выводу, что, пожалуй, нет. Особенно, если окажусь ему в этой жизни не нужна.

Тарелка, наполненная теми же фруктами, что когда-то вкушала Жантаин, так и осталась нетронутой. Возможно, я еще долго просидела бы там потерянной и разбитой, если бы не заглянувшая в столовую Мэл.

– Учитель велел всем собираться в большом тренировочном зале. Там уже все, кроме тебя и его самого. Ты поела?

Я глянула в тарелку и отставила ее.

– Да. Я готова идти.

– Женя, с тобой все хорошо? Ты выглядишь не совсем здоровой.

– Просто плохо спала, не переживай, – выдавила я подобие улыбки, а потом неожиданно призналась: – Не представляешь, как сильно изменилась моя жизнь с того момента, когда Тей прилетел за мной на Землю. Просто невероятно, непостижимо. И более того, она все продолжает и продолжает ошарашивать меня.

– Мы все сейчас ошарашены. Но ведь у нас есть Учитель, и мы есть друг у друга, а значит способны преодолеть любые трудности и пережить любые потрясения. Это закаляет дух, а Страж не должен быть слабым.

– Это Марк так на тебя влияет? – рассмеялась я, чувствуя, как общение с подругой возвращает мне легкость и дарит ощущение собственной нормальности.

Когда мы вошли в зал, первым, кого увидела, был Тей. Он стоял в стороне от других и держал Антану за руки. Тей проникновенно заглядывал ей в глаза и что-то тихо говорил. Не так много, но мне хватило. Внутри как будто что-то оборвалось. «Он с ней, он опять с ней, – стучало в голове. – Он так смотрит на нее». Обида залила все внутри, эмоции вскипели, и прежде, чем поняла, что делаю, я развернулась, намереваясь как можно скорее покинуть это место. Уйти, убежать, скрыться, только чтобы не видеть их, не испытывать этой пронзающей сердце боли. Но, развернувшись, я наткнулась на стоящего позади меня Айзика. Выглядел он потерянным и печальным и смотрел туда же, куда только что смотрела я сама. Внутри перещелкнуло, и забыв о том, что мгновением раньше так яростно стремилась сделать, я обратилась к нему.

– Ты тоже видишь. Ничего не получится с Лучами, просто не выйдет, – Айзик вздрогнул и посмотрел на меня. – Мне интересно, если вижу я, видишь ты, значит видят и Знающие, видит Сантан! Почему же они молчат?! Почему ничего не делают?

– Ты можешь спросить их. Но, вероятно, причина есть. Быть может, мы должны понять сами? Что если это какое-то испытание? Последний экзамен на Стража Луча?

– Ты видел ту волну? Она ведь едва не смыла нас! Мне кажется, сейчас не время и не место для подобных шуток.

– Это не шутки, Женевьева. Мы слишком привыкли доверять старшим, слепо следовать воле познавших Истину. Мы забыли, как находить самим, как действовать без подсказки. Облако и создание объединенного Луча для его отражения – самое важное сейчас, но это лишь начало пути Стража. Я прочитал Хроники. Тей не знает, мне сложно говорить с ним, как прежде, но он бы сильно удивился этому факту, – грустно ухмыльнувшись, сказал Айзик. А я подумала о том, как непохож сам на себя этот алантаирский парень. Всегда веселый и беззаботный он выглядел теперь старше и вместе с тем печальнее. – Это стало важным для меня, – пояснил он. – И я многое почерпнул. Больше, чем говорил нам Актафий. Предыдущие Стражи достигли небывалых высот в своем развитии. Некоторые из них участвуют в продвижении эволюции на других планетах. Как они смогли бы подобное, не научившись слышать свое внутреннее я и действовать самостоятельно?

– И что мы можем? – тихо спросила я, не особенно рассчитывая на ответ.

– Ты можешь сказать ему.

– Сказать? Ровно так же, как ты ей, – улыбнулась я, не менее грустно, чем он сам.

Возможно, я все-таки ушла бы, мне хотелось побыть одной, хотелось полетать и хотя бы немного уложить в голове все пришедшее ночью, но в зале наконец-то появился Актафий.

Учитель горячо поприветствовал нас и рассказал об обстановке на планете и в Антулессе в частности. Окрестности главного Храма пострадали несильно, но в других регионах положение дел оставляло желать лучшего: смерчи, ураганы, ливневые наводнения, а в прибрежных районах – новые цунами. Вредоносное облако подошло уже на достаточное расстояние для того, чтобы воздействовать на него Лучом. Каждый день промедления грозил Алантаиру новыми катастрофами, и остро встала необходимость действовать быстрее.

– С вами надежда всего Алантаира, – заключил свою речь Актафий. – Сегодняшний день каждый из вас вправе провести так, как сочтет нужным. Вы свободны в своем выборе. Готовьте себя. Срок близок. Женевьева, тебя ждет Хранящий и скорый ритуал в зале Кристалла.

Я кивнула. Актафий вышел, больше ничего не добавив, а за ним стали расходиться и все остальные. Я задержалась, пытаясь определить для себя, как сделать лучше: пойти к Сантану сразу или исполнить задуманное и освежить мысли полетом.

Выходя, уже с той стороны двери я услышала простое:

– Женя.

Я подняла глаза и встретилась с его. Теперь они были ослепительно лазурными, не такими как когда-то. Теперь я знала, что жителей закрытых городов легко можно отличить не только тонким видением их излучений, но и по цвету глаз. У них они не такие темные, как у меня, но все же серые.

Я заставила себя отвести взгляд и отвернулась, собираясь уйти.

– Женя, – повторил он и обнял меня за плечи сзади.

– Чего ты хочешь, Тей? Зачем все это? У вас ничего не выйдет. С Лучом. Не потому, что я не желаю вам счастья, просто я вижу и точно знаю это. Миссия провалится, Луча не будет не из-за меня. Будь мы на Земле, я бы уехала. Уехала далеко, чтобы не видеть тебя, но здесь я не могу даже этого, мне придется до конца участвовать в этом болезненном бессмысленном фарсе!

– Зачем ты говоришь так? Что случилось? Я слышу тебя, Женевьева, и верю тебе. Теперь я тоже знаю это. Ты права, я был дураком. Прости меня, – сказал он и развернул меня к себе, а потом осторожно и очень нежно прикоснулся губами к моим.

– Но как же… – сипло прошептала я, не до конца веря в реальность происходящего.

– Я пока еще не вполне понимаю, что происходит между нами, Женя, но наконец-то набрался смелости быть честным с самим собой. И с ней. Постарайся понять меня, я всегда думал, что Антана станет моей парой. Понимаешь, всегда, с самой первой встречи здесь, в Храме. Мы ведь еще с начального отбора знали, что один из нас вероятнее всего предназначен другому. Особенно, когда поняли, что лишних среди нас нет и даже, напротив, не хватает одного Стража. А потом появилась ты и перевернула все. Я оказался не готов к таким резким переменам, не смог разглядеть то, что вижу теперь. Я люблю тебя.

Всепоглощающая нежность, легкость и лучистая радость охватили меня, я буквально увидела, как эти искристые золотисто-желтые потоки окружают нас, связывая воедино.

– И я, – прошептала я, уткнувшись носом ему в грудь. – Мне пора к Сантану, – сказала через несколько минут безмятежной тишины в его объятьях. – Ты не успеешь передумать, пока я хожу?

– Никогда, – со всей серьезностью ответил Тей. – Хочешь, я пойду с тобой?

– Нет. Увидимся на отборе. Что-то мне подсказывает, что Сантан не захочет ждать с ним до завтра.

– Хорошо. Тебя не пугает то, что может указать Кристалл?

– Нет, Тей. Даже сам Кристалл не сможет поспорить с выбором сердца, если оно выбрало твердо и приняло этот выбор.

– Не сомневайся во мне. Слышишь? Я сделал свой выбор.

– Это хорошо, – улыбнулась я, приподнимаясь на носочках для поцелуя. – Потому что мне этого очень не хватало, – сказала я, накрывая его губы своими.

– Сантан, – склонив голову, поприветствовала я Хранящего Мудрость, видя при этом тот далекий образ, каким он представал когда-то перед Жантаин.

– На твою долю многое выпало, – произнес он. – То, что случилось на Земле, не должно было случится. Нам не следовало посылать тебя на эту планету. Мне не следовало. Я виноват перед тобой и выплачу этот долг.

– Сантан… – выдохнула я, не в силах выразить всю глубину охвативших меня чувств. Этот человек несомненно много значил для Жантаин. – Сколько же вам лет? Я помню вас тогда, но после… Ведь я уже не раз умирала и возрождалась вновь. Это так?

– Так, Женевьева. И лет мне много, много даже для Хранящего Мудрость, но необходимость пока не отпускает меня. Не пытайся познать все одним рывком, нельзя вспомнить целую жизнь за одну ночь, – улыбнулся он. – Более того, будет лучше, если процесс замедлится или до времени остановится. Важно основное понимание, а не детали.

– Кем я была? Кем была вам? И что за задача возлагалась на меня?

– Я учил тебя, тут ты права, в остальном – всему свое время. Для новой задачи это уже не так важно.

– Вы всегда знали, – тихо произнесла я. – Вы поэтому послали именно его? Но почему же ничего не сказали ему? Почему Кристалл показал так, как показал? Он ведь указал неверно! Даже если сейчас вы скажите, что мне не видна истина, что наш выбор был невозможен тогда и неверен теперь, я отвечу, что пары не складываются иначе!

– Все верно, дитя. Я не скажу по-другому. Выбор сердца верен всегда. И тогда и сейчас.

– Не понимаю. Что же тогда?

– О том, почему Кристалл указал так, как указал, мы поговорим после того, как ты пройдешь отбор и обретешь свою принадлежность к одному из семи Лучей. Тогда я смогу с уверенностью объяснить случившееся. Что касается тебя и Тейлондера. Сказать ему о связывающем вас прошлом, отправляя, я не мог по той же причине, по которой не говорил ничего тебе самой. Я ожидал времени, когда ты будешь готова. Твое сердце приоткрыло дверцу в накопленные в нем сокровища, и только теперь я вправе рассказать тебе о том, что произошло, чтобы помочь уложить те обрывочные воспоминания, что пришли к тебе. Как много ты вспомнила?

– Немного, но достаточно, чтобы задать сотню вопросов.

– Что ж, – ухмыльнулся Хранящий. – Учитывая, что на каждый ответ у тебя может возникнуть еще по сотне вопросов, стоит начать распутывать этот клубок скорее. С чего ты хочешь начать?

– Почему Жантаин нельзя было любить его? – отбросив шутливое настроение, спросила я.

– На этот вопрос ты и сама нашла бы ответ, если бы у тебя было чуть больше времени на его осмысление. Я расскажу тебе главное. Кайран родился в закрытом городе – поселении, в котором изолированно от других жителей планеты пребывают менее развитые, не до конца усмирившие свой астрал, а то и вовсе нежелающие двигаться в общем потоке эволюции люди. Их немного, но своими низкими вибрациями они способны существенно замедлить продвижение человечества Алантаира. Ты хмуришься. Знаю, тебе сложно пока понять целесообразность таких жестких мер, но, поверь, они необходимы. Равновесие сил слишком хрупкое, а участок Вселенной, через который проходит сейчас Таир, выставляет высокие требования для планеты, впитывающей его излучения. Мы или воспримем их и возвысимся, или рухнем далеко вниз. Ты еще поймешь все это, сейчас тебе нужно знать другое. Жантаин была избрана для высокой цели, на ней лежала большая ответственность, но она ослушалась и в нарушение всех запретов тайно летала в одно из поселений, загрязняя тем самым свою ауру. Хуже того, там она встретила и полюбила Кайрана. Он, общаясь с ней, подпитывался ее излучениями и рос. Она – напротив. Происходило недопустимое: Жантаин растрачивала потенциал, на который возлагались большие надежды. В результате их связи план не был выполнен, мы оказались вынуждены сдвинуть все сроки. Кайран частично понес ответственность за исполнение миссии, а Жантаин изгнали. Тебя изгнали, Женевьева.

– Я по-прежнему ничего не понимаю. Любить, значит, уравнивать токи. Любить того, чьи токи ниже – понижать свои. Это являлось недопустимым для Жантаин тогда, это недопустимо для Илии и Антора сейчас. Почему же вы утверждаете, что выбор сердца имеет здесь хоть какое-то значение?!

– Кайран – твоя истинная половина, Женевьева, но в те времена срок вашей встречи еще не подошел. То, что вы предназначены друг другу, стало понятно сразу, как только зазвенело созвучие ваших душ. Однако ты много опередила своим вмешательством естественный ход вещей, тем самым нарушив его. Ты отяжелила свои токи и утратила возможность исполнить начертанную для тебя роль. Подобные непреднамеренности крайне редко, но случаются. Все должно было произойти иначе. Ты изменила судьбы обоих. И если Кайран, на века потеряв тебя, все же многое приобрел, то ты в результате оказалась запертой на низкоразвитой сложной планете. Едва ли не единственной во всей известной нам Вселенной, где в такой мере произросло зло.

– Вы не вернули бы меня, если бы не необходимость во мне как во Страже?

– Мы совершили ошибку, Женевьева, и потеряли с тобой всякую связь. Кайран единственный, кто имел шанс отыскать тебя там, но он не воплощался очень долгое время. Я не мог полететь на твои поиски, а кто-то другой, способный вынести тяжкие земные токи, просто не нашел бы тебя. Я не перестаю благодарить небеса за то, что ты наконец вернулась на Алантаир.

– Значит, он тот самый?

– Ты меня спрашиваешь? – рассмеялся Хранящий.

– Просто все еще не могу поверить. Что же будет с остальными парами?

– Тебе нужно пройти отбор.

– Знаю. Я готова идти сейчас. И… наверное, они должны это видеть?

– Безусловно, – кивнул Сантан и, вручив сверток с подходящим по случаю одеянием, отправил меня собираться. Задавать еще какие-то вопросы я пока была не в состоянии.

Еще до того, как поднесла руку к Кристаллу, я точно знала, какой цвет увижу. Тот, который проявлялся во мне всегда. Ну или по крайней мере в мою будущность Жантаин. Как оказалось, кое-что из познаний той далекой алантаирской жизни все-таки просочилось в мое нынешнее сознание. Возможно, в чем-то эти знания даже опережали известные молодым Стражам, потому как сведения о Лучах были доступны не всем. Жантаин, однако, некогда владела ими. Теперь о сути каждого из лучей в общих чертах знала и я.

Семь цветов отличались от привычного спектра лишь немногим. В действительности в него не вписывался лишь первый, Белый – Луч силы и мужества. Тот, в котором сила действует как импульс к развитию и созиданию нового, а мужество дает толчок к эволюции. Второй, Голубой – Луч сотрудничества и взаимодействия. Идущие им поддерживают канал связи с высочайшими из Познавших Истину и передают их волю. Третий, Зеленый – Луч обаяния, такта, гармонии и красоты. Проходящие путь под ним обладают мощной силой обаяния, помогающей им войти в любое общество и чувствовать себя комфортно и гармонично в любой среде, независимо от частоты ее вибраций, какими бы низкими они ни были. Четвертый, Желтый – Луч науки и мыслеобразов. Идущие им всегда носители мудрости, черпающие знания из неиссякаемых источников мироздания. Пятый, Оранжевый – Луч ясного видения и медицины, в нем чаще всего проявляют себя целители, лекари и все те, кто помогает пробуждению скрытых сил в человеке. Шестой, Алый – Луч любви и сострадания. Путь этого Луча всегда служение на благо проявления лучших качеств в человеке. Идущие им настраивают каждого, кто соприкасается с ними, на волну животворящей энергии любви. И последний, седьмой, Фиолетовый – Луч веры и сакрального знания. Носители его устанавливают канал связи с высшим через чистую веру и зачастую несут службу в Храмах.

Эти краткие характеристики прочно сидели в памяти, но мало о чем на практике жизни говорили мне. Они казались чем-то не очень понятным, общим и размытым и требовали конкретизации. И главным образом, это касалось, конечно, того Луча, под которым предстояло возобновить путь мне. Кроме цветов и их значений я непреложно знала, что встав на путь одного из семи Лучей, идешь им из воплощения в воплощение, пока не отработаешь в деяниях все его возможности. Я не помнила других своих земных жизней, кроме текущей, но была уверена, что в них не только не выполняла миссий служения человечеству, но и вообще понятия не имела о существовании оных.

Войдя в главный зал Храма, по центру которого возвышался по форме напоминающий цветок Кристалл, я увидела, что вся группа Стражей уже собралась в нем. Избранные полукругом стояли справа в некотором отдалении от Кристалла. Сантан и Учитель – по обе стороны от него.

– Этот день наступил. Подойди, Женевьева, и пусть Познавшие укажут свою волю через этот Кристалл.

Отголоски алантаирской жизни ничего не подсказывали мне о том, как именно следует обращаться к Кристаллу, Сантан никак не проинструктировал меня, но это оказалось и не нужным. Кристалл, подобно тому накопителю на крыше, мерно пульсировал в своей глубине и звал меня. Мягко, но настойчиво он требовал прикосновения. Я посмотрела на Тея и подошла к сердцу Храма. В момент когда моя ладонь легла на шероховатый прохладный лепесток, из него вырвалась волна искр. Я с замиранием сердца смотрела, как волна, добравшись до потолка и сделав дугу, возвращается вниз, и чувствовала, как поверхность под ладонью видоизменяется, становясь теплее и словно бы мягче. Казалось, пальцы на один-два миллиметра погрузились в его плоть. Проверить свои ощущения я не могла. Разделившись на три потока, искры обвили меня, полностью закрыв обзор. Они как будто стремились проникнуть внутрь, просочиться под кожу, наполнить собою легкие. А потом так же резко, как окружили, вдруг растаяли. А еще секундой позже весь зал озарился ярко-зеленым светом, вслед за которым раздалось многоголосое «Ах» и чье-то удивленное «Но как?!».

Я же смотрела только на Тея. Глаза его улыбались, даря мне никогда прежде не испытанную радость. Отныне я являлась его избранной парой. Наш выбор подтвердил Кристалл.

На лицах Стражей отразилось скорее непонимание и смятение, нежели удивление. Уверена, каждый из них успел осознать, что мы с Теем избрали друг друга в пару и без участия Кристалла. Осознать и принять наш выбор. Но факт противоречивости указаний Познавших Истину не мог не вызвать недоумения. Одно дело самовольный протест сердца и вынужденное смешение Лучей в паре, и совсем другое – ошибка всезнающего Кристалла в определении этих самых Лучей, ведь один из них никак не мог принять в себя сразу троих.

– Тейлондер, подойди и подтверди свой Луч, – произнес Сантан, не дав никому опомниться.

Тей, так и не отрывая от меня взгляда, послушно подошел к хрустальному цветку и дотронулся до него. На этот раз за прикосновением не последовало ни сияний, ни столпов искр. Ровный зеленый свет вспыхнул по всему залу и вскоре погас.

– Женевьева, – призвал Хранящий и, когда я подошла, вложил мои руки в ладони Тея. – Вы идете одним Лучом, дети, и получаете мое благословение.

– Антана, – обратился он к той, кто только что лишилась нареченного. – Готова ли ты познать свой истинный Луч и уготованного тебе в пару?

– Да, Великий Сантан, – склонив голову, ответила она.

– Тогда подойди и сверши обряд как должно – в присутствии всех избранных и с благоволения Хранящего Мудрость и своего Учителя. И пусть Познавшие укажут известное только им.

Антана не мешкала, в несколько решительных шагов она достигла Кристалла и приложила к нему ладонь. Если солнечный свет Таира удивительным образом не слепил глаз, то белые Лучи, которыми мгновенно воспылал зал, оказались по-настоящему ослепительными.

– Белый… – едва слышно прошептала Антана.

Свет померк, но все так и продолжали стоять в безмолвии. Кристалл изменил Луч Антаны, сделал невероятное, невозможное, способное пошатнуть веру в существование Истины. Однако она сама не выглядела потрясенной. Антана задумчиво смотрела на Айзика – того, кого вместе с Кайрой Кристалл еще прежде признал носителем Белого Луча. А затем неожиданно улыбнулась и, не дожидаясь указаний Хранящего, пошла к нему. Что именно она разглядела в его глазах, не вызывало сомнений.

Следующей Сантан закономерно подозвал Кайру. Относительно ее Луча Кристалл также поменял мнение, поставив теперь в пару с носителем Фиолетового Луча – Илаторном. Остальные Стражи лишь подтвердили свои Лучи и пары. Малия и Марк – Желтый, Синта и Тантонир – Оранжевый, Лана и Вариг – Алый, Олиния и Дейн – Голубой. После чего беспрестанно пульсирующий Кристалл наконец замер.

– Отбор совершен. Отныне каждый встал под свой Луч и дальше пойдет под ним. Вы Стражи, и каждого из вас ждет нелегкий путь, полный труда на благо продвижения и развития человечества Алантаира, а возможно, и не только его. Теперь вы готовы, – провозгласил Хранящий Мудрость.

– Достойны ли мы познать причину, побудившую Кристалл изменить свое решение? – спросил Марк то, что, безусловно, интересовало всю группу.

– У каждого из вас принадлежность к определенным Лучам берет свое начало не в этом воплощении. Кристалл лишь указал на существующее, но не назначил. Почему в момент первого касания некоторым из вас было определено неверное, я могу только предполагать. Познавшие Истину за гранью воплощений не всегда говорят с нами прямо. Даже со мной, – улыбнулся он.

– Вы поделитесь с нами своими предположениями? – спросила я.

– Конечно, Женевьева. Как ты знаешь, Стражи проявили нетерпение и обратились к Кристаллу раньше срока, не дождавшись возвращения Тейлондера и твоего. Соответственно, на момент обряда на планете не хватало двух Стражей. Полагаю, такими назначениями Познавшие пытались сбалансировать эту нехватку. При острой необходимости Луч ученика может быть изменен. Думаю, вы заметили, что в двенадцати из четырнадцати Стражах оказались представлены все семь Лучей.

– Да, ведь, получается, оба Зеленых отсутствовали, – заметил Марк. – А без одного из семи воспроизводство Единого Луча невозможно в принципе.

– Это так… Хотя, боюсь, без недостающих Стражей даже полный спектр тут не сработал бы. Однако создание Объединенного Луча – не единственная задача Стражей, и в случае невозвращения Тейлондера с искомой на Земле девушкой для гармоничного исполнения дальнейшей вашей миссии потребовались бы представители всех семи Лучей.

– И потому мне был указан Зеленый. Мне одной, из чего неопровержимо следовало, что именно Тей встанет со мной в пару по возвращении. Я не сомневалась в этом ни на миг, – грустно сказала Антана.

– Да, Антана. Теперь вам предстоит осознать произошедшие изменения. И лучше до того, как станет слишком поздно. Сейчас пары указаны верно, но для того, чтобы двое могли творить вместе, в основе их союза должна лежать любовь, а не лишь соответствие. Сердце нельзя принудить, к нему нужно прислушаться. Вы должны понять, видите ли в друг друге тех, с кем рука об руку хотите пройти жизнь. И тут я прошу вас соблюсти главное условие – пусть решает сердце, а не разум. Я буду ждать вас, Антана и Айзик, в малом зале через четыре квата. Илаторн и Кайра, вас через пять. Проведите это время вместе и скажите друг другу все то, что не решались раньше. – Ребята слаженно кивнули, Айзик взял Антану за руку. А я в который раз поразилась тому, как легко эти люди принимают указанное им свыше. Порой чересчур легко. Что на этот раз, возможно, только к лучшему.

– Чем заняться остальным? – спросил Марк.

– Тем же, Марк, тем же. Будьте вместе. Облако близко.

– Быть может, вопрос преждевременный, – нерешительно продолжил Страж, – но… Наши союзы будут благословлены Кристаллом до или после воспроизведения Объединенного Луча?

– Принципиальной разницы тут нет, – ответил Сантан. – Когда ваши токи в достаточной мере настроятся друг на друга, вы сможете создать Луч и до ритуала благословения, но мы постараемся сделать все по порядку. Идите же, – велел он, окутывая напоследок каждого светом своего взора.