Похищенная страсть

Глава 5

Следующим утром это появилось в заголовках всех газет. «Принц Фелипе Каррион де ла Винья Кортез помолвлен с давно потерявшейся, но найденной принцессой Верлорена». Возможно, не лучший способ сообщить новость королю с королевой, но Фелипе отправил им приглашение на вечеринку в честь помолвки, так что они не должны были сильно расстроиться.

Хотя он думал, что они не приедут. Нет, они заподозрят, что это ловушка. Необходимо время, чтобы они поняли, что он не так коварен, как отец. Тем более он начал с похищения принцессы, конечно, не самый лучший первый шаг, учитывая обстоятельства. И это им нужно обязательно обсудить с Брайар.

Он распахнул дверь в ее спальню и заметил какое-то быстрое движение. Не увидел ничего, кроме контуров тела и смуглой кожи, так быстро Брайар скрылась за ширмой.

— Я не одета!

— Я ваш жених. Кстати, об этом я тоже хотел поговорить. Нельзя вести себя так в моем присутствии. Иначе все подумают, будто я удерживаю вас насильно.

Она высунула голову из-за ширмы.

— Но вы именно так и поступили.

— Конечно. Но мы ведь не собираемся трезвонить об этом на весь свет, не так ли? Это подрывает мою идею построения моста в отношениях между нашими странами.

— Что-то у вас не получается с мостом. — Она снова скрылась за ширмой. Он услышал шелест одежды.

— Не нужно одеваться специально для меня.

Она издала раздраженный звук и спустя мгновение появилась, одетая в черную юбку-карандаш и ярко-зеленый топ, и выглядела просто потрясающе. Она была привлекательной с самого начала, но новая одежда, прическа, макияж подчеркнули необычную красоту. Теперь мужчины при виде нее будут сворачивать головы.

Именно такая королева ему нужна.

А еще ему нравилась ее способность противостоять ему. Если бы она была бесхарактерной, он бы, конечно, все равно на ней женился, но ему было бы труднее с этим мириться. В этом случае она бы слишком напоминала его мать. Филипе отлично знает, чем это все закончилось.

— Не собираюсь стоять перед вами в нижнем белье.

— В конце концов, вам придется.

Она слегка побледнела.

— М-м-м. Сначала нужно добраться до моста, а потом уже думать, как по нему идти.

— Этот мост, судя по твоим словам, я еще не построил, да?

— Очевидно, это другой мост.

— Просто уточнил. Я хотел бы показать вам дворец.

Она посмотрела испуганно:

— Зачем?

— Потому что вы здесь живете. И будете жить в обозримом будущем. Вам нужно осмотреться.

— Думаю, это практично. Но не понимаю, почему именно вы должны делать это.

— Я буду вашим мужем. И нам предстоит часто появляться на публике. Вам придется научиться вести себя так, будто мое присутствие вам приятно.

— Я никогда не умела хорошо лгать. — Она смотрела на него бездонными темными глазами, выражение лица оставалось преувеличенно безмятежным.

— Вам нужно тренироваться. — Он протянул ей руку. — Пойдемте?

Она приняла предложенную руку медленно, осторожно, будто прикасаясь к ядовитой змее. Легкое, нежное прикосновение пронзило его жаром.

Она понравилась ему сразу, как он ее увидел первый раз. Произошедший с ней несчастный случай отодвинул ее привлекательность на второй план, но Фелипе четко осознал, что его влечет к ней. Кроме того, у него давно не было женщины ввиду занятости планированием политических интриг.

— Вы уже видели столовую. — Он указал комнату слева от них. — Я занимаю следующие комнаты. Мой отец полностью занимает другое крыло здания, у вас нет необходимости туда ходить.

Старик немощен, Фелипе все равно не хотел, чтобы Брайар с ним встречалась.

С удивлением он ощутил потребность ее защищать. Брайар для него средство достижения целей. Он не должен испытывать к ней сильные чувства. Но он слишком хорошо знает отца, имеет представление о влиянии, которое тот оказывал на женщин. Не хотелось, чтобы он отравил Брайар хоть каплей своего яда.

— Не думаю, что хочу его посетить. — Мгновение она колебалась. — Он действительно умирает?

— Да, может умереть в любой день. Тело уже отказывает, он болеет довольно долго. Надежды не осталось. Я просто жду, когда он угаснет от собственной злобы и желчи.

— Вы не слишком-то опечалены.

— Нет. Мне кажется, я ясно дал это понять. Ненавижу отца.

Она ничего не сказала, лишь подвинулась ближе, грудь коснулась его руки. Простое прикосновение, которое он едва ли заметил, если бы рядом с ним стояла другая женщина. Но на ней он собирается жениться.

Впервые эта часть плана окончательно оформилась в голове. Она станет матерью его детей. И ему нужно, чтобы она была счастлива. Это не было частью плана. Фелипе впервые подумал об этом. Он не посчитался с ее чувствами, решившись привезти ее сюда и сделать своей женой. Зачем? Он думал только о достижении своих целей и не желал, чтобы что-то мешало их достижению.

Мысли об ее счастье возникли не потому, что он добрый. Если у него и есть сердце, вряд ли там таится доброта. Брайар может подарить ему детей, поэтому должна быть счастлива хотя бы ради них. Он слишком хорошо знает, каково это, когда мама несчастна.

— Я подтверждаю мое обещание. По поводу художественной коллекции и образовательной программы в области искусства. Это станет вашей областью ответственности. Вы сможете нанять команду, которая поможет вам с организацией, с преподаванием. Выделю хороший бюджет. Во времена правления отца страна оказалась в трудном финансовом положении, но я сумел сколотить состояние, держал деньги за пределами страны, целиком под собственным контролем, чтобы отец до них не добрался. Но все изменится, когда он лишится власти.

Брайар остановилась, глядя на него в замешательстве.

— Почему вы предоставляете мне эту возможность? Это ведь ваша страна, верно? Это не для меня.

— Моя цель — чтобы вы не были несчастны.

— А вам не все ли равно?

— Я знаю, что такое жить при тоталитарном режиме. Мой отец был диктатором по отношению к стране, но еще хуже обращался с собственной семьей. В моем доме такого не повторится. Я не стану подвергать жену и детей подобным вещам.

— Детей?

— Конечно, у нас будут дети. Для правителя самым важным является рождение наследника, не так ли?

— Да, полагаю. Впрочем, я не думала об этом.

— Конечно нет. Вы же воспитаны простолюдинами. Но это обязательно. Я должен продолжить свой род.

Она нахмурилась.

— Но я… Но мы…

— Вы не хотите детей?

Она продолжала хмуриться.

— Хочу. Но все изменилось. Я хочу встретиться с родителями. Биологическими. Всегда хотела передать мои гены следующим поколениям. Это глупо. Не важно. Кровь не имеет значения. Важно лишь то, что кто-то тебя любит. И мои родители, я говорю о тех, которые вырастили, любят меня. И все же.

— Вы ничего не должны объяснять мне. Как человек, движимый местью, я вряд ли начну выяснять ваши мотивы в этом вопросе.

— Да, я хочу детей. Но не ожидаю, что они появятся так скоро. И… — Она покраснела.

— Со мной, — закончил он за нее.

— Ну да. Вы — незнакомец.

— К тому моменту уже не буду им. — Они шли по длинному холлу в направлении к позолоченным двустворчатым дверям, которые были плотно закрыты. — Вот здесь мы устроим прием в честь предстоящего бракосочетания. — Он открыл двери и снова протянул руку: — Пойдемте со мной, принцесса.

Она взяла его за руку сначала неохотно, но вскоре пальцы увереннее обхватили его руку. Фелипе улыбнулся. Он сделает все возможное, чтобы очаровать ее. Чтобы она была счастлива. Он умеет очаровывать женщин. Ему много раз говорили, что он очень хорош в этом. И ему ничего не стоит применить свои чары к этой женщине. Теперь, когда он ее заполучил, а она согласилась.

— Вы умеете танцевать?

Она засмеялась.

— Конечно. Я даже ходила на бал.

— В качестве дебютантки?

— Да.

— Вы действительно великолепны. И ваши родители замечательно вас воспитали, и они знали, что это вам понадобится.

Она нахмурилась.

— Если вы говорите правду, значит, они надеялись, что я вернусь в свою страну, а не в вашу.

— Возможно. — Он придвинулся ближе, обвив руку вокруг ее талии. — Хотите попрактиковаться?

Ее темные глаза расширились, полные губы распахнулись.

— Мне это не нужно.

— Весь мир будет смотреть, как мы танцуем свой первый танец как супружеская пара. Нужно не просто уметь танцевать. Вы должны знать, как двигаться именно со мной.

Затем без музыки, в абсолютной тишине они стали двигаться по глянцевому мрамору, танцуя вальс. Она исполняла свои па красиво и изящно, хотя лицо выдавало напряжение.

Он слегка наклонился к ней:

— Покажите всем, что мои прикосновения вам приятны.

Когда он это произнес, сразу понял, как должен действовать. Надо сделать так, чтобы ей нравилось, когда он к ней прикасается. Да, отношения начались с принуждения, но нет причин, чтобы они не стали взаимоудовлетворяющими. О-о, никакой любви, ничего подобного. Он не верил в эмоции, поскольку не мог ничего почувствовать. Но рассчитывать на разумное общение они вполне в состоянии.

Он медленно переместил руку с ее талии на бедро. Она посмотрела на него в замешательстве. Он догадывался почему. Его прикосновения не показались неприятными, и она не находила этому объяснения.

— Не напрягайтесь, — мягко посоветовал он. — Я очень опытен в таких делах. Обещаю, через несколько минут вы, вместо того чтобы гневаться, будете в наслаждении выкрикивать мое имя.

Краска залила щеки, и Брайар попыталась вырваться. Но он крепко ее держал. Не позволял уйти. Они продолжили танцевать.

— Вам стыдно. Оттого что нравится, когда я прикасаюсь к вам.

Он был этим покорен. Надо же, кто-то испытывает стыд за то, что чувствует удовольствие. У него было безрадостное детство, и он понял это, когда покинул дом отца. Однажды открыл для себя наслаждение, которое может доставить женщина. И ни разу об этом не пожалел. Разве можно жалеть о чем-то хорошем?

— Я не понимаю, — сказала она ровным голосом, не пытаясь спорить.

— Нечего понимать, это химия. Нет смысла этому противиться. В конце концов, мы жених и невеста. Неужели вы собираетесь разыгрывать роль мученицы в моей постели? Давайте начнем с этого, а закончим ролью Жанны дʼАрк — вы будете гореть в огне наслаждений.

— Это наглость, — ее голос завибрировал от сильного волнения, — и самонадеянно думать, будто я испытываю стыд. А вам не приходило в голову, что я могу испытывать совершенно иные чувства?

— Извините. Вы слишком поздно стали все отрицать. И да, говорите правильные слова, а тело предает вас, принцесса. Ваши глаза потемнели, зрачки расширились. Это показатель возбуждения, разве вы не знаете?

— У меня темные глаза. Сомневаюсь, что вы там что-то разглядели.

— Хорошо. Пойдем дальше. А цвет ваших щек? Вы покраснели.

— Возможно, потому что злюсь.

— Подозреваю, отчего вы сердитесь. Вы злитесь больше на себя, чем на меня. — Он медленно провел пальцем по ее щеке до нижней губы. — Дрожите. Ваше дыхание участилось.

— А это, может быть, от страха.

— Да. Но вы не похожи на женщину, которую так уж легко напугать.

— Меня сбило такси, меня похитили, переместили на другую половину земного шара. Да, после всего этого меня действительно нелегко напугать.

Он засмеялся.

— Не думаю, что вы боитесь меня. Скорее опасаетесь себя. Собственных желаний. Вы знаете, что я не прекрасный принц, а монстр. И все равно вас ко мне влечет. Это очень странно. Большинство женщин даже не догадываются, какой я на самом деле, я ведь их не похищал. А вы знаете, как я ужасен. И все равно хотите меня. Интересно, не правда ли?

Он попытался отогнать от себя внезапно возникшее ощущение тревоги. Нельзя, чтобы сейчас проснулась совесть и он стал заботиться об ее чувствах. Нужно просто соблазнить ее. В конце концов, она должна стать его женой, а какой брак без секса. И потом, разве обязательно хранить верность в браке? Это зависит от множества факторов, один из которых — мир в семье. Возможно, ей не захочется, чтобы все его внимание было сосредоточено на ней.

Правда, недавно он осознал, что ее счастье тоже должно приниматься в расчет. Ничего не скажешь, это ново и необычно для него: ему не свойственно заботиться о чувствах другого человека.

— Чему вы удивляетесь?

Ее вопрос прозвучал искренне, она не дразнила его, не подначивала. Он редко встречался со столь бесхитростными людьми, как Брайар. Людьми настоящими. Она дерзка и остроумна, а кроме того, еще и невинна, молода, безгрешна. В его кругу, в его мире почти не осталось безгрешных людей. Все уже успели в чем-то согрешить. Он предположил, что в конечном итоге узнает, что и она тоже не такая уж белая и пушистая.

— Интересно, повел ли себя кто-либо так же на вашем месте. Возможно, вы не уникальны, и любая женщина, столкнувшаяся с возможностью выйти замуж за принца, который вот-вот станет королем, из желания стать королевой закроет глаза на то, что я, ну, скажем так, немного монстр.

— Я ни на что не закрываю глаза. Вы шантажируете меня слишком многими вещами, вот мне и пришлось согласиться на этот брак.

Он, как ни странно, испытал облегчение.

— Это правда.

Он по-прежнему касался пальцем ее нижней губы, от чего щеки у нее горели все сильнее.

— Перестаньте, пожалуйста, — попросила она.

— Я не уверен, что хочу перестать.

— Зато я хочу.

Он опустил руку и с удовлетворением услышал, как она глубоко вздохнула, уверенный, что это вздох разочарования.

— Должно быть, это удобно, — он отпустил ее и отступил на шаг, — снять с себя ответственность за ситуацию.

— О чем ты говоришь?

— Я похититель. Похититель, шантажист, словом, что еще там по списку? Вы? Кстати, с другой стороны, кто вы? Жертва, полагаю. У вас нет иного выбора, кроме как выйти замуж за меня. И конечно, это выгодно вам по многим причинам, хотя вы и утверждаете, будто вам не интересны ни деньги, ни титул. На самом деле вы всего этого желаете.

— Прекратите. Вы все перевернули с ног на голову. Мне и без того плохо, а вы подливаете масло в огонь.

— Очень хорошо. — Он отошел от нее. — На сегодня закончим.

— Что мне делать дальше?

— Все, что хотите. Кроме возвращения в Нью-Йорк. Я информировал моих приближенных о функциях, которые вы будете выполнять после того, как выйдете за меня замуж, поэтому можете заняться коллекцией произведений искусства уже сейчас.

Она выглядела потрясенной.

— Можно?

Он махнул рукой:

— Да. Зачем мне мешать вам? Это ведь своего рода взятка.

Она моргнула.

— Полагаю, да.

— Не хочу, чтобы вы чувствовали себя несчастной. Конечно, похищение и шантаж — не самое лучшее начало брака, но я недоумеваю, почему вы не можете воспользоваться его преимуществами.

— Вы знаете, я думаю, что самое честное то, что вы сказали мне, когда мы познакомились.

— Что же?

— Что вы не понимаете, почему я не могу наслаждаться ситуацией. Хотя меня шантажировали и похищали.

— Ситуация такая, какая она есть. Примите это как данность. Полагаю, в следующий раз мы увидимся на приеме по случаю помолвки.

Она вздохнула с облегчением: значит, какое-то время они не увидятся.

Он повернулся и вышел от женщины, которая приняла его кольцо, но при этом не хотела находиться с ним в одном пространстве. Она, конечно, красива, хотя в ней и нет ничего особенного. Он отнюдь не сентиментален и не верит в подобные вещи. Хотя, пока шел по коридору к своему кабинету, вынужден был приложить усилия, чтобы изгнать ее образ из головы, ее выражение лица, когда она спросила, что он задумал. В этом вопросе не крылось ничего, кроме любопытства и честности.

Сев за стол, он попытался отогнать мрачные мысли о том, что эта ее честность явно ненадолго. И не с ним. Подобная открытость вкупе с невинностью быстро угаснет во тьме, окружающей его.

Это так же неизбежно, как ей стать королевой. И так же необходимо.

Ничего не поделаешь, нет смысла тратить время на сожаления по этому поводу.

Чувство вины для тех, кто может позволить себе иметь совесть. Это не про него.