— Господин Райан, сжальтесь, она еще ребенок! — раздался слабый голос отца.
Дракон по-хозяйски оглядел меня со всех сторон, задержав взгляд на груди. Я почувствовала себя униженной, будто он раздел меня у всех на виду.
— По моим подсчетам ей уже исполнилось восемнадцать человеческих лет, — хрипло ответил он, прищуриваясь. — Так что на два года ее должно хватить. А потом верну, что останется.
Эти слова снова вызвали взрыв хохота у его воинов, а меня заставили содрогнуться от ужаса.
Слышала я истории от местных, как слуги дракона рыщут по окрестностям в поисках красавиц для своего господина. Говорят, что крики бедняжек хорошо слышны по ночам тем, кто имел несчастье поселиться рядом с его замком. А потом их измучанные тела находили по оврагам и обочинам дорог.
Неужели и мне уготована такая участь?
Я забилась от страха в руках, которые все еще удерживали меня, пыталась царапаться и кусаться, но ничего не вышло.
— Свяжите ее, — холодно бросил дракон своим слугам, развернулся и зашагал к выходу из обеденного зала. На пороге он развернулся и ухмыльнулся так широко, что стали видны его острые зубы:
— Всего хорошего, Альфред, не скучай по дочурке! Захочешь заключить новый договор, ты знаешь, где меня найти!
Свита вновь загоготала, оценив шутку своего хозяина, и вышла вслед за ним.
Один из моих мучителей оторвал от шторы золотистую бахрому и крепко связал ею мне руки, приговаривая:
— Надо было добровольно идти, тогда обошлись бы без этого! Вечно вы, бабы, проблемы из пустяков раздуваете!
Закончив, он дернул меня за собой, а я в панике оглянулась на отца. Он сидел у стены, держась за голову, и со слезами смотрел мне вслед.
— Папа, — простонала я, следуя за тем, кто вел меня, как козу на веревочке, — что же теперь делать?
— Я что-нибудь придумаю, милая, — тихо ответил он, — будь сильной.
На пороге дома я невольно зажмурилась от яркого света. Была поздняя весна, мое любимое время года, но радоваться ему долго мне не придется. Дракон замучает меня до смерти и выбросит, как старую тряпку. О каких двух годах он говорил?
Райан и его воины уже сидели верхом на лошадях, которые выглядели устрашающе. Вороные, сильные, шкуры блестят в лучах солнца, а сбруи усыпаны разноцветными камнями. Неужели драгоценные? Если он настолько богат, что может позволить такие украшения для коней, то мы бы не смогли откупиться, даже если продали земли и дом.
— Чего встала? — крикнул мне дракон. — Шевелись, мне уже не терпится!
Получив тычок в спину, я полетела вперед, почти попав под его лошадь. Животное тихо фыркнуло и брезгливо переступило с ноги на ногу.
— Поднимите ее кто-нибудь, — приказал Райан, и один из его воинов выдернул меня, больно ухватил за локти и посадил впереди дракона.
Немедленно две огромные руки обхватили меня, помогая сесть удобней, а низкий голос прошептал в ухо:
— Рекомендую по дороге не терять времени и рассказать, как ты будешь счастлива отрабатывать ваш долг. Если мне понравится, то возможно, я потяну удовольствие и возьму тебя не сегодня.
Меня передернуло от ужаса, горло сжало спазмом, и я закашлялась.
— Вы же понимаете, что я не буду счастлива? — едва смогла проговорить я, задыхаясь. — Лучше сейчас меня убейте, это будет милосердней.
— Милосердие? — задумчиво переспросил он. — Не знаю такого слова.
— Стойте! — на пороге дома появился отец.
Он тяжело ступал, опираясь на палку. Колено мучало его всю ночь, и папа плохо спал. За завтраком он приговаривал, что непременно будет дождь, раз сустав так разнылся. Тогда я и подумать не могла, что меня похитят, он останется совсем один, и некому будет приготовить для него целебную мазь.
Глаза вновь затуманились слезами, но я закусила губу до боли, чтобы не терзать отца своим беспомощным видом.
— Чего тебе, старик? — выкрикнул один из свиты дракона.
— Это моя единственная дочь, господин Райан, — слабым голосом сказал отец. — Когда мы заключали с вами договор, я действительно был готов отдать самое ценное, что у меня есть — мою жизнь. Но не дочь. Сжальтесь! Заберите меня, я могу работать! А она еще слишком мало пожила на свете…
— Зачем мне твоя бесполезная жизнь? — презрительно ответил дракон. — У нас был уговор, я его честно выполнил: твои земли кочевники обходят стороной. Но если ты не согласен, то я спалю твой дом и пущу их обратно. И дочь останется с тобой. Что ты выберешь, Альфред?